Она смотрела на него неотрывно, долго, не прекращая гладить грудь, подниматься к ключицам или, наоборот, спускаться к пупку. Годжо закрыл глаза, прижав холодный стакан к виску. Он наивно полагал, что прохлада стекла хоть немного отрезвит шумевший в голове алкоголь и крик первобытных рефлексов. В черепной коробке набатом билось: брать, хватать, валить, трахать. И как же ему было чертовски тяжело отказываться от такого заманчивого предложения!

— Каждую неделю в пятницу и субботу в половину шестого ты стоишь здесь. И смотришь, как Деку встречается с какой-то девкой у сквера и берет ее за руку. Урарака напрягает плечи, расправляя их, и распахивает в удивлении глаза. Потому что от его слов ладони покрываются холодным потом, потому что ноги не хотят держать, колени трясутся, а голова идет кругом. — Чего ты ждешь? Что Дерьмодеку тебе позвонит, что все это окажется ебанной ложью? Потому что Бакуго Кацуки узнал ее секрет.

—Это чтобы всякие Вакатоши твой номер не просили, — красное пятно расплывалось на светлой коже, постепенно багровея и приобретая бурые оттенки яркого засоса, расположенного на самом видном месте. Не обращая внимания на тихое шипение, издаваемое девушкой, ее ногти, впивающиеся в кожу спины, парень сконцентрировал все свои чувства на нижней части тела, об которую чисто инстинктивно терлась Т/И, и игнорировать это было невозможно.