Ты издеваешься надо мной, Шастун?

      Над однообразными девятиэтажками и изрядно побитыми временем хрущёвками медленно поднималось ленивое солнце. Оно не хуже граффитистов раскрашивало стены, ляпая там и тут охристые и золотые цвета, радуя глаз своими переливами, мелькая сквозь крону деревьев солнечными зайчиками. Самые назойливые лучи проникали в незашторенные окна домов, щекотали носы котов, задремавших на подоконнике, и бестактно будили сонных жителей.       Так в одной из квартир яркому солнечному свету удалось поднять с кровати сонного подростка. Конечно, он долго ворочался, тихо шипя из-за боли в раненом плече, но в конце концов разлепил глаза. Нащупав телефон и взглянув на время, он понял, что встал раньше обычного, за час до школы, что было довольно странно для парня. Антон упал лицом в подушку, тяжело вздохнув, но через минуту собрался с силами и смог подняться с нагретого места. Сбросив одеяло, он вздрогнул от холода, табуном мурашек пробежавшегося по всему телу. Антон был еще немного сонным. Осматриваясь, он скользнул взглядом по перепачканной кровью тетради и лежащему рядом с ней лезвию, которое сам же и кинул на рабочий стол перед сном. «Надо сделать постирушки, а то мало чистой одежды осталось…» — подумал Антон, подхватив с пола более-менее чистую футболку с надписью «Найтивыход».       Парень выудил из-под стола небольшую аптечку с бинтами и перекисью, достал нужные ему медикаменты и направился в сторону ванной комнаты. Зайдя внутрь, он быстро снял свои спортивные штаны с трусами и закинул их в стиральную машину. Снова ёжась, Антон аккуратно залез в ванную и задёрнул тонкую занавеску с блеклыми дельфинами на ней. После принятия контрастного душа парень встал перед зеркалом: волосы остались взъерошенными, какими и были перед купанием. Они всячески избегали любой укладки, даже водой, но Шастун быстро погасил в себе желание их уложить, взял с машинки бинты с перекисью и начал промывать раны. Порезы начали шипеть и пениться, немного щипали. Замычав от неприятных ощущений, парень стёр перекись ватным диском, намазал вокруг йодом, на всякий случай, и, уже просто не зная, как сделать лучше, выдавил на квадратик плотного бинта заживляющую мазь, приложил его к порезам, стараясь прикрыть как можно больше израненой кожи, и закрепил по краям клейкими пластырями.       Забрав остатки бинта и перекись, он вышел из ванной, зашел обратно в комнату. Антон как можно тише собрал рюкзак, кое-как оделся и, накинув капюшон, вышел в коридор. Там он глазами отыскал сумку матери, на цыпочках подошёл к ней и достал пару купюр. Он брал у неё деньги только из-за того, что не смог бы самостоятельно дожить до собственной зарплаты. Ну а Майя иногда даже не замечала подобных хищений. В конце концов, она хорошо «подрабатывала» у богатых дяденек, которые часто были намного старше её самой. От одного из таких она родила Антону маленькую сестрёнку. Сам Александр был хорошим мужиком, вот только мать оказалась ветреной женой, не знающей таких понятий, как семья и материнский инстинкт. Несмотря на желание мужа взрастить этого ребёнка, она хотела сделать аборт, и только переживания отца и его обещание забрать ребёнка себе и самостоятельно заботиться о нём спасли плод. Антону было всего девять лет, когда малышка наконец появилась на свет, и Александр тут же забрал её. Хорошо, что этот прекрасный человек разрешал Антону видеться с сестрёнкой, ведь парень так сильно ждал её рождения. Та, в свою очередь, тоже всегда была рада приходу «Тотошки». Вспоминая о своей маленькой принцессе, парень всё так же тихо вышел из квартиры и решил, что на неделе точно приедет к ним в гости, чтобы провести с ней хотя бы пару дней. В приподнятом настроении он заулыбался и, смотря себе под ноги, стал перепрыгивать сразу через две ступени, спускаясь на первый этаж. Выйдя на улицу, Антон завернул в сторону круглосуточного магазина: в его последней пачке сигарет осталось всего две штуки, которых, как он думал, не хватит даже до вечера. Сегодня, к счастью, на кассе работала его соседка, которая всегда с радостью продавала ему всё нужное без лишних вопросов.       Быстрым шагом идя по пустым улицам, Антон еле прятал глаза от ослепительных лучей восходящего солнца, что выглядывали из-за каждого угла. В черной толстовке было очень уютно греться на солнце, но в тени было довольно прохладно, так что парень даже пожалел, что забыл свой бомбер дома, но это нисколько не испортило его неожиданно хорошее настроение.       Антон подошёл к маленькому магазинчику, пристроенному к дому на первом этаже, зашел внутрь и увидел давно знакомое лицо тёти Марины. Она знала его практически с пелёнок и выручала, когда непутёвая мать просто-напросто забывала о ребёнке. Марина, подняв недовольный взгляд, внезапно потеплевший при виде этого высокого, худощавого и потрёпанного парня, улыбнулась и достала небольшой контейнер с синей крышкой, на которой маркером было написано «Антоше», а вместо точки рядом красовалось маленькое сердечко. Когда женщина поставила пластиковую коробочку на прилавок, в нём Антон увидел два горячих бутерброда с парой сухих салфеток. Парень ответил милой улыбкой протянул ей деньги, а та, будто опомнившись, встрепенулась и достала его любимые сигареты. Всё это происходило в уютной тишине. Это молчание было тёплым и родным. Хоть Марина и любила поболтать, но никогда не лезла в душу Антона, если он сам того не хотел. Кивнув в знак благодарности и пообещав вернуть контейнер после школы, довольный Шастун вышел из магазинчика. Марина проводила парня взглядом, вспоминая былые времена, когда она заботилась о нем, помогая во всём от домашних заданий до готовки. По щеке женщины скатилась одинокая слеза.       Антон убрал свой будущий завтрак в рюкзак, туда же сунул и сигареты, и, пока настроение было на высоте, решил прогуляться. До уроков оставалось ещё 30 минут, так что он, побродив недолго по дворам, от скуки пошёл в школу раньше обычного.       Зайдя в просторное здание, наполненное не только тёплым солнечным, но и холодным электрическим светом, и глубоко вздохнув, Шастун перепрыгнул через турникет, ведь уже давно потерял свой пропуск, и услышал, как немолодой охранник за его спиной неодобрительно цокнул, уставившись в компьютер на изображения с камер. На первом этаже в столь раннее время тусовались только младшеклассники, которых приводили их ответственные родители. Прошмыгнув мимо совсем маленьких детей, которые были ему даже не по пояс, Антон выбежал к лестнице, ведущей во взрослое крыло школы, и поднялся на второй этаж. Дверь в кабинет биологии была не заперта. Обычно в это время новые учителя старшей школы ещё не приходят. Видимо, этот биолог — исключение. Пожав плечами, он зашел в пустой класс и заметил Дмитрия Темуровича, сидящего за тетрадками восьмых классов. — Здравствуйте, — с хрипотцой в голосе сказал парень, а учитель посмотрел на вошедшего и устало улыбнулся. — Привет, Антон, как твои дела? Не голоден? — заботливо спросил Дмитрий, снимая очки и откладывая их на открытую тетрадь одного из учеников. — Да, всё нормально, спасибо, у меня есть еда с собой, — улыбнувшись, Антон сел за третью парту, хотя обычно всегда занимал последнюю; если бы не рост, возможно, он мог бы перебраться и на одну из первых.       Приятно было чувствовать, что о тебе кто-то заботится. Биолог сразу заметил такое неестественное поведение и понял, что пацан начал ему доверять, и это доверие в скором времени могло сыграть ему на руку.       Через несколько минут в класс начали подтягиваться и остальные. Ира прошла мимо парты, где сидел Шастун, пошло виляя бёдрами, и, высокомерно подняв голову, села рядом с одним из однаклассников. Она надела сегодня в короткую юбку и полупрозрачную блузку, а её новый сосед по парте был довольно симпатичен, но Антон и ухом не повёл. Он старательно выводил небольшие рисунки на полях тетради. Хоть парень и не особо умел рисовать, но почему-то, когда он аккуратными линиями вырисовывал бабочек на клетчатой бумаге, на душе становилось легче, да и получались они довольно милыми. Только вошедший в класс Сережа непонимающе посмотрел на друга и сел рядом с ним, а Шастун сразу же повернулся и приветственно пожал его руку. — Чего вдруг так близко сел? — спросил Матвиенко, наклоняясь к уху, ведь остальные пришедшие уже вовсю галдели, не давая расслышать ни слова. — Да просто захотелось. Этот новый биолог ничё такой мужик, интересный, — дёрнув плечами, ответил парень.       Отложив ручку, он потянулся вверх, желая размяться, но совершенно забыл о своих незаживших порезах. Двинув плечом, Антон скривился от боли, но быстро сделал вид, что всё в порядке. Оглянувшись, он убедился, что никто ничего не заметил, хотя сам не понимал, почему так переживает из-за этого. — Ну ладно. Тебя, кстати, Эд искал, просил передать, чтобы ты пришёл после двойной физры в курилку. — как-то недовольно сообщил Серёжа весть своему главарю.       Он давно силился добиться статуса настоящего друга, но только ломал голову над тем, как стать ближе этому такому интересному лопоухому пареньку. С первого же прихода этого долговязого Матвиенко хотел лишь дружить с ним, но получилось так, что вокруг Шастуна создалась новая банда, в которой тот практически невольно, но без лишних претензий, стал главенствовать. Он был отличным лидером, уважал мнение каждого и приобрёл опыт в дипломатических разборках, но случалось и так, что Антон лез в драку без разбора. С другой стороны, это бывало настолько редко, что и последний раз едва удавалось вспомнить. Серёжа уважал его как личность, но стал чаще замечать, что тот становится всё более вялым и грустным. Что-то буркнув в ответ Серёже, Антон глубоко вздохнул и опустил голову на сложенные на столе руки.       Парень даже не заметил, как уснул на уроке, и понял, что его никто и не думал будить, поэтому за всех это сделал звонок с урока. Лениво поднявшись с места, он заметил, что Серёжа ждал его у двери. Но он стоял там не один: к нему подтянулись Лёша и Нурланом. Закинув рюкзак на плечо, Шастун только прошёл мимо стола учителя, как его окликнули. — Антон, раз у вас сейчас два урока физкультуры, ты не против, если я заберу тебя для беседы? Нам нужно обсудить кое-что, — проговорил учитель, не поднимая головы. — Зайду, как только закончу с бумагами, а пока можешь поболтать с друзьями. — Да, конечно, — обернувшись, ответил он и незамедлительно покинул кабинет, прикрыв за собой дверь.       Поздоровавшись со своими пацанами, Антон прочувствовал всю их любовь, когда те вместе с рукопожатиями они с размаху хлопали его по плечу. По больному плечу. «Садисты,» — подумал парень, стараясь не замычать от боли.       Вся банда направилась в сторону спортивного зала, где у них было совместное занятие, а Антон, как обычно, не пошёл: он не любитель ходить на физкультуру, лучше уж будет в телефоне сидеть.       Правда, ему даже не дали зайти в раздевалку. В коридоре его окликнула классная руководительница, Елена Демьянова. Шастун кивнул и подошёл к женщине. Она была небольшого роста и выглядела достаточно молодо, хотя из-за стресса кое-где в длинных темных прядях, закреплённых разными заколками, начинали проскакивать седые волоски. — Да, Елена Демьянова? — негромко откликнулся Антон, пока та суетливо перебирала бумаги в руках. — Нашла! Раз тебе пока нет восемнадцати, твоя мама должна подписать вот тут, — учительница достала какой-то листок и ткнула пальцем в окошко для росписи, — чтобы ты, мой хороший, был допущен до ЕГЭ. И ещё, Антош, ты надумал, что сдавать будешь? — Елена Демьянова строго глянула на старшеклассника своими большими голубыми глазами, а тот лишь пожал плечами, вспомнив, что он был единственным из всего класса, кто ещё не выбрал предметы. — С первым предметом определился, но вот второй... — Ох, Тоша, давай быстрее! Если сложно решить самому, можешь пообщаться со мной, либо с психологом. Это не зазорно, многим в твоём возрасте бывает трудно разобраться в себе, — заботливо говорила учительница, а Антон всё кивал и кивал, мало вслушиваясь в её слова, и даже не заметил, как со спины подошёл Дмитрий, тот самый психолог. «Лёгок на помине,» — подумал Антон, неуклюже отшатываясь в сторону, чтобы не загораживать проход. — Здравствуйте, Елена Демьянова! Я случайно подслушал ваш разговор, — начал учитель, миловидно улыбнувшись. — Так вот, знаете, я как раз хотел забрать Антона с физкультуры, чтобы поговорить с ним о выборе предметов. — Да конечно, я сообщу, Ляйсан, — кивнув напоследок, она убежала в сторону спортивного зала, на ходу поправляя подол строгого платья. — Она такая суетливая, аж бесит, — внезапно высказался Дмитрий, а Шастун не сдержал весёлого смешка.       Учитель, оглядев старшеклассника с ног до головы, взял его за предплечье и уж было повел обратно в кабинет биологии, как тот вежливо попросил убрать руку. Дмитрию это, конечно, не понравилось, но отказать он никак не мог: нельзя было отпугиваться парня. Зайдя в класс вслед за мужчиной, Антон увидел, что там уже сидела параллельная группа, но, не заметив среди них Журавля, он немного расстроился. «Неужели пропускает занятия из-за того случая? Думает, что я побью его или что-то вроде того?» — размышлял Шастун, оглядывая остальных.       За учительским же столом собственной персоной восседал Арсений Сергеевич «Прекрасный», чей взгляд задержался на вошедшем старшекласснике. Антон пытался не обращать на это внимания, но, пока Дмитрий открывал дверь в подсобку, совершил фатальную ошибку, украдкой взглянув в сторону историка. Сердце парня забилось с бешеной скоростью, а ноги подкосились от такой теплой улыбки Арсения, от вида ямочек на щеках мужчины. Когда Шастун немного пришёл в себя, он мигом влетел в подсобку вслед за биологом, чтобы никто не заметил его раскрасневшегося лица. Дмитрию хватило одного взгляда на парня, чтобы понять, что произошло. Арсений и в университете пользовался особой популярностью, многие даже считали его дамским угодником. Как раз там они и познакомились. Тогда Дима уже завершал своё обучение и защищал диплом, а Попов только поступал на второй курс.       Антон, всё ещё красный и растерянный, гадал, что же могло вызвать у него такую реакцию на этого смазливого учителя. Конечно, ответы можно было бы отыскать прямо на поверхности, но Шастун никоим образом не хотел не то, что принимать, но даже думать о них. Он сел на уже знакомый диван и откинулся на спинку, устраиваясь поудобнее. Дмитрий Темурович же, отодвинув ноутбук, бесцеремонно приземлился на край стола. — Ну, давай, рассказывай, в чём дело? Почему скулишь, когда за плечо трогают, м? — биолог выжидающе уставился на парня. — Я точно могу довериться вам? — Антон поднял глаза, полные надежды, на учителя.       Должно быть, он и правда хотел иметь за собой человека, на которого можно положиться, которому он сможет доверять. Шастун явно нервничал, беспрерывно теребя кольца на правой руке, хотя ещё с прошлой встречи мог убедиться, что Дмитрий — добрый человек. — Конечно, Антош. Всё, что будет сказано, останется только между нами, — ответил мужчина, добродушно улыбнувшись. — Тогда, кхм, вот… — парень осторожно, не касаясь бинтов, оттянул ворот толстовки вниз; на повязке можно было разглядеть пару кровавых пятен. — Я честно не знаю, как так получилось, что я сорвался, и что меня подтолкнуло успокоиться таким способом… — шёпотом проговорил Антон и спрятал глаза, когда Дима сел рядом, осматривая повязку.       Перехватив чужую руку, повисшую на воротнике, он слегка сжал её пальцами, заставляя отпустить натянутую ткань. Учитель слегка улыбнулся, пытаясь показать, что совсем не злится. — Не оправдывайся, такое может случиться с каждым. Лучше расскажи, из-за чего ты решил так поступить с собой? — всё ещё улыбаясь, мужчина положил руку на спину парня и начал несильно поглаживать её; он вспомнил, что тот недавно дрался, и вряд ли за пару дней всё прошло. — Я снова поругался с матерью. Её бросил мужчина, вот она и выпила лишнего, — тяжело вздохнув, Антон попытался собраться с мыслями. — Всё как обычно: я тварь, которая пользуется её деньгами, простой сожитель-нахлебник и неблагодарный сын, которого она так не хотела рожать, — я давно привык слышать подобное в свой адрес, но со временем это начинает давить так сильно. Неужели всё дело и правда во мне?.. — он поднял тусклый взгляд на учителя и увидел, как медленно растаяла улыбка на его лице.       Дмитрий придвинулся ближе и аккуратно обнял старшеклассника за плечи, этим жестом будто говоря: «Не бойся, я рядом». — У меня нет настоящих друзей, ведь я боюсь открываться людям, я боюсь, что они возненавидят меня, лишь побольше обо мне узнав. Да, я глава районной банды, да, многие шугаются меня и уважают, но я сам не верю в свой авторитет. Меня буквально впихнули на этот пост. И после этого я лидер? Не думаю. Это всего лишь маска, маска уверенного, сильного человека... — сглотнув ком в горле, парень поднял голову к потолку, сдерживая слезы. — А я всего лишь хочу любить и быть любимым… — совсем тихо закончил парень. — Антон, слушай. Просто попробуй присмотреться к тем ребятам из твоей группы. Я уверен, что они могут стать тебе настоящими друзьями, они отличные парни. Держу пари, ты даже не знаешь, как заботливо они оглядывали тебя, когда ты пришёл на следующий день после драки с Выграновским. Если ты попытаешься открыться, то они примут тебя таким, какой ты есть, не сомневайся. Постепенно ты сможешь добиться того, что тебя будут окружать близкие люди. Начни, например, с Сережи, и так, шаг за шагом, ты придёшь к своей цели. И, Антон, запомни: ты — замечательный человек и, мне кажется, что уже совсем скоро может появится тот, кто будет любить тебя только за то, что ты есть, — Дмитрий, не разрывая объятий, говорил тихо, но уверенно, хотя под конец его голос был едва различим. — Спасибо… — куда-то в шею учителя выдохнул парень, которому так недоставало поддержки.       Так они просидели недолго, отстраниться друг от друга их заставил звонок с урока, а это значит, что сейчас в подсобку может зайти кто-то посторонний. Антон вытер слёзы, которые так старался сдерживать, рукавом толстовки и снова уставился на Дмитрия всё ещё влажными глазами.       Тут дверь приоткрылась, и за ней стоял, как ни странно, сам Арсений Сергеевич. Шастун машинально посмотрел на вошедшего, а тот, увидев заплаканное лицо ученика, перевел вопрошающий взгляд на психолога. Дмитрий только улыбнулся и неоднозначно подмигнул. Арсений совершенно не понял, что мужчина хотел этим сказать, и решил покончить с переглядками, оставив вопросы на потом. — Кхм, Антон, тебя Эд спрашивал, — сказал историк, полностью распахивая перед собой дверь.       Поодаль стоял парень, покрытый множеством татуировок. Синяк под его глазом, оставшийся с предыдущей драки, либо почти прошёл, либо был густо замазан тональным кремом. Эд облокотился на дверной косяк и, кажется, совсем не хотел заходить, а скорее наоборот желал выйти один на один. Антон нахмурился и молча поднялся с дивана. «Какого хрена он здесь? После физ-ры же договаривались,» — фыркнул он про себя.       Парень кивнул Дмитрию на прощание и, стараясь больше не смотреть в сторону Арсения, чтобы вновь не зависнуть, подошёл к Выграновскому. Никто из параллели не сдвинулся с места: все в недоумении смотрели на парней, гадая, рискнут ли те начать очередную драку прямо на глазах двумя учителями. Когда же пара скрылась в коридоре, остальные как с цепи сорвались и начали галдеть, волнуясь о том, что же произойдёт дальше. — Пойдем за школу, покурим, побазарим, — хрипло произнёс Эд, двинувшись к пожарной лестнице, составляющей кратчайший путь до курилки.       Антон даже удивился такой милости. Расслабившись, он последовал за Эдом. Они прошли чуть дальше пожарного выхода, завернули за забор и уже через парочку гаражей были на месте. Оказавшись в курилке, Эд достал пачку прилично стоящих сигарет с хорошим табаком и протянул её Антону, тот же аккуратно выудил оттуда предложенную сигарету и закурил. — Ты прости за все эти бессмысленные разборки. Предлагаю больше не маяться хуйнёй. Нахуй вообще нам враждовать? Достало, если честно, — выдыхая большой клубок дыма под ноги, негромко и привычно хрипло сказал парень.       Он удивлял Антона всё больше. Но Шастун, нельзя не сказать, был очень даже рад такому повороту, а в его голове всплыла одна интересная идея. — Давай так, мне тоже надоело. Может, мы и вдвоём можем быть главарями? Что думаешь? — улыбнувшись, словно кот, наевшийся сметаны, сказал зеленоглазый, ожидая реакции от собеседника. — А что, неплохая идея, брат. Могу я теперь тебя так называть? — хмыкнул старшеклассник, затягиваясь. — Знаешь, ты довольно дипломатичен, умеешь зубы заговаривать, ну а я хорош в разборках на кулаках, — продолжал Эд, поднимая голову и протягивая вперёд кулак.       Антон не растерялся и сразу же отбил его своим кулаком. Столкнувшись разбитым костяшками, оба немного поморщились. — Нам надо было ещё раньше объединиться. Хотя не, тогда бы ты не познакомился с тем Егором, который, видать, завоевал твое сердце и залечил все синяки, — подшутил Шастун, заметив чуть ниже ключиц еле заметный засос, выглянувший из-под сползающей толстовки, которая, кажется, была ему не по размеру.       Эд поперхнулся сигаретным дымом и недовольно посмотрел на парня, отбрасывая почти докуренную сигарету, и несильно стукнул его по плечу. — С..сука... — промычал от боли Шастун, и подумал: — «Ударил по больному, как знал. Они все сговорились что ли?!» — Выграновский же совсем не ожидал такой реакции и даже запаниковал. — Эй, я же не сильно ударил, ты чего? — растеряно спросил он. — Да забей, просто... — Антон сомневался, стоит ли говорить этому человеку о своих слабостях, но после принятого решения стать друзьями ему всё же хотелось построить доверительные отношения, даже если раньше они и были врагами; во всяком случае, добавится ещё один друг, с которым можно поболтать о жизни. — Да там просто порезы, не зажили ещё, а вы все как сговорились с парнями, долбите меня по плечу, — в конце он наиграно скривился и отвёл взгляд.       Глаза Эда мгновенно потемнели, став почти черными, и он со злостью схватил Антона за здоровое плечо, на котором после такого тоже должны были остаться знатные синяки, и потянул вниз, чтобы их глаза находились на одном уровне. — Если я ещё раз увижу или услышу, что ты режешься, я тебя отпизжу похуже, чем тогда на спортивной площадке, понял? — грубо говорил парень, смотря на опешившего Шастуна. — Ты меня этим ещё при нашем соперничестве заебал. Драться с больными унизительно, чтоб ты знал. — П..Понял... — негромко ответил он, когда его отпустили, и начал разминать плечо, которое ожидаемо болело после хватки. — Но я польщён тем, что ты решил мне так сразу открыться, хотя даже не знаешь обо мне. Прости, что я так набросился, просто вся эта тема... Дело в том, что у меня была младшая сестра, но, к сожалению... — прокашлявшись, парень пытался собраться с мыслями, — она совершила суицид, порезав вены. Да, такой себе рассказик, но тут уж не попишешь. Я живу с этим вот уже три года. Так что для меня это как красная тряпка для быка, — спокойно говорил он.       Антон грустно вздохнул и, даже не зная, что предпринять, просто обнял татуированного парня. Тот совершенно не привык к подобному, поэтому сначала неловко похлопал нового друга по лопаткам, но потом всё же смог расслабиться в чужих объятиях. — Ладно, пошли, а то твой Попов волноваться начнёт, — тихо посмеиваясь, он отстранился. — Ничё он не мой, харе бред нести!Видать я слишком сильно тебя ударил тогда, — Антон перевёл всё в шутку, едва заметно покраснев, и увидел довольную улыбку Скруджи. — Ой, да не пизди, он те нравится, а ты ему. И эт ещё кто кого отпиздил, — легонько ударив в бок, ответил он, и оба парня, посмеиваясь, зашли в школу через пожарный выход. — Принцесса, как насчёт столовой? — предложил Эд, всё ещё ухмыляясь, и увидел, как возмущённо распушился Шастун. — Если я принцесса, ты покупаешь мне две пачки молочного коктейля с клубникой, — подыграл он, нисколько не обидевшись на прозвище.       Эд лишь недовольно посмотрел на парня, но согласился купить ему любую булку, раз он принцесса, а тот в свою очередь, чтобы Выграновский не оставался голодным, отдаст бутерброды от тёти Марины. Пока они шли в столовую и болтали почти обо всём, на них странно смотрели не только ученики, но и учителя. Проходя мимо Дмитрия Темуровича, Антон помахал, улыбаясь ему так светло, что учитель даже прищурился. Дальше из-за парня выглянул и Скруджи, который улыбки, конечно, не показал, но тоже махнул ему рукой. Зайдя в столовую, они увидели, что их пацаны, как всегда, сидят раздельно, почти на противоположных концах столовой. Многозначительно кивнув друг другу, парни пошли к самому большому столу и сели вместе. Остальные стали оглядываться, сперва не веря своим глазам, но потом потихоньку начали подтягиваться за этот же стол, и так получилось, что обе компании легко за ним уместились. — Неужто подружились? — спросил Нурлан, решая подтвердить свои догадки. — Ну да. Эд, будь добр, как и обещал, купи мне чудо, — Антон старался сдержать смех, переводя взгляд на парня, сидевшего сбоку, а тот, закатив глаза, незамедлительно поднялся. — Тебе булку какую? — С сахаром. — Понял, — кивнув, ответил он и ушёл в сторону буфета.       Ситуация становилась всё более абсурдной, но Антон оставался довольным. Он сидел, положив голову на руку и смотря влюбленными глазами на буфет, где Выграновскому уже отдавали булку в пакете и две пачки чуда. Когда он вернулся и поставил на стол перед Шастуном его булку и чудо, парень в знак благодарности поцеловал свою ладонь и ударил Эда по щеке, будто передавая поцелуй. Правда, после этого на него недовольно посмотрели, поэтому зеленоглазый быстрее приступил к поеданию своего ланча, а потом, вспомнив о сделке, достал из рюкзака те самые горячие бутерброды и отдал их Выграновскому, который радостно открыл контейнер и начал уплетать их за обе щеки.       Старшеклассники довольно быстро приняли тот факт, что теперь на районе два главаря, а дальше всё было как обычно: ученики ели, пили, разговаривали ни о чем, а кто-то в шутку посылал поварихам воздушные поцелуи в качестве благодарности за вкусный обед, что несомненно поднимало женщинам настроение. Время обеда уже подходило к концу, и многим нужно было уже идти на уроки, но не Антону, который вновь намеревался зайти к биологу, чтобы вместе с ним отправиться к Арсению Сергеевичу. Парень решил сдавать историю, хоть ничего и не смыслил в ней, а если точнее, то вообще её знать не знал. Антон дошёл до класса биологии, допивая второе чудо, и выкинул пустую упаковку в урну возле класса. Постучавшись ради приличия, он открыл дверь в кабинет и обнаружил за учительским столом лишь психологом, который одновременно что-то печатал на компьютере и проверял тетрадки «Он вообще отдыхает?» — нахмурился парень. — Привет, Антош. Ну что, подружился с Выграновским? — не поднимая глаз на ученика, спросил мужчина, что-то дописал и отложил очередную тетрадь на другую часть стола. — Да-а, это правда. Теперь мы вдвоем главные, больше никаких драк, — улыбнувшись, ответил Антон и сел на парту, кинув рюкзак на пол, — надеюсь. — Вообще я хотел, чтобы мы вместе пошли к Арсению Сергеевичу, поговорить насчёт ЕГЭ. Я историю надумал сдавать вторым предметом, — от волнения он крутил кольца на своих пальцах, поглядывая на преподавателя, лицо которого начало вытягиваться в недоумении: кажется, биолог видел оценки Шастуна по истории и очень сомневался в его способностях. — Нет, ну, я схожу с тобой, конечно, — ответил Дмитрий, всё ещё удивленный такой новостью; кашлянув, он поднялся со стула, немного прибрался на столе и, взяв со стола ключи от кабинета, посмотрел на Антона. — Пойдём, у него всё равно сейчас окно, — подхватив свой рюкзак, парень закинул его на плечо и поспешил за учителем.       Спустя пару минут они оказались на четвертом этаже возле кабинета истории, и Дмитрий Темурович распахнул дверь, залетевшего в кабинет без стука, чем испугал голубоглазого. — Ты чего без стука? — отложив тетрадь и прикрыв ноутбук, он посмотрел на ворвавшегося друга. — Я насчёт Шастуна... — Мы с тобой это уже обсуждали, хватит капать мне на мозги, — не дослушав, отмахнулся историк, тяжело вздыхая.       На лице лице Димы появилась хитрая ухмылка. Он отшагнул от двери, и в класс зашёл смущённый парень. Арсений подавился воздухом. — Так вот, насчёт Шастуна. Он решил сдавать историю, — подойдя ближе к учительскому столу, он облокотился на первую парту, а Антон встал рядом, стараясь особо не смотреть на Арсения. — Гм, ладно, давай устроим быструю проверку того, насколько глубоко твоё знание истории. Просто отвечай на вопросы, — откинувшись на спинку стула, он скептически посмотрел на старшеклассника, который сразу выпрямился, собираясь с мыслями, и кивнул, давая понять, что он готов к вопросам. — Кто такой Наполеон?       Дима, стоящий позади, подошёл к ученику и шёпотом подсказал: «Не торт». — А, ну, это был русский полководец, — уверенно ответил парень.       Арсений сначала ошеломленно посмотрел на ученика, но быстро пришёл в себя, поняв, что тот не шутит, и тяжело вздохнул. От отчаяния он даже захныкал и ударился головой о стол, а кабинет наполнил смех Димы: тот уже согнулся в три погибели и вытирал ладонью слёзы, пока Антон стоял и не понимал, что он сказал не так. — Анто-он, это французский император, начавший Первую Мировую войну и потерпевший поражение в ней. Ты даже основ не знаешь, и это в одиннадцатом классе, — всё ещё лёжа на столе, говорил историк. — А-а, понятно. Ну так что, вы сможете меня подготовить? — с улыбкой спросил парень. — Если ты готов усердно трудиться, то конечно, но, если не уверен, что справишься с нагрузкой, советую выбрать запасной предмет, в котором ты хотя бы немного разбираешься, — учитель всё-таки поднял голову: его короткая чёлка была небрежной и помятой, но учитель её не поправлял, а Шастун напротив загорелся желанием дотронуться до его мягких локонов. «Дурак,» — встряхнув головой, он отогнал эти мысли. — Спасибо, хорошо, — Антон повернулся к биологу. — Ну, раз так, то я пойду, пожалуй. Мне нужно по делам. Спасибо, что сходили со мной, — улыбнулся он. — Всегда пожалуйста!       Антон вышел из класса и спустился на первый этаж. На крыльце он увидел свою младшую сестру, Алёну. Его прелесть была одета в красивое кружевное платье голубого цвета, а её длинные каштановые локоны были аккуратно заплетенный в косички. На плечи она накинула короткую джинсовую куртку, цвет которой отлично подчеркивал её тёмно-голубые глаза. — Тоша-а! — закричала девчонка на весь школьный двор, заметив брата.       Парень улыбнулся и, привычно сев на корточки, подхватил подлетевшую к нему сестру. Пока Алёна весело смеялась, цепляясь за его шею, Шастун поднял её на руки и подошёл к высокому мужчине в строгом костюме. «Должно быть, прямо с работы» — подумал Антон. — Привет, дядь Саш. Как вы? — Да нормально всё, сам знаешь. Давай сначала к тебе сходим, вещи возьмёшь, а потом к нам, — мужчина устало улыбнулся. — Да! Да! Тотоша будет у нас жи-ить! — счастливо вопила Алёна, чуть ли не подскакивая у парня на руках.       Тут Антоном, упомянул, что ему нужно ещё занести пустой контейнер в магазинчик, и они дружно направились к тёте Марине. Он и не знал, что в этот момент из окна коридора за ними наблюдала пара мужчин. — Тоша... — учитель будто пробовал на вкус переделанное имя парня. — Арс, только, прошу, успокой свои гормоны и не лезь сразу, дай пацану хотя бы немного в чувствах разобраться, — ухмыльнувшись, фыркнул Дима и несильно толкнул друга в плечо, как бы возвращая в реальность. — Да-да, я знаю, — медлил Арсений. — Ну, ладно, пошли. Нам ещё кучу тетрадей проверять, — он отлип от окна только в тот момент, когда Антон со своей младшей сестрой уже скрылся за воротами.