Haikyuu! Реакции, драбблы, хэдканоны.

Привет! Не забывайте писать комментарии или ставить голос, если глава вам понравилась. Важно знать, что все не зря и есть интерес. Нишиноя сидел на полу в своей комнате и что-то напряженно рассматривал. Перед ним были разложены листы бумаги с планом расстановки волейбольной команды Карасуно. Маркером он иногда делал пометки в них: зачеркивал кружочки с именами и корявым, неразборчивым почерком писал новые имена. Когда ты вышла из душа: распаренная и расслабленная, в его темном махровом халате, пахнущая шампунью Нишинои, то по привычке откинула мокрое полотенце на спинку стула и расправила длинные мокрые волосы. Нишиноя не посмотрел в твою сторону, лишь быстро скользнул взглядом к окну, убеждаясь, что оно закрыто и тебя не просквозит. Эта неделя выдалась дождливой, а он совершенно не хочет, чтобы его девушка заболела. В один миг он рыкнул, смял лист бумаги и эмоционально выкинул его в сторону, снова рисуя маркером линию сетки и границы поля. — Твою мать, — тихо ругнулся либеро. Ты наблюдала за ним. Нишиноя был вспыльчивым, буйным, шумным — такой уж был его нрав. Когда вы познакомились на матче, то парень был скорее очарован посадкой спортивной формы на твоем теле, чем тобой. Как-то раз он рассказал тебе, что перешел в Карасуно именно поэтому: либеро просто понравилась женская форма, вторым пунктом было то, что ему нравилась мужская форма — темная с белой надписью: «Карасуно» на спине. В средней школе он чувствовал себя «мелким попугаем» и насмешищем из-за ярких цветов формы. Да, Нишиноя любил девушек. И ты знала, что Нишиною сейчас не следует отвлекать от волейбола. Нишиною вообще не стоит трогать, когда он тихий, потому что работа. Он и на поле такой: орет, ругается, спорит и бегает, как ненормальный, но стоит услышать сигнал начала сета- он меняется на глазах. Вот и сейчас, либеро даже не заметил, как ты села за его спиной, мягко обнимая парня за пояс. Нежно провела носом по его лопатке и медленно поцеловала плечо. Пальцами мягко поглаживала ребра; Нишиноя был теплый и такой любимый. — М-м-м? — промычал он, даже не поворачивая к тебе головы. Зато руки его мягко задрали края халата и провели линию от твоего бедра до щиколоток. А потом он слегка притянул за ноги так, что ты немного проехалась по полу. Он просто хотел, чтобы ты плотнее прижалась к нему. — Божественный страж Карасуно, когда мы пойдем спать? — ты улыбалась. Нишиноя слегка дернулся. — Как ты назвала меня? Он отвлекся и развернулся, чтобы посмотреть на тебя. А ты оторвалась от его шеи, которую начала покрывать мимолетными поцелуями. — Не я. Даичи-сан так тебя назвал еще когда ты второгодкой был. — А-а, — Нишиноя развернулся к тебе удобнее, чтобы видеть лицо. — это когда меня на неделю отстранили от занятий, а потом я отказался возвращаться в команду без Асахи-сана, да, было такое. Он крепко обнял тебя за талию, заставляя прижаться промежностью к его бедру и мягко поцеловал в уголок губ. Ухмылочка на его губах заставляла тебя немного волноваться. — А как он меня еще называл? — проговорил Нишиноя практически шепотом тебе в губы. Т/и усмехнулась сквозь поцелуй: — Двоечником и оболтусом. Нишиноя прикрыл глаза, когда твоя рука слегка массирующее сжала его волосы. Он был без укладки, и тебе (да, это смешно) разрешалась трогать его за волосы. — А еще уникальным гением Карасуно. Нишиноя-семпай. Последние слова ты буквально выдохнула ему в губы, заставляя его нетерпеливо рыкнуть, подхватить тебя за ноги и мягко повалить на кровать. Ты вскрикнула от неожиданности, вцепившись парню в плечи. — Ты сильно заводишь меня, когда называешь семпаем, — сказал он, покрывая поцелуями твою шею. — М-м-м, семпай.