My Honey Pumpkin

      – Ай!       – Прости-прости.       Прижав пальцы к зажмуренным глазам, ушастый с силой растер их, морща нос, на котором красовалась небольшая маска в виде собачьей мордочки, на тонкой резинке. Идея показалась Чимину вполне себе отличной, ведь не зря ему на глаза попадались три раза именно эти элементы костюма, пока парочка в трудном выборе расхаживала в поиске идеальной тыквы.       Чимми имел мягкие и пушистые волосы, совершенно непослушные пряди легко путались вместе с резинкой, а насупленный Юнги, сидящий рядом, с упорством распутывал это волшебство. Сам же Мин Юнги без сопротивления превратился в такого же явно породистого пса, чья маска была сдвинута от усердия на лоб.       – Сейчас, – выдохнул мужчина. – Осталось совсем немного распутать.       Местом встречи была назначена квартира Юнги, в которой сейчас царила по-настоящему театральная атмосфера. С удивлением обнаруживая постоянно открывающиеся таланты своего ушастого, Мин только поражался этому существу с бантиком на кончике хвоста. Просмотрев множество кулинарных изданий, уже днём Чимин водрузил на стол тематические сладости и нечто менее вредное, но не менее вкусное. Начиналось всё от ведьминых пальчиков и до ломтиков сытных и изысканных мозгов в глазури, даже были тыквенные кексы с ужасающим призраком сверху. А ближе к вечеру, сидя бок о бок парочка колдовала над преображением большой тыквы, что гордо стояла на середине стола, мигая своими рыжими огненными глазами в атмосферном полумраке квартиры. Даже пушистый паук с мягкими лапками гордо восседал на плече Юнги, прицепленный булавкой. Мужчина облегчённо улыбнулся, нежно коснувшись мягких прядей ушастого.       – Готово.       Чимми задумчиво закусил губу, ловко пересаживаясь лицом к мужчине, положив свой хвост тому на колени для ласки.       – А им понравится? – немного нервно спросил юноша.       – Ты проделал отличную работу, Чимми, эта квартира ещё никогда не имела подобного вида, я думаю, что когда наступит Рождество, то здесь благодаря тебе будет, как в сказке.       Ушастый фыркнул, потеревшись ушком о своё плечо.       – Я уже выбрал носочки для камина, – поставил перед фактом тот.       – У нас нет камина.       – Будет, – легко пожал плечами Чимми.       На секунду Юнги сжал с силой переносицу, тяжело вздыхая. Вот бы нервов тоже, как в сказке. Перед ним сидело самое строптивое существо из всех существующих, даже Тэхён, тот самый друг, что является тигриным гибридом, имел более покладистый характер. Что очень странно.       Наклонившись, Юнги оставил мягкий невесомый поцелуй в ямочку над верхней губой.       – Нет.       Чимин возмущённо вдохнул, открывая персиковые губы для целой речи, которую он так кстати придумал и отрепетировал заранее.       – Просто напросто не заслужил, – продолжил Юнги, – разбитая кружка всё ещё отдаётся болью в моём сердце.       – У меня чесались руки.       – Их можно почесать и другим способом, – озорно подмигнул, мужчина щёлкнул ушастого по носу на маске, – бери свой пирог, и пойдём, сейчас ты должен быть лапочкой и умницей.       Подскочив с места со смехом, Чимми напоследок оттянул маску в ответ и резко отпуская ту, от чего Юнги ощутил предательский удар в лицо.       – Я произведу самое восхитительное впечатление! – крикнул ушастый, убегая к своему кулинарному творению, пружинисто подпрыгивая.       Спустя около получаса из-за длительной примерки самых святых образов Чимин стоял уже перед соседской дверью, держа в руках большую белую керамическую форму лично приготовленного тыквенного пирога под пристальным контролем со стороны Юнги. Бумажные летучие мыши, прикреплённые булавками к зелёной толстовке ушастого, касались кончиками крыльев боков пирога. Джин обычно открывал дверь после десятого звонка, но тут было только три, поэтому на пороге появился Джун с кошачьим носом и длинными нарисованными усами на щеках. От такой картины Юнги прыснул со смеха, наблюдая, как короткие волосы у шеи Чимина начинают вставать дыбом.       – Добрый вечер, – процедил юноша, вперившись взглядом на нелепый бейдж, висевший на груди овчарки.       – Да! – раздался звонкий голос Джина, а его руки быстро уволокли гостей в квартиру и забирая пирог из рук. – Всё правильно, мы – коты.       – Но, – не успев договорить, Чимин почувствовал, как ягодные губы накрывает широкая ладонь, на что в ответ тот мягко обвил хвостом ногу мужчины.       – Чимин хотел сказать, что это отличная идея. Нам нравится.       – Ну конечно, – как-то странно щёлкнул языком Джин, потрепав своего «кота» по волосам, – как говорится, у гениев мысли сходятся.       – Но, – теперь пухлые губы овчарки были остановлены от произнесения ответа.       – Люблю тебя, – легко коснувшись губами волос супруга, Джин взял каждого гостя за плечи, оставляя такую же ласку, но особенно задерживаясь на Чимми, чьи щёки тут же захватили в ласкающие плен, – а ты мой просто любимчик, такой сладенький, эти щёчки просто невообразимы, не могу, как не любить такого пирожочка, вы только посмотрите на него. Юнни, Джунни!       Когда с ласками было покончено, а на груди гостей оказались бэйджи с любовно написанным словом «собака (настоящая)». Ушастый неловко переступил с ноги на ногу, останавливая супружескую пару, виновато опустив ушки и сильнее стискивая хвостом чужую ногу в поисках поддержки. Юнги ободряюще улыбнулся, сжав тёплую маленькую ладонь, что не укрылось от взволнованных супругов.       – Я хочу кое-что сказать.       – Ох, что-то колит, – Джин растёр ребра с левого бока.       – Что такое, Чимин? – серьёзно спросил Джун, его хвост был в боевой готовности.       – Я хотел бы извиниться за своё поведение, ну… – юноша помялся, неловко показывая на следы от собственных когтей, что уже почти незаметными линиям украшали лицо Джуна. Как-то Юнги сказал, что тому пришлось отказаться от работы на целую неделю. – Вот это. Я не должен был себя так вести, а должен был держать свои эмоции под контролем. Простите меня.       Юнги незаметно подтолкнул ушастого.       – Джун, прости меня за то, что я причинил тебе неудобства. Я больше никогда не сделаю подобного, – Чимми замолчал, вздыхая.       – Этот тыквенный пирог он делал сам, – подсказал Мин, – в качестве извинения. Не держите зла на этого дурашку.       – И в мыслях не было, – удивлённо воскликнул Джун, не зная к кому кидаться первому. К зажмуренному держащемуся за рёбра супругу или к совершенно поникшему ушастому.       – Да никогда в жизни, – выдохнул Джин. – На нашем первом свидании я ему случайно чуть не прищемил кончик хвоста дверью уезжающего такси, так что Джун у нас та ещё боевая овчарка.       Когда тяжёлый груз с плеч упал, Чимин превратился в самый настоящий комок энергии, норовя повредить щёки от ослепительных улыбок и звонкого смеха. С каждым днём оставалось всё меньше от того несчастного шерстяного комочка в картонной коробке под тёплым одеяльцем. Ни Чимин, ни Юнги не объединяли это время в жизни, ведь сейчас, с того самого утра, начался новый мир и новая жизнь, наполненная только любовью и теплом, которые будут разгораться всё сильнее, превращаясь в жгучую страсть, что, утихнув, превратится в воздушную нежность и долгие объятия.       В тот вечер перед Юнги распустился самый прекрасный цветок из всех существующих, несказанной красоты. Казалось, это создание могло удивлять его бесконечно, ведь даже за пять минут видеозвонка с тем самыми тигриным другом и его парой кроликом Чон Чонгуком, маленький невинный Чимми смог довести того до смущения, от чего свои длинные и мягкие уши Чон прижал к лицу, смущённо прячась от смеющейся парочки. Как понял Юнги, все из семейства кошачьих связаны между собой крепкой связью, и этим двоим стоит только встретиться лично, чтобы началась долгая и нерушимая дружба.       Закрыв за гостями дверь, Юнги рухнул на диван к наконец-то подуставшему ушастому, который неизвестно откуда выудил шляпку с зелёным хвостиком от тыквы. Эта уютная картина, наполненная домашним теплом, любовью, безграничной щемящей нежностью буквально душила Юнги, не давая сказать и слова из-за вставшего в горле кома. Хоть Мин и был главным редактором, но сейчас он чувствовал себя пустым на любые сладкие речи, честно говоря, шоколадные и с ноткой цветочного мёда глаза щипало от солёных начинающихся слёз. Придвинувшись ближе, мужчина заключил в свои объятия ушастого, который тут приютился, утыкаясь носом в сгиб шеи и вдыхая родной аромат под умопомрачительное мурлыканье.       – Когда ты был ещё очаровательным котом, то твой окрас сильно удивил меня, – Юнги прижался щекой к светлой макушке.– Знаешь, в тот день, когда мне должны были тебя передать, я, когда ходил за первыми покупками для твоей пушистой попки, засмотрелся на чудесные маленькие рыжебокие тыковки. А после, получив тебя на руки, ты первым же делом напомнил мне одну их тех тыковок своими большими рыжими пятнами на белой шёрстке с чёрными точками.       – У меня ещё пятно на ушке похожее на берет, – Чимин издал смешок, теснее жмясь к тёплому телу, – рыжее. А мне твои глаза напоминают чёрный чай с ложкой мёда, такие тёплые-тёплые. Я никогда не видел подобного.       – Если бы, – по-доброму усмехнулся Юнги, – они отличаются по цвету, и это заметно, разве это красиво?       Чимин повернулся в любимых руках так, чтобы быть лицом к лицу и обхватил то тёплыми ладошками. В небесных и блестящих глазах Чимина чертята тонули в океане из любви, захлёстываясь волнами нежности.       – Ты глупец, Мин Юнги, – строго сказал ушастый, потёршись тёплым кончиком носа о чужой, и поглаживая по щекам чуть подрагивающими подушечками пальцев. Хотелось говорить так много и целовать так долго, насколько бы хватило дыхания. Чимин впервые почувствовал себя настолько любимым и желанным, что белоснежная шёрстка на кончиках ушек заискрилась золотистыми блёстками. – Если ты не знал, обладатели разных глаз это самые счастливые люди, они благословлены редкостной красотой и являются настоящими источниками чистой удачи. А я – трёхцветный кот, который по поверьям обладает исключительно положительными и удивительными качествами. Представляешь, на сколько сильна и прекрасна такая любовь, что является только нашей?