***
Вэй Усянь спрятал голову на плече Лань Ванцзи. Как же давно он не ставал на меч. Немного страшно, ведь в прошлый раз его полет завершился падением на Луаньцзан. В подсознании раздался встревоженный вороний крик и настойчивый шепот неусопших. Силой воли Усянь прогнал это чувство, заставляя себя вспоминать свои первые полеты, ту радость и свободу, которые испытывал, рассекая небо Юньмэна. И невольно его мысли обратились к тому человеку, что подарил ему Суйбянь, а вместе с тем, и к прошлой ночи. Вэй Усянь и Лань Ванцзи вышли из общей палатки достаточно поздно. Каким-то образом ужин с адептами Юньмэн Цзян перешел в обсуждении вылазки к Байлин Оуян. Ванцзи не раз видел, как Цзян Чэн составляет военные планы, но в отличие от него, Вэй Ин действовал решительнее. Его связь с учениками было нельзя оспорить: без утайки рассказал товарищам о своей новой силе и умело выстроил вокруг нее позиции остальных. Это сумасшествие, но все должно получиться. То, что Усянь вернется в палатку Лань Ванцзи, даже не обсуждалось. Это было ясно, словно непреложная истина. Как бы то ни было, оба заклинателя направились к палаткам ордена Гусу Лань. Уже давно стемнело, было довольно тихо, и лишь тени дозорных плясали по земле. Но даже в полумраке они легко заметили мужчину, стоявшего у палатки. Вэй Ин не мог не узнать его. Неприятное чувство, возникшее во время утренней встречи, снова вернулось, но Вэй Усянь смело шагнул вперед и вместе с Лань Ванцзи отвесил формальный поклон. – Глава ордена Цзян. – Ханьгуан-цзюнь, – обратился Цзян Фэнмянь к Лань Ванцзи, – можете оставить нас наедине? Усянь едва заметно кивнул Лань Ванцзи. Тот немного прищурился, но все же ответил: – Тогда я зайду к брату. Вэй Ин, я рядом. Вэй Усянь проводил взглядом Лань Ванцзи, пока тот не скрылся за пологом соседней палатки. Без его присутствия воздух стал заметно холоднее. – Войдем? – спросил Фэнмянь. – Всяко лучше, чем стоять на морозе. Без лишних слов Вэй Ин поднял полог палатки и сделал пригласительный жест, как подобает этикету. Что ж, Цзян Фэнмянь не заставил себя ждать и вошел. Уже внутри Вэй Усянь заговорил без обиняков: – Вижу, вы не удивлены, что я остался в палатках Гусу Лань. Фэнмянь улыбнулся, но его глаза остались безучастными. – Ты всегда уделял много внимания второму молодому господину Лань. – Я не желаю возвращаться в Юньмэн Цзян, – выпалил Усянь. Выражение на лице главы ордена не изменилось. Чувствуя подходящий момент, Вэй Ин продолжил: – Я никогда не стремился занять место Цзян Чэна. Все, чего я хотел, это поддерживать его на должности главы. Поэтому я не принимаю решения старейшин. Как и ваше, – на лице Усяня проступила грусть, – нет, думаю, что не понимаю вас совсем. Скажите, дядя Цзян, если вы так ненавидели моего отца, то зачем искали меня и привели в орден? На какое-то время повисла тишина. Вэй Усянь напряженно ждал ответа. Наконец, Цзян Фэнмянь произнес: – Не знаю. На Вэй Ина будто вылили ушат ледяной воды. Он пошатнулся и спросил севшим голосом: – Что?.. – Не знаю, – так же ровно повторил Фэнмянь. – Когда нашел тебя в Илине вдруг захотел – и забрал. Вэй Усянь прикрыл лицо рукой. Его пробирал горький смех. – Значит, моя ценность равнялась бездомной собаке? Захотели – обогрели, захотели – выбросили, – он опустил руку, открывая бледное лицо с покрасневшими глазами: – Но я сдержу обещание, выступлю в войне на стороне Юньмэн Цзян и поддержу Цзян Чэна. Не желаю быть хоть сколько-то похожим на вас, дядя. Резкий хват за запястья вырвал Вэй Усяня из размышлений. Он поморгал, возвращая себя к реальности: ветер, холод, полет на мече. Лань Чжань. – Вэй Ин? – немного взволнованно позвал Лань Ванцзи. – Прости, –Усянь потерся головой о чужое плечо, – я задумался. Оказывается, он настолько погряз в воспоминаниях, что разжал руки на талии Лань Ванцзи, и тот в страхе схватил его за запястья, чтобы удержать. – Ты в порядке? – Да, – ответил Вэй Ин, – только замерз немного. В том месте, где были сцеплены их руки, стало тепло. Лань Ванцзи начал передавать духовные силы. В этот раз Вэй Ин не возражал. Куда приятнее сосредоточиться на широких ладонях и чистому потоку, что проникал в духовные каналы и стремился к самому сердцу. От этого застывшие духовные силы немного дрожали, будто рябь на поверхности озера. Вскоре на востоке проступила полоса золотисто-розового цвета – словно тучи сжалились и отошли от горизонта, чтобы люди сквозь узкую щель между небом и землей смогли полюбоваться рассветом. Впереди показалась цепь невысоких гор, за которой находился орден Байлин Оуян. Не Цзиньхэ, летевший впереди, подал знак, и вслед за ним отряд спустился в лес. Когда заклинатели скрылись меж сосен, в нос ударил характерный хвойных запах. Внизу было еще темно, но времени все так же было в обрез. Заклинатели летели низко над землей, лавируя меж высоких стволов. Вскоре они достигли подножия горы и там пришлось спешиться. Даже сквозь подошву сапог чувствовался мягкий ковер сосновых иголок. Не Цзиньхэ обратился к отряду: – Дальше придется передвигаться пешком. Есть вероятность, что на горе будут стоять караулы Вэней, поэтому будьте осторожны. Вэй Усянь поднял руку и сказал: – Все в порядке, я разведаю дорогу, – с этими словами он тихо просвистел короткую мелодию. На миг дрогнули тени, и волна холода накрыла поляну. Заклинатели машинально схватились за мечи. Стояла абсолютная тишина. Нан Чинь и Цзян Ши старались оставаться спокойными, потому что доверяли своему шисюну. Адептам Гусу Лань не нравился такой расклад, но видя, что Ханьгуан-цзюнь молчит, оставили возражения при себе. Вскоре из-за деревьев вышла женщина в красном. Она поклонилась, насколько позволяло ее закоченевшее тело, и сделала пригласительный жест. Вэй Усянь обернулся к отряду: – Идем, она покажет безопасный путь, – и не дожидаясь ответа, пошел вперед. – Ханьгуан-цзюнь, – спросил один из Ланей, – темному созданию разве можно доверять? – Я верю Вэй Ину, – отрезал Ванцзи. Неохотно, но остальные заклинатели пошли вслед за ними. Со временем солнце поднималось. Скоро станет уже совсем светло, и риск, что их отряд обнаружат Вэни, рос с каждым шагом. Не Цзиньхэ догнал Вэй Усяня и спросил: – Вы уверены, что это создание ведет нас в нужном направлении? Вэй Ин кивнул: – Несомненно. А что, переживаете, что ей надоест новый язык? – он лукаво улыбнулся, намекая на устроенный им переполох на совете. – Не переживайте, пока вы не обманываете женщин, она вряд ли позарится на вас. – Хах, спасибо, что успокоили, – буркнул Не Цзиньхэ. Темный заклинатель с озорством в глазах смотрел на Не Цзиньхэ, пока вдруг не остановился. – Мы пришли. Через два десятка шагов лес закончился. Под сапогами заскрежетали мелкие камни. Ведомые Вэй Усянем, заклинатели подобрались к вертикальному выступу скалы. Протиснувшись в небольшой проход, они оказались на той стороне горы. Здесь не было ни леса, ни открытой площадки, ни покатого склона, только неровные уступы да голые скалы. Будто кто откусил от горы кусок. А внизу раскинулся город. Орден Байлин Оуян располагался на границе Гусу и Цишаня. С одной стороны, город закрывали горы, а с другой омывала река, вытекавшая из озера Байлин. Того самого, куда в прошлом году приплыла водная бездна. Тогда Гусу Лань и Байлин Оуян совместными усилиями запечатали бедствие, и пока торговые корабли придерживались защитных мер, бездна спала на дне озера. В отличие от Облачных Глубин, резиденция ордена Оуян находилась прямо в городе. Благодаря этому защитный барьер накрывал весь город. Таким образом, окруженные шестью сотнями Вэней, жители были в относительной безопасности. – Да, это проблема, – вздохнул Вэй Усянь и запустил пятерню в волосы. Они сидели на выступе скалы, спрятавшись меж огромных булыжников. Спуститься незамеченными они уже не смогут, а до ночи была уйма времени. Удивительно, что это было единственное направление, не занятое Вэнями. – Что тебе не нравится? – спросил Не Цзиньхэ. Темный заклинатель снова вздохнул и устало посмотрел на переливающийся заклинаниями барьер. – Похоже на то, что символы недавно переписали. Орден запер сам себя вместе с жителями. – С этим можно что-нибудь сделать? – продолжил расспрос Не Цзиньхэ. – Конечно, – Усянь лукаво улыбнулся, – например, сломать барьер. Вот там как раз слабое место. Пару штрихов – и все. – Это подвергнет опасности весь город, – вмешался в разговор один из Ланей. – Но в таком случае мы не получим поддержку ордена Оуян, – возразил Не Цзиньхэ. – А кто говорил, что она нам нужна? – спросил Усянь. – Нас вполне достаточно, – он встал и широко потянулся. – Отдохните, пока есть время, ночь будет весьма занимательной. – Ты! – Не Цзиньхэ махнул рукой. – Вэй Усянь, война это не игрушки. Выставить дозорных? Разведать окрестности? Как ты можешь вести себя столь беспечно! Темный заклинатель лишь указал куда-то в сторону. Заклинатели повернулись и увидели ту самую женщину в красных лохмотьях. Совершенно никто из них не ощущал присутствие лютого мертвеца. – Вон дозорный, – сказал Усянь, – а разведка уже занимается делом, – и его глаза сверкнули красным. – Тогда еще вопрос, – не унимался Не Цзиньхэ. – Ты сказал, что сломать барьер сейчас легко. Почему же Вэни этого не сделали? – Потому что они дураки, – легко ответил Вэй Ин. Этим он поставил точку. Нин Чинь и Цзян Ши довольно переглянулись. Переспорить их шисюна никто не мог. Когда общее напряжение спало, все стали обустраиваться. Кто-то доставал перекус, кто-то решил помедитировать. Вэй Усянь сел возле Лань Ванцзи и позволил себе выдохнуть. – Устал? – спросил Лань Ванцзи. – Мгм, – честно ответил Усянь, – без духовных сил техника легкого шага дается труднее. – Ты все равно молодец. Слова похвалы задели чувствительное место внутри Усяня, и ему стало неловко. Он кашлянул, чтобы Лань Чжань не заметил краснеющих щек. Действительно, что творили с ним слова Второго Нефрита Лань? – Давай отдохнем. Ночью будет не до сна. Впереди было несколько часов ожидания. Лучше набраться сил перед трудной и длинной ночью.***
Угли мерно тлели в жаровне. Адепт Вэнь, стоявший рядом, подбросил пару углей, от чего в темноту взвился сноп искр. – Холодно, – недовольно пробурчал он. – Да ладно тебе, Вэнь Нян, – ответил его напарник, – согрейся духовными силами. Или, – мужчина лукаво ухмыльнулся и достал из мешочка цянькунь два небольших сосуда, – воспользуемся более приятным способом? – А это дело, – Вэнь Нян так же неприятно ухмыльнулся и кивнул в сторону палаток: – Старшие в тепле набивают животы, пока мы тут мерзнем. После этих слов мужчины откупорили сосуды. В холодном воздухе тонким сладким шлейфом разлился запах спиртного. Похоже, вино было весьма крепким, судя по хриплым вздохам стражников. За ними удрученно наблюдала группка пленников. Среди них были две пожилые пары, слепой юноша с перебинтованными глазами, и хиленькая девушка, вся сплошь покрытая веснушками. Они путешествовали раздельно, но новости об осаде Байлина запоздали, и в итоге они угодили в плен, а их небогатое имущество отобрали. С самого утра, как их связанными бросили под сосной, им не дали и глотка воды. Пожалуй, только благодаря низкой и густой кроне они еще не промерзли насквозь. Между тем, выпивохи становились все веселее. Пустые сосуды уже валялись на земле, а новые находились в руках адептов. После очередного глотка Вэнь Нян удовлетворенно вздохнул: – Хороша ночь! – Ага, – поддакнул второй, Вэнь Цзи, – что может быть лучше, чем любоваться луной с верным другом и вином в руке? – Может, – протянул Вэнь Нян, – лучше любоваться прекрасной девой? Вэнь Цзи хмыкнул: – Да где здесь взяться прекрасной деве? Хотя, – он покосился в сторону пленников, – в темноте лица особо не видно, да? Услышав эти слова, девушка тихо ойкнула, а старики поспешили закрыть ее собой. Но пьяные стражники уже шагали к ним. – Ночь без компании не так весела, – сказал Вэнь Цзи. – Ну-ка, иди сюда! Девушка вскрикнула, когда ее потянули вверх, а старики принялись причитать: – Пожалейте, господа заклинатели! – Ей и пятнадцати еще нет! – Смилуйтесь! – Сжальтесь! Вэнь Цзи рывком прижал девушку к себе, когда вдруг слепой юноша встал на колени и склонился к земле. – Уважаемые господа, – слегка дрожащим голосом сказал он, – если вы желаете скрасить досуг, этот может исполнить песню, дабы почтить и восславить бравых воинов. Вэни переглянулись и захохотали: – Так ты музыкант? Хорошо, хорошо! Давай, развлеки нас! Они расположились напротив пленников, усадив меж собой тихо плачущую девушку. Юноша музыкант выпрямил спину, он облизнул пересохшие губы и постарался успокоить дыхание. От первых слов по воздуху будто пошла рябь. Голос всколыхнул ночь, поднялся и растянулся. Он вился внизу, но отзвуки взлетали к вершинам деревьев. Постепенно лица стражников темнели от злости. Юноша пел о войне, об искренности и боли в сердце, о безнадежности и о вопросах, на которые нет ответов. Он ни на что не обращал внимания, просто позволили чувствам выйти из груди. Внезапно терпение Вэнь Цзи лопнуло: – Да как ты смеешь? – он вскочил и пинком повалил юношу на землю. От гнева на его лице вздулись вены, и он принялся колошматить певца ногами: – Что значит «кто прав, кто нет»? Мы из ордена Цишань Вэнь, мы всегда правы! Юноша же хрипло рассмеялся, сплевывая кровь: – Сжигать города, притеснять слабых, измываться над простым народом – вот ваша правда! – он схватил Вэнь Цзи за ногу и сорвал с глаз повязку, уставившись на стражника пустыми кровавыми глазницами: – Вот оно, ваше благородство! Среди заклинателей в кого ни плюнь – сплошь лицемеры и мерзавцы! – Ах ты! – в сердцах выкрикнул Вэнь Цзи и схватился за меч, но внезапный смех заставил его замереть. Тот хохот хоть и звучал весело, но от предчувствия чего-то плохого все внутри сжалось. Вэнь Цзи и Вэнь Нян мигом забыли о пленниках и стали в оборонительную позицию. Невозможно было понять откуда звучал смех, он рассеивался в темноте, окружил их и накрыл с головой. Вслед за хохотом раздались хлопки. В свет костра вышел молодой мужчина. Его уста все еще были растянуты в улыбке, а ладони мерно ударяли друг о друга, но подавляющая аура говорила вовсе не о веселье. – Прекрасно сказано! – его голос низко вибрировал, от чего хотелось передернуть всем телом. – Слова точны как никогда, и выступление просто великолепно! Но похоже, – он перестал аплодировать и достал из-за пояса флейту, – господам Вэнь песня пришлась не по душе. Что ж, могу исполнить другую. Вэнь Нян крепче сжал меч. – Ты кто такой? – Мое имя Вэй Усянь, – темный заклинатель усмехнулся и прокрутил Чэньцин меж пальцев. – Первый ученик Юньмэн Цзян? Разве ты не умер? – удивился Вэнь Нян. – Что тебе нужно? – громко крикнул Вэнь Цзи, украдкой поглядывая на лагерь. Вэй Усянь вздохнул и снова прокрутил Чэньчин. – Вы так хорошо проводили время, что я поставил полог тишины. Разве не замечательно, что старшие не сбегутся на шум? Адепты Вэнь резко развернулись и бросились прочь. Вэй Ин усмехнулся им вслед: – Вы желали музыки, – он поднес флейту к губам, – так слушайте. Оглушительная трель, словно плеть, хлестнула по ушам. Стражники закричали и схватились за головы, не в силах вынести звука. За спиной Усяня появились Нан Чинь и Цзян Ши. Они быстро подошли к пленникам и развязали веревки. – Следуйте за нами, – быстро проговорил Нан Чинь, – шисюн выиграет нам время. – Молодой господин! – Спасители! – Спасибо! – Спасибо! Рядом Не Цзиньхэ уже взвалил раненого юношу себе на спину. – Быстрее в лес! Троица увела пленников из света костра. Старики не переставая бормотали благодарности, а девчушка оглянулась на черный силуэт Вэй Усяня. Тот словно почувствовал, что больше его ничего не сдерживает, и заиграл с новой силой. Полог тишины с треском рухнул, и вся какофония обрушилась на лагерь. На палатках вмиг покраснели защитные письмена, а огонь взвился дьявольским зеленым светом. – Что происходит?! – Нападение! Всполошенные заклинатели выбежали из палаток с оружием наизготовку. – Где часовые?! – Враги! – А-а-а-а-а! – Что это?! Из земли вырвались многочисленные руки, кто не успел отпрыгнуть, тех хватали за ноги. Тут же мертвецы высовывались из-под земли, валили жертв на землю и впивались в них зубами, с визгом выпрыгивали из теней, рвали, царапали, накидывались, рычали, раздирали заклинателей на ошметки… Лагерь погрузился в хаос. Его стремительно поглощало желто-зеленое пламя. Ужас охватил адептов Вэнь, а паника лишила здравомыслия. Кто успевал выбежать из лагеря, тех тут же настигала меткая стрела. Вместе с мелодией флейты пламя поднималось все выше, пока вдруг не обернулось вязью заклинаний. Лагерь заволокла пелена, в следующий Вэнь ударился о невидимую стену. – Что это?! – Почему барьер не пропускает нас?! – Помогите! Вэй Усянь взял под контроль защитное поле и обратил его вспять. Теперь ни один Вэнь не мог покинуть барьер, в котором бушевали лютые мертвецы. Темный заклинатель опустил руки. Блики огня играли на черном корпусе флейты. Вэй Ин удовлетворенно смотрел, как за стеной его армия разрывала отчаявшихся Вэней. – Помогите! – Пощадите!!! – А-а-а-а-а! – Уйди прочь, тварь! А-а!.. Вэй Ин потер виски. Все-таки крики были слишком громкими. – Помо..! Да, с пологом тишины намного лучше. Тут из-за деревьев вышел Лань Ванцзи. – Вэй Ин. Темный заклинатель обернулся. Он заметил, что Ханьгуан-цзюнь смотрит на него со сложным выражением на лице. – А, – небрежно сказал Усянь, – было слишком шумно. Пожалуй, когда из-за барьера не раздавалось ни звука, зрелище выглядело еще более жутким. Лань Ванцзи все еще смотрел на побоище. Это неприятно кольнуло Вэй Усяня. В один шаг он встал перед Ханьгуан-цзюнем, закрыв обзор. – Не смотри. Взгляд светлого заклинателя переместился на Вэй Усяня. Теперь в его глазах мелькнуло что-то горькое и неприятное. – Тебе понравилось. – Мм? – Вэй Ин чуть склонил голову. Лань Ванцзи сглотнул и тяжело выговорил: – Тебе понравилось их убивать. Взгляд Вэй Усяня метнулся в сторону, и юноша вмиг посуровел. – А как я должен поступать, Лань Чжань? Идет война, и убийство остается убийством – хоть с помощью меча, хоть с помощью Темного Пути, – он криво улыбнулся: – Просто вышло немного кроваво. Вэй Усяню вдруг стало противно от самого себя, и он отвернулся. Но не успел ступить и шагу, как его схватили за руку. – Вэй Ин, – глухо позвал Лань Ванцзи. Он проглотил все слова о вреде Темного Пути и сказал только последнюю мысль: – Я волнуюсь за тебя. Сердце темного заклинателя смягчилось. Он снова обернулся к Лань Ванцзи: – Прости. Пожалуй, тебе не стоит на это смотреть. Пойдем, найдем остальных, – заметив нерешительность Ванцзи, Вэй Ин продолжил: – Не волнуйся, печать не разрушить изнутри. Вдвоем они покинули поляну. Чуть поодаль их ждал Нан Чинь. Он показал дорогу к месту, куда увели пленников. Обстановка была весьма удручающей. Девушка и старики в напряжении сидели под сосной. Их уже укутали в теплые плащи и дали поесть маньтоу. А вот с юношей-музыкантом все было сложнее. Его разместили на импровизированном ложе из плащей. Адепты Лань тщетно пытались поправить его состояние. – Ханьган-цзюнь, – один из адептов заметил вернувшихся и поднялся им навстречу. – Что с ним? – спросил Лань Ванцзи. Адепт Лань с сожалением ответил: – Один из ударов сломал ребра. Осколок прокол легкое и достиг сердца. Юноша истекает кровью. Боюсь, ему осталось недолго. Вэй Усянь опустил голову. Если бы здесь была Вэнь Цин… Лань Ванцзи присел рядом с юношей. До этого лицо того было бледным, но теперь цвет напоминал бумагу, с губ то и дело срывались кровавые хрипы. – У тебя есть последнее желание? Юноша снова кашлянул и, проталкивая слова через горло, медленно проговорил: – Желание? С чего… кх-а… такая щедрость? – Твоя смерть несправедлива, – ответил Лань Ванцзи. – Несправедлива? – юноша растянул губы в улыбке, обнажая красные зубы. – А где в этом мире справедливость? – Ее мало, но она все еще есть, – добавил Нан Цинь. – Орден Цишань Вэнь перешел все границы. Мы это изменим, обещаем. Юноша горько рассмеялся: – Это были адепты Вэнь? Кха-ха-ха… гх! Ха-ха!.. – Тише, – сказал Не Цзиньхэ. Он стоял рядом, стараясь казаться безучастным. – Побереги силы. – Какая разница, – юноша повел головой, будто пытался рассмотреть заклинателей. Случайно ли, но пустые глазницы уставились на Вэй Усяня: – А вы знаете, что это со мной сделал Ланьлин Цзинь? А они с Цишань Вэнь по разные стороны! Кгх… Так какая разница? Что одни, что другие – вы стремитесь к бессмертию, смотрите лишь на небеса, не замечая, как шагаете по головам простых людей… гкх… Мы для вас не чище грязи на дороге. Кгх!... Так какая разница, мечи у вас… или что еще… вы все равно… убиваете… Вместе с последними словами с губ юноши сорвался и последний вздох. Не сыграет он больше, не споет песен. Не взглянет на чистое небо, и не откроет сердце миру.