Мысль о том, что хамоватый юноша, с которым и связаны все десятки томов нарисованных комиксов на полке — всего лишь плод его фантазий, что всё тепло от его бледных рук, крепкие объятия и ревнивые взгляды в сторону окружающих — глупые выдумки девиантного в этом правильном мире Лёни Тихонова, нередко заливалась сидром и покрывались дымом вишнёвого чапа, но что-то глубоко внутри уже давно кричало, что выхода в его жизни всего два: либо признаваться, либо делать с крыши на один шаг больше обычного.

Джордан внимательно проследил за тем, как Макс суетливо садится в гостиной, делая вид, будто совсем не переживает. Американец опустился рядом и решился спросить: — Максим, что у тебя стряслось? Ты прилетел из России?.. — У меня? Хах, да так, ничего, наверное... — замялся тот, но от Джордана ничего не скрыть. Боясь, что его выгонят, парень продолжил: — Я, в общем.. Могу я недолго у тебя пожить? Там проблемы кое-какие с.. Неважно, ну так можно?

Всё веселье всегда начинается тогда, когда тебя ссылают далеко и надолго, при этом читая нотации, что всё пройдёт гладко. Но Лю Цингэ, Тобирама и Цзян Чэн сразу начали догадываться, что всё, как и всегда, пройдёт через одно место.