Во рту у меня пересохло, ладони вспотели, нижняя челюсть начала легонько подрагивать. Когда на кухне заурчал холодильник, я так вздрогнул, что едва не разбил стеклянную дверку шкафа. Дрожь в теле стремительно нарастала. Я ожидал, что сейчас дьявольское отродье внезапно предстанет перед моими очами в кошмарном обличьи и разорвет меня на мелкие кусочки своими огромными когтями...

Будильник — самая отвратительная скотина в мире. Во всяком случае мой будильник. Рядом со мной жалобно застонала жена. Она натянула одеяло на голову и захныкала: — Не-ет! Я не хочу… не хочу на работу-у! Все еще находясь в объятиях Морфея, я начал перебираться через жену на край постели. Пока перебирался, случайно задел коленом. Все, сейчас задушит. Раздался душераздирающий рев: — Дант, слоняра! Я убью тебя!

Вокруг Клода, работающего на бензоколонке, происходят удивительные события.

Германия. Пригород Кельна. Мне это не понравилось сразу. На земле лежала раздавленная повозкой птица. Наши кони резко остановились и переглянулись. Мой попутчик — воин по имени Гуго, служивший под моим командованием не первый год, медленно произнес: — Господин, это очень плохой знак..

Молодой Билли Уивер добрался до Бата. Ему требовалось переждать ночь, чтобы двигаться дальше. До гостиницы идти было далеко, и он решил остановиться в пансионе. Хозяйка тепло и приветливо ему улыбнулась. Она попросила его расписаться в книге гостей, и Билли смутило, что записи идут с интервалом в год-полтора. Да и имена предыдущих постояльцев ему были подозрительно знакомы. Но плата за ночлег в пять шиллингов шесть пенсов, включая завтрак, была фантастически небольшой. С чего бы это?