Выдолбленные в горной породе пещеры, а позже и разветвленная цепь шахт, всегда навевали страх неизвестности. Он подстерегал за каждым углом, шел по пятам и сопровождал до самого конца. От него невозможно было избавиться, лишь смягчить острое присутствие и обмануть тревогу, согревая свое ледяное тело у печки. Тусклым светочем масляной лампы или ярким огнем факела в руках люди разгоняли тьму, пряча ужас в глубины своего сознания, как в крысиные норы.
Пока вода в чайнике закипала, он посмотрел в окно. На улице листья изредка падали, подхватываемые озорным ветром, чтобы аккуратно лечь осенним покрывалом на землю. Яркое, точно голубая гуашь, небо. Где-то вдалеке набегали свинцовые тучи в единую губку.
Бортовые часы показывают тридцатое июня три тысяча двадцать пятого года (30.06.3025 г.). Я сидел в своей кабине пилота и созерцал великолепие звезд. Смотря через бронированные стекла моего корабля, я был заворожен красотами бескрайнего космоса; его алыми красками туманностей и темными пятнами черных дыр, анархией жизни, но при этом и существующей системой.
Этот потрепанный дневник с мокрыми страницами я решил показать вам. Многое из него было утеряно, но жалкие огрызки могут рассказать вам про будни на болотах. Маленькие истории, маленькие части той жизни.