Хочу, не могу

Тайренэль. Конечно, ни с какими демонами Тайри знакомиться не собирался, хотя пока он искал место куда приткнуться — все обращали на него внимание, кажется кто-то даже двинулся в его сторону, а может и показалось, он сразу же рванул куда подальше, не разбирая к нему идут или нет. После недолгих поисков место всё же нашлось, Тайренэль скромно придвинулся к облюбованной стеночке и застыл, опустив взгляд в пол. Стоять так было скучно и через какое-то время он всё решился поднять глаза, чуть-чуть, чтоб незаметно было, что смотрит. Сейчас-то ему, конечно, никто ничего не сделает — при такой куче народу и при правителе, но взгляды могут запомнить, так что лучше не рисковать. Всё же демоны и похожи на ангелов, и не похожи — пришёл он к выводу после недолгого рассматривания окружающих. Внешне — точно такие же: кто обычный, кто симпатичный, кто старый, кто молодой. А вот поведение сильно отличается. Все такие жизнерадостные, открытые. Хохочут заливисто — даже не стесняются, трогают друг друга — кто за плечи, а кто за талию кого приобнимет. Может и родственники, конечно, просто у светлых делать так публично не принято даже среди родных, да и объятия некоторых совсем не походят на дружеские. Вон один демон к себе другого за талию привлёк, руки у него на животе скрестил, а подбородок на плечо уложил! Разве ж это нормально? Это же мужчины! Но никто внимания не обращает. Да и две дамы неподалёку стоят точно так же, значит у тёмных просто так принято. Внезапно та демоница, что стояла сзади, прижалась губами к шее своей подруги. Да не просто прижалась, а нежно так, вроде бы даже языком провела и поцеловала! Не может быть! У них что, и женщины таким развратом занимаются? Да не-ет… Ладно мужики — непонятно куда, а эти-то даже не ясно чем. Привиделось, наверное. Тайри быстренько осмотрелся, не делают ли чего похожего мужчины? Вроде никто никого не облизывал, не целовал, но долго ли начать? Может у них тут вообще празднества свальным грехом принято заканчивать! Оставалось надеяться, что лично ему этого удастся избежать. Со стороны дверей раздался шум, топот, высокий звонкий смех, в зал вбежали трое ребятишек, на вид лет десяти или чуть больше. Они принялись носиться другом за другом в попытках поймать, прячась за юбки дам. Вот кто ещё чист. Такие милые. Мальчишки были похожи как две капли воды, сразу ясно — братья, девочка — выглядела постарше и тоже немного на них походила, сестра, вероятно. Ну раз демонята присутствуют, значит оргии не будет, можно не беспокоится, не станет же никто при детях. — Ой, смотрите, смотрите, ангел, настоящий! — воскликнула девочка. Тайрен улыбнулся — как будто поддельные ангелы существуют. Демонята тут же подбежали к нему и принялись восхищённо разглядывать. — А где твои крылья? — с любопытством спросил один из мальчиков. — Убрал, — улыбнулся Тайренэль. — Понадобятся — трансформирую. — А можешь показать? — попросил он. — Ты что, крыльев что ли никогда не видел? — шикнул на него брат. — Ангельских нет! Ну покажи, пожалуйста! — заканючил демонёнок. Тайри огляделся — никому он тут не помешает? Вроде нет, если широко не распахивать места хватит, и выпустил крылья. — Какие беленькие! — ахнула девочка. — А можно мне одно перо выдернуть? — И мне, и мне! — заголосили демонята. — Дёргайте, только по одному, — разрешил Тайри и поморщился, когда дети со всей дури цапнули его за оперенье. Один даже целый пучок выдрал. Юноша усмехнулся, хоть и мелкие, сразу видно, что демоны, палец в рот не клади — всю руку откусят. — В вазочку в своей комнате поставлю, — уведомила девица. — Подружки обзавидуются, ни у кого такого нет! А как тебя зовут? Меня Элисве, а это мои дяди — Гатмаррин и Вероор. Забавно, дяди младше племянницы. Какие же эти демонята смешные, весёлые, точно ангелята. Хотя нет, светлым в детстве никто не позволяет так носится и ко взрослым приставать. — Меня зовут Тайренэль, можно Тайри, — представился Тайрен. — Тайри, ты такой красивый! Прямо как мой дядя, — пылко сообщила юная демонесса. — Женишься на мне, когда я вырасту? Тайренэль постарался сдержать смех. Такая молодая — а уже туда же, одним словом — тёмная. И даже интересно, как который из этих двух дядь он, по её мнению, красив, если они выглядят одинаково? — Я не смогу на тебе жениться, хоть ты и очень хорошенькая, — серьёзно ответил он. — Я уже женат. То есть замужем. — Ты чего, дура, это же Вальсдена муж! — одёрнул её один из дядь. — Сказали же тебе, он на ангеле женился, ты где то других ангелов видишь? Значит этот его. — А… ну да, — расстроенно протянула демоничка, и сразу встрепенулась: — А братья у тебя есть? Свободные? Пусть они на мне женятся, они, наверное, такие же красивые. — Такие же, но все уже заняты, — с сожалением произнёс Тайрен. — Да что ж мне так не везёт-то… — проворчала девчонка. — Все, кто мне нравится, или женатые, или родственники. — Вот вы где, сорванцы! А я вас по всему замку обыскалась! — воскликнула дородная демоница в возрасте, отпыхиваясь и быстрой переваливающейся походкой приближаясь к ним. — Ты уж извини, не уследила за ними, старая уже, — улыбнулась она Тайрену, — стоило отвернуться — сразу же сбежали. Вы чего к ангелу пристали? Перья, смотрю, из него повыдергали, как не стыдно! — Он нам разрешил! Разрешил! — загомонили дети. — А вы и рады? — осуждающе покачала головой женщина. — У себя перья когда-нибудь щипали? Это, между- прочим, больно, нельзя так делать! Ох, умаялась, пока их искала. И чего сбежали, спрашивается, я же и так сюда их собиралась вести. Давайте-ка, балбесы, бегите к Аздетону, его подоставайте, дайте бедной нянюшке передохнуть. — Эх, молодость… — протянула демонесса провожая их взглядом. — Как дети быстро растут. Скоро уже тринадцать стукнет и не нужна будет старая нянька. Ну ничего, дай тьма Повелитель ещё женится, может для следующих пострелят и сгожуся. Хотя, лучше бы он всё же с Кедааном свадьбу сыграл. Любят же друг друга, и чего, спрашивается, Тони бедному мужику душу выматывает? — А почему он на нём не женится, раз любит? — зачем-то спросил Тайренэль, как будто ему не всё равно, сочетается повелитель со своим фаворитом браком или нет. — Так не положено по закону правителю на мужчине жениться. Как и первым его троим сыновьям. И тут уж как повезёт. Полюбишь женщину — молодец, мужчину — страдай потом всю жизнь с нелюбимой. Изменять-то супруге Повелителю нельзя. — А разве другим можно? — нахмурившись уточнил Тайрен. — Другим — можно, — кивнула женщина, — но это не значит, что все обязательно так делают, не хмурься. Вот Адзетон Мартьянну очень сильно любил, не стал бы ей изменять, даже если было бы разрешено. Уж как он убивался, когда она погибла. Три года траур носил, ни на кого не смотрел, сох на глазах. Спасибо Данику, как-то получилось у него найти путь к сердцу нашего Повелителя, тот отживел — оттаял. И вот теперь Тони и его мучает, и сам мучается. Хоть всё время грозится — но ни на ком не женится, потому что Кедаана любит. Но и на нём тоже не женится, всё голову морочит, от себя не отпускает. Эх… мужики-мужики… любите вы страдать. Давно бы уже начихал на закон, наследниками он страну обеспечил, куда ещё больше-то, и жил с кем хотел. Надо же… а тут у демонов совсем как у ангелов. Не в том смысле, что на мужчине нельзя жениться, то есть нельзя, разумеется. Правда, никому такое и в голову не придёт. Просто тоже… любят, страдают. У светлых браки не по-любви совершаются часто. Вот и его самого против воли замуж выдали, тоже теперь всю жизнь будет маяться с нелюбимым. Жалко как-то Повелителя, и жена этот мир оставила, и с этим своим… Хоть Тайри и против подобного, но и правда, женился бы Аздетон на своём любовнике, что ж они мучаются. — А отчего Мартьянна умерла? Вы сказали — она погибла. — Так ваши же и убили, — спокойно сообщила демонесса. — Как наши? — ужаснулся Тайренэль. — Светлые?! Быть того не может! Чтобы ангелы убили ни в чём не повинную женщину?! — Демоницу, — строго заметила собеседница, — она сражалась в демоническом облике и была убита. Может, ваши и не разобрали в пылу битвы — женщина, не женщина. — Но как же… Женщины у вас ведь не сражаются, — растерянно пробормотал Тайрен. — Так получилось. Аздетона сильно ранили, при смерти был. Она к нему на фронт и рванулась. А тут ваша контратака не вовремя. Его защищала и погибла, бедных малюток Гатмаррина с Вероором сиротами оставила. А Повелитель вот выжил, хоть и отвоевался теперь, крыльями практически не может управлять, демоническая форма нестабильна, да ещё и себя в смерти жены винит, дух его надломлен, какой из него воин. — Какой ужас, я не знал! — ошарашенно произнёс юноша. Светлые убили жену Аздетона, а тот так хорошо встретил Тайри. Шутил, смеялся, обещал относится как к сыну. Ну не мог же он притворяться? Зачем? Это что же получается… Вальсден… — Вальсден, наверное, светлых ненавидит? Мы же… ну то есть… Кто-то из ангелов ведь его маму убил. — Да за что ему вас ненавидеть? Это война, мальчик, столько жизней она унесла с обеих сторон. Вы убиваете, мы убиваем. Да, у Валли погибла мать, но разве это чем-то отличается от других смертей? Разве то, что умирают мужчины — нормально? Они тоже чьи-то отцы, чьи-то сыновья. И хорошо, что всё наконец закончится. Ваша с Вальсденом свадьба — лучшее, что могло случиться. Ты даже не представляешь, как я счастлива. Никогда Тайренэль не задумывался о таких вещах. Он воин, сражался, но ему даже не приходило в голову, что чья-то смерть — не просто смерть. Это гибель чьего-то отца или ребёнка, чья-то навсегда оборванная раньше времени судьба… Как же ему повезло! Он не успел обагрить руки кровью ни одного живого существа. Все, с кем бился, являлись умертвиями. Скелеты и зомби — так вообще не разумны, а те, кто их поднимает из могил — Личи-колдуны, тоже давным давно умерли и только магия позволяет теплиться в их телах некоему подобию жизни. А Вальсден? Скольких он убил? Да, в битве со светлыми вроде бы не участвовал. Но раз опытный воин — значит с кем-то сражался. Понимает ли он, что каждый удар его меча мог оставить кого-то сиротой, как его самого? — Не грусти, мальчик, — прервала его размышления демонесса, — сегодня твоя свадьба, радоваться надо. Вы с Валли принесли мир нашей земле и земле светлых. Об этом подумай. А что было — то было, просто нужно об этом не забывать, чтобы не повторялось. — Так эти, — Тайрен прокашлялся, комок застрял в горле, — эти мальчики, они младшие братья моего мужа? — Эти сорванцы-то? Ага, — улыбнулась женщина, — а девочка — его племянница, дочь старшего брата. О, а вот и муж твой, лёгок на помине! Тот ещё балбес, не лучше мелких братишек. Разве можно заставлять весь двор так долго ждать? Тайренель обернулся к выходу и сердце его остановилось, словно пронзённое стрелой навылет. Однако не встреча с мужем так ошеломила его. Рядом с Вальсденом шло дивное виденье. Юноша настолько прекрасный, что хотелось упасть перед ним на колени и молиться. Но не только физическая красота поразила Тайри. Весь облик незнакомца дышал… невинностью. И это было так странно. Это же демон, явно демон. Чёрные волосы струятся блестящим водопадом, спускаясь почти до самого пола. Кожа чистая и очень светлая, даже светлее, чем у остальных тёмных. При этом выглядит он холоднее и отстранённее, чем все знакомые Тайрену ангелы. Пока парень шёл, Тайри успел рассмотреть и длинные, скромно опущенные ресницы, и нежно-розовые, восхитительные губы, и изящество черт, и благородность осанки. Полюбовался грациозностью и плавностью движений, оценил безупречность атлетичной фигуры, пленительную тонкость талии, умопомрачительную длину ног. А когда незнакомец поднял свои изумительной красоты бирюзовые глаза и взглянул прямо на него, Тайрен почувствовал, как его греховный орган наливается силой и твёрдостью сам по себе, как с ним часто бывало. Без всякой на то причины! Стыд-то какой! Как не вовремя! Что подумают о нём демоны?! А этот юноша? И муж, есть же ещё муж, о котором Тайренэль как-то забыл. Наверняка он решит, что в произошедшем есть вина Тайри. Вальсден вместе с покорившим Тайрена юношей подошли ближе, и, конечно же, старший муж заметил приключившийся с младшим конфуз. — Ого, вот это реакция! — насмешливо протянул он, взглянув на своего спутника. — Это на тебя, между прочим. На меня у него не вставал. Юноша дёрнулся в сторону, но Вальсден поймал его за руку. — Куда? Я не собираюсь опять тебя по всему замку ловить! Сказал же — буду рядом, так что не ссы, нихрена с тобой не случится. А ты, ангел непорочный, — хмыкнув, обратился муж к Тайри, — держись позади меня, сейчас за стол сядем и никто ничего не заметит. Тайренэль шёл за мужем, уставившись в пол, и сгорал со стыда. Надо же было так осрамиться! Какой же он грязный, грешный, отвратительный ангел! Своим телом даже не силах управлять! И правильно, что его выдали замуж за демона, среди тёмных ему самое место! Он позор своего народа! Что же теперь будет… Муж наверняка разозлился, возможно даже накажет. За столом Вальсден сел по левую руку от Тайрена, а красивый незнакомец оказался справа, что было и хорошо, и не очень. Тайри рад был тому, что можно ещё хоть немножко полюбоваться этим неземным созданием, но чувствовал себя крайне неловко. Такой непорочный на вид юноша наверное оскорблён до глубины души тем, что ему довелось увидеть. Может даже шокирован. Наверняка он не лучшего мнения о Тайрене. Как бы объяснить ему, что всё это нелепая случайность, Тайренэль не такой, ни в чём не виноват, это просто особенности организма, ведь ни о чём постыдном он даже не думал! Повелитель Тёмных поднялся со своего места во главе стола и начал поздравительную речь. Тайренэль старался слушать, чтобы отвлечься от невесёлых мыслей, но смысл выступления от него всё время ускользал. Он то и дело скашивал глаза на прекрасного демона, стараясь рассмотреть новые подробности его внешности, и каждый раз сердце замирало от восхищения. Как оказался сей чудный, чистый цветок в этом царстве порока и тьмы? Может он всё же не тёмный? А кто же тогда? Человек? Таких красивых людей не бывает, да и что бы человеку делать среди исчадий зла? А если он в плену? Не даром же такой печальный, словно совершенно не желает здесь находиться, как и сам Тайренэль. Сразу же захотелось защитить его, вырвать из лап демонов, увезти подальше и… ну… погладить утешающе по волосам? Тайри никак не мог определить непонятное, смутное желание, которое вызывал в нём юноша. Вокруг кто-то что-то говорил, слышался звон бокалов, стук ложек и вилок, звучали очередные поздравительные речи, но всё это отходило на второй план, словно во всём мире остался только этот печальный красавец и Тайрен, который совсем потерялся во времени и забыл, где находится. Слева раздался скрежет стула по паркету, отвлёкший Тайренэля от созерцания соседа, он повернулся и увидел как из-за стола поднимается старший муж. О, небо! Тайри опять о нём забыл! А вдруг тот заметил, что супруг постоянно пялится на другого демона?! Докажи потом, что он делал это не специально, без всякой задней мысли, а только потому, что просто невозможно не смотреть на такое. — В этот знаменательный день… — начал Вальсден подняв бокал, и Тайренэль понял, что сейчас будет очередной праздничный тост, можно не слушать. Он опять скосил глаза на соседа, и очнулся только тогда, когда осознал, что тот испуганно смотрит на него в ответ. Неужели понял, что за ним наблюдали? Тайри же старался делать это как можно незаметнее! И тут до него дошло, что скандируют сидящие вокруг демоны. — Поцелуй! Поцелуй! Поцелуй! — кричали вокруг. Какой поцелуй? Чей? Святые небеса! Да его же собственный! Кто ещё целуется на праздновании свадьбы, если не супружеская пара? Во время обряда этого удалось избежать, а сейчас никак не отвертеться. Выбора нет, Тайрену следует быть покорным и не противиться судьбе. И отец, и брат, и Гай так учили. Целовать мужчину грех, разумеется, но не такой страшный, как соитие. Как избежать, хотя бы временно, последнего, он придумал. А на счёт поцелуя… придётся потерпеть, такова его доля. Тайри тоже поднялся и повернулся к мужу в ожидании неизбежного. Тот целовать опять не торопился, стоял с бокалом в руке и чего-то ждал. Видимо всё же такая традиция — младший муж должен делать всё сам. Ну что ж, Вальсден сейчас хотя бы не в боевой трансформации, прыгать, чтоб дотянуться, не придётся. Тайри зажмурился, приподнялся на носках, и ткнул мужа сжатыми губами куда-то в сторону губ, вроде бы даже попал куда надо. За столом почему-то наступила гнетущая тишина. Затем раздался удивлённый свист и чей-то голос: — Вот это да! Вальсден, тебе муж прямо на свадьбе изменяет! Охренеть просто! — Да даже светлый догадался, что с нашим Валли ему ничего интересного в койке не светит, решил сразу любовника завести! — Повезло тебе, Рорхен, такого красавца отхватил. А не боишься, что Маркейн тебе теперь яйца открутит? — Кто бы мне рассказал, что ангелы такие распутники, ни за что бы не поверил! Сердце у Тайренэля ухнуло вниз, а всё тело обдало жаром. Этот демон, которого он только что поцеловал, не его муж?! А где же тогда Вальсден?! — Придурок! — яростно прошипел прекрасный сосед справа и с силой дёрнул его за рукав. — Сядь на место, что ты меня позоришь?! О тьма! За что мне всё это?! — Я…я…я… — прозаикался ошарашенный Тайрен, — я, кажется, мужа потерял… Я думал, этот демон Вальсден… — Какая прелесть! Только идиот мог в мужиках запутаться! — саркастично заметил юноша. — Что ж, поздравляю, мужа ты нашёл. Я твой муж. — Ты Вальсден?! — изумлённо воскликнул Тайренэль. Но как же так? Ведь этот парень ростом не выше его самого, а в демоническом воплощении был самым огромным и таким жутким… В душе Тайрена словно расцвели райские сады и запели птицы. Это дивное создание его супруг! — Так! Прекратили балаган! — рявкнуло дивное созданье перекрывая продолжающие сыпаться со всех сторон шутки. — Произошло недоразумение! Никто никому не изменяет! Моему мужу нехорошо, он… чем-то отравился, вот и перепутал немного. — А поцелуй-то будет? С тем, с кем надо? — выкрикнул кто-то. — Нет! Я тоже отравился! — заявил настоящий Вальсден. — Сейчас оба заблюём тут весь стол, если будем целоваться. Мы, пожалуй, отправимся к себе, приляжем, отдохнём. — Ага, приляжьте, — насмешливо согласился тот же голос. — Ты только в процессе отдыха его не порви, когда будешь наглядно показывать, что муж именно ты. — Спасибо за совет, Даланас, — холодно ответил Вальсден. — Продолжайте праздновать, а нам разрешите откланяться. Вальсден. Хоть Валли не очень-то поверил рассуждениям секретаря о чистоте и морали Высших ангелов, всё же эти слова его немного успокоили. Кто знает, вдруг дело так и обстоит, Рорхи всё же и до войны со светлыми общался, и в битвах с ними участвовал. Ему виднее, наверное. Однако только они зашли в зал, Вальсден понял, что надеяться не на что. У его младшего мужа на него встал! Целомудренные, до свадьбы недрочащие ангелы, значит? Ну конечно! За столом Тайренэль таращился на него так, словно первый раз видел. И чего он рассмотреть пытается? Может Валли плохо умылся или где-то ухитрился запачкаться? Под этим изучающим взглядом юноша чувствовал себя крайне неуютно. Сбежать хотелось всё сильнее. Произносили тосты, нужно было хоть выпить для приличия, но опять начало подташнивать. Да что же он сегодня как впечатлительная девица, то его мутит, то в обморок пытается выпасть. Раньше такого за собой не замечал. Нужно взять себя в руки и… — Поцелуй! Поцелуй! — начали выкрикивать демоны после тоста Рорхена. Чего он там наговорил? Вальсден всё пропустил мимо ушей. Хотя, наверное, как обычно, что-нибудь про страсть и про великую любовь — он это любит. Поцелуй, значит… Надо встать и поцеловать, что он, не мужик что ли. Вот ещё, поцелуя бояться. Сейчас он встанет… вот сейчас, сейчас, только с силами соберётся… В этом нет ничего страшного, это даже не секс… Во имя тьмы! Это же надо было его так опозорить перед всеми! Нарочно не придумаешь. Теперь весь двор ещё больше будет над ним потешаться. С вечным девственником Вальсденом даже собственный муж, на собственной свадьбе целоваться не захотел, предпочёл другого! От злости Валли даже забыл, что ангела надо бояться. Хотелось взять и треснуть тарелкой с какими-то птичьими ножками по тупой башке этого бестолкового телка. Хотя… возможно для светлых сложно узнать демона не в боевой трансформации, и Вальсден сам виноват — прятался же от мужа, когда перевоплотился, вот и допрятался. И всё равно придурок! Пусть рога, хвост, рост, мускулы. Но лицо-то не сильно меняется! Во всяком случае, ни один тёмный никого ни с кем не спутает в любом виде. По дороге к своим покоям юноша начал немного остывать. Ангел топал позади, и Валли вдруг пришло в голову, что они совсем одни в коридоре. А в комнате будут ещё… однее. И до неё уже рукой подать. Сразу всплыли все опасения, что терзали его на протяжении дня. Вот нахрена он с пирушки ушёл? Чего не сиделось, пусть все над ним ржали, но там он был в безопасности. Как нарочно вспомнился и стоящий мужнин член… довольно внушительного размера, кстати. Наврал Рорхен про непорочность ангелов, как пить дать наврал. Как бы точно узнать? Мысли скакали в голове словно взбесившиеся кони, и Валли ничего умнее не придумал, как напрямую спросить у супруга, остановившись перед родной дверью: — Тайренэль… а ты дрочил до свадьбы? — Что я делал? — удивился супруг. — Член свой… трогал? Чтоб было приятно? И ужасом увидел, как младший муж свекольно покраснел и опустил глаза. — Я… да… трогал, — прошептал он. Твою ж чёртову бабушку! — Ты… в комнату заходи пока, — выдавил из себя Вальсден, — а я скоро буду. Мне это… Подготовиться надо, помыться и всё такое. И развернувшись, он стремительно побежал по коридору. Только в маминой комнате ему удалось взять себя в руки. Нет, ну его нахрен, никто не заставит его вернуться обратно. Ни за что! Хотя… заставят, конечно, если найдут. А вот будут ли искать? Как скоро муж поймёт, что Вальсден сбежал? А когда до него дойдёт, что будет делать? К отцу пойдёт? К Рорхену? Секретарь знает это место для пряток, нужно выбрать другое. Так, так, так… где бы скрыться? Он ещё какое-то время поносился кругами по комнате, размышляя, а потом его осенило. Сеновал! Сеновал на конюшне — вот где точно не догадаются искать! Осталось только туда пробраться. Почти все демоны на пьянке, его никто не должен увидеть. Крадучись, Вальсден пошёл по коридорам, стараясь держаться поближе к стене, замирая при каждом подозрительном шорохе. Такой способ передвижения занял уйму времени и окончательно вытрепал нервы. Поэтому, когда он открыл дверь на выход из замка и столкнулся в на пороге с какой-то фигурой, Валли так заорал с перепугу, что сам себя оглушил. — Чокнулся? Что так вопишь-то? — недовольно поинтересовался этот кто-то. Вальсден присмотрелся, и узнал одного из поваров, Белтесия. — Т…т…ты чего здесь? — запинаясь поинтересовался юноша. — На склад за капустой ходил, — Белтесий демонстративно покачал в руке вилок капусты, — а что? — Ничего, я так просто, — мотнул головой Валли. — А ты чего это здесь шляешься? Вроде гулянка ещё не закончена. — Да я это… Ну… — тут до Вальсдена дошло: с какой стати он вообще должен оправдываться перед каким-то кухарем? — Хочу и шляюсь! Отлить захотелось на свежем воздухе, нельзя что ли? — Да ссы где хошь, мне то что, — пожал плечами повар, проходя мимо юноши внутрь замка. Фух… Главное теперь кому посерьёзней не попасться. А Белтесий-то что, не пойдёт же он с докладом к Повелителю, что сын того изъявил желание облегчиться на улице. Сумерки уже начали наползать на двор, это хорошо, меньше шансов спалиться. Валли пригнулся и начал передвигаться прикрываясь кустами в сторону конюшни. Так, где ползком, а где перебежками, и добрался до цели. Внутри споро взлетел по лестнице и нырнул в сено, зарывшись так, чтоб только нос торчал. Отлично! И хрен его тут кто отыщет! Спустя минут десять он окончательно успокоился, пригрелся, и даже начал задрёмывать. Сказалась усталость, да и предыдущую ночь спал плохо — всё думал о предстоящей свадьбе. Из сна вырвало ощущение, будто кто-то дёргает его за ногу. Да точно, дёргает. Нет, уже тащит! — Ай! — пискнул Вальсден, и увидел перед собой сердитое лицо Рорхена. — Ты как меня нашёл? — Искал, вот и нашёл! — уведомил секретарь, продолжая бесцеремонно вытаскивать юношу из сена. — Белтесий сдал, да? — Не угадал. Я как раз раздумывал, где тебя искать, остановился у окна, смотрю — ползёт, гадёныш! Ты какого хрена творишь, а? Ну не хочешь с ним ебстись — не надо, я же сказал — уговорю Аздетона подождать. Так нет же, опять сбежал! Ты понимаешь, что выставляешь себя на посмешище? Отца позоришь! Виданое ли дело, принц тёмных прячется от светлого супруга по конюшням! Я сейчас отведу тебя в комнату, запру, и делайте что хотите — трахайтесь, деритесь, стихи о чистоте и непорочности друг другу читайте. Но больше так делать не смей! — Да кто бы вообще узнал, что я с ним в одной комнате не ночевал? — возмущённо воскликнул Вальсден. — Завтра утром вернулся бы к себе спокойно — и всего делов. — Завтра утром ты вылез бы отсюда на потеху всем, кто увидит. А многие бы увидели, слуги, вот отличие от тебя, просыпаются рано и приступают к работе тоже рано. И тут такое чучело из конюшни выходит — мятое, заспанное и с соломой в волосах. Что бы они подумали? Да весь двор облетела бы весть, что ты в первую брачную ночь вместо мужа, хрен знает с кем на сеновале кувыркался. И так себя шутом вечно выставляешь — с этой девственностью своей, с неумением трансформироваться, мечом владеть. Мало тебе? Или того хуже, подумали бы правильно — что прятался здесь от ангела. Мне-то похрен, а вот Аздетону очень будет приятно выслушивать, что сын его трус, испугался какого-то светлого! — Я не трус! Я просто… ну ты же видел, что со мной было, после твоего эксперимента! — Видел. И раненых на поле боя видел. Кого без руки, кого без ноги, кого с оторванными крыльями или выпущенными кишками. И сам не раз ранен был. И никто не ныл как ты. Терпели. И ты потерпишь. Ноги раздвинешь и пищи себе на здоровье, трясись, пока он тебя ебёт. Или ему раздвинешь. Всё, разговор закончен. Сам пойдёшь или тебя тащить, народ веселить, кто навстречу попадётся? — Сам, — буркнул Вальсден отряхиваясь и выпутывая из волос сено. — Мудрое решение. Первое за целый день, — улыбнулся Рорхен. Тайренэль. Наверное это хорошо, что мужем оказался этот потрясающий парень. Раз он выглядит таким невинным — может и не будет заниматься с Тайри всякими непотребствами? Но… Стоит только вспомнить демонический облик мужа, его горящие глаза, грозное выражение лица… Разве тот демон может быть чистым? Эти два существа в одно никак в воображении не складывались. А может Тайрен в тот раз тоже перепутал? Ага, и вышел замуж вообще свет пойми за кого, и куда тогда делся его муж, и зачем этому юноше выдавать себя за Вальсдена? Кажется Тайренэль сходит с ума. Как-то слишком много всего навалилось на него за последние дни. А он даже до сих пор не выяснил куда именно его будут насиловать… Впрочем, начнут — узнает. Но какой же Вальсден всё-таки красивый… Хочется посвящать ему баллады, дарить цветы, совершать в честь него подвиги. Просто так, разумеется, как воплощению идеала. Ведь это всё-таки мужчина, хоть и совершенство. Вот если бы он был ангелом! Можно было бы отвести его к любимому месту на реке — там где развесистый дуб и много лилий, смотреть вместе на воду, взявшись за руки, а ночью на звёзды. И разговаривать, разговаривать… Тайренэль мечтательно прикрыл глаза, представляя себе всё это, и чуть не споткнулся. Впрочем, какая разница. Даже если бы Вальсден был ангелом, целовать его и тогда было бы грешно… Целовать?! Тайрен не успел толком испугаться собственных мыслей, как муж резко остановился и повернулся к нему: — Тайренэль… а ты дрочил до свадьбы? — пытливо поинтересовался супруг. Дрочил? Слово, вроде бы, знакомое… — Член свой… трогал? Чтоб было приятно? — продолжал выпытывать Вальсден. О небеса! Почему он спрашивает?! Неужели по Тайрену видно, что он грешил? И что отвечать? Правду? Если он знает и проверяет, то ответив ложь Тайренэль соврёт старшему мужу, и тот это поймёт… А если просто так? Но кто же такое без причины будет спрашивать? — Я… да… трогал, — всё же решил ответить честно Тайри. И муж тут же ушёл. Нет, даже убежал. Ему рядом с осквернившим себя супругом теперь противно находиться? О-о, какой стыд! Уже в который раз за сегодняшний день Тайрен осрамился. И перед кем? Перед таким чистым, непорочным юношей, который, к тому же, ему так сильно нравится, что душа трепещет от восхищения, а сердце пускается в пляс. Муж, наверное, теперь с ним разведётся. Пока ещё можно, обряд не подтверждён. Тайренэля с позором выгонят из страны, вернут отцу, как порченый товар. Из-за него опять начнётся война. Может тот всё-таки вернётся? Велено подождать в комнате — значит нужно ждать. Тайренэль толкнул дверь, прошёл внутрь помещения и огляделся. Где же кристальные шары? Или тут только свечи? А нет, вот шар у кровати. И на полке ещё один. Он положил руку на каждый шар по очереди и они засветились приятным бирюзовым светом. Надо же, Вальсден их что, под цвет глаз подбирал? А в его собственной комнате кристаллы просто белые, безо всяких изысков, такие здесь в коридорах висят на стенах. Нужно тоже было себе какие-нибудь разноцветные купить. Это же красиво. Ладно в детстве ему никто выбора не давал — какие поставили, с такими и живи, у всех одинаковые. Но он же вырос, мог бы и задуматься хотя бы раз над тем, что ему самому нравится. Своя спальня никогда не казалась ему уютной. Вот у мужа было хорошо, несмотря на большой размер комнаты. Бирюзовый оттенок придавал всему помещению такой вид, словно вокруг море, тихая уединённая лагуна. Песочного цвета покрывало на ложе усиливало это ощущение. А кровать, кстати, могла бы быть и побольше, явно не рассчитана на двоих. Они, конечно свободно поместятся, но ночью есть шанс, что Тайри прикатится ближе к демону — была у него такая привычка, активно перемещаться во время сна, Вальсден подумает что-нибудь нехорошее, что Тайри его домогается, к примеру. И так уже юноша создал о себе впечатление какого-то… распущенного ангела. Тайренэль представил, как оказывается рядом с мужем, осязает ногой или рукой его тело, и почувствовал, как греховный орган ощутимо напрягся. Да что такое-то! Опять?! Он же не думал ни о чём плохом, никаких женщин не воображал, что этому… члену неймётся? Ну вот точно, в очередной раз Тайрен опозорится, когда у него поднимется посреди ночи рядом с Вальсденом без какой-либо причины. Ой, да у него же и утром встанет! Всегда стоит, но вроде довольно быстро падает сам по себе, трогать необязательно. Может супруг не заметит эту постыдную нестандартность организма Тайрена? Всё же под одеялом будут, и, наверное, в пижамах. Юноша отстранённо рассматривал клубящуюся перламутровой дымкой глубину кристального шара и напряжённо размышлял: способен вообще Вальсден на порок или можно не опасаться? Как себя вести? План он придумал, но как бы его поделикатнее выложить, и стоит ли? Ведь брак нужно подтверждать. Сначала он знал, что соитие произойдёт по-любому, и о таком не задумывался, а теперь оказывается, что этого, возможно, и не случится. И тогда демон в любой момент сможет с ним развестись, особенно если увидит, что у него всё время встаёт самопроизвольно. Зачем ему такой грязный муж? А если внешность обманчива, и Вальсден всё же развратник, вдруг предложение отложить сношение его разозлит, даже не смотря на выгоду. Ох, что же делать-то? Когда старший муж разгневается, то трансформируется. А там шипы… Брат говорил, что в обычном виде будет не так больно, то есть больно будет по-любому, что в демонической форме, что нет? О небеса, так куда же всё произойдёт, если это причиняет страдания? И зачем он обо всё этом думает, если Вальсден, возможно, вообще не вернётся? Может… стоит пойти его поискать? Но там же полный замок демонов, кто знает, какие желания вызовет у них одиноко бродящий ангел. Его раздумья прервал стук в дверь. Вряд ли старший муж будет стучаться в собственную комнату. Тогда кто это? Открывать или не стоит? Стук повторился. — Входите… — нерешительно предложил юноша. Тот самый демон, который показывал ему замок и которого Тайренэль потом поцеловал. Что ему нужно? Принял поцелуй за приглашение? Пришёл за продолжением? Ну уж нет, не на того напал! Тёмный один, а у Тайрена есть меч, так легко он не дастся, сможет за себя постоять! — Полагаю, Вальсдена здесь нет? — поинтересовался предполагаемый насильник, осматриваясь. — Или он под кроватью прячется? — Нет, — отрицательно покачал головой Тайри. — Не обмануло предчувствие значит, опять смылся. Ладно, сиди здесь, чтоб ещё и тебя потом искать не пришлось, я его приведу. С этими словами демон скрылся за дверью. Посещение тёмного вытряхнуло Тайренэля из тягучих размышлений. Вальсден вернётся, то есть, его обещали привести. Слава небесам! Или… Да нет, очень хорошо, что вернётся. Просто внезапно юношу опять охватило волнение и лёгкий страх. Он настороженно наблюдал за входом, присев на краешек постели, не представляя, чем ещё заняться. И когда увидел входящего мужа, сжался в предчувствии. Вальсден выглядел таким… суровым, если можно применить это определение к его нежному лицу, серьёзным. Муж постоял немного посреди комнаты, посверлил Тайрена взглядом, а затем резко приказал: — Раздевайся и ложись в кровать. И принялся стягивать с себя одежду.