Их трое: он, аль-Хайтам и почти безымянный омега. Кавех вдруг чувствует внимательный, зачарованный взгляд на себе. Всего несколько секунд, чтобы вскинуть глаза на растворившегося в подушках Хайтама под омегой, подчеркнуть его румянец на щеках, полуприкрытые веки и опухшие, мягкие губы. Аль-Хайтам смотрел на него, будто их не разделял третий человек, и Кавех слышал, как настойчиво его феромоны обращаются к нему, альфе. — Не распускай на меня свои альфачьи феромоны, — сквозь зубы прошипел Кавех.

Маринетт радовалась, что имеет шанс пообщаться с Адрианом, пусть и в небольшой компании одноклассников. Она не сразу заметила, что разговор ушел в абсолютно другую от учебу тему и с ужасом поняла, что повышенным тоном кричит на предмет своего воздыхания, который, не скрываясь, изумленно глядел на свою скромную однокласснику, сейчас так яро втолковывающую ему свою точку зрения. И это была даже не дискуссия, а настоящая ссора. А ведь речь зашла о Коте Нуаре...

Алья листала ленту новостей в телефоне, не слушая одноклассников, что так неожиданно решили устроить пикник совместно с учительницей. Девушка обновила страницу, мучаясь от тоски, и неожиданно замерла. Две секунды назад Адриан Агрест, знаменитая модель, выложил на своем профиле весьма красноречивую фотографию, на которой держал за руку изящную ладонь девушки. — Бедная Маринетт, — вздохнула Сезер, зажимая рот рукой, еще не зная, что на фотографии видит свою подругу.