Реддл: История крестражей

Пахло сыростью, и слышался плеск воды. Я открыл глаза и в тусклом свете фонаря увидел перед собой лицо своей копии. Том держал меня за плечо, чтобы я не сполз по стене деревянного строения, которое подпирал спиной. Я стряхнул его руку, но при этом еле удержался на ногах. Реддл усмехнулся. — Не будьте столь строптивы, мистер Ингард; вам еще нужна помощь. Отрывочные воспоминания не складывались в общую картину. Я смотрел в глаза двойника, в которого превратился Том, и не мог понять, как я оказался здесь. За его спиной высился силуэт высокого прямоугольного здания вроде огромного ангара. Свет луны, падавший сквозь отверстия в крыше, выхватывал фрагменты гигантских конструкций. — Это верфи? Ты притащил нас в Детфорд? — Решил, что вы засиделись у Горбина и не будете возражать против прогулки вечером, — не дожидаясь меня, он, заложив руки в карманы, последовал к дороге прочь из закоулка, в котором мы находились. — В Лондоне комендантский час, — мне пришлось шагать за ним. — Хочешь спровоцировать магглов, чтобы затем их убить? — Они не обратят на нас внимания. — Конечно, с чего обращать внимание на двух подозрительных типов с идентичной внешностью. — Мистер Ингард, — Том остановился посреди пустой дороги, по одну сторону от которой тянулась пристань, а по другую стоял ряд закрытых складов. — Вы разве не заметили? — он подошел ближе, и ему пришлось поднять голову, чтобы удержать взгляд. — Сегодня вы на два дюйма выше меня, а не наоборот. Осознавая сказанное им, я взглянул на ладонь, пораненную утром осколком зеркала, но увидел лишь гладкую, фарфоровую кожу, которая, казалось, светилась в сумерках. — Все ваши раны теперь мои, — он поднял свою руку, исчерканную следами от порезов. — Я это вы, мистер Ингард. А вы — это я. Между нами повисло молчание. Срывался редкий снег и таял, не долетая до земли. Река плескалась у причалов, словно заинтригованный зевака, даже не пытавшийся скрыть свое присутствие. — Я, — во рту у меня пересохло, — я никогда не стану тобой. — Зато я могу быть вами, — он вдруг поднял руки, словно сдаваясь, и я опять увидел рассеченную ладонь. Реддл развернулся и пошел вдоль пристани. — Догоняйте, у меня есть, что вам показать. *** Мы молча прошли несколько кварталов, не встретив ни военных, ни охрану судоверфи, ни даже прохожих. Мокрый асфальт узких улиц петлял между двух- и трехэтажными зданиями-коробками без единого огонька. Иногда мне казалось, что мой проводник растворяется в тени, но затем мы приближались к световому круг одинокого фонаря, и какое-то время я снова различал решительную походку Тома. Когда мы в последний раз повернули за угол, я еще издалека понял, куда ведет меня Реддл. — Господи... Он нырнул под уже частью оборванную ленту заграждения и остановился у ближайшего угла кирпичного здания. Собственно, этот угол был всем, что от него осталось — маленькая, мертвая скала, за которой лежало поле, равномерно покрытое перемолотыми обломками и обрывками. Эти фрагменты были так мелки, что и при свете дня стоило труда догадаться, к чему относилась та или иная деталь. В темноте же это было похоже на нелепую свалку посреди жилого квартала. Но весь ужас был в том, что я помнил это место другим. Я даже проходил по этой улице в тот вечер, когда искал Тома. — Здесь же... — я прошел чуть дальше Реддла. — Здесь же был магазин Вулворта? — Да, и два дня назад они собирались устроить распродажу сковородок, — Реддл с насмешкой наблюдал за мной. — В обед, чтобы пришло побольше покупательниц. Очередь выстроилась вдоль проезжей части. Вы, мистер Ингард, — он указал на меня и прищурился, — стоите на месте примерно 27-й или 28-й покупательницы. Тут были, в основном, женщины, домохозяйки; некоторые взяли с собой детей... — Том оглянулся, словно события происходили здесь и сейчас. — Авианалет убил 168 человек. Вы не видели этот ад, но, если желаете, покажу воспоминания выживших. Я покачал головой, не находя слов. — Это лишь один случай. Общий счет идет на тысячи, — Том приблизился на несколько шагов. — Волшебное сообщество не может вмешиваться. — Вы говорите, как эти кретины Хартвуд и Пиливикл. — Это дело магглов. — Прикончить друг друга? — Мы и со своей войной не можем разобраться. — Вот именно, — он стоял рядом, я видел собственное лицо, но сквозь него проступали чужие заостренные черты, не свойственные ни мне, ни Тому, — министерство слабо, магглы слабы и опасны... Вокруг нас вдруг замелькали тени: казалось, они сгущаются из воздуха, облаком падают на мостовую и превращаются в человеческие фигуры. — Кто это? — Не я один понимаю неизбежность падения министерства. И не мне одному приходят в голову соображения насчет магглов, — левая рука Реддла тяжело опустилась на мое плечо. — Сколько смертей вам нужно увидеть, мистер Ингард, чтобы поверить в необходимость нашей власти и контроля над ними? Темных фигур становилось все больше, но каждая из них стояла на своем месте, на почтительном расстоянии от Тома, так что заговори он шепотом, они бы не расслышали. — Их зовут Пожиратели Смерти. Все они подчиняются мне. — Твоя искренность начинает пугать. Мне было не по себе. Я смотрел в его глаза и отчетливо видел в них красный отблеск. Не думал, что когда-нибудь пожалею о том, что меня вытащили из шкафа. Окружавшие нас люди были одеты в плащи, а лица их скрывали маски. — Потому что в глубине души вы подозревали нечто подобное. Потому что вы сами желали этого, видя, что происходит рядом с вами, — говоря это, Том обходил вокруг меня. — На самом деле вы еще отчетливей, чем я, видите некомпетентность Министра. Вас раздражают старики Хогвартса и их равнодушное спокойствие по поводу Грин-де-Вальда. Вероятно, вы какое-то время вели маггловский образ жизни, и все же не смогли остаться с ними. Вы не можете найти свое место и чувствуете себя одиноким, хотя вы, бесспорно, одарены в ментальной магии и до сумасшествия храбры. В Министерстве не видят вашего потенциала. И ваше единственное развлечение — пытаться починить двери мракоборцев, чтобы понравиться девушке, которая даже имени вашего не вспомнит. Пока Том ходил вокруг, мне казалось, что я то и дело ощущаю ледяные прикосновения, скользящие под кожу и глубже. Это смахивало на осторожные попытки легилименции и здорово выводило из себя. Теперь же он остановился передо мной, испытующе глядя в глаза. — И я, и многие из нас испытывали похожие чувства. Убийство Смит, — он усмехнулся. — На самом деле вы можете его оправдать. Вы знаете, что есть нечто большее, чем одна жизнь. Вы верите в жертвенность. Иначе бы не начали свое самоубийственное расследование, предложив в жертву себя. — Это совсем другое... — Неужели? Ваша жизнь менее ценна, чем жизнь Хэпзибы? — он, посмеиваясь, оглянулся на Пожирателей Смерти. Никто из них не двигался. — Напротив, мистер Ингард. Вы намного, намного дороже, чем мисс Смит. Дороже, чем многие, живущие в этом городе и в этой стране. — Я не желаю слышать это от тебя, — я лгал. Я хотел, чтобы он говорил еще и еще, меня переполняли эмоции, и только присутствие Пожирателей Смерти помогало мне держать себя в руках. Я ненавидел себя за эту реакцию, и боялся того, что Том видит меня насквозь. — Дайте вашу ладонь. Я вдруг осознал, что действие Оборотного зелья прошло, и от жжения порезов я уже несколько минут сжимаю кулак. Реддл ждал. Я поднял ладонь, и он взял мою руку. Вынул палочку из-за отворота пальто и направил на ассиметричный узор из засохшей крови. Она вдруг стала бледнеть, а затем грубая корка порезов словно впиталась в кожу. — Видите? Нет причин заставлять себя терпеть и страдать изо дня в день. Все еще удерживая мою руку, он провел острием волшебной палочки от ладони к запястью и чуть дальше под узкий рукав пиджака, словно испытывая мою выдержку. Палочка остановилась. — Я желаю, чтобы вы присоединились ко мне. Он практически приказал это. С меня было довольно. Я выпрямился, вздохнув свободнее, и обвел взглядом его соратников. В издевательскую улыбку я вложил все скопившееся напряжение. — Да? А у меня будет такая же стильная маска, или это только для ветеранов клуба?