За свою жизнь Дамблдор повидал многое. Кого он только не встречал, каких только рас и существ не видел. Но среди людей, как обладающих магическими способностями, так и не подозревающих о чем-то «волшебном», он видел такое лишь однажды. Только у одного человека были такие глаза. Необычные, пугающие, но при этом бесконечно прекрасные. Левый – карий. Правый – серебристо-голубой.

Для того, кого весь Петербург знает как гениального молодого миллиардера, было несколько непредусмотрительно забывать, что в штаб-квартире «Вместе» помимо него самого, Волкова и по факту не существующей Марго находятся и другие сотрудники. И некоторые из них обладают не только доступом ко всем техническим помещениям, но и изрядным, как правило, ни до чего хорошего не доводящим, любопытством.

— Зачем ты только все это смотришь, — Хёнджин обнимает его со спины и кладет подбородок на блондинистую макушку, — Меньше этого не становится, а ты лишний раз расстраиваешься. Так зачем? Ёнбок молчит, не зная, что на это ответить, и правда норовит соскользнуть с языка и разбить их дружбу на миллиард осколков. «Потому что я хочу, чтобы стэй оказались правы и хёнликс действительно существовал» — думает он. — Потому что нужно следить за своим образом в сети, — произносит вслух.

Итачи ничего от нее не добился. Она не говорила ни «да», ни «нет», ничего про себя не рассказывая, ни разу ни словом не обмолвившись об Орочимару, к которому, очевидно, имела самое прямое отношение. Она не была его ученицей, не была сосудом. Вариант оставался лишь один. Эта девчонка была родной и, судя по всему, единственной дочерью змеиного санина. Дочерью того, у кого вот уже больше четырех лет живет и «обучается» его младший брат. Стечение обстоятельств на грани абсурда.