Прикладная математика, или Решение неравенств

      Он меня неимоверно злил. Своим присутствием, слоновьим спокойствием и абсолютным игнорированием тех совсем нелюбовных искр, которые я в него метала взглядом снова и снова. Вообще, в нашу первую встречу он мне даже понравился. Весь такой интеллигентный, вежливый... Вот только всё это закончилось моими слезами и двумя разбитыми абсолютно случайно кружками. Жалко, конечно, одна из них была красивой, с лошадками.       Я чувствовала себя полной идиоткой, стоя возле доски рядом с этим напыщенным индюком. Всё становилось намного хуже от мысли, что осталась лишь одна свободная парта, но и там был свой подвох: находилась она перед учительским столом. Сидеть с человеком, которому хочется врезать каждую секунду — то ещё западло… Ладно, надеюсь, это будет продолжаться недолго, а после уже найду, куда уйти, а с этим… А вот с ним пусть сидит уже другой, совсем отчаявшийся, человек, которому нужно списывать хоть у кого-то геометрию...       — Представитесь, ребята? — молодая учительница постоянно улыбалась. Отчего-то её стало жалко. Да и очки (массивная оправа и не к месту зелёная) совсем ей не шли, ибо на её миниатюрном носике это выглядело, как неудачный аксессуар на каком-нибудь говорящем монстрике из мультфильма.       Осознав, что мне, кажется, уступили, я заговорила первой:       — Полина Арсентьева, из двадцать третьей школы, призёр прошлогодней олимпиады по математике.       Ну, давай же, жлоб, только что я буквально швырнула в тебя возможность выпендриться.       — Максим Лисьев, — представился он, — учился в третьем лицее.       Ну и ну, какие мы скромные. Неужели ничего? Но тут вклинилась учительница:       — Максим является победителем прошлогодней олимпиады по математике, — с благоговением произнесла учительница.       — Верно, — кивнул тот.       — И по английскому, — снова добавила преподавательница, после чего парень снова кивнул.         Представить не могу, какое счастье перепало этой относительно средненькой школе в его лице. А я-то, признаться, надеялась быть главной звездой этого класса...       — Гений, не иначе, — совсем тихо прошипела я так, чтобы услышал только Лисьев.       — Не стесняйтесь, присаживайтесь, — учительница указала на ту злосчастную первую парту.       Я и он одновременно двинулись к парте.       — Приятная встреча, — коротко заметил этот противный жлоб.       — Полностью разделяю твою радость, Максик, — ядовито улыбнулась я. Надеюсь, классный час не затянется дольше, чем на полчаса.       Разочарование поджидало меня в следующем же кабинете: выяснилось, что парт здесь ровно столько же, сколько и в прошлом, а познакомиться с кем-то настолько близко, чтобы он мог потеснить своего соседа я, естественно, не успела.       Я без особенной надежды оглянулась. Мне всегда казалось, что все эти суперобщительные ребята, готовые залезть на голову несчастному новичку — чистое зло. Но сейчас мне бы парочка таких не помешала…       Что он вообще здесь делал? Променять третий лицей на восьмую школу? Кем быть-то надо? Разве что, если он там не прижился… Хотя, мордашка у него, конечно, симпатичная. А вот со всем остальным — колоссальные проблемы. Но, в любом случае, разве можно «не прижиться» спустя десять лет?       — У тебя всё ещё стадия отрицания или к началу урока ты все же доползёшь до принятия неизбежного? — он подошёл ко мне минут через десять, которые я потратила на обречённый осмотр класса.       — А ты можешь со мной не разговаривать? Это должно несколько облегчить ситуацию. А в идеале — слейся с фоном. А ещё лучше просто найди себе другое место. В другом учебном заведении, — я чувствовала, что сильно перебарщиваю, но меня понесло и я уже не в силах остановить бесконечный поток колкостей.       — Ты меня извини, но я не буду носить раскладной стол только потому, что ты что-то там себе напридумывала, — неожиданно серьёзно произнёс Лисьев, внимательно поглядывая на меня.       — Ну, ничего, я готова расположиться хоть на полу. Лишь бы не с тобой. И что тебе в своём третьем лицее не сиделось? — будь это любой другой человек, я бы уже со стыда сгорела из-за своих слов. Но этому сойдёт и так.       — Могу задать аналогичный вопрос. Могу. Но не буду. Потому что это не моё дело.       — О, благодарю, вы столь благородны, — на моё счастье прозвучал звонок, ибо ответы мои с каждым разом звучали всё глупее и глупее.       — Спасибо, что заметила, — Максим закатил глаза.       Первое отличие от моей прошлой школы: уже первого сентября нас загнали на занятия. Второе: никаких тебе водно-вводных первых уроков — с места и в карьер.       Тучная короткостриженная женщина в бесформенном болотном платье потратила примерно секунд сорок на поздравление нас с началом учебного года и ещё с полминуты на перекличку. А потом написала на маленькой доске номера заданий, которые за сегодня планировалось решить. Ну, в моей двадцать третьей за урок успевали, в лучшем случае, два-три номера, а тут целых четыре…       — Итак, четыреста двадцать седьмая задача… Желающие выйти к доске есть?       Я обернулась. Н-да, а я-то в глубине души рассчитывала, что здесь будет как-то иначе. Ну, знаете, лес рук, но без иронии. Какая-то девочка то неуверенно поднимала ладонь, то начинала делать вид, что хотела ею поправить волосы. Ещё один парень, после некоторых раздумий, всё же вскинул руку так резко, что она, казалось, едва не хрустнула. Ну, и я подняла. Чего позориться наравне со всеми? Олимпиаду всё же почти выиграла…       Я бросила злобный взгляд в сторону Лисьева. Он руку не поднял, но начал что-то сосредоточенно записывать в тетрадь.       — Ну, думаю, стоит уступить новенькой, — если эта фраза должна была звучать дружелюбно, то миссию математичка торжественно провалила. Я даже на секунду подумала сделать индифферентный вид, как у Лисьева, и вообще никуда не идти, но это бы точно подпортило ещё толком не созданную репутацию.       Тётка была чрезвычайно душная. Казалось, она поставила перед собой цель доказать мне, что мои достижения — ничто, когда в дело вступила она. На саму задачу у меня ушло несколько минут, но проверка на вшивость откровенно затянулась. Бесконечные дополнительные вопросы и математические отступления поначалу даже вызывали азарт, но к середине уже очень утомили. Одно утешало — я справилась, мне поставили заслуженный высший балл. На сегодняшний момент я в рейтинге выше Лисьева и всех остальных в этом классе, но первое значительнее потешило моё самолюбие.       — А ты что же? Первый день, а уже струсил выходить к доске? — настроение улучшилось, но усталость давала о себе знать. Хотелось хоть на ком-то отыграться, а этого индюка совсем не жалко.       — Нет, не струсил, — он пожал плечами. — Не захотел.       — Ну-ну… А, впрочем, оно и к лучшему. Чем меньше ты будешь отвечать, тем ниже у тебя будет рейтинг, — я была уверена, что его это, как минимум, забеспокоит. — Глядишь, справедливость восторжествует.       — Да я переживу. Просто не вижу смысла отбирать у окружающих шанс получить хорошую оценку без особого напряга, — он указал ручкой в сторону доски, с которой ещё не успели стереть мое решение.       — Намекаешь, что задача тебя недостойна, а я повышаю себе баллы за счёт средненьких достижений? — даже моих последних сил хватит на то, чтобы внутренне закипеть от одного его чуть ленивого жеста.       — Да нет. Ты просто тоже относишься к окружающим. Прости, если это обидно прозвучало.       — Ой, да хорош тебе рисоваться, — я посмотрела на него с долей пренебрежения. — Твой потолок — кубик Рубика собрать по инструкции. Не переоценивай себя.       — Ты пытаешься проверить, насколько во мне хватит рыцарства, чтобы не начать отвечать в том же тоне? — неожиданно он повернулся ко мне всем корпусом.       — А что, так быстро начали иссякать запасы? — я даже несколько напряглась.       — Ты что-нибудь слышала о здоровой конкуренции? — недовольно поинтересовался Лисьев.       — Где тебе-то такие страшные слова встретились? На рекламном буклете каком заприметил?       — Ага, на нём. Но ты тоже хотя бы погугли. Это должно расширить границы твоего мировоззрения…       — Итак, повторяю для особо «внимательных», — учительница неожиданно нависла надо мной. — Дежурим по двое. С первой парты и по очереди.       Из-за него на меня теперь смотрят, как на болтливую троечницу с задних парт… Да и говорят соответствующе… Он в очередной раз всё испортил одним своим присутствием. Я на автомате с силой толкнула его в бок…       Не думала, что он упадёт… В конце концов, Халк из меня никакой. Я прикрыла рот ладонью. С одной стороны, очень хотелось в голос рассмеяться, присоединившись к остальным, а с другой… Ну, как-то это некрасиво будет с моей стороны, наверное… Учительнице уж так точно не понравится… И даже не приходит в голову, как бы это перевести в шутку…