О чувствах

      Чувства никогда не возникают сами по себе. Как нити в полотне, они переплетаются между собой, образуя тесные связи. Невозможно выпустить одну нить из полотна, не затронув другие. А если делать это поспешно, грубо и неумело, порвется не только эта нить, но и другие. Пусть после такого полотно и не рассыплется в руках, но целым его уже никогда не назовешь.       Человеческое сердце похоже на то самое полотно. У кого-то оно сшито из грубых льняных нитей, кто-то окутывает сердце в крепкий кокон, а у кого-то оно соткано из тонкого шелка. Разочарование, обида, гнев, словно острые кошачьи когти, только и ждут возможности, чтобы с упоением впиться в ткань, разорвать ее, оставить петельки и стрелки. Боль еще не успевает затихнуть, как горечь желтым ядом проносится по телу, оседая на языке и отнимая силы. Этот гадкий вкус останется там надолго, его не перебьют ни соленость слез, ни сладость поцелуев.       Но даже если горький привкус со временем исчезнет, прорехи в полотне чувств останутся навсегда.       Вэй Усянь тихо проснулся. Без криков, без головной боли – будто вынырнул из воды и вдохнул свежий воздух. Тело было тяжелым и вялым, но Вэй Усянь и не пытался вскочить. Повернув голову, он принялся рассматривать обстановку палатки. Понемногу события прошедшей ночи начали всплывать в памяти. Вэй Усянь поморщился, вспомнив крики Вэнь Чжао. А потом на ум пришел разговор с Лань Ванцзи.       Вэй Ин сел на постели. Он оперся локтями о колени и спрятал лицо в ладонях. Какой же он дурак! Ради чего он дал себе обещание держаться от Лань Ванцзи подальше, если при первой же встрече упал в его объятия? Юноша то бледнел от гнева, то краснел от смущения. Окончательно запутавшись, он уронил голову на колени и глухо застонал.       – Вэй Ин?       Темный заклинатель чуть повернул голову, чтобы рассмотреть только что пришедшего Лань Ванцзи. Тот стоял у входа в палатку, держа в руках трехъярусную коробку с завтраком.       – Лань Чжань, – простонал Вэй Усянь, снова пряча лицо, – не мешай мне самоуничижаться.       – Ты плохо себя чувствуешь? – спросил Ванцзи, ставя короб на стол.       – Не то чтобы, – ответил Вэй Усянь. Он глубоко вздохнул и с силой откинулся обратно на подушку. – Просто вел себя вчера как идиот. Со всеми этими слезами и признаниями.       Лань Ванцзи замер.       – Ты… – голос сорвался, и он нервно сглотнул, – жалеешь?       Вэй Усянь какое-то время молчал. Он снова и снова вспоминал вчерашний разговор.       – Да, – тихо ответил он.       Лань Ванцзи вздрогнул и пошатнулся, будто от удара. Он отвернулся, плотно сжав губы. Слова не шли, только в уголках глаз начало жечь.       – Я жалею, что ввязал тебя в это, – продолжил Вэй Усянь. Он повернул голову, устремив взгляд в напряженную спину Лань Ванцзи. – Лань Чжань, ты самый замечательный человек из всех, кого я знаю. Ты добрый, сильный, благородный. Негоже тебе впутываться в эту историю с Путем Тьмы. Но, – голос его стал тверже, – о чувствах своих я не жалею. Благодаря им я выжил и вернулся. Думаю, это справедливо, если ты будешь знать о них.       Лань Ванцзи уже повернулся к Вэй Усяню. Он выглядел растерянным, но вместе с тем надежда проступила на его лице.       – Но знаешь, – тише сказал Усянь, в нерешительности он поджал губы и прикрыл глаза, чтобы не смотреть на Лань Ванцзи, – ты все еще можешь отказаться. У тебя великое будущее, а я буду тянуть тебя вниз. Если ты передумаешь, то все в порядке, я пойму.       Лань Ванцзи подошел к постели. Вэй Усянь лежал, нервно сжимая в руках одеяло. Медленно Лань Ванцзи склонился, не отрывая взгляда от лица Усяня.       – Почему ты думаешь, что мне стоит отказаться от своих слов и оставить тебя? Вэй Ин, я настолько ненадежен? – горьким шепотом спросил он.       Вэй Усянь рвано вздохнул. Он протянул руку к лицу Ванцзи, которое оказалось совсем близко. Пальцы огладили теплую щеку, а от пристального взгляда внутри все начало дрожать.       – Лань Чжань, я… – он не успел закончить, как Лань Ванцзи склонился еще ниже.       Чужие губы накрыли его собственные. Вэй Усянь пораженно выдохнул, широко раскрыв глаза. Напротив сиял янтарь. От тени ресниц и наполовину прикрытых век казалось, что глаза Ханьгуан-цзюня сверкают ярче, чем у дикого зверя. Осторожно тот двинул губами, следя за реакцией Вэй Усяня. Но в противовес вчерашнему, темный заклинатель не чувствовал паники, только странный обжигающий трепет. Губы напротив были сухими, мягкими и теплыми, и Усянь на пробу двинул своими.       От облегчения Лань Ванцзи выдохнул, обдав щеку Усяня горячим дыханием. Дрожь прокатилась волной по телу Вэй Ина, он запустил руку в чужие волосы, запутываясь в прядях и лобной ленте. Лань Ванцзи навалился вперед сильнее, поставив колено меж ног Усяня. Темный заклинатель коротко простонал, почувствовав себя открытым и незащищенным. Этим сразу же воспользовался Лань Ванцзи – в приоткрытый рот он проскользнул языком, и правой рукой охватил затылок, не давая Усяню возможности сбежать.       А тот и не собирался. Свободной рукой он обнял Лань Ванцзи, со всем пылом отвечая на поцелуй. Их зубы сталкивались, носы мешались, пока они не поняли, как повернуть головы, чтобы можно было дышать.       Лань Ванцзи подвел руку под спину Усяня и притянул того к себе, заставляя соблазнительно прогибаться. Вэй Усянь дрожал от невозможности свободно двигать бедрами из-за одеяла. Почему-то такой контроль не бесил, а вызывал жар, он чувствовал себя беспомощной добычей в лапах хищника, и это безумно заводило – как далеко зайдет Лань Чжань? Мягкие губы уже опустились на шею, было горячо и щекотно, а сердце билось еще сильнее. Лань Ванцзи внезапно сомкнул зубы на горле Вэй Усяня, и тот не сдержал громкого развратного стона.       – Ух, еб вашу мать!       Вэй Усянь и Лань Ванцзи вздрогнули и одновременно повернули головы. У входа в палатку стоял ошарашенный Цзян Чэн.       – Вы! Вы!.. – от возмущения он не мог подобрать слов. – Вы совсем охренели!       – Доброе утро, Цзян Чэн, – невозмутимо сказал Вэй Усянь.       – Оно было добрым, пока я не увидел, как мой брат лобызается с каким-то Ланем! – Ваньинь потер ладонью лицо, будто хотел стереть с глаз ту сцену, которую увидел.       – Во-первых, Лань Чжань не "какой-то Лань", – ответил Усянь. Он сел на постели и начал поправлять одежду, пока Лань Ванцзи складывал одеяло. – Во-вторых, не завидуй.       – Да кто тебе будет завидовать, – пробурчал Цзян Ваньинь, садясь за стол.       Лань Ванцзи поднес Вэй Усяню таз с водой, чтобы тот ополоснул лицо. Удивительно, но Ханьгуан-цзюнь был так спокоен, словно не его сейчас застали в постели с другим мужчиной. Едва та мысль мелькнула в голове Вэй Усяня, он лукаво улыбнулся – оказывается, самый бесстыдный из них именно светоч добродетели.       Цзян Чэн по-хозяйски расставлял тарелки на столе. Теперь понятно, почему короб такой большой: завтрак был на троих.       – Как шицзе? Она ведь в Мэйшань Юй? – спросил Вэй Усянь, садясь за стол.       – Да, – ответил Цзян Ваньинь. – Она рвалась в лагерь, но матушка ее не пустила. Сейчас она работает с лекарями, готовит лекарства.       – Понятно, – кивнул Вэй Усянь, – пожалуй, так даже лучше. Она не увидит весь этот ужас, – он задумчиво поковырял палочками рис.       – Ешь, – решительно ответил Цзян Чэн, – разговоры после.       – Цзян-сюн прав, – сказал Лань Ванцзи, – тебе следует поесть.       От удивления Вэй Усянь едва не уронил челюсть на стол.       – Лань Чжань, с каких пор ты так зовешь Цзян Чэна?       Лань Ванцзи и Цзян Ваньинь лишь переглянулись, и решительно продолжили есть. Поняв, что ему не ответят, Вэй Усяню ничего не оставалось, кроме как приступить к трапезе.       По правде, до первого кусочка он и не подозревал, насколько голоден. Простой рис с тушеными овощами и наполовину остывшая лапша казались невероятно вкусными. Не стоит и сравнивать с корешками и неудачно прожаренным вороньим мясом, что приходилось есть на Луаньцзан. Повезло, что не довелось вкусить мертвечины. Но теперь три месяца голодания сводили живот судорогой. Хотелось бросить палочки и хватать еду руками, но Усянь себя останавливал. Не потому, что эта еда в ближайшем времени может вернуться наружу, а потому что рядом сидели друг и брат.       Но те все равно заметили дрожь в руках Вэй Усяня и голодный блеск в глазах. Лань Ванцзи втайне был рад, что взял легкие и нежирные блюда, а Цзян Чэн, не отрывая взгляда от своей тарелки, подвинул плошку с овощами ближе к Вэй Усяню. Он вспомнил, как Вэй Усянь впервые попал в Пристань Лотоса. Маленький мальчик, на полголовы ниже его, бледный, тощий, но с такой искренней улыбкой и чистой радостью, просто потому что ему дали рисовой каши, от которой маленький Цзян Чэн воротил нос.       – Цзян Чэн? Эй, Цзян Чэн! – его мысли прервал голос Вэй Усяня. – Ты чего завис? Или еда не по вкусу?       Вэй Усянь с широкой улыбкой смотрел на Ваньиня. Как и тогда, много лет назад. В серых глазах было то самое сияние, что освещало вокруг.       – Ничего, – голос с трудом протолкнулся через горло, – просто задумался.       – Будешь зевать, и твою порцию съем!       – Вот еще, только попробуй, – в привычной манере ответил Ваньинь.       Вэй Усянь рассмеялся. Цзян Чэн почувствовал в груди тепло. Вот оно как. Улыбки и смех брата – это то, что привязывает к ним прошлое, на время отгоняя сожаления и лишения настоящего. Ваньинь эгоистично и жадно ловил это тепло, зная, что собирается сказать после завтрака.       Когда еда была съедена, а тарелки убраны в короб, Цзян Чэн положил руки на стол и сцепил пальцы в замок.       – Вэй Усянь, сейчас, пока есть время до собрания, мне нужно кое-что тебе рассказать. Я предпочту сделать это лично, чем ты услышишь это от кого-то другого.       Вэй Ин кивнул. Он начал нервничать. Как бы он ни хотел отшутиться, при виде такого собранного и серьезного Цзян Чэна глупые шуточки даже не дошли до языка. Наследник Пристани Лотоса сейчас выглядел старше своих лет, и мысли о том, что могло так изменить его, испугали Вэй Усяня. Лань Ванцзи чуть кивнул ему, подбадривая и обещая поддержку.       Ваньинь тяжело выдохнул. Он сосредоточил взгляд на своих руках, чтобы не смотреть Вэй Усяню в лицо.       – Если не ходить вокруг да около, Вэй Усянь, твой отец приходится кровным старшим братом моего отца. Старейшины признали тебя частью главного клана. По правилам ордена ты имеешь такой же статус, как и я. Но мой отец, глава Цзян, скрыл это, и использовал тебя…       – Я знаю, – тихо вмешался Вэй Ин.       Цзян Чэн сбился с речи. Он поднял голову и ошарашено посмотрел на Усяня.       – Что?       – Я узнал это, когда мы вернулись из лагеря перевоспитания. Это произошло случайно, – Вэй Ин устало улыбнулся. – Ах, Цзян Чэн, я думал, что-то случилось в Пристани Лотоса. Ты выглядел таким серьезным…       – Стой, – гневно оборвал его Цзян Чэн и даже привстал со своего места, – ты так долго знал о том, как отец поступил с тобой, и молчал? Зачем ты остался в Пристани Лотоса и пожертвовал своим Золотым Ядром? А сейчас пытаешься отшутиться?! Вэй Усянь, разве ты не понимаешь, насколько это важно?!       Вид пусть и затравленной, но все же улыбки, взбесил Цзян Ваньиня. Он замахнулся, чтобы опрокинуть короб, но Лань Ванцзи схватил его за руку. Наследник Пристани Лотоса обернулся, но Ванцзи покачал головой. Несколько мгновений они напряженно смотрели друг на друга. Наконец, Цзян Чэн расслабил плечи, и Лань Ванцзи отпустил его.       Решив, что сейчас подходящее время, Вэй Усянь тихо сказал:       – Цзян Чэн, глава Цзян все-таки забрал меня с улицы, дал кров и еду. Орден обучил меня не только совершенствованию, но и благородным искусствам. Даже без Золотого Ядра я не пропаду. Кроме того, – Вэй Усянь посмотрел Цзян Чэну в глаза, – какое это имеет значение, если именно ты станешь следующим главой Юньмэн Цзян?       Ваньинь обессилено рухнул на место. Внутри гнев все еще горел, но к глазам неожиданно подступили слезы.       – Ты такой дурак, – сдавленно сказал он, закрывая лицо ладонью.       Вэй Усянь тихо встал и пересел ближе к Цзян Чэну.       – Вот не мог ты не построить из себя героя, – злился Цзян Чэн.       Неужели Усянь не мог взбунтоваться, не мог заявить о несправедливости? Перед глазами всплывали воспоминания о том, как им всю жизнь навязывали различия в статусе: он – юный господин, а Вэй Усянь – слуга. Цзян Чэн вспомнил и одну ночь прошлой осени, когда Усянь рыдал в его объятиях, и выражение его лица, когда он отталкивал лодку от горящей Пристани Лотоса. Неужели Юньмэн Цзян воспитал послушного пса, который и помыслить не может, чтобы оскалиться на хозяина? Это вина вероломного отца, вина нерадивых старейшин, его собственная вина…       Теплая рука легла на плечо Цзян Чэна. Он поднял голову и встретился взглядом с Вэй Усянем. Тот смотрел мягко, прямо как Цзян Яньли.       – Не накручивай себя, – сказал он. – Я доволен тем, что имею, и очень рад, что довелось расти рядом с тобой и шицзе. Я уже давно решил, что смогу прожить и без высокого статуса. А у тебя талант к управлению, Цзян Чэн. Кому, как не тебе, стать следующим главой? Кроме того, – он улыбнулся чуть ярче, – я не приму никого другого. Не переживай.       – Да что ты такое мелешь, – Ваньинь от досады стиснул зубы. – Сдался мне этот пост главы, если ты жертвуешь собой!       Он резко повернулся, вцепился в плечи Вэй Усяня и встряхнул того.       – Я ведь говорил тебе, что мне нужен брат, а не слуга!       Вэй Ин снова улыбнулся. Он положил руку на макушку Цзян Чэна, как никогда не делал, но порой очень хотел.       – Именно поэтому я и столкнул тебя в лодку, – сказал он. – Старшие братья должны защищать младших. Разве не так, танди?       Цзян Чэн невольно всхлипнул. Злые слезы все-таки потекли по его щекам. Вэй Усянь привлек его к себе, пряча за широкими рукавами. Именно так делала Яньли, когда в детстве кто-то из них ранился или обижался. Какое-то время Цзян Чэн тихо и напряженно сидел в его объятиях. Только по неровным вздохам было понятно, что он еще не успокоился.       Вэй Усянь посмотрел на Лань Ванцзи. Тот сидел на своем месте, никак не выдавая присутствия и не мешая братьям. Заметив внимание Вэй Усяня, он слегка кивнул. Взгляд его стал мягче, а уголки губ едва уловимо поднялись. Сердце Вэй Ина забилось быстрее. Само присутствие Лань Ванцзи служило ему якорем, помогая не сломаться. Он заслуживал титул Ханьгуан-цзюнь – свет и тепло, которое он нес, заполняли пустоту в груди, заставляя хотеть жить дальше.       Наконец, Цзян Чэн пришел в себя. Он сел ровно, выпутавшись из объятий Вэй Усяня, и яростно вытер глаза рукавом.       – Все это не отменяет того, что ты дурак. Тангэ.       Вэй Ин улыбнулся. А потом внезапно накинулся на Цзян Чэна и принялся ворошить его волосы, вмиг превращая аккуратную прическу в растрепанное кубло.       – Ты смеешь называть брата дураком? Где почтение к старшим!       – Уйди прочь, Вэй Усянь! – закричал Цзян Чэн, отбиваясь от быстрых рук и тщетно пытаясь спасти прическу.       Со смехом Вэй Ин завалил их обоих на пол. Перекрутив их, Ваньинь вскочил на ноги и принялся отряхиваться.       – Тьфу, вот и как с тобой разговаривать, когда ты такой легкомысленный!       Вэй Усянь разлегся на полу, подперев голову рукой, и победно смотрел на Цзян Чэна, пока тот выпутывал гуань из волос.       Когда внезапная волна дурачества прошла, Усянь и Ваньинь снова сели за стол. Лань Ванцзи быстро оправил одежды Вэй Ина, стряхнув с них пыль.       – Вэй Усянь, сейчас слушай внимательно, – сказал Цзян Чэн. – Кругом ходят слухи о твоей потере Золотого Ядра. Старейшины Юньмэн Цзян сейчас в конфликте с моим отцом. Твое положение в ордене очень шаткое. Когда все узнают, что ты встал на Путь Тьмы, это вызовет переполох. Уверен, что Цзинь Гуаншань вцепится в тебя и попытается переманить. У меня еще нет достаточно власти в клане, чтобы защитить тебя. Поэтому, прошу, останься вместе с Лань Ванцзи. Если понадобится, пойди в Облачные Глубины…       – Я понял, Цзян Чэн, – перебил его Вэй Усянь, – можешь не продолжать.       Вэй Ин глубоко вздохнул. Пожалуй, если бы он не знал об обмане Цзян Фэнмяня, он бы сильно рассердился на Цзян Чэна за такие слова.       – По правде говоря, – начал он, – после войны я собирался покинуть орден. Я все еще убежден, что только ты должен стать следующим главой. Но после всего я не уверен, что мне есть место в Юньмэн Цзян.       Ваньинь хотел возразить, но промолчал. Затем он кивнул и выдавил:       – Я понимаю.       – В конце концов, – сказал Вэй Усянь, – давным-давно мои отец и матушка отправились в странствие. Я тоже хотел однажды отправиться в путь, пройти теми же дорогами, по которым они ходили. Возможно, мне удалось бы найти место, где отец с матушкой погибли. Теперь это просто произойдет раньше. Здесь не о чем сожалеть.       Повисло долгое молчание.       – Вэй Ину не нужно уходить, – тихо сказал Лань Ванцзи. Протянув руку, он накрыл ею ладонь Вэй Усяня. – Облачные Глубины всегда открыты для тебя. А если Вэй Ин все-таки решит странствовать, я тоже пойду.       – Лань Чжань, – нежно улыбнулся темный заклинатель. – А орден? Дядя?       – Брат поймет, – ответил Лань Ванцзи, – дяде придется смириться.       Вэй Усянь коротко рассмеялся.       В этот момент снаружи палатки раздался голос адепта:       – Ханьгуан-цзюнь, молодой господин Цзян, собрание скоро начнется.       Цзян Чэн громко ответил:       – Понятно. Скоро будем.       – Хорошо, – ответил адепт. – Тогда разрешите откланяться.       Лань Ванцзи встал из-за стола.       – Я пойду вперед.       Вэй Ин кивнул:       – Конечно, иди. Не беспокойся, мы с Цзян Чэном не опоздаем.       Лань Ванцзи еще раз окинул их взглядом, кивнул, и наконец, вышел из палатки. Вэй Усянь встал из-за стола и потянулся.       – Цзян Чэн, сколько людей знает, что я вернулся?       Ваньинь задумался:       – Несколько человек из отряда Цзян и Лань, которые пришли с нами на почтовую станцию. Мы отдали им приказ не болтать, но кто знает.       – Отлично, – ответил Вэй Усянь.       Он перевязал волосы, оставив половину распущенными, и взял с прикроватного столика Чэньцин. Ловко прокрутив ее меж пальцев, он засунул ее за пояс. Посмотрев на Суйбянь, Вэй Усянь спрятал его в тайный карман-цянькунь в рукаве. Повернувшись к Цзян Чэну, он хищно улыбнулся.       – Ну что, настало время появления первого в мире темного заклинателя. Покажем им, насколько силен может быть калека.       Ваньинь закатил глаза.       – Вижу, твоя любовь к хвастовству никуда не пропала.       Вэй Усянь хмыкнул.       – Ты ранишь меня в сердце, дорогой братец.       – Да ну тебя, – буркнул Цзян Чэн и повернулся к выходу.       – Ты вырос, – неожиданно сказал Вэй Усянь.       – Что? – озадаченно спросил Ваньинь.       Темный заклинатель положил руки на талию и чуть качнул головой.       – Несколько месяцев назад ты кричал, что не отдашь меня Лань Чжаню. А теперь добровольно пихаешь прямо ему в руки. Если ребенок делится своей игрушкой, разве это не означает, что он стал старше? – он дерзко ухмыльнулся.       – Ох, – Цзян Чэн устало провел рукой по лицу, – тебя даже Луаньцзан не исправила. Пошли, а то опоздаем, – с этими словами он решительно направился к выходу.       Вэй Усянь быстро нагнал его и встал плечом к плечу. Их ждет нелегкая словесная битва.

***

      Совет проводится в самой большой шатровой палатке. Снаружи стояли на страже всего два адепта – больше для формальности, чем для защиты, ведь внутри собрались одни из сильнейших заклинателей Альянса.       Несмотря на то, что зимнее солнце уже поднялось над горизонтом, в палатке было темно. Рядовые адепты спешно вешали дополнительные лампы. Жаровни с углями отодвинули к стенам, чтобы не мешали.       Вокруг стола с картой уже стояли главы орденов. На драгоценной бумаге цветными флажками были отмечены расположения сил Альянса и ордена Цишань Вэнь. Лань Сичэнь стоял рядом с Не Минцзюэ, пока тот с мрачным выражением лица смотрел на карту. Ночью Не Цзиньхэ отчитался, что их вылазка прошла успешно, но утром прибыл раненый адепт Юньмэн Цзян и сообщил, что отряд с провизией попал в засаду и был разбит. Не Минцзюэ исподлобья посмотрел на Цзян Фэнмяня. Как глава ордена в критические времена он оказался безвольным и некомпетентным. Кто бы знал, что сын, еще не окончивший обучение, будет намного решительнее отца.       В палатку вошел Лань Ванцзи. Он огляделся и, найдя Лань Сичэня, подошел к нему. Цзэу-цзюнь отметил, что его младший брат выглядит очень счастливым. Настолько, что приподнимает уголки губ. Сичэню стало любопытно, что же вызвало такое настроение, но он решил расспросить Лань Ванцзи уже после собрания.       Следом вошли Цзинь Цзысюань и Цзинь Цзисюнь. Еще один пример, когда младшее поколение лучше старшего. Цзинь Гуаншань, изворотливая крыса, остался в Башне Кои, отправив на фронт вместо себя сына. Стоило отметить, что в военном лагере наследник Цзинь оказался не столь своенравен и заносчив, как рассказывал Не Хуайсан. Этим он пришелся главе Не по душе.       – Теперь все собрались? – спросил Не Минцзюэ, окидывая взглядом собравшихся.       – Еще нет молодого господина Цзян, – подытожил Не Цзиньхэ.       Цзян Фэнмянь выглядел недовольным, хоть то было заметно лишь по прищуренным глазам и поджатым губам. Неудивительно, ведь в последнее время Цзян Чэн стал слишком своевольным и самостоятельным.       – Цзян Ваньинь скоро придет, – неожиданно сказал Лань Ванцзи, – он приведет с собой кое-кого.       Цзинь Цзысюнь почему-то фыркнул и скорчил презрительную гримасу. Не Минцзюэ переглянулся с Не Цзиньхэ, но тот только покачал головой, показывая, что ничего не знает.       – Кого же? –наконец, спросил Минцзюэ.       – Глава Не сразу поймет, – ответил Лань Ванцзи.       Сичэнь снова вгляделся в лицо младшего брата и заметил, как взгляд того потеплел. Ночью Ванцзи только в двух словах обмолвился о вылазке и ушел. Теперь же главу Лань грызло любопытство. Если его догадки верны…       – Хорошо, – сказал Не Минцзюэ, поворачиваясь к карте, – тогда послушаем полный отчет о ночном походе после того, как придет молодой господин Цзян. Пока обсудим другие вопросы. Молодой господин Цзинь, как обстоят дела с поставками оружия из Ланьлиня?       Цзинь Цзысюань отдал легкий поклон.       – Все благополучно, глава Не, – сказал наследниц Цзинь. – Как и было оговорено, орден Ланьлин Цзинь подготовил оружие и талисманы для тысячи воинов. Список находится перед вами.       Не Цзиньхэ взял один из свитков и передал его Не Минцзюэ. Тот принялся читать, пока Цзинь Цзысюань продолжал доклад:       – Весь отряд поставки разделен на пять групп, каждая из которых идет отдельным маршрутом через Мэйлин. Ночью прибыли три группы, рано утром еще две. Вэни их не обнаружили, потерь нет.       – Очень хорошо, – сказал Не Минцзюэ, – а как состояние здешних отрядов?       – Адепты Ланьлин Цзинь уже восстановили свои силы и готовы к сражению, – ответил ЦзиньЦзысюань. Не Минцзюэ довольно закивал головой:       – Очень, очень хорошо. У ордена Цзинь достойный наследник.       Цзинь Цзысюань поклонился:       – Благодарю главу Не за похвалу.       Не Минцзюэ еще раз довольно кивнул, а после обратился к Лань Сичэню:       – Глава Лань, как обстановка в округе Байлин?       – Все еще сложная, – ответил Лань Сичэнь, – Вэни оцепили орден Оуян, и объединенных сил малых орденов недостаточно, чтобы прорвать оцепление. Пока Гусу Лань достаточно отвлекает Вэней, чтобы они не смогли сосредоточить все силы на ордене Байлин Оуян.       – Орден Оуян ценный союзник, – задумчиво сказал Не Минцзюэ, – потерять его – это не только отдать Вэням округ Байлин и открыть им доступ к водным путям, но и потерять доверие малых орденов. Но в нынешнем положении мы можем отправить на помощь только три сотни заклинателей.       – Глава, боюсь, такого подкрепления недостаточно, – сказал Не Цзиньхэ.       – Сам вижу, что недостаточно, – ответил Не Минцзюэ, – но если мы отправим больше, левый фланг основных сил будет сильно ослаблен. К тому же к нам приближается армия Вэнь, и мы все еще не знаем их количества. Нам необходимы люди для разведки. И как выбраться из этой ситуации?       – Об этом Главе Не больше не нужно беспокоиться, – раздался новый голос.       Полог в палатку откинулся, и вместе с морозным воздухом внутрь вошли Цзян Ваньинь и Вэй Усянь. При виде сына и пропавшего воспитанника Цзян Фэнмянь резко вздохнул:       – А-Сянь?       Но вопреки ожиданиям, Вэй Усянь не бросился вперед с объятиями, а отстраненно улыбнулся и сложил руки в приветственном жесте:       – Глава ордена Цзян.       Цзян Фэнмянь вздрогнул. Он был в замешательстве, и только решился снова позвать Вэй Усяня, как заметил выражение лица Цзян Ваньиня: торжествующая усмешка. Знакомое липкое чувство, будто что-то важное ускользает сквозь пальцы, охватило Цзян Фэнмяня. Но оба юноши не дали ему ухватить момент, поприветствовав других присутствующих:       – Глава ордена Не. Глава ордена Лань. Наследник Цзинь.       На последнее приветствие Вэй Усянь украдкой посмотрел на Цзян Чэна и вопросительно приподнял бровь, но тот только пихнул брата в бок. Лань Ванцзи слегка кивнул Вэй Усяню, и тот, заметив это, улыбнулся в ответ. Лань Сичэнь мгновенно сложил два и два. Действительно, его брату есть чему радоваться.       – Что посторонний делает на совете? – напыщенно спросил Цзинь Цзысюнь.       – Молодой господин Цзинь, – медленно сказал Цзян Ваньинь, – Вэй Усянь не является посторонним. Он Первый ученик Юньмэн Цзян и мой доверенный человек. У него есть все основания присутствовать здесь.       Цзинь Цзысюнь приготовился что-то ответить, но вмешался Не Минцзюэ:       – Так это и есть тот самый Вэй Усянь. Весьма наслышан от Хуайсана. Однако, – мужчина с подозрением прищурился, – также я слышал, что Вэй Усянь в битве за Пристань Лотоса утратил свое Золотое Ядро и попал в плен к Вэнь Чжао. Так ли это?       Внутренне Вэй Усянь тяжело вздохнул. Он хотел держать это в секрете, но похоже, по миру уже давно разнеслись слухи.       – Действительно так и было, глава Не, – спокойно ответил Вэй Ин.       – Тогда как ты выбрался? – напирал Не Минцзюэ.       – Вэнь Чжао сам выбросил меня на гору Луаньцзан, – ответил Вэй Усянь. – И, опережая ваши вопросы – именно там я получил силу, которая поможет нам.       Не Минцзюэ недоверчиво хмыкнул:       – И что же это за сила?       Вэй Усянь игриво и несколько загадочно улыбнулся:       – Глава Не, вы ведь уже прочли отчет своего помощника?       На несколько мгновений Не Минцзюэ задумался. Он посмотрел на Вэй Усяня, после на Не Цзиньхэ, и снова на Вэй Усяня.       – Мне доложили, – медленно начал он, – что адепты Вэнь в лагере встретили жестокую смерть, а причиной тому были талисманы, измененные кровью.       Вэй Усянь кивнул:       – Это так.       Лицо главы Не помрачнело.       – Вэй Усянь, ты встал на Темный Путь?       – Да, – спокойно ответил тот.       Не Минцзюэ положил руку на эфес Бася.       – Как ты можешь подтвердить, что не примешь сторону Вэнь Жоханя и не предашь нас?       Вэй Усянь криво улыбнулся:       – Глава Не, вы ведь сами сказали, что Вэнь Чжулю лишил меня Золотого ядра. Так могу ли я присоединиться к хозяину того, кто отнял у меня будущее?       Не Минцзюэ задумчиво кивнул. В этот момент в разговор встрял Цзинь Цзысюнь:       – Разве можно прислушаться к его словам? Смотрите, как хитро он плетет слова! Глава ордена Не, мне кажется, Вэй Усянь одурачил Ханьгуан-цзюня и молодого господина Цзян, и на самом деле является шавкой Вэнь!       Это предложение несколько развеселило Вэй Усяня. С мрачным смешком он сложил руки в приветственном поклоне:       – Если господин, имени которого я не имею чести знать, сомневается, он может отправиться на почтовую станцию в нескольких ли отсюда и посмотреть на труп Вэнь Чжао. Хотя, – он снова усмехнулся, – одну его часть я могу показать вам прямо сейчас.       Вспомнив, как прошлой ночью мертвая девица выгрызала Вэнь Чжао язык, Цзян Чэн ощутил легкую тошноту. Он вовремя схватил Вэй Усяня за руку, не дав тому хлопнуть в ладоши.       – Не надо, – хрипло сказал Ваньинь. – Цзинь Цзысюнь, если ты сомневаешься, я лично заткну тебя Цзыдянем, – Цзян Чэн обернулся к Не Минцзюэ и поклонился: – Глава Не, я ручаюсь за Вэй Усяня. Прошу, не смотрите свысока на его методы, в этой войне он станет ключевой фигурой.       Вслед склонился и Лань Ванцзи:       – Я поддерживаю слова Цзян Ваньиня. Прошу, разрешите Вэй Ину присоединиться.       Вэй Усянь едва слышно выдохнул:       – Лань Чжань…       – Вот! – снова вмешался Цзинь Цзысюнь. – С каких пор адепты Гусу Лань покрывают темных заклинателей? Здесь явно дело нечисто!       Посмотрев на младшего брата, что склонился в поклоне, Лань Сичэнь тоже решился:       – Минцзюэ-сюн, молодой господин Вэй неплохой человек. Думаю, он действительно нам поможет. К тому же, я не сомневаюсь в решениях Ванцзи.       Глава Не задумался.       – Вэй Усянь все еще принадлежит ордену Юньмэн Цзян. Что скажете, глава Цзян? – он обратился к Фэнмяню. – Может ли Вэй Усянь с его текущими способностями участвовать в битве?       Цзян Фэнмянь пристально смотрел на воспитанника. От этого взгляда Вэй Усяню стало противно, аж захотелось соскрести это ощущение с кожи.       – Если глава Цзян откажет, – Вэй Ин сглотнул, – тогда я официально покину орден и присоединюсь к Альянсу как бродячий заклинатель.       Цзян Фэнмянь вздрогнул. Не Минцзюэ издал глухой смешок:       – Напористость похвальна, однако, твой глава еще не сказал своего слова.       Вэй Усянь снова посмотрел на Фэнмяня. В глазах мужчины был упрек. Вэй Ин ощутил укол вины, но тут же вскинул подбородок.       Цзян Фэнмянь отвел взгляд:       – Пусть поступает как хочет.       В его голосе не было привычной теплоты и ласки, только холодное безразличие. Вэй Усянь ощутил удовлетворение, и одновременно отвратительный привкус на языке – во что же он верил все эти годы?       В это же время Не Минцзюэ обратился к Цзинь Цзысюаню:       – Что скажет молодой господин Цзинь?       – В прошлом у меня были разногласия с Вэй Усянем, – ровно ответил он, – однако, я доверяю Ханьгуан-цзюню. Потому я не против.       Не Минцзюэ кивнул:       – Тогда решено. Вэй Усяню дозволяется присоединиться к Альянсу.       Цзян Ваньинь облегченно выдохнул. На его губах даже проступило слабое подобие улыбки.       Не Минцзюэ снова склонился над картой:       – Думаю, объяснений молодого господина Вэя достаточно, чтобы понять, что произошло прошлой ночью в лагере Вэнь Чжао. Молодой господин Цзян, вы составили отчет?       – Да, – кивнул Ваньинь и достал из рукава свиток, – здесь описано все, в том числе и участие Вэй Усяня.       Не Минцзюэ забрал доклад, но, подержав его в руке, отдал Не Цзиньхэ.       – Я прочту позже. Мы уже достаточно задержались, – он взглянул на несколько поникшего Цзян Чэна: – В любом случае, хорошо сработано.       Ваньинь гордо выпрямил спину. Вэй Усянь сдержал улыбку – уж столь очевидно его брату нравилась похвала.       – Возвращаясь к предыдущему вопросу, – сказал Не Минцзюэ, – ранее молодой господин Вэй сказал, что может решить проблему с окружением ордена Байлин Оуян.       – Все именно так, – ответил Усянь. – Я привел с собой армию, что закроет бреши в силах Альянса.       – И где эта армия? – спросил Минцзюэ.       Вэй Усянь остро улыбнулся.       – Прямо здесь, – и щелкнул пальцами.       Словно из ниоткуда появилась женщина в алых одеждах и с тихим смешком прижалась к темному заклинателю. Красные, длинные ногти, больше напоминающие лезвия, нежно огладили одежду Вэй Усяня, когда женщина обняла его руку. Женщина положила голову на плечо Усяня, кокетливо усмехаясь остальным заклинателям. Но ее затаенная злоба столь сильна, что колыхала длинные распущенные волосы, а под ногами стелилась черным туманом.       С ее появлением все невольно напряглись, а Не Минцзюэ схватился за рукоять Бася, что норовила выскочить из ножен.       – Не волнуйтесь, – сказал Вэй Усянь, прикрыв пылающие глаза, – пока вы первыми не нападете, без моего приказа она и пальцем никого не тронет. Хотя язык Вэнь Чжао она отгрызла по собственной прихоти.       Словно в подтверждение его слов женщина хихикнула и облизнула губы. Ее взгляд устремился к Цзинь Цзысюню, что с бледным лицом отступил за спину Цзинь Цзысюаня.       – Вэй Ин, перестань, – с укором сказал Лань Ванцзи.       Вэй Усянь вздохнул.       – Лань Чжань, ну не порть веселье, – он посмотрел на женщину: – Уходи.       Словно в наигранной обиде, женщина наклонила голову и надула губы, а потом, поклонившись Вэй Усяню, так же неожиданно исчезла. Будто растворилась в тени.       Тут поднялся полог, и в палатку заглянул адепт:       – Простите, здесь все хорошо? Мы только что ощутили присутствие темной ци.       – Все в порядке, – ответил Не Минцзюэ, – возвращайся на пост.       – Слушаюсь.       Как только все улеглось, внимание снова вернулась к Вэй Усяню.       – И сколько у тебя таких… – Минцзюэ замялся, – воинов?       – Около шести сотен, – ответил Вэй Усянь. – Но у меня есть способ поднять к жизни где-то три тысячи.       – Вэй Ин! – пораженно выдохнул Лань Ванцзи.       Усянь успокаивающе улыбнулся:       – Не волнуйся, Лань Чжань. Я использую это только при крайней необходимости.       – Что для тебя значит «крайняя необходимость»? – напирал Лань Ванцзи. – Использовать темную энергию уже опасно…       – Лань Чжань! – гневно оборвал его Вэй Усянь.       Ванцзи немного помолчал, не отрывая взгляда от лица Вэй Усяня.       – Прости. Я волнуюсь о тебе.       Вэй Усянь тоже смягчился.       – Я знаю.       Рядом Лань Сичэнь прочистил горло, напоминая, что они не одни. Заметив, как все старательно не обращают на них внимания, Вэй Усянь неловко рассмеялся.       – В любом случае, глава Не, – обратился он к Не Минцзюэ, – шести сотен лютых мертвецов будет достаточно, чтобы повергнуть тысячную армию. Вы можете смело доверить мне проблему с орденом Оуян.       Не Минцзюэ немного подумал.       – Я все еще не уверен в твоих силах. Хочу увериться в них в действительности. Вэй Усянь. Завтра на рассвете вы с молодым господином Цзян и небольшим отрядом заклинателей отправитесь к округу Байлин. Вы давно знакомы друг с другом и вместе выходили на ночную охоту, потому для вас привычно сражаться плечом к плечу. К тому же, молодой господин Цзян показал себя как толковый командир, ему можно доверить отряд.       Цзян Чэн поклонился Не Минцзюэ.       – Благодарю главу Не.       Лань Ванцзи выступил вперед:       – Брат, глава Не, я пойду с Вэй Ином.       Не Минцзюэ хотел возразить, но его опередил Лань Сичэнь:       – Если ты считаешь это необходимым.       Теперь уже поклонился Вэй Усянь.       – Благодарю, глава Лань.       Лань Сичэнь мягко улыбнулся:       – Молодой господин Вэй, Ванцзи столько искал вас. Я уже не в силах запретить ему пойти за вами. Надеюсь только на вашу снисходительность.       Вэй Усянь посмотрел на Лань Ванцзи и не нашел, что ответить. Он только улыбнулся. С каждым словом молодой мужчина чувствовал себя все увереннее. Действительно, рядом с Лань Чжанем он был в безопасности.

***

      После общего совета Цзян Чэн схватил Вэй Усяня за руку и потащил к палаткам Юньмэн Цзян.       Этого Вэй Усянь тоже боялся. С каждым шагом все отчетливее всплывали в памяти крики, жар огня, запах крови. И тела на площади. Сколько выжило? Кто успел сбежать? Кого он больше не увидит?       – Да-шисюн! Да-шисюн вернулся! Молодой господин привел да-шисюна!       Вэй Усянь вздрогнул и поднял голову. Сломя головы, к нему бежали юноши в пурпурных одеждах.       – Да-шисюн, да-шисюн!       Вэй Ин не успел ответить, как его уже крепко обнимали с пару десятков рук. Тут он уже попытался не задохнуться.       – Задавите, задавите!       Тоска и облегчение смешались в его груди. Усянь почувствовал, как к горлу подступает знакомый комок.       – Вы чего? – он попытался придать голосу бодрость. – Конечно, я живой! Если бы я позволил себе умереть, то перестал быть вашим да-шисюном!       Адепты рассмеялись и отпустили его. Вэй Усянь жадно всматривался в их лица, радуясь встрече.       – Да-шисюн…       Вперед вышел один из учеников – Нан Чинь – пятый по старшинству после Вэй Усяня. В его глазах блестели слезы. Остальные адепты притихли.       – Ты вернулся, да-шисюн…       Вэй Усянь улыбнулся.       – Конечно, я вернулся. Или я не Вэй Усянь?       Слезы потекли по щекам Нан Чиня. Внезапно он склонился в глубоком поклоне:       – Все ученики Юньмэн Цзян благодарят да-шисюна!       Другие юноши тоже склонились в поклоне:       – Благодарим да-шисюна!       – Что… – растерялся Вэй Усянь, – что вы делаете? Встаньте!       Он подбежал к Нан Чиню и схватил того за плечи, заставляя подняться.       – Вы с ума посходили? За что вы меня благодарите?       Нан Чинь посмотрел в глаза темному заклинателю и тихо ответил:       – Спасибо, что выжил.       Вэй Усяня словно окатило ледяной водой. Он отпустил Нан Чиня, пряча в рукавах дрожащие пальцы       – О чем вы?       – Да-шисюн, – позвал седьмой шиди, – тогда в Пристани Лотоса погибли все старшие ученики. Из нашего поколения второй, третий и четвертый шисюны тоже остались там. Мы думали, что и ты тоже погиб.       – Но ты вернулся, да-шисюн, – добавил еще один, – значит… значит!.. – он сглотнул комок, – Юнмэн Цзян тоже выкарабкается!       – Верно! – крикнул кто-то. – Да-шисюн как воплощение девиза ордена! "Стремись достичь невозможного"! Давайте и мы все постараемся!       – Да!       – Да!       Настроение адептов изменилось. Из шокированного и растроганного оно стало радостным и торжествующим. Все с улыбками начали обнимать друг друга, тут и там послышался смех.       Цзян Чэн подошел к Вэй Усяню и положил руку ему на плечо.       – Смотри, как они радуются, – тихо сказал он. – А ты говорил, что в Юньмэн Цзян тебе больше нет места.       – Они еще не знают, во что я превратился, – прошептал Усянь.       – Ты думаешь, что младшие отвернутся от тебя? Глупость, – фыркнул Ваньинь. – Для них ты навсегда останешься да-шисюном.       – Даже если так, – вздохнул Вэй Ин, – на Пристань Лотоса дорога мне заказана.       Цзян Чэн вздохнул. А после шлепнул брата по затылку.       – Ай! За что? – возмутился Вэй Ин.       – Потому что ты все-таки дурак, – невозмутимо ответил Ваньинь. – Орден Юньмэн Цзян – это не Пристань Лотоса. Это главная семья, старейшины, слуги, ученики – все мы. В том числе и ты, балбес. Когда уйдешь путешествовать, помни об этом.       Вэй Усянь с силой провел рукой по глазам. А после посмотрел на адептов. Они совсем развеселились, словно и не было тех слезливых слов Нан Чиня.       – Да-шисюн, молодой господин! – позвал седьмой шиди:. – Пойдемте в общий шатер, там младшие сейчас принесут обед!       – Да, пойдемте! Пойдемте!       Ведомые учениками, Цзян Чэн и Вэй Усянь направились к общему шатру.       Блюда были скромными, но они казались невероятно вкусными, вино не стояло на столах, но все чувствовали себя немного пьяными. Вэй Усянь думал, что уже никогда не услышит столько смеха, не почувствует дружеских объятий. Все шиди были невероятно счастливы.       "Я собираюсь уйти из ордена", – сейчас Вэй Усянь ни за что не смог бы это сказать. И он уже не уверен, что найдет силы произнести их когда-либо.       Если закрыть глаза и представить, что им снова пятнадцать – они отмечают в трактире удачную ночную охоту, вот-вот их окликнет мягкий голос второго шиди, а ему в ответ рассмеются третий и четвертый…       Вэй Усянь посмотрел в чашку с горьким чаем. Кое в чем Нан Чинь был прав: он вернулся. Он выжил. Этим Вэй Усянь уже победил.