Оккультизм — страшный грех, но крест с шеи Чайлд снимать не будет. Пусть боги знают и видят.

Присутствие Сяо в такие моменты успокаивает, даёт почувствовать себя как за огромной стеной. Он преграждает его от мира, где всё было настолько плохо, что не хотелось жить, где он пытался сделать с собой что-то, лишь бы не чувствовать себя так отвратительно и грязно; рядом с ним он не боялся каждого шороха и взгляда. Сяо не такой. Сяо любит. Искренне любит. Сяо защитит, не даст повториться тому, что разделило его жизнь на «до» и «после». Венти думает так. Хочет думать.

Пауль ловко перевел тему, предложив Рихарду поужинать. Конечно же, эта уловка сработала на все сто, потому что Рихард действительно был голоден и согласился без задних мыслей, уже через каких-то жалких десять минут уплетая за обе щеки разогретый картофельный суп, улыбаясь как Чешир, а когда Пауль моет посуду, чуть не захлебывается чаем, так как тот соглашается на стрижку.

Они не виделись неделю — так сильно оба заняты.

Кацуки толкает в сторону Изуку стакан с дорогущим напитком, названия которого и сам не знает. Удивление, проскочившее на лице, быстро исчезает, прячась за удовлетворением и лёгкой дымкой в пьяных глазах. Ему нравится. Но здесь нет дождя. Почему же его глаза до сих пор мокрые?