Власть, сконцентрированная в Сашкиных руках, перестала приносить ему удовольствие: в тоталитарном мире чинопочитания и порядков он вдруг научился чувствовать.

Лавров не знал, чем таким надо пахнуть, чтобы у окружающих возникало желание «валить и трахать». От Дрезднера пахло хозяйственным мылом и — совсем чуть-чуть — дешёвеньким парфюмом, едва ли скрывающим въевшийся в одежду и волосы запах спирта. Вряд ли подходит под определение «трахать», а вот отдать всё на свете за возможность последний раз обнять — пожалуй.

Федя Истров — милый мальчик с высшим образованием и большими амбициями, по нелепой случайности оказавшийся за решёткой. Евгений Штольц — врач, пытающийся свести концы с концами после смерти жены. История о тех, кто вместо поисков спасения цепляется за кого-то столько же потерянного, чтобы не уйти на дно в одиночку. Нездоровое всегда тянется к нездоровому.

С момента смерти отца Эда всё идёт по одному известному месту: жизнь матери, попавшей в аварию, целиком зависит от врачей, денег катастрофически не хватает, ещё и местный хулиган точит на парня зуб. Эду остаётся только существовать бок о бок со всей хернёй, которую подкидывает жизнь, и прислушиваться к советам в загадочных письмах, оставленных ему покойным родителем. К тому же, случайное интернет-знакомство сперва переворачивает жизнь с ног на голову, а затем неожиданно бьёт ниже пояса.

— Я думал, ты не придёшь. Его общество нисколько не пугало: Таня рядом с ним — особо охраняемый объект, маленькая хрупкость за крепким мужским плечом. — Я тоже так думала. Она глядела на него во все глаза, и не понимала, что должно заставить её отсюда уехать. Люди без надлома почему-то не интересовали.