Хочу, не могу

Вальсден. — Рорхи, не надо меня закрывать. Я всё осознал, ты мне достаточно убедительно объяснил, что моё поведение недостойно мужчины, — спокойно произнёс Вальсден перед дверью. — Да? Ну ладно, — недоверчиво протянул секретарь. Внезапно он наклонился очень близко к юноше и тихо прошептал на ухо:  — Надо было тебя всё же трахнуть, когда ты предлагал. Теперь жалею, что отказался. Может ещё не поздно? — Валли внутренне напрягся, а демон продолжил: — Ты такой… сексуальный сейчас. С этим куриным пером за ухом. Где только подцепить умудрился? Вальсден поскрёб волосы и нащупал перо. — Придурок, — беззлобно бросил он, кидая пёрышком в мужчину. — Я и так нервничаю, а тут ты ещё со своими шутками. — Не нервничай, всё будет хорошо. Там Аздетон велел поставить всякую хрень тебе на тумбочку, должны уже были принести. Из своих запасов пожертвовал. Член-то у Кедаана ого-го, приходится пользоваться, тем более папаша твой жуть как любит, когда любовник боевую форму принимает в процессе, а это сам знаешь… Короче, обезболивающее зелье — после секса используешь. Расслабляющий порошок — до нужно нюхать. Ну, а масло — думаю тебе объяснять не надо. Это не такие хорошие средства, как ты делаешь, но он в твоей лаборатории не разобрался что есть что, всё не подписано. Ну… да прибудет с тобой тьма. — Ты меня прям как на смерть отправляешь, — хмыкнул Валли. — Да вот… Ты вроде, смотрю, успокоился, а я что-то теперь разнервничался, словно у самого сейчас первый раз будет. Хотя, тогда я как раз не переживал… Ты ж мне почти как сын, вот и волнуюсь. — Ага. И поэтому трахнуть меня хочешь. Из глубоких отцовских чувств. — Я сказал — почти, — ухмыльнулся секретарь и махнул рукой на прощание. Валли глубоко вздохнул и толкнул дверь. Чему быть — того не миновать. Зачем откладывать неизбежное, лучше сразу отмучиться. Он мужчина, а не ссыкло, он справится. Светлый ожидал его на кровати. Уже приготовился? Тем лучше. Главное ни о чём не думать. Принять порошок, ноги раздвинуть… Это не сложно и не страшно. — Раздевайся и ложись в кровать, — решительно заявил Валли глядя на мужа. Свои шмотки он стянул быстро и безо всякого смущения, юноша вообще в этом плане стеснительностью не страдал, в купальнях постоянно приходится раздеваться публично. И что на него пялятся, даже те, кто уже сто раз видел голым, тоже привык. Но от взгляда Тайренэля почему-то стало жарко. Тот смотрел так… словно сейчас то ли скончается от ужаса на месте, то ли набросится как голодный зверь, то ли немедленно замуж позовёт, хотя вроде уже женаты. И сам одежду снимать не спешил. — Раздевайся? — полуприказал-полувопросил Вальсден, решительность его начала понемногу таять. — Ты вообще в курсе, что младший муж обязан слушаться старшего? Ты в нашей стране, здесь это закон. — Я знаю, — кивнул ангел, опустил глаза и начал развязывать тесёмки на рубашке. Кажется, руки его немного дрожали. От нетерпения? Фигура у мужа, конечно, отпадная. При других обстоятельствах, и если бы Вальсден не находился в таком истерически-боевом состоянии, у него бы сразу встал, можно не сомневаться. А Тайренэль почему-то не был возбуждён. Странно, ведь так смотрел, да и на праздновании… или тогда он возбудился на кого-то другого? Валли вдруг почувствовал что-то вроде… ревности? Да ладно… Нет, ну а что, пусть и ревность. В конце концов — это его муж, личный! Он не имеет права заводиться ни на кого, кроме собственного супруга! Раздражённый этими мыслями Вальсден твёрдо прошествовал к ложу, схватил с тумбочки красиво украшенную коробочку с порошком, поднёс к носу и, зажав сначала одну ноздрю, потом другую, вдохнул содержимое. По телу прокатилась мягкая тёплая волна, оно сразу же наполнилось приятной невесомостью и одновременно истомой, словно после качественного массажа. Неплохая штука, не хуже, чем он сам варит. Ну правильно, вряд ли у кого хватит смелости продать некачественную хрень самому Повелителю. Валли лёг на кровать и накрылся покрывалом, наблюдая как Тайренэль устраивается рядом. Мозг постепенно заволакивало пьяной дремотной безмятежностью, смешанной с лёгким возбуждением. Нет, реально, охрененный порошочек, надо бы рецепт выведать, узнать у отца имя поставщика. И светлый совсем-совсем не страшный и не опасный. И член у него не такой уж и большой, как показалось на первый взгляд. Вот он его вставит и будет так хорошо…. Юноша даже тихонько застонал от предвкушения. Да, давай ангелочек, навались сверху и отымей меня основательно! Но муж почему-то бездействовал. Чего ждёт-то? Валли же готов. — Ну? — нетерпеливо воскликнул Вальсден. — Начинай давай! Хрен ли ты медлишь?! — А… ну, — промямлил Тайренэль, а потом горячо заговорил: — Вальсден, послушай. Давай отложим это всё, пожалуйста… Хотя бы ненадолго. На неделю. А лучше на две. Взамен могу тебе предложить одну вещь. На покинутых землях эльфов мне попалась разрушенная башня, а внутри, в подземной библиотеке, был камень силы, большой и полный энергии. Я никому не успел рассказать о своей находке. Если мы перенесём наше соитие, я тебя туда отведу. — Почему ты это предлагаешь? — удивлённо взглянул на него Валли. — Не хочешь со мной трахаться? — Я… я… разумеется хочу… Просто… Привыкнем к друг другу сначала, а потом уже… — пролепетал ангел опуская глаза. Отлично! Уже второй мужчина отказывает Вальсдену в сексе! Неужели он совсем непривлекательный, не вызывает сексуального желания? Правда, что ли, жаба холодная? Обидно как-то. И как назло возбуждение всё нарастало и нарастало, член уже начал подавать признаки жизни. Чёрт! Неспроста его так кроет, в порошке же наверняка афродизиак. Ну спасибо тебе, папочка! Не хватало ещё чтоб Вальсдена под возбудителем выебли! Да он не только боли не почувствует, если жопу в лоскуты порвут — будет радостно подмахивать и добавки просить. И хорошо, что ангел его не хочет, радоваться надо! Тем более, такое заманчивое предложение сделал. Камень — это неплохо, может пригодиться если нейтрально наполненный, но ещё лучше упомянутая библиотека, там может быть что-то по зарядке камней. Вот отец обрадуется, когда сын, вечно его разочаровывающий, принесёт формулу прямо на блюдечке. Гордится им, наконец, будет. И всё же… Почему муж не захотел?.. Валли ему совсем не нравится, или Рорхен был прав, секса боится? Но с этим со всем и потом можно разобраться. Сношаться в таком состоянии на самом деле очень хреновая идея. Как бы теперь избавиться от возбуждения? Подрочить? Нет, из-за порошка ещё больше раззадорится, уж Валли-то, как зельевару, хорошо известно действие таких смесей. Накинется на ангела как ненормальный, и выебет его собой. Ну или просто выебет, а это уже насилие. Нужно просто лечь спать, за ночь должно попустить. Правда, со стояком хрен уснёшь. Есть у него зелье на случай бессонницы, только оно в шкафчике, на другом конце комнаты. Идти туда и светить голой жопой теперь почему-то совершенно не хотелось. Тем более член стоит. А у Тайренэля нет. Как же он унизительно будет выглядеть возбуждённый под взглядом холодного супруга. — Тайренэль. Принеси мне вот из того шкафчика у стены флакон, на нижней полке, такой зелёный, — нашёл Вальсден выход из положения. Ангел послушно поднялся с кровати, но зачем-то потащил за собой покрывало, попытавшись в него завернуться. — Нет, не трогай! — испуганно воскликнул Валли. — Ты и так сходить можешь. Тайренэль помедлил, тем не менее опять подчинился. Когда обнажённый красавец наклонился к тумбочке, член у Вальсдена так напрягся, что даже больно стало. Твою ж чёртову бабушку, вот это задница! Не стоило мужа просить, от увиденного зрелища возбуждение уже просто зашкаливало, тело сводило судорогой, а яйца звенели. Спать, немедленно спать, иначе Вальсден за себя не ручается — изнасилует ангелочка, и даже совесть в процессе не проснётся! — Вальсден… — уже сквозь накатывающий сон услышал Валли, — так мы договорились, да? — Договорились, договорились… — пробормотал юноша и отрубился. Тайренэль. Тайрена охватило разочарование. Всё же его муж такой же тёмный, как и все остальные. Ну, а что он хотел, чистый демон — конечно же, размечтался! Это развратник, привыкший без всякого угрызения совести удовлетворять все стремления грешной плоти. И бесстыдник к тому же, предстал перед другим мужчиной обнажённым совершенно не стесняясь. Тело Вальсдена оказалось даже более великолепным, чем представлялось через одежду: совершенная кожа без всяких изъянов, идеально развитая мускулатура, потрясающее сочетание силы и грации. И такая ослепительная красота, достойная того, чтобы быть поставленной на пьедестал для поклонения, осквернена. С самим Тайренелем при взгляде на мужа случилось что-то странное. Его охватило незнакомое, неясное желание, сродни голоду, но совсем другого плана. Непреодолимая тяга сделать что-то, вот только что — совершенно неясно. Сбежать, спрятаться, попросить Вальсдена немедленно одеться? Это было пугающе. Что с ним? Что происходит? Мысли путались, сердце бухало. Собственная нагота вызывала ощущение полной уязвимости. Старший муж уже не казался благочестивым милым юношей. Да, это тот самый демон, пусть глаза не горят огнём, нет рогов и хвоста, но это несомненно он. О небеса, как же страшно! После того, как Вальсден понюхал что-то из коробочки, взгляд его сделался каким-то совсем уж диким, мерещилось, что он уже принимает боевую форму, чтобы набросится на Тайренэля и разорвать на части. Юноша боялся дышать, замер под покрывалом и только и мог, что следить расширившимися от испуга глазами за мужем. Нужно сказать про камень, нужно сказать, иначе потом будет поздно. Сейчас, сейчас, он соберётся с духом и скажет. — Начинай давай! Хрен ли ты медлишь?! — словно в ответ на его заполошные мысли произнёс супруг. Да, медлить нельзя. И Тайри решительно озвучил своё предложение. Отдавать камень силы тёмному было не самым достойным поступком. Но им теперь открыт проход в земли эльфов, так что когда-нибудь сами найдут. А так, хоть Тайренэль спасётся ненадолго, главное чтобы муж согласился. Вальсден ничего не ответил, только спросил, вроде бы обиженно — хочет ли Тайрен с ним… трахаться. Демон ещё и сквернословец, будто мало всего остального. Естественно, юноше не хотелось. Но второй раз говорить правду он не решился. Меж тем Вальсден выглядел всё страннее: взгляд расфокусирован, лицо приобрело нездоровый пятнисто-розовый оттенок, дышит тяжело. А может он заболел? Из-за того, что был настроен на соитие, а затем его лишился. Возможно, для демонического организма такое вредно? Вот и флакон какой-то попросил. Наверное - лекарство. Уснувший муж казался таким мирным, беззащитным и уже совсем не страшным. К Тайренэлю вернулась потребность защитить его, утешить, погладить ласково по голове, но теперь ещё к ней примешивалось то самое незнакомое сосущее желание непонятно чего. Тайри разрывало от противоположных чувств. Было очень жалко захворавшего мужа. И горько, от того, что тот оказался грязным. И досадно на себя, потому, что даже не смотря на это, всё равно хотелось отвести его к дубу и смотреть вместе на лилии, держась за руки. Даже испугавшее на какое-то время поведение супруга Тайри не охладило. Как не повторял юноша мысленно, что это демон, тот самый, жуткий, но теперь никак не получалось разглядеть в Вальсдене ничего демонического. А ещё очень хотелось откинуть покрывало, и снова полюбоваться на изумительное тело, всё же Тайрен тогда рассмотрел его недостаточно хорошо. Разумеется лишь для того, чтобы удовлетворить эстетическое любопытство. Какие другие на это могут быть причины? Само собой юноша ничего такого себе не позволил, просто лежал и смотрел на совершенные черты лица старшего мужа, такого прекрасного и такого, как оказалось, порочного, пока не сморил сон. Как Тайренэль и опасался, ночью он несколько раз оказывался рядом с демоном и прижимался к нему всем телом. Просыпался и тут же отползал на свой край кровати, тем не менее каждый раз обнаруживал свой греховный орган напряжённым. Сегодня он побил все рекорды по беспричинному вставанию, нужно с этим что-то делать. Если всё время ходить с таким безобразием в штанах, тёмные примут его за такого же извращенца, как они сами, наверняка станут предлагать что-нибудь… неприличное. А утром Тайри вытащило из сна мучительное желание, охватившее всё его существо. В полудрёме он чувствовал чьи-то руки, такие нежные, но при этом настойчивые. Они вызывали потрясающие ощущения: тело плавилось, кожа горела под пальцами, хотелось стонать, кусать губы. Хотелось, чтоб это длилось бесконечно и одновременно чтоб побыстрее закончилось, чтобы эти волшебные руки принесли какую-нибудь разрядку, помогли испытать облегчение. Но когда ладонь легла на его пылающий от изнурительного томления греховный орган, Тайренэль, наконец, проснулся окончательно. И понял, что кто-то трогает его, причём далеко не с невинными целями. Сзади тесно прижималось горячее, сильное тело, а в голый тыл ощутимо упиралось нечто твёрдое. Юноша дёрнулся всем телом от ужаса и грохнулся с высоты на пол. — Ты чего? — поинтересовался сонно моргающий Вальсден, свесившись с кровати. — Я что, к тебе приставал? Извини, это от порошка, до сих пор никак не отпустит. Вот же гадость папаня подсунул. Всю ночь снилось, что кто-то об меня трётся, лапает, членом тычется. А под утро видать организм не выдержал, решил удовлетворить потребности, и тут ты под руку подвернулся. Я вообще-то ничего такого не собирался… Я спал. Напугал тебя? — Нет, — покачал головой Тайри, — я тоже спал, даже не понял что происходит. Вот и упал… от неожиданности. Не говорить же мужу, что реально испугался. — А, ну забирайся обратно тогда, чего на полу валяешься. Тайренэль опасливо залез под одеяло и уставился на мужа. Какой он сегодня… Совсем не похож на того печального отрешённого юношу, что увидел Тайри при первой встрече. Условно первой, конечно. Но и на порочного демона как-то не тянет. Улыбается, глаза искрятся весельем. Захотелось улыбнуться в ответ. О небеса, да его муж ещё прекраснее, чем казался вчера! Сердце замерло от щемящей нежности и упоительного восторга. — Вальсден, ты такой красивый! — не удержавшись, произнёс Тайрен. — Ага, мне все это говорят, только при этом ебаться никто не хочет, — Вальсден сразу как-то потускнел, улыбка погасла. — Вот и ты… Я думал, что тебя возбуждаю. На кого у тебя вчера член встал, на меня или нет? Ох, стыдно-то как. Ну зачем старший муж задаёт такие неудобные вопросы? Хотя, вот замечательный повод всё объяснить. — У меня… Есть такая ужасная особенность, греховный орган поднимается безо всякой причины, — застенчиво пояснил юноша. — Уверяю тебя, ты здесь не причём, и никто не причём, оно само. Я не думал ни о чём постыдном, наоборот, когда увидел тебя — пришёл в благоговейное восхищение… Ты выглядел таким чистым, невинным. Случившееся не имеет к тебе никакого отношения. Не думай, я вовсе не извращенец какой. — Интересно, первый раз вижу кого-то, кто возбуждается на чистоту и невинность. Разумеется безо всякой причины, — хмыкнул Вальсден, — а почему ты сказал «выглядел»? Сейчас уже не выгляжу, что ли? — Ну… — смешался юноша. — Ты же вчера хотел… этого… греховных вещей. — Не так уж и хотел. Просто брак подтверждать же надо. Да и вообще, мне казалось, что именно ты этого хочешь, — пояснил муж. — Как хорошо, что всё прояснилось. Никому из нас секс не нужен. Тебе же не нужен, правда? Скажи честно. — Мне… Это же грех. Делить ложе с мужчиной. Не должно такого хотеть, — ответил Тайрен. — Какой-то очень расплывчатый ответ, — Вальсден с подозрением посмотрел на него, — давай всё же проясним раз и навсегда, чтоб я не нервничал. Ты хочешь со мной трахаться? — Н-нет… — неуверенно ответил Тайренэль. Может не стоило так отвечать? Вдруг муж просто проверяет. И сейчас как взбесится, как трансформируется. — Ну слава тьме! Ты не ошибся, вообще-то. Я на самом деле невиннее некуда, всё ещё девственник. У меня никого не было — ни мужчины, ни женщины, даже ни с кем не целовался, — Вальсден обворожительно улыбнулся, — и я тоже трахаться с тобой не хочу. Собственно ни с кем не хочу, не только с тобой. Потом нам придётся, разумеется, для завершения обряда, но чем позже это случится — тем лучше. И на счёт камня… Ты говорил про библиотеку. Мне туда очень надо, отведёшь? Не передумал теперь? — Конечно отведу, я же обещал, — кивнул Тайрен. Душа его исполнилась ликования. Он не ошибся, Вальсден действительно чистый и невинный. Какое счастье! И греховного соития он, оказывается, вовсе не жаждал. Как же Тайри повезло, что из всех ужасных, порочных демонов ему достался именно этот юноша, на которого, к тому же, так приятно будет смотреть всю оставшуюся жизнь. Всё оказалось не так плохо, как виделось раньше. Теперь с Вальсденом, наверное, можно будет подружиться, если, конечно, тот сам захочет. Возможно, даже получится его когда-нибудь отвести к тому дубу… Было так хорошо, так тепло на душе, возникло неодолимое желание поцеловать эти нежные, улыбающиеся губы. Не греховным поцелуем разумеется, просто прикоснуться из чувства облегчения и благодарности. И Тайри уже было неосознанно потянулся, как муж неожиданно встал с кровати. — Тайренэль, это… мы же будем жить вместе. Так что всякое такое неизбежно. Тебя же не будет смущать моё голое тело? Не, я не собираюсь так расхаживать. Просто прятаться всё время, исхитряться, чтоб переодеться как-то… Да и спать я привык голым. Если что — меня твоё тело совсем не смущает. И уж конечно не вызывает никаких греховных мыслей, — усмехнулся супруг, — так что можешь меня совершенно не стесняться. — Хорошо, — выдавил из себя Тайрен и сглотнул. Вальсден у него тоже никаких греховных мыслей не вызывал. Вот только… проклятый член отчего-то опять поднялся, при взгляде на обнажённого мужа. Как-то всё это… ненормально. Может Тайренэль сам чем-то заболел? — Ну вот и славно, — резюмировал Вальсден. — Парнем ты мне кажешься нормальным. Теперь. Разумным. Думаю мы сможем даже подружиться, зачем нам враждовать, пусть я тёмный, а ты светлый. Мы навсегда связаны браком, так что деваться некуда, надо находить общий язык. Зови меня Вальс, или Валли, как нравится. А ты?.. — Тайрен, Тайри, — ответил юноша. Можно ли доверять словам демона? Но зачем ему врать? Хотел бы совершить какие-то непотребства, сделал бы это ещё вчера. Или сегодня утром, когда трогал во сне. Тайри вспомнил охватившие его тогда ощущения, и греховных орган напрягся ещё сильнее, умоляя о прикосновении. Стыд, стыд и позор такому не умеющему контролировать своё тело ангелу! Хоть бы Вальсден ушёл куда, можно было бы себя потрогать… А он всё стоит… И это тело… Тайрен опустил глаза, а то, наверное, заметно, что он пялится. Судя по шуршанию, муж, наконец-то, одевался. Слава небесам, иначе юноша уже не смог бы сдержаться и… А что «и» он так и не смог решить. — Тайри, я пойду, попрошу принести завтрак сюда. Приводи пока себя в порядок. И… в общем, тебе не о чем переживать. У нас тебе понравится. Я знаю, что о демонах среди ангелов какую только чушь не рассказывают. О вас я тоже много чего интересного слышал. Но давай не верить словам. Клянусь тьмой — я никогда ничего плохого тебе не сделаю. Надеюсь… ты мне тоже. С этими словами Валли вышел из комнаты, а Тайрен тут же запустил руку под одеяло и застонал от облегчения. Вальсден. Всю ночь ему снилась какая-то тягостная муть, сначала он бегал от кого-то, затем сам за кем-то гонялся. Но стоило только поймать, этот кто-то тут же ускользал. Дразнил жаркими прикосновениями, возбуждал прижиманиями, издевался. Секса хотелось невыносимо. Под утро Валли всё же поймал беглеца и прижал к себе. Во сне это было совсем не страшно. Наконец-то он потрахается! А жертва-то его настоящий красавчик, судя по рельефным мускулам под руками, тонкой талии, упругой попке. А как выгибается, как трётся задом, так и просит, чтоб ему засадили. И когда Вальсден уже было собрался, его неизвестный любовник рванулся, больно двинул локтём по рёбрам и снова сбежал. Проснулся юноша от грохота. Глядя в испуганные глаза лежащего на полу Тайренэля, сразу же догадался, что сон был как бы не совсем чтоб и сон. Видимо лапал и хотел выебать он именно своего мужа. А выгибания и потирания задницей ему уже воображение дорисовало. С таким ужасом не смотрит тот, кто только что хотел отдаться. И тут до него дошло — ангел же его по-натуральному боится! Боится Валли, которого даже мыши в подвале не боялись, хоть он их и гонял всячески, чтоб ингредиенты не грызли. Ну надо же! Сразу стало смешно. И этого перепуганного телёнка сам Вальсден считал опасным и жутким монстром?! Правду говорят — у страха глаза велики, совсем от ужаса перед ёблей мозги отключились. Он вспомнил вчерашний вечер и ещё больше развеселился. Как готовился-то, практически себя в жертву хотел принести! А предполагаемый палач и насильник и в самом деле оказался невинным ангелочком. Рорхен был прав. Дрянь эту возбуждающую, отцов подарочек, надо бы выкинуть. Хорошо, что Валли вчера догадался принять снотворное. Невинный-то светлый невинный, но вряд ли безропотно позволил бы себя трахнуть, а совсем слетевший с катушек организм Вальсдена вчера на это был решительно настроен. В таком состоянии его даже не остановило бы, что он сам секса боится как огня. И оторвал бы ему Тайренэль яйца за домогательства, раз настолько не желает сношаться, что аж камнем силы откупиться решил. Им нужно поговорить, решил Валли, как двум вменяемым взрослым мужикам. И если в своей вменяемости он ещё сомневался — бегал же вчера как идиот зачем-то, прятался, то адекватность ангела сомнений не вызывала. Не смотря на наверняка бушующие в душе страхи и опасения Тайренэль показал себя с самой лучшей стороны, был спокоен, не истерил, даже слушался старшего мужа. А что член встаёт на невинность — ну это для ангелов, наверное, нормально. Трахаться-то ему при этом не хочется — это главное. На самом деле Вальсден немного нервничал. От этого и болтал без умолку, хотя обычно из него было слова не вытянуть. Он вообще за последние сутки наговорил столько, сколько иной раз за месяц не произносил, а всё из-за этой чёртовой свадьбы. Зачем-то доложил Тайренэлю, что девственник, спрашивал, на кого тот возбудился. Короче вёл себя как смущённая неловкая девица рядом с понравившимся ей кавалером, и от этого ещё больше волновался. А младший муж ему нравился, даже слишком и это огорчало, потому что было абсолютно бессмысленно. Валли будет на него возбуждаться, а толку-то, заняться сексом всё равно не захочется, а если захочется — то не получится, да и светлому это не нужно. Разумеется, Вальсден вполне способен держать себя в руках, ему же не четырнадцать лет, чтоб он вспыхивал словно свечка от одного взгляда на красивого мальчика. Тем не менее… И взоры эти непонятные, которыми всё время окидывал его супруг, они тоже будоражили организм. Будь это кто другой, Валли заподозрил бы что-то неладное, но это же Тайренэль, непорочный светлый. Ладно, время покажет, что будет дальше. Главное сейчас всё выяснилось, секс отложился на неопределённое время. С Тайри вероятно получится вполне сносно сосуществовать, не опасаясь за свою задницу. Жизнь налаживалась. Первым делом юноша решил навестить Рорхена, завтрак подождёт, хотелось с кем-то поделиться случившимся, вернее, не случившимся. Дверь ему открыл Маркейн, выглядящий чрезвычайно недовольным и помятым. Любовник секретаря был на пять лет старше Вальсдена, но сильно уступал по росту и комплекции, и казался намного моложе своего реального возраста. — Здорово, Марк. Рорхен уже проснулся? — осведомился Валли. — Ага, к лекарю пошёл, скоро вернётся. А ты, я смотрю, живой и вроде даже целый. Рорхи вчера нажрался как свинья, всё порывался пойти проверить, как ты там. Утверждал, что тебя муженёк способен чуть ли не изнасиловать, а может даже убить. Я его не пустил, испортил бы вам первую брачную ночь. — А у вас всё нормально? — Вальсден вспомнил вчерашний поцелуй, наверное Рорхену сильно за него досталось. — Уже да, — умехнулся демон, — сначала мы дрались, потом еблись, а потом Рорхен член сломал. — Как сломал? — ужаснулся Валли. — Ну на самом деле, я думаю, не сломал, повредил немного. Но он так пересрал. Клялся тьмой, что никогда больше не будет блядовать, станет примерным семьянином, лишь бы его вылечили. Я сначала тоже испугался, потом осмотрел его — ничего страшного, совсем немного опухло. Ему спьяну просто показалось, да и вообще Рорхи в отношении своего хозяйства стал очень мнительный, с тех пор как с человечихой трахнулся. Тогда же у него член покраснел весь, какая-то гадость вскочила. Лечился долго, я его к себе месяц не подпускал. После этого он зарёкся с кем-то, кроме демонов, ебаться. — Я не знал. Что же он ко мне не обратился, ни тогда, ни сейчас? Я же лучшие зелья варю, мигом бы его на ноги поставил. — А он тебя стесняется, — хмыкнул Маркейн. — Как стесняется? — удивился Вальсден. — Я же его раны сто раз лечил. — Ну то раны, а это всякие стыдные болезни. Как же, драгоценный Валли увидит его в неприглядном свете, как после такого жить, — ядовито произнёс Марк. — Ты что, его ко мне ревнуешь, что ли? — с подозрением уточнил юноша, как-то слишком горько прозвучали слова демона. — Между нами никогда ничего не было. — Я знаю. Нет, теперь уже нет. Раньше сильно ревновал, три года назад, когда только познакомились. Он же в тебя влюблён был по уши, ходил страдал. Ух, как же это меня бесило. Я тебя даже ненавидел, — улыбнулся Маркейн. — Влюблён?! — Вот это новость, даже интереснее, чем Вальсден принёс. — Но он же… никогда не говорил, не намекал даже. Вечно со мной ругался. Почему? — Откуда я знаю, — пожал плечами Марк, — интересно — у него и спроси. Сейчас я уверен — Рорхен любит меня, хоть и изменяет. Просто иногда, когда начинает кудахтать над тобой как наседка, такая злость разбирает. Так и хочется врезать и ему, и тебе. — Мне-то за что? Я же ни в чём не виноват, — немного обиделся Валли. — А просто так, чтоб подпортить красивую рожу. Иногда я жалею, что ты такой ледяной. Может вы бы поеблись и он успокоился. А так… Мне кажется, он просто ищет во всех красавчиках тебя, всё никак ты его не отпускаешь, хотя и любовь давно прошла. — А… почему ты мне решил об этом рассказать? Раньше же молчал. — Не знаю. Просто накатило. Мы же вчера из-за тебя посрались, от него тобой так разило. К счастью, без запаха спермы, иначе я вас обоих убил бы, нахрен. И он всё рвался тебя, принцессу свою ненаглядную, спасать. Слово за слово, поругались, припомнилась его тогдашняя влюблённость. Затем активно мирились. Даже дал мне, в кои-то веки. Потом сам пытался, но уже был совсем никакой, упал на пол, член травмировал. Такая вот весёлая ночка. А у тебя как всё прошло? — Маркейн взглянул на кольцо и усмехнулся. — Понятно, можешь не говорить. Что, ангел оказался таким же фригидным, как ты? — Я не фригидный, — оскорбился Вальсден, — у меня всё в порядке. Просто… — Просто напрочь отсутствует половое влечение к кому бы то ни было, — кивнул Марк. — Сходил бы к лекарю, что ли. Всё-таки это ненормально для двадцатилетнего демона. А у тебя теперь молодой красивый муж. Так что, ты ему не дал или вы оба не захотели? — Это не твоё дело, Маркейн. Как же вы меня уже все достали со своими подколками и умными советами! Переживай вон… о своём мужике. У него-то теперь тоже хрен знает сколько будет отсутствовать половое влечение к кому бы то ни было. — Ну и хорошо, будет дома зато сидеть, перестанет шалавиться. И потом, жопа-то него здоровая, я его трахнуть смогу. — Не вздумай! — рявкнул Вальсден. — На некоторое время вам лучше воздержаться от секса в любом виде, лекарь ему об этом, конечно, должен сказать. Но если ты будешь настаивать, у Рорхена может хватить ума и дать. Пусть заживёт всё нормально — наебётесь ещё. — Ты не потому это говоришь, что на меня обиделся? — Не потому. И я не обиделся. Можно подумать, первый раз такое слышу. Ему действительно пока нельзя. — Ладно, — протянул Маркейн, — тогда спасибо, что предупредил. Они обернулись на звук открывающейся двери. — Ну, что лекарь сказал? — взволнованно спросил Марк у любовника, тут же забыв о Валли. — Привет, Вальсден, — кивнул Рорхен, — сказал перелома нет, ушиб. Мазей всяких прописал, зелий. Велел пока не трахаться. — Я же тебе говорил, ничего страшного, — улыбнулся Маркейн. — Ты поел уже? — Да, перекусил на обратном пути. — Мужчина подошёл к любовнику и обнял, уложив его голову себе на грудь. — Но как же я испугался, Марки, думал всё, оттрахался. — Ничего, скоро всё заживёт, опять будешь залазить на всех подряд, — улыбнулся Маркейн. — Нет, — покачал головой Рорхен, — я же сказал, больше изменять тебе не буду. Хватит, наблядовался. Веришь? Я тебя никогда не обманывал, обо всех похождениях рассказывал. — Ещё бы ты не рассказывал, я же и так бы всё унюхал. — Это да, но я мог бы обливаться духами повонючее, от таких твоё острое обоняние мигом бы отшибло. А я такого не делал. — Ага, и это было бы совсем не подозрительно, — рассмеялся Мрак. — Мой шлюшистый любовник приходит весь в духах, зная, что я чрезвычайно восприимчив к запахам, а я, такой наивный, даже не подумал бы — к чему всё это? — Чёрт, тебя не проведёшь, — улыбнулся Рорхи и серьёзно спросил: — Теперь ты выйдешь за меня? — Выйду, куда я денусь, — Маркейн потёрся носом о рубашку мужчины и добавил, — только младшим мужем будешь ты. — Да похрен! Главное, что ты согласен. Вальсден чувствовал себя третьим лишним. Эти двое так хорошо смотрелись вместе. Видно, что у них любовь. Даже немного завидно стало. У него самого такого никогда не будет. Он собирался было по-тихому смыться, чтоб не мешать, но секретарь заметил его поползновения. — Валли, подожди, ты же, наверное, не просто так пришёл? Как всё прошло? — Ну… — замялся Вальсден глядя на Маркейна, говорить при нём не хотелось. — Ладно, я пойду тоже поем, — уведомил тот, — а вы пока секретничайте. — Рассказывай, — приказал секретарь, когда они расположились в креслах друг напротив друга. — Да особо и рассказывать нечего, у меня ночь была не такой насыщенной, как у вас, — улыбнулся Вальсден, — ты оказался прав, муж мой трахаться не захотел, он вообще меня боится. Я что, такой страшный? — Не тебя он боится, а демонов. Вернее того, что мы можем — в его диких фантазиях, конечно, — сделать с его непорочным, чистым телом. Ты что-то пробовал? Приставал к нему? — Ночью нет, нанюхался папиного порошка, кстати, если будет предлагать — не бери, убойная штука, да ещё и с возбудителем, приготовился получить член в задницу, и нихрена. Всю ночь от неудовлетворённости мучился, утром этого безгрешного начал домогаться во сне. А он от ужаса с кровати свалился. Собственно всё. — Про камень силы и библиотеку Вальсден решил всё же не рассказывать, чтобы потом не делить ни с кем лавры победителя. — Я знал, что так и будет! Но ты меня своей паникой так накрутил, что я потом полночи места себе не находил, всё казалось, что он тебя там уже убивает. — Да, Марк рассказывал, что ты переживал, — Валли опустил глаза, вспомнив признание Рорхиного любовника. Спросить, не спросить? — Ну и что теперь планируешь делать? — поинтересовался Рорхи. — Ничего, — пожал юноша плечами, — пока ждать. Привыкнем друг к другу, познакомимся поближе, а там видно будет. Ты с Аздетоном поговорил про меня? — Да, хорошо вовремя успел. Потом они с Кедааном так поругались, на весь сад орали. Может даже расстались, я дальше слушать не стал, своих проблем хватает. — Это плохо, Даник на отца очень положительно влияет. А я хотел ключ от лаборатории попросить на время, теперь, наверное, смысла нет к нему с этим соваться? — Не рискуй, получишь ещё и за то, что брак не подтвердил. Он хоть и обещал тебя не трогать, со зла всё равно мозги промоет. Они ещё помолчали и Вальсден решился: — Рорхи, почему ты не говорил, что был в меня влюблён? В глазах Рорхена на мгновение мелькнула тоска и пропала. — Марк сдал? Ну сказал бы я, и что? Ты бы мне взаимностью ответил? — Нет, — сразу же ответил Валли. — Ну и вот. Зато потом сторониться бы начал. Я не видел что ли, как ты относишься к тем, кто к тебе яйца катит? — В любви мне никто не признавался вообще-то. Может… у нас что-то бы и вышло. — Валли. Зачем ты мне сейчас душу травишь? Что было — то прошло. К чему ворошить прошлое? Что бы у нас вышло? Ходить, за ручки держаться? Или ты думаешь мои чувства были совершенно невинными и возвышенными? Я тебя хотел так, что крышу рвало, мне секс был нужен, а не только романтические прогулки под луной. Только любить я мог тебя и издалека, вот и любил, пока Маркейна не встретил. — Извини, я не должен был начинать этот разговор, — покаялся Вальсден. — Да, наверное не стоило… Ладно, забыли. Я смотрю, ты что-то не выглядишь счастливым, хотя то, чего так боялся, не случилось. Он тебя как-то обидел? Не хочешь рассказывать? — Не обидел. Скорей уж я его, своими приставаниями. Просто расстроил. Досадно, знаешь, когда тебе отказывают, даже не смотря на то, что тебе это и не нужно. Сначала ты, потом он… неужели я совсем непривлекательный в сексуальном плане? — А что, твой муж и я — единственные мужики на всей земле? К тебе за всю жизнь ни разу никто не подкатывал? Намёков, предложений не делал поебаться? — Делали, много раз. Но это из-за внешности, наверное. Почему бы не заиметь в свою коллекцию постельных побед очередную смазливую рожу… — досадливо поморщился Вальсден. — Ну что ты глупости говоришь, — раздражённо воскликнул секретарь. — Почему глупости? Вот скажи, почему ты мне отказал? Раньше же хотел, сам сказал. Только из-за Маркейна? Он тебе миллион раз грозился и яйца оторвать, и голову открутить, тебя это никогда не останавливало. И ходишь до сих пор с головой, и с яйцами, предположительно. — Из-за него в первую очередь. Измену с тобой он бы мне никогда не простил. — А во вторую? — Что во вторую? — Ну ты сказал из-за Марка в первую очередь. Есть ещё причины? — Да потому что боялся, что опять накроет! Неужели непонятно? Я так долго старался разлюбить тебя. Получилось. Но боюсь, если займусь с тобой сексом — снова голову потеряю. Я люблю Марки, по-настоящему. Не хочу его терять из-за своей придури. Даже то, что я тебя всего лишь немного полапал, вывело меня из равновесия. Думал о тебе всё время, беспокоился, места себе не находил — что там, как ты. Ну ты же в самом деле не сын мне родной, не брат, и даже не друг, чтоб так сильно за тебя переживать. С Марком поругались. Не нужно мне всё это, понимаешь? — Да можно подумать я сейчас настаиваю или предлагаю! Ты мне гадостей наговорил! Что я жаба, что нет во мне этого… огонька какого-то. Мне нравится Тайрен, я хочу хотеть трахаться, и хочу, чтоб он меня захотел. А как он меня захочет, если мало того, что сексом не интересуется, так ещё и я… непривлекательный совсем. — Да привлекательный ты, успокойся! Ну наговорил я всякой хрени. А ты побольше всех слушай, совсем чокнешься. Просто нужно было, чтоб ты держался от меня подальше. Нельзя нам быть… в слишком тёплых отношениях. Ни к чему хорошему это не приведёт. О чём ты переживаешь вообще, если у мужа твоего сразу же член вскочил, стоило ему только тебя увидеть! — Это у него на невинность мою, а не на меня, — вздохнул Валли. — О тьма… Ты серьёзно? На невинность? Ладно он на всю голову ангельской моралью ударенный, но ты-то! Ты его возбуждаешь, только он сам этого не осознаёт, вероятно. Будешь просвещать понемногу — догадается. — И как же мне его просвещать? Теорию ебли рассказывать? Я только в этом и силён, — хмыкнул Вальсден. — Можно и теорию, но лучше и на практике. Заигрывай с ним, провоцируй, соблазняй. Глядишь, что получится. — Я соблазняй? Ты шутник, однако. Я не умею! — Да что ж ты за демон такой! Всему тебя учить надо. Глазки кокетливо опускай, до руки как бы невзначай дотрагивайся, губы почаще облизывай глядя ему в глаза. Ну что там ещё… я сам как-то тоже в этом не очень. Мне проще сразу сказать — пошли ебаться, или напором взять, с наскока. А тут тоньше надо. Сейчас Маркейн вернётся — у него спросим. — Ладно, это пока оставим. Ну вот соблазнится он, дальше что? Ляжем в постель, а я буду опять бревно трясущееся из себя изображать? Охрененно потрахаемся. — Так. Ты сказал, что утром его лапал. И ничего с тобой не случилось, правильно? — уточнил Рорхен, задумчиво побарабанив пальцами по подлокотнику кресла. — Ну да, — подтвердил Валли, — но это же во сне было. — Какая разница! Один раз смог — значит и второй раз получится, и не во сне. Просто не спеши. Договоритесь с ним, чтоб ты к нему мог прикасаться, а он к тебе нет. И чтоб без всякого продолжения, только ласки руками. Если будешь уверен, что секса за этим не последует — перестанешь напрягаться и ждать чего-то ужасного. Привыкнешь понемногу, затем дальше зайдёте, он тебя гладить начнёт, а там и до ёбли недалеко. — Этак мы месяц привыкать будем. Хотелось бы побыстрее, — понурился Валли. — Я тебе что, лекарь? Сходи к целителю, он, может, что другое посоветует, поможет разобраться с проблемами. — И ты туда же. Нет, я уж лучше как ты сказал, потихоньку. — Я не помешаю? Вы всё ещё разговариваете? — поинтересовался просунувший голову в дверь Маркейн. — Не помешаешь, иди сюда, нам как раз твой совет нужен, — деловито сообщил Рорхен. — Какой совет? Во что одеться? — уточнил Марк. — Нет, при чём здесь одежда? — удивился секретарь. — А какой ещё совет может понадобиться от портного? — Да это не по твоей профессиональной деятельности вопрос. Нам надо знать, как можно мужика соблазнить. Что скажешь? — А я-то почём знаю? Я никого не соблазнял, — пожал плечами Маркейн. — Ну как же, а меня? — А что тебя? Насколько я помню, ты ко мне подошёл на какой-то пьянке и сказал: «Эй, милашка, не хочешь ли провести со мной ночь, полную горячей и страстной любви?» Я подумал: почему бы и нет? Мужик видный, красивый. Мы поеблись, а потом ты у меня остался. — Чёрт. Ну хоть что-нибудь предложи. Я свою фантазию уже исчерпал. Вальсдену очень надо. — Что-нибудь… Глаза опускай, а потом смотри, как бы из-под ресниц… — Это я говорил, давай дальше, — перебил его любовник. — А кого хоть соблазняем-то? — осведомился Марк. — Да мужа Валлинова, кого ж ещё. — А, светлого. Смешные вы, он ваших намёков не поймёт, это же ангел. — Ничего, попробовать стоит, хуже не будет. — Ну как угодно. Вальсден, говори ему почаще какой он охрененный. Внешность хвали, мускулы, боевое мастерство. Интересы его узнай. Хотя какие у светлых могут быть интересы, кроме чистоты и непорочности. Вот ей можешь и восхищаться, кстати. Одевайся поэротичнее, в обтягивающее, рубашки чтоб с вырезом — это я тебе как портной говорю, а то ходишь вечно как мышь летучая, в балахонах чёрных. — Это мантии, там карманов много, удобно, когда с зельями работаешь, — оправдался Валли. — Я в курсе, что мантии, под ними твою фигуру вообще не видно, так что прекращай, если хочешь мужика охмурить, — отрезал Маркейн. — Духами какими брызгайся. Рекомендовал бы ещё загадочность и неприступность. Но если ты будешь изображать из себя целку-недотрогу, которой ты в принципе и являешься, вы вообще никогда не поебётесь. Всё, больше идей нет. — И на том спасибо, — задумчиво поблагодарил Валли, — мне нужно всё это в голове уложить для начала. Возможно, так и сделаю. Я пойду, а то и сам ещё не ел, и Тайри голодного в комнате бросил. — Удачи, если что — обращайся, — улыбнулся на прощанье Рорхен. Пока мужа не было, Тайренэль развлекал себя чтением книги. Вальсден узнал в ней «Основы зельеварения». — Интересно? — спросил он, кивнув на фолиант. — Да, — подтвердил Тайрен, — никогда производством зелий не интересовался. Оказывается, это довольно занимательно. Какой удачный момент чтоб узнать про увлечения ангела, сделать первый шаг к соблазнению. Правда, как это поможет раскрутить его на секс, Валли даже отдалённо не представлял. Но Марку виднее, у него всё же большой сексуальный опыт. — А тебе что нравится? Кроме военного ремесла чем-то ещё любишь заниматься? — Не то, чтобы я любил воинское дело, — пожал плечами Тайрен, — это просто долг каждого Высшего Ангела, как и магическая поддержка лечением. Я… вышивать люблю, особенно бисером и шёлковыми лентами. Вязать тоже. Ещё рисую немного. Вот как. О рукоделии Вальсден знал только то, что оно существует. И как же общаться на тему, в которой он совершенно не разбирается? Разговор завял, всё утреннее красноречие юноши как нарочно куда-то испарилось. Он прошёл к креслу, схватил первый попавшийся томик и сделал вид, что тоже читает, хотя все эти книги уже давным давно были выучены почти наизусть. Так и сидели, каждый уткнувшись в своё чтиво, пока слуга не принёс завтрак. Да, что-то обольщение не складывается. Вероятно нужно воспользоваться другими советами — кокетливо глаза опускать, облизываться. Вальсден сел за сервированный столик и жестом пригласил мужа присоединиться. — Есть какие-то новости с фронта? — осведомился ангел, приступив к своей порции. — Рорхен ничего не сказал — это папин секретарь, ты с ним вчера… он вчера тебя сопровождал, пока я отсутствовал. Если бы что было, сразу сообщил. Да ты не волнуйся, победим сегодня-завтра. Отец такие мощные камни силы моим братьям передал, с ними в два счёта с нежитью расправятся. Да и ваши теперь войска объединили. — Просто переживаю за братьев… да и вообще за всех. Ты же мне скажешь, когда что-то будет известно? — с надеждой уточнил Тайри. — Обязательно, — кивнул Валли, и предложил неожиданно для себя: — Хочешь, после того как камень заберём, навестим твоих, ты их давно уже, наверное, не видел. — Конечно хочу! — просиял ангел. — Спасибо тебе большое. Зачем Вальсден это ляпнул, совсем с ума сошёл? Опять соваться в логово светлых, где на каждом шагу поджидает опасность?! Но слова обратно не вернёшь, придётся выполнять обещание, вон как Тайри обрадовался. После этого беседа снова застопорилась. Нужно приступать к активным действиям, решил Валли, глядя на задумчиво ковыряющегося в своей тарелке мужа. — Тайри, — позвал он, чтобы привлечь внимание, и когда это удалось, кокетливо опустил ресницы и игриво из-под них взглянул. — Как тебе… мясное рагу? Рагу сегодня было на редкость жуткой дрянью, видать повара не постеснялись тоже приложиться к бутылке под конец празднования, вот и наготовили хрен знает что с похмелья. Ну ничего, не привыкать, с голодухи и это сойдёт. — Н-нормально, — пробормотал Тайренэль, как-то нервно посмотрев на Валли. Ага, действует, уже заволновался! Нужно так ещё несколько раз сделать. Вальсден шаловливо стрелял глазами, с удовлетворением замечая, что младший муж всё больше беспокоится. Теперь пора облизнуться. Он зачерпнул полную ложку мерзкой жижи, запихнул в себя, стараясь не поморщится, проглотил и демонстративно облизал губы. Тайрен кажется даже взбледнул немного. Как проняло-то, а! Осталось только руку потрогать, но как назло в одной руке ангел держал ложку, а вторую опустил под стол. Не беда, оптимистично рассудил Валли и поймал руку с ложкой на подлёте ко рту, благо орудовал Тайри столовым прибором очень неторопливо. — Какие у тебя… потрясающе мускулы, — сообщил Вальсден ощупывая костлявое запястье, — ты наверняка очень сильный. — С-сильный? — промямлил младший муж, нерешительно дёргая зажатой конечностью. — Я всё съем, очень вкусно, правда! — вдруг горячо сообщил он, Валли от неожиданности даже отцепился и с удивлением уставился как супруг с удвоенной скоростью принялся поедать рагу. Надо же какой голодный, а ведь сначала ел вроде нехотя, видимо стеснялся показывать такой зверский аппетит. — Кушай-кушай, не торопись, — заботливо сказал Вальсден. Куда же Тайри так спешит-то, бедный, аж давится, — еды ещё много. Супруг непонятным взглядом окинул оставшиеся блюда и продолжил молча жевать. Н-да, что-то явно пошло не так, видимо с восхвалением внешности юноша поторопился, нужно было остановиться за облизывании. Что там ещё надо было сделать? Одеться поэротичнее. Есть у него что-нибудь этакое? Чтоб обтягивало — можно просто надеть штаны, которые уже маловаты. А лучше бриджи! Так половину ног будет видно, чем не эротика? А рубашка… Это нужно поискать. И раз хвалить фигуру пока рановато, значит нужно приступать к следующему пункту плана, восхищению интересами супруга. Ещё бы знать, что говорить. — Тайрен, и давно ты… ну… вышиваешь, вяжешь там, — неуверенно начал юноша. — Года три где-то, раньше всё больше рисовал. Жаль, редко получается теперь из-за войны, то есть получалось, война же скоро закончится. То есть получается… я же теперь не дома… — ангел запутался в своей речи и мило смутился. — Так мы сходим, приобретём всё необходимое, будешь заниматься, — обрадовался Вальсден. Вот, ещё один шаг к сближению будет. — Но… у меня, вобщем-то, денег немного, — Тайри опять смущенно зарделся. — Ты замужем, у нас теперь всё общее. Даже не вздумай отказываться, если старший муж тебе что-то предлагает, — категорично заявил Валли, — сегодня же пойдём и купим. — Спасибо, — произнёс ангел, скромно опустив глаза. Такая прелесть! Прям сразу же захотелось наобещать ему чего-нибудь ещё. — Ты говори, если тебе что-то нужно, — попросил Валли, — если получится, организуем. — Хорошо, — улыбнулся Тайрен. Так, осталось похвалить увлечения и непорочность. — Тайри, я так люблю эти всякие… ниточки, бусинки… иголочки вот ещё… И, конечно, чистоту. Обожаю чистоту! — восторженно заявил Вальсден преданно глядя на мужа. — Я… рад, — растерянно ответил тот, и робко спросил: — Можно я больше не буду есть? Наелся уже. Валли кивнул и задумался. Восхваления мужа не впечатлили, вероятно нужно ещё более проникновенно говорить. И попробовать заодно добавить что-нибудь про внешность, наверное уже можно, вроде достаточно продуктивно пообщались для второго захода. — Ниточки — это так здорово! Так и представляю, как ты своими сильными, мускулистыми руками держишь иголку, вставляешь туда нитку, а потом так мужественно протыкаешь… э-э… тряпочку? — Валли никак не мог вспомнить, как называется то, куда вышивают, поэтому немного сбился со своей пламенной речи. Однако быстро собрался и продолжил: — Так вот, протыкаешь значит, и при этом сам весь такой чистый-чистый! Это наверняка просто потрясающе выглядит. — Да, наверное… — неуверенно ответил ангел, как-то беспомощно оглядываясь вокруг. — Я вообще… часто моюсь. И не мусорю… вроде. — Да я не про ту чистоту, — улыбнулся Вальсден, — я про непорочность. Ты такой безгрешный! Это великолепно! Он чуть было не добавил: «И так возбуждает!», но засомневался, может не стоит? Тайренэль почему-то весь пошёл красными пятнами после этих слов. Ну что Валли опять не так сказал? — Я… я… Можно мне в туалетную комнату? — пробормотал Тайри вскакивая с места. — Конечно, что спрашиваешь-то? — недоумённо ответил Вальсден. — Проводить? — Нет-нет, я сам дойду, — отрицательно замотал головой младший муж. — Просто скажи где. — Выйдешь и направо по коридору до конца. Там на двери дерево нарисовано — не перепутаешь. «Можно ли считать соблазнение удавшимся?» — размышлял юноша, оставшись один. Наверное, можно. Всё же Тайрен не остался равнодушным к заигрываниям. Теперь ещё нужно переодеться. Хорошо, что супруг вышел, вернётся — сюрприз будет.