Это не орочий Рон!

      С высоты птичьего полёта в этот ясный день, воинство орков было построено на показательный смотр.       - Командир, твои войска построены! - торжественно доложил Гарри, образцово козырнув.       - Вольно! - Рон стоял на крыльце у входа в башню Ортханк и взирал на восемь квадратов по тысяче орков в каждом.       Со снаряжением у них было не очень, оружие у многих колебалось по качеству от "пригодного дерьма" до "неплохого дерьма". И этот интервал - первые результаты деятельности Рона. Саруман, конечно, серьёзно поработал над единообразием экипировки своих воинов, настолько серьёзно, что орки Мордора на их фоне могли классифицироваться как неорганизованная толпа. Но не оружие делает из орка солдата...       "Империо" - неплохая вещь. Рон в конце-концов решил для себя, что время сейчас тяжёлое, поэтому любые средства хороши, особенно если помнить, кто и в каком количестве может нагрянуть в любой момент...       Трое. Первый, Девятый и Тридцать четвёртый.       Слишком много порабощённых заклинаниями - очень опасно для собственной психики, которую Рон всё-таки берёг, хотя сильно сомневался, что хотя бы один квалифицированный психиатр признает его психически здоровым. Тем не менее, есть ещё что беречь, а это хороший знак для Рона.       - Первый, Девятый, Тридцать четвёртый - ко мне! - приказал Рон.       Чеканя шаг три самых здоровых и физически полноценных урук-хая вышли из строя и синхронно поднялись по ступеням наверх, к Рону.       - Первый! - Рон уставился в пристально смотрящие на него глаза, в которых виделся явный интеллект. - Нарекаю тебя Винсентом Крэббом и назначаю начальником Генерального штаба Армии Изенгарда! Отныне ты Винсент, Первый!       Высокорослый орк и мускулистый урук-хай с кожей почти антрацитово-серого цвета, развернулся к стройным рядам Армии Изенгарда, воздел к небу руки и торжественно заревел. Остальные поддержали его рёв. Когда шум стих, свежеиспечённый Винсент Крэбб отступил на два шага назад и замер по стойке "Смирно".       Конечно, имя этого дегенерата, чьего отца Рон в своё время прикончил, не самое удачное для начальника генерального штаба, но, в отличие от всяких Корнелиусов и Арктурусов, легко конвертировалось на тёмное наречие и вполне поддавалось произношению орками.       - Девятый! - Рон посмотрел на одного из самых сообразительных орков в его армии. - Нарекаю тебя Невиллом Лонгботтомом и назначаю начальником Медицинской службы Армии Изенгарда! Отныне ты Невилл, Девятый!       Девятый, тоже довольно высокий орк с отличительной особенностью в виде короткой стрижки, совершил абсолютно такой же ритуал торжества и под громкий рёв отступил на два шага, к Винсенту.       - Тридцать четвёртый! - произнёс Рон, глядя на последнего участника церемонии. - Нарекаю тебя Грегорием Гойлом и назначаю ответственным за Главное управление материально-технического обеспечения Армии Изенгарда! Отныне ты Грегорий, Тридцать четвёртый!       Гойл, в отличие от предыдущих, выполнил воинское приветствие и лишь затем развернулся к армии для традиционного торжественного рёва.       Когда последний из нарекаемых присоединился к остальным, Рон вышел вперёд и твёрдым взглядом окинул площадь перед башней.       - Эти трое стали Наречёнными! - провозгласил он тогда, когда почувствовал невольное беспокойство в строю. - Каждый из вас может добиться подобных высот! Но для этого надо быть умнее остальных, сообразительнее, умелее и быстрее! Командиры полков! Распределить подразделения по казармам! Сегодня на ужин свежее мясо!       Радостный рёв послужил ему ответом, а наблюдающие за мероприятием люди начали торопливо расходиться.       Но людям не о чем было переживать. Рон решил ограничить людоедство и заменить его на конеедство, чем славятся роханцы. В Эдорасе Рон не ставил себе целью захват какой-либо живности, которая могла снизить мобильность его армии, поэтому целые табуны лошадей и коров разбрелись по роханским степям.       Но свою промашку Рон заметил и устранил: часть лошадей и коров было отловлено сначала для попытки получения своей полноценной кавалерии, но когда стало ясно, что роханские лошади совершенно не слушаются орков, было решено пустить их в пищу, но с запасом на развод.       Подземные свиньи не очень вкусные, зато питательные, но орки их мясо за "свежатину" не считают. Тестовая группа орков наглядно показала на своём примере, что конину орки могут и будут уважать, особенно после многих месяцев на пайке из грибов и подземной свинины. С говядиной дела обстоят даже лучше: тестовая группа очень хвалила именно жареную говядину, сравнивая её вкус с молодой человечиной.       Людоедство Рону, всё-таки, претило, но это была не самая главная причина. Главной причиной являлась потеря рабочих рук. Людей куда выгоднее держать в рабстве, чем употреблять в пищу.       Продовольственный кризис Рону не грозит, но он решил "усугубить" ситуацию: поля вокруг Изенгарда засеивались культурами, на примере которых крестьяне учили орков сельскому хозяйству, на тех же условиях, что и мастера.       Золото Эдораса позволяло Рону не жалеть денег на стратегические вопросы, поэтому он развёл бурную деятельность по созданию устойчивого тыла.       Ведь какой смысл в наступательной армии, если ты не собираешься наступать?       Трое порабощённых заклинанием "Империо" получили подробнейшие инструкции и задания, поэтому активно учились у Рона, постигая особенности своей будущей деятельности.       Эффективность обучения орков, получивших приказ через "Империо", возрастает десятикратно, так как заклинание вызывает невиданные мотивацию и энтузиазм. Эти три орка получают неподдельное наслаждение, когда узнают что-то новое в заданных рамках. И самое благоприятное для Рона: ментального сопротивления со стороны орков почти нет, поэтому заклинание будет держаться гораздо дольше. Они уже в душе давно служат ему, поэтому более плотный контроль не вызвал внутренних протестов.       Эти трое - задел под дальнейшее развитие. У орков этого мира, которые суть - мутировавшие эльдары, есть одна общая черта с орками из Вселенной Империума Человечества. Они равняются на успешных.       То, что происходило буквально только что, являлось не просто парадом тщеславия или мероприятием для подъема мотивации, нет. Рон продуманно выдвинул в лидеры три фигуры, которые определят дальнейшее развитие орочьего социума. Наречённый - это больше, чем просто звание или ступень в карьере. Рон запретил оркам имена. В каждом подразделении его армии сейчас ходят "цифры", причём в каждом случае уникальные. Если есть Первый - значит он один. Есть двадцать девятый - тоже один. Рядовые орки ходят с четырёхзначными числами, которые выгравированы и выкрашены на их нагрудниках, шлемах и оружии, вытатуированы в области их сердец на серых грудях, отпечатаны в их памяти.       Рон навязал оркам математику. Пока что его войско учит арифметику, но не за горами тот час, когда среди солдат будут обсуждаться дифференциальные уравнения.       "Математика ещё сделает из них нормальных гвардейцев". - подумал Рон.       Вопрос образования стоял остро. Тут далеко не все владеют вестроном, а кто-то даже на тёмном наречии объясняется с помощью пальцев.       В общем-то, у Рона сейчас имеется некий псевдоэтнос, который не умеет читать и писать, не получает фундаментального школьного образования, не помнит и не записывает своей истории и вообще существует только благодаря нежеланию местных центров сил вкладывать в дорогостоящий геноцид "вредоносной расы".       В ближайшей перспективе для Рона это не грозит ничем страшным, но в отдалённой перспективе практически гарантирует поражение любых инициатив и заделов.       Математика - не единственная наука, которую Рон будет прививать в орочьем обществе.       Начальное образование будет введено где-то в течение ближайшего года.       У Рона сейчас активно подрастает в суровом подземном мире где-то около шести тысяч орочьих детёнышей, которые грызутся друг с другом за еду, за вещи, вообще за всё, что поступает с поверхности. Такая вот у них школа жизни. Орчанки исторгают их из своих утроб и заботятся где-то в течение четырёх лет, а потом детёныш, уже научившийся ходить и даже говорить, предоставляется сам себе и мать больше не интересует. И самое удивительное для Рона: усваивают детёныши очень много информации, правда, не всегда полезной. А потом начинается настоящий естественный отбор. Высокая агрессивность урук-хаев ведёт к столь же высокой смертности молодняка, поэтому рассчитывать, что шесть тысяч ныне обитающих в подземельях орков в том же составе пополнят общество на поверхности, как минимум наивно. Часть умрёт, часть станет шахтёрами, а остальные, уже готовые кровожадные убийцы, станут воинами, не любящими солнечный свет, сильными и... тупыми.       И всё это можно исправить реформой жизненного уклада и всеобщим начальным образованием.       Но прежде чем вводить для орочьего молодняка начальное образование, необходимо определиться с языком.       Конечно, идеологически верно было бы внедрить обучение на тёмном наречии, правда, с этим есть некоторые проблемы...       Тёмного наречия не знает ни Рон, ни абсолютное большинство орков. По-настоящему на качественно высоком уровне им владеет назгул, но с ним ещё надо как-то договориться.       Вестрон же знают все, не зря его величают "общим языком". С учителями проблемы не возникнет, с материальной базой тоже. Да и Рон владеет им на чрезвычайно высоком уровне (1). Настолько высоком, что может дословно процитировать Оксфордский словарь английского языка, правда, только первые пять томов, на листание остальных пятнадцати у него просто не хватило терпения.       Никто в этом мире не знает столько слов на вестроне... Кроме Рона.       Все эти мысли он обдумывал обтачивая на фрезерном станке последнюю деталь второго фрезерного станка.       Рунифицированная бронза показала себя точно так, как Рон и ожидал: она была прочнее орочьей стали и при этом совершенно не давала искр.       Тихо поскрипывая, станок, имеющий водный привод от изенгардской дамбы, уверенно срезал слой за слоем с заготовки. Когда резец достиг отмеченной линии, Рон остановил станок и извлёк последнюю деталь червячного редуктора, сдул бронзовую стружку и поместил её в гравировальный станок.       - Мордред подери... - пришлось вернуться к фрезерному станку и переключить речной привод к гравировальному.       В течение получаса тщательно выведя на всей поверхности "червяка" орхоно-енисейские руны, Рон обновил завесу из "сырой" магии и напитал ею же руны.       Дав магии сделать своё дело, Рон с довольством покрутил в руках настоящее произведение искусства, устало вздохнул и подошёл к уже собранному изделию. Открыв свинцовую дверцу у двигательного отсека станка, он на всякий случай навёл завесу "сырой" магии и принялся за монтаж. Он знал изделие лучше любого в этом мире, так как являлся его автором, поэтому установка детали заняла поразительно мало времени. Закрутив стандартные гайки, которые появились где-то в течение двух часов после волевого решения Рона ввести официальный метрический стандарт, наступив на горло собственному "англичанству" и уже порядком утихшей любови к имперской системе измерений, Рон закрыл дверцу и взглянул на общий вид теперь окончательно готового полноценного фрезерного станка, настоящей тихой революции, произошедшей в мастерской тихого и скромного мастера, по совместительству единовластного повелителя Изенгарда.       Перетянув к новому станку привод, оснащённый развитой системой редукторов, Рон решительно подключил станок и передвинул рычаг в положение "Вкл". Зашелестели шестерёнки, заскрипели кожаные ремни, а затем закрутилась бронзовая торцевая фреза.       Рон не выдержал и поместил в тиски бронзовую заготовку гаечного ключа на "55" и "60", требующую некоторой доводки.       Бросив недружелюбный взгляд на примитивный фрезерный станок модели №1, который получился крайне неудачным и капризным, с выскакивающими ремнями и заедающими шестерёнками, Рон, испытывая при этом почти эротическое наслаждение, начал обработку заготовки.       Этот процесс не смог прервать даже шум с улицы и панические крики бегущего по коридору Гарри. Сняв пять слоёв бронзы с заготовки, Рон, понимая, что надо как-то реагировать на панику подопечных, не сдержался и всё же снял ещё один слой, затем с колебаниями перевёл рычаг пуска в положение "Выкл", оставил заготовку в тисках, развязал фартук и развернулся к двери.       - Командир! А-а-а-х! - ворвался в мастерскую Гарри и споткнулся на высоком пороге.       - Говори. - потребовал Рон, снимая кожаные рукавицы и бросая их на верстак, вместе с фартуком.       - Орёл... - выпучив глаза, прошептал Гарри.       - Любопытно, - поморщился Рон и прошёл к оружейному шкафу. - Пойдём.       Болт-карабин, тщательно вычищенный и завёрнутый в промасленную ткань, покинул своё обиталище и оказался в руках Рона, который тут же зарядил его полным магазином.       Спустившись по лестнице, Рон прошёл по коридору к выходу.       На крыльце уже стояли Крэбб, Гойл и Лонгботтом.       - Что происходит? - задал им вопрос Рон.       Орки потоптались на месте и почти общим решением выдвинули вперёд Невилла.       - Эм... - активно зачесал затылок вступивший в полномочия начальник медицинской службы. - Пятерых потиряли мы, командир. Арёл налетел на мастирскую, ну, ту, каторую ты, помнешь, свининой преказал пирикрыть.       - Свинцом. - поправил его Рон.       - А, ага, свинцой, - закивал Невилл, которого простые орки называют просто Лонгом. - Орёл уже улетел, поэтому всё спакойно, командир.       Рон почти сразу понял, зачем это было сделано. Промышленный шпионаж уже начался.       К счастью, серийные ключевые детали туда пока не поступили, не было ещё никаких серийных ключевых деталей, но эльдары об этом не знали, приняв интенсивное перетаскивание свинцовых коробок в покрытое свинцом здание за полноценный ввод мастерской в эксплуатацию...       "Интересно, что пообещали орлам эльдары?" - подумал Рон, глядя на серое, полностью закрытое облаками небо.       На фоне звенела металлом кузница. Можно было заметить в руках здорового урук-хая бронзовый молот, которым он аккуратно обколачивал стальной пруток.       Бронзой пока что проблему не решить. Её слишком мало, так как Туманные горы, у подножия которых находится Изенгард, не очень богаты на олово, хотя меди тут почти бесконечные запасы. Олово всё исключительно завозное, поэтому они живут буквально на последние запасы. Раньше этот жизненно важный элемент поставлялся из Мордора, где есть одно из богатейших месторождений в восточной части, около шахтёрского городка Серегоста, но теперь тамошние орки рассеяны и истреблены, из-за чего поставки прервались. Впрочем, последнюю поставку из Мордора осуществили, как ни странно, морем.       Прибыло не только олово с серебром и партия зерна, но и целых двое назгул с корабельным экипажем и двумя сотнями урук-хаев из личной гвардии Короля-чародея Ангмара, который безвременно почил при обороне Барад-Дура. Оказалось, караван прошёл через Горы тени, по реке Харнен прошёл вдоль границы Харандора и Харада, на побережье вошёл в город Инкбар, где захватил десять морских кораблей не таких уж и союзников из харадрим и убыл вдоль берега залива Белфалас, миновав мыс Андраст и прибыв в устье реки Изен, страдая от обстрелов с берегов, потеряв один корабль с третьим назгул и пятьюдесятью килограммами золота с парой десятков тонн затрофеенного в Инкбаре зерна, караван прибыл, к большому удивлению Рона, прямиком к Изенгарду, где на берегу реки их встретил отряд наездников на варгах.       - Хрен с ним, - махнул Рон рукой и повернулся к своему адъютанту. - Гарри, распорядись восстановить мастерскую.       Адъютант кинулся исполнять поручения, а Рон вернулся в башню.       "Орёл откуда-то знал, что меня и моего болт-карабина нет в зоне досягаемости..." - Рон почесал затылок. - "Значит, у них как минимум есть какая-то дальнобойная связь..."       На такой вызов обязательно нужно отвечать.       - Что я могу противопоставить эльдарской магии в вопросах связи? - вслух спросил себя Рон. - Радио отпадает, телеграф тоже...       Рон вспомнил обучение в Хогвартсе. Сопляки, среди которых ему приходилось обретаться в течение учебного года, любили передавать друг другу записки, но вот Гермиона...       - Протей. - нашёл нужный фрагмент памяти Рон. - Фальшивые монеты с короткими сообщениями.       Тут ему вспомнились Пожиратели Членов, которым Воландедрот, скорее всего, ныне покойный, слал простые сигналы типа "Собираемся", "Разбегаемся", "Если что, я вас не знал".       И тут Рона, что случалось часто за последние деньки, посетила идея.       Идея будет заключаться в том, что можно вытатуировать на предплечьях орков-командиров "командные окна", где они будут получать актуальные приказы и отправлять мгновенные рапорты.       Остаток дня Рон просто сидел на балконе и что-то черкал на испорченном пергаменте.       Приходили посыльные с докладами, иногда даже письменными, но в основном с устными. Устные доклады от орков могли сломать мозг простого человека, но не Рона, натренированного в окклюменции и легилименции одним из лучших специалистов Магической Британии.       Дела шли своим ходом: за сутки добыли и очистили примерно сто килограмм неплохой медной руды, около пятисот килограмм богатой железной руды, десять тонн известняка, где-то десяток килограмм оникса, потеряли пятьдесят пять шахтёров обеих рас в результате обвала, но зато в плюс сработали подземелья, откуда сегодня вышло пятьсот созревших к службе в Армии Изенгарда урук-хаев. Там своё царство. Пока что. У Рона просто ещё руки не дошли да и не хотелось лезть туда без готовых решений по базовому образованию и изменению жизненного уклада.       Универсальная татуировка, которой будут снабжены все орки-командиры, в окончательном варианте обзавелись четырьмя "окошками", отвечающими за уровень сообщения. Взвод, рота, батальон, полк.       Пока что у Рона всего лишь один неполноценный полк, но в будущем планируется расширение, поэтому на свет явилась медная рамка с зачарованным пергаментом, имеющая точно такую же пару, в которой отражается всё, что напишешь на первой и наоборот. Классические протеевы чары. Этот тип связи невозможно взломать, он передаёт письменную информацию на любую дистанцию в мгновение ока, что лучше телепатии, но хуже полковой связи Имперской гвардии.       И тут снова возник очень важный момент. Писать на этих табличках можно всё, что угодно, но это и увидеть сможет каждый. Сама судьба толкает Рона к тому, чтобы начать учить тёмное наречье и вводить его как основной язык Изенгарда.       - Гарри! - заорал Рон. - Зайди в мастерскую!       Спустя где-то сорок секунд в помещение ворвался орк-адъютант.       - Снимай наручи и клади руку на верстак! - повелел ему Рон.       Орк не задумываясь выполнил приказанное. Рон взял со стола механическую машинку с иглой и дозатором чернил, на что Гарри посмотрел со скрываемым испугом.       Десять минут работы - новая татуировка готова. Осталось нанести на неё специальные чары и увязать с управляющим артефактом.       Артефактом послужила простая бронзовая табличка. Рон взял в руку стилус и вывел в "полковом окне" таблички цифру "I".       В "полковом окне" на руке Гарри проступила отчетливая цифра.       - Работает. - кивнул Рон удовлетворённо. - Дай руку.       Он схватил руку орка за кисть и попробовал что-то нарисовать в "полковом окне". Ноль эффекта, как Рон и задумывал. Значит, всё получилось образцово и показательно.       - Чито это, камондир? - от волнения Гарри начал коверкать слова.       - Это будущее, Гарри. - ответил Рон, отечески похлопав орка по плечу. - А теперь иди и зови сюда всех назгул. Пора подтянуть один очень важный язык.

//Истфолд. Три недели спустя//

      Сорок седьмой поправил скосившуюся сбрую варга и похлопал его по загривку.       Их сегодняшняя задача: контроль берегов реки Изен, чтобы "ни одна сука не посмела прийти к стенам Изенгарда водой". Прямо так и написано было в Печати.       Печать - колдовство Командира, с помощью которого такие как Сорок седьмой могут давать команды таким как Двести пятидесятый. Но "окно Командира" редко пополняется новыми приказами.       На памяти Сорок седьмого это был первый случай, чтобы его лично инструктировали перед выходом в патруль. Стало быть, Командир что-то подозревает и ждёт гостей.       - Хватит разлёживаться, дармоеды! - отвлёкся от мысли Сорок седьмой и пнул успевшего заснуть Двести пятидесятого. - А ну встало, ска, мутантище!       Последнее словечко - новинка, которая разошлась среди орков как огонь среди сухой травы. Командир когда-то сказал, кто-то подхватил, потом это благозвучное слово было принято за тёмное наречье, а его ведь надо учить неустанно, поэтому младшие вожди решили, что надо обязательно пользоваться новыми словечками, тем более от Самого.       - Встаю, старший, встаю... - лежебока поднялся на ноги и начал взглядом искать своего варга.       - Прасрал варга, да? - с изрядной порцией сарказма поинтересовался Тысяча шестьсот девяносто девятый. - А я знаю, где он!       - Говори, Цифра! - прорычал Двести пятидесятый.       Длинные цифры произносить неудобно, хотя Командир и заставляет, поэтому молодняк и самые слабые из старожилов обзаводятся подобными прозвищами.       - Цифра, иди сюды! - позвал молодого Семидесятый, командир отделения. - Вот твой варг, дрыхнет.       - Тихо! - прикрикнул Сорок седьмой. - Слышите? Чуете?       - Псиной несёт, дык это от... - Семидесятый внюхался. - Не, это не наши!       - Взвод! - Сорок седьмой набрал воздуха в лёгких. - Собирать лагерь, строитса! Проныры, ка мне!       К Сорок седьмому подъехало пять наездников на варгах. Командовал ими, пусть и неофициально, самый старый орк из когда-либо виденных Сорок седьмым. Волосы белые, глаза блеклые, а кожа не нормального серого, а какого-то болезненно-жёлтого цвета.       - Приказывай, старший. - произнёс старик, который получил номер Пять тысяч пятьсот восемьдесят.       Его все звали Стариком или Цэ, но никогда цифрой. Слишком опасный тип, чтобы как-то над ним издеваться.       - Проверить, откуда запах, кто тут сабак водит! - Сорок седьмой принюхался и устремил свой взор на юг. - Оттуда! Разведывать, сколька врагов, сколько на конях, сколько пешком. Пиши в Печать!       - Не люблю я эту... - запротестовал Старик.       - Без этого сейчас никуда. - покачал головой Сорок седьмой. - Отвечаешь головой за доклад.       - Понял, старший. - кивнул разведчик и резко развернул варга, направив его на юг.       Потянулись минуты, в течение которых две сотни наездников без трёх всадников, ждали возвращения разведки.       Разведка вернулась, но не в полном составе. Варг притащил истыканное стрелами тело Старика, двоих тяжело раненных и одного чудом уцелевшего.       - Докладывай довай! - поторопил его Сорок седьмой.       - Армия. - выдохнул разведчик. - Десятки тысяч.