Глаза у неё тёпло-карие, в таких свет всегда играет по-особенному, не то что в Вовкиных, почти чёрных. Такие глаза завораживают, пьянят и жалят так, что на душе останутся раны, уж он точно это знает. Стоит ей махнуть светлыми волосами, взглянуть на него из под длинных выгоревших на солнце ресниц, как Адидас цепенеет. На него она всегда смотрит не так как на остальных, взгляд всегда серьёзный, даже немного хмуроватый, будто перед ней не гроза уличного порядка, а нашкодивший кошак.