– Я буду жить с тобой. Первое, что услышал Роб, когда открыл дверь. Взгляд упал на Кеннета, уже успевшего расстегнуть куртку на лестничной площадке, с растрёпанными волосами и рюкзаком за спиной приличных размеров. Хэлфорд на всякий случай вдохнул носом, но запаха алкоголя не почувствовал, значит, Кеннет был трезвым. Стоп. Кеннет был трезвым?

АУ насчёт попадания Роба в группу. «– Давай если ты сейчас споёшь и мне понравится, то я бросаю «пристов», мы создаём группу с названием… Ну, название сам придумаешь, и будем гастролировать по миру, выступая в маленьких клубах? – Похоже на план для семейной жизни, – с подозрением заметил Роб, смотря, как кот падает на спину и подставляет Кеннету свой живот. – Не, Роб, прости, но жениться я на тебе не буду. Слишком молод. Да и ты не в моём вкусе, если честно».

О нет-нет-нет, пусть это, пожалуйста, будет дурным сном, неприятным и приятным до тепла в груди сном одновременно, ведь Роб, его Роб, лучший друг, который всегда хранил пиво у себя в дверце холодильника, у которого всегда были сигареты, хоть он и не курил, который всегда доводил до ума его песни, так, словно понимал Кеннета так, как не понимал себя сам Кеннет, не может его… – Любить. – Любить, – грустно согласился Хэлфорд, съезжая вниз по спинке и пытаясь нашарить ногами свои кроссовки.

– О чём мы будем говорить? – без эмоций спросил Роб. – О чём угодно. Если есть вещи, которые ты когда-либо хотел сказать мне, то говори. – Я уже всё сказал, – пожал плечами Роб. Они молчали с полминуты, а потом в глазах Хэлфорда зажёгся огонёк. Кеннет обрадовался. – А могу я… Могу я сделать то, что так давно хотел? Один раз, а потом мы всё забудем.

Отношения Кеннета и Роба с 1972 по 1976.