Они сидели тогда за последней партой в кабинете старухи Макгонагалл. Делали вид, что заполняют ведомости, пока отчаяние заполняло их самих. Гермиона поцеловала его, и поцелуй отдавал горечью и солью ее слез. Обжигающее прикосновение губ — запомнить навсегда, прежде чем позволить поцелую остаться лишь тенью в памяти.

Любовь, чистая и честная, была последним, во что он верил после войны. Он верил в смерть – безликую и неминуемую, во всепоглощающий ужас и непреложный долг. Он верил в то, что станет тем самым исключением, кого не затронет предание о родственных душах, потому что в души он тоже не верил. Зато Драко всегда верил своим глазам. И когда тонкая метка полупрозрачной жасминовой ветвью распустилась на его предплечье, ему пришлось поверить и в то, что даже самые твердые убеждения рассыпаются прахом.