Золотое, как Нанамин, солнце, нещадно опаляет пляж. Даже издали Юджи видит, как жар поднимается из песка. В это время на улице не очень много людей, только отчаянные туристы, которые хотят взять от своего отдыха всё. Такими же были и Юджи с Нанамином в их первый день здесь, когда несбыточная мечта об упокоении внезапно превратилась в зыбкую, невзрачную, тонкую явь, которую мог порвать любой коготь.

И сколь не отдавалось бы это болью у корней волос, это не отменяло желание Итэра вырвать из сердца Сяо этот камень, его тяжёлую ношу, и скорее не вырвать, а любя достать, осторожно поглаживая. Сяо ведь не пропал. Сяо всё ещё готов прийти на его зов. Готов ли?..

Сяо в молящем жесте протягивает к нему руки, желая прикоснуться и от всей души боясь это сделать, но тут его Принц нежным цветком неустойчиво приземляется на землю, еле держась на ватных ногах, и Сяо, сам того не желая, подскакивает к нему и мягко придерживает его за локоть от падения. Босые ступни неуверенно ступают на ласкающую ноги траву. Итэр хватается за него, как за верного друга, за которым весь мир — лишь пустяк, а Сяо хочет отпрыгнуть подальше, чтобы перестать Его пачкать.

А суть была вот в чём: прекрасный принц, который учится на последнем курсе медицинского, прекрасный приц, который по невероятному стечению обстоятельств «строит ему глазки» точно так же, как и Итэр ему (по словам вездесущей Люмин и половины их компании). И то, что должно произойти в этот день можно назвать вершиной полнейшего абсурда, потому что сам Итэр и представить не мог, что его затянет в настолько бездонный омут.

Каждый их совместный шаг…каждое совместное усилие на пути к лучшему порой заставляет его нервничать. Но оно того стоит. Даже если от влезшего под корку Натаниэля вскоре не останется и следа, даже если это заблокирует все пути к отступлению… Вряд ли Нил уже сможет отказаться. Вряд ли ему даже захочется.