Я скинул майку и кинул на песок. Потом подошел к самой воде так, что набегавшие на берег волны могли хватать меня за щиколотки. Ветер направил на меня свое дуло, пугая порывами и демонстрируя, что чем шире ты открываешь для себя мир, тем мощнее сквозняк. – Купаться будешь? – крикнул я Фортуне, которая уже достала из рюкзачка совок и рыла им песок, думая про себя, на сколько песочниц хватило бы этого пляжа. – Я не люблю ветер, – ответило мне не по годам мудрое дитя. – От ветра я тебе дам одеяло. – Какое одеяло? – оторвала она голову от своего мира, где она жила в золотом вихре своих роскошных волос. – Голубое, – залег я на границе воды и суши. – Вот смотри, – сделал я вид, что прихватил накатившую волну, натянул ее до груди и отпустил. Одеяло съехало обратно. – Ух, ты! Я тоже так хочу! Фортуна быстро вынырнула из своего сарафанчика, под которым был купальник, и легла недалеко от меня, задрав голову, пытаясь поймать свое одеяло. Но волна никак не хотела ее укрывать. – Холодно. Ты все одеяло на себя стянул, – собралась она обидеться. Но в этот момент появилась именно та самая седьмая волна, которая закутала нас обоих в один соленый смерч. Я был начеку и подхватил за руку девочку, которая не успела испугаться, лишь весело взвизгнуть, а придя в себя, начала ладошкой сгонять морскую воду с лица: – Здорово! Еще хочу. Мы побарахтались в пучине некоторое время, затем выбрались на берег, отлежались, оделись и начали метать в море камни: кто дальше, пытаясь попасть в лунную дорожку. – А почему море волнуется? – новые вопросы возникли в маленькой желтой голове с косичками. – А кому понравится, когда кидают камнями? – Оно и раньше волновалось. – Ну, мы же не одни. (с) Ринат Валиуллин