Он замер в руках своего врага, ожидая продолжения его речи. Но тот принялся оставлять на шее аврора поцелуй за поцелуем, словно желая каждым из них поставить печать принадлежности... - О какой сделке ты говоришь? - хрипло прошептал Грейвс, проклиная свое тело, которое подводило его, принимая прикосновения Гриндевальда так, будто всегда жаждало их и только их. - Будь моим, Перси. Моим соратником, последователем, другом...и любовником, - он оторвался от шеи пленника и взглянул на него.