После "Чужака": Розерия

      Зейден за несколько секунд преодолел разделяющее их расстояние и опустился на колени перед мальчиком.       — Эй, почему ты плачешь, что случилось?       Мальчишка буквально на несколько секунд прекратил всхлипывать, чтобы посмотреть, кто его отвлёк, а потом зашёлся в новой порции рыданий. Что бы с ним ни случилось, сейчас это было гораздо важнее, чем незнакомый взрослый рядом.       Поняв, что просто так ответа не добьётся, Зейден поднялся и сел рядом. Может, ничего серьёзного, может, какие-то вселенские детские обиды, когда даже оторванная пуговица кажется концом света, но если нет? Пока мальчик продолжал плакать, Зейден втихаря осмотрел его. На лицо лет шесть-семь, не больше. Тоненький, худощавый, с копной густых чёрных волос — «стандартный» набор маленького розерийца, если бы не пара особенностей. У мальчишки были большие пронзительные зелёные глаза и довольно светлая кожа. Возможно, кто-то из его ближайших предков прилетел из внешнего мира, или же ему повезло унаследовать гены, почти переставшие встречаться на Розерии. Зейден знал, что с каждым новым десятилетием изоляции во внешнем виде жителей его родины становилось всё больше общих черт. Он сам был их носителем, как и все те, кого он знал: достаточно смуглая кожа, карие глаза, чёрные или тёмно-каштановые волосы… И, несмотря на то, что уже пару десятилетий на Розерии властвовали имперцы, связи между чужаками и местными были редкостью. Себя Зейден в расчёт не брал — все его отношения с имперками заканчивались расставанием по обоюдному согласию, без последствий в виде детей.       Но главным в беглом осмотре стало то, что мальчик, судя по всему, был здоров — никаких серьёзных травм, которые могли бы вызвать такую реакцию, разве что несколько свежих царапин и перепачканная в пыли и грязи мордашка. Одежда бедненькая, залатанная, но в целом чистая — опять же, если бы не свежие пятна грязи, — говорила о том, что за ребёнком следили. Да и не выглядел он как беспризорник — опрятный и домашний мальчик, пусть и из семьи, которая явно не отличалась достатком. «Что же с тобой случилось, малыш?»       Зейден предпринял вторую попытку:       — Тебя кто-то обидел? Не бойся. Если это так, говори прямо. Знаешь, у меня есть племянница. Она чуть старше тебя, но если бы я узнал, что ей сделали плохо, я бы всех порвал. Правда. Не люблю тех, кто обижает детей. Может, я смогу чем-то тебе помочь?       Мальчик снова на время перестал плакать, вытирая рукавом дорожки слёз и опасливо поглядывая на Зейдена. Словно не решаясь сказать ему то, что так рвалось наружу. Зейден подбодрил его кивком.       — Ну? Расскажи. Я не стану над тобой смеяться, честно. И помогу, если буду знать, как.       Мальчик несколько раз судорожно вздохнул и замотал головой.       — Вы… Вы не сможете. Там мальчишки. С улицы Осенних листьев. Мама говорила мне, чтобы не ходил туда, когда деньги есть. Но я не послушал, я хотел срезать путь. Они… Они напали на меня. Их много было. А я один. Я не смог… — Тоненький голосок снова потонул в рыданиях.       Вот теперь всё встало на свои места. Кажется, у мальчонки отобрали деньги. И хорошо, что сам цел остался. Уличная шпана из неблагополучных районов — она такая…       — Сколько у тебя было? — мягко спросил Зейден.       — Сто розмов… Это… Это всё, что было у мамы до её зарплаты. Она ушла на работу и сказала, чтобы я сходил в магазин и купил еды нам на неделю. А я… я… — Мальчишка снова разрыдался.       Зейден вздохнул. Да что тут ещё объяснять? Сумма, которую он спокойно тратил за пару часов в баре, для кого-то была огромной. Например, позволяла питаться целую неделю. Если у мальчика отобрали эти деньги, значит, в ближайшее время он будет голодать. Будет… Если не вмешаться.       Он внимательно посмотрел на мальчонку.       — Как тебя зовут, малыш?       Тот посмотрел на него настороженно, но всё же ответил, чередуя слова с рыданиями:       — Фи… Фи… Нис.       — Финис? Хорошо. Послушай меня. Я понимаю, что это очень неприятно. Особенно когда их много, а ты один. Но ты не трус, ты смелый мальчик, я это вижу. — Он осторожно дотронулся до царапин. — Ты пытался защищаться. А это поступок настоящего мужчины. К сожалению, не всегда получается… Но это не твоя вина. Давай сделаем так. Я тоже не хочу, чтобы твоя мама расстраивалась. И чтобы тебе попало. Зато хочу, чтобы у вас было достаточно еды. Потому мы сейчас пойдём в магазин и купим всё то, что просила купить твоя мама. У тебя же есть список?       Финис оторопело кивнул, но и не подумал сдвинуться с места. Да, недоверчивый пацанёнок… Зейден улыбнулся как можно естественнее.       — Не бойся меня. Я опять думаю о племяннице. Знаешь, не хочу, чтобы она попала в похожую историю. Я просто куплю тебе продукты, а потом уйду. Идёт?       Видно было, как Финис колебался. Кажется, ему крепко внушили, что он не только не должен принимать помощь от посторонних, но и говорить с ними. А он уже нарушил часть правил. В принципе, Зейден понимал его родителей. Не самый благополучный район Акратори сам по себе призывал к осторожности. Но он ведь правда хотел помочь… Не все здесь хотели поживиться за счёт других. Но поди убеди в этом маленького ребёнка…       Зейден потянулся к карману.       — Ладно, давай сделаем так. Я просто оставлю тебе сто розмов. И ты купишь то, что просила тебя мама.       Финис округлил глаза.       — Не нужно, дядя…       — И почему же? Неужели плохо помогать друг другу?       Тот сконфузился.       — Нет. Но я не смогу дать вам ничего взамен.       Зейден пожал плечами.       — Разве? Я вот люблю, чтобы дети радовались. Если ты купишь эти продукты, ты будешь рад? Во-о-от. Значит, мы в расчёте.       Финис совсем растерялся, и Зейден подбодрил его взглядом.       — Давай ты просто покажешь мне магазин, где обычно покупаешь продукты? Ты купишь себе, а я себе.       Финис всё ещё неуверенно кивнул, но всё же слез со скамейки.       — Ладно… Идёмте.       Зейден кивнул. Да, он понял верно — положение у мальчишки было отчаянное, иначе бы он не согласился. Тут хоть какое воспитание, а отчаяние застилало всё… И как же хорошо, что Финис в это время не столкнулся с тем, кто и правда мог его обидеть. Как бы потом поговорить с теми, кто за него отвечал, чтобы донести до этих взрослых несколько очевидных вещей… Например то, что вообще не стоило доверять такому малышу все свои последние сбережения и посылать его с таким поручением. Ну о чём только люди думают?..       Финис молча шёл вперёд, лишь иногда оглядываясь, следует ли за ним Зейден. Потом он юркнул в довольно большой магазин, который Зейден приметил возле парка ещё до их встречи. Мальчик взял корзину и положил в неё ровно те продукты, что явно были в его списке — скромно, но питательно. Никаких изысков. Зейден по своему почину отобрал у него корзину и добавил туда всяких вкусностей — сладостей, дорогих фруктов, мяса.       Финис открыл было рот:       — Но… Нет, здесь гораздо больше, чем на сто розмов.       Зейден задрал бровь.       — Ну и что? Может, я считать не умею. Бери, малыш. Я хочу, чтобы у вас сегодня было что-то очень вкусное.       Финис снова встал как вкопанный.       — Мама спросит, откуда это.       — Скажешь правду. Прибежал какой-то странный дядька и заплатил за тебя. Сказал, что захотел помочь. Что, твоя мама такая подозрительная?       Мальчик вздохнул.       — Ну… Вообще — да. Мама гордая. Она ни у кого ничего не берёт.       — Наверное, твоя мама очень сильная женщина, и это хорошо. Но иногда подарки — это просто подарки, малыш. Скажи, ты хочешь ещё что-нибудь?       Финис энергично замотал головой, потому Зейден по своему усмотрению добавил в корзину ещё сладостей. Пусть ребёнок наестся вдоволь…       Он не знал, умеет ли Финис считать, потому не стал говорить, что стоимость покупок превышала его лимит раз в десять. Но очевидно было, что мальчик все продукты один до дома не дотащит. Потому Зейден легко подхватил пакеты и просто сказал:       — Скажи, куда принести. Потом я уйду.       Финис закусил губу, что-то обмозговал, а потом указал рукой вперёд:       — Да мы недалеко тут живём. Видите вон тот тёмно-серый дом? Второй подъезд.       Зейден кивнул. Неказистая хибара, явно с очень стеснёнными условиями, но большинство людей в этом районе в таких и жили. Они молча шли до дома, то и дело ловя на себе удивлённые взгляды прохожих. Оказавшись у подъезда, Зейден машинально отметил, что в доме их было целых три — тот ещё муравейник… Зейден за все годы привык, что в доме должен быть один просторный подъезд и большие удобные квартиры. Но это явно не тот случай.       Он поставил пакеты на скамейку, чтобы перевести дух и заодно спросить у Финиса, куда же идти дальше, как вдруг его отвлёк сердитый женский голос:       — Кто вы такой? И что делаете рядом с моим сыном?!       Зейден невольно вздрогнул и обернулся.