Рекомендую другим

Самый главный человек – Тот, кто сможет полюбить, Тот, кто сможет защитить, Кто захочет рядом быть.

Никита уже не первый год прикован к инвалидному креслу. Авария перечеркнула его жизненные перспективы, навсегда отрезав реальность от недостижимой мечты. И все же, есть люди и чувства, ради которых он открывает по утрам глаза. То ли дело Александр - деньги и власть входят в комплект с его фамилией, а любые прихоти возводятся в ранг законов.

Он был всегда врагом, просто я этого не понимал. Но иногда враги нужнее и нежнее друзей. Они делают тебя сильнее, они знают тебя лучше, чем родственники, они толкают тебя в спину: «Вперёд! Не ссы!» Иногда, враги — единственные, кто может научить бороться, любить и быть свободным.

В жизни бывают и взлеты, и падения. Иногда очень сложно вновь подняться на ноги, если рядом нет никого, готового протянуть руку помощи. Шайни не просто упал после взлета. Он разбился...

Женька устраивается на работу в архив организации, где работает мать, чтобы помочь денежно семье после армии. Там он знакомится с инспектором Дмитрием «Медведем» Потаповым, грубым и замкнутым социопатом, который на самом-то деле оказывается очень чувствительным и совершенно незлобивым «мишуткой» с потрепанной жизнью. У медали всегда две стороны.

Тимур Давыдов к двадцати трем годам успел уехать из родного города, обзавестись фобиями и маниями и найти тихий угол, в котором оказалось не так уж тихо.

Наше знакомство началось неправильно, потому что он неправильный. Я думал, что он младше меня, а он старше. Я думал, что он слабее меня, а он сильнее. Я думал научу его жизни, а учителем оказался он. Я думал, что он всегда улыбается, но я был не прав. Пусть он прекратит улыбаться! И пусть он улыбается! История с претензией на криминальный триллер.

У него на лбу написано «Мудила», а это однозначно твой вариант.

Никаких красивых историй. Просто мне было тоскливо, а ему, видимо, скучно.

- Ты мне обещал. - Я знаю. - Ты обещал. - Я не смогу. - Сможешь.

Что-то сломалось внутри, какой-то винтик. Вообще нет чувств, будто опустошили. — Паш, я спать. — А ужин? Я столик заказал в «Малевиче» еще в понедельник. — Я спать, Паш, — Ник просто захлопнул дверь в спальню, не раздеваясь, лег на кровать и отключился. Паша уехал ужинать с друзьями, а Нику снилась университетская курилка и ментоловый вкус сигарет на губах совсем нелюбимого парня.

"Даня" - нет, это имя лучше даже про себя не произносить, оно горчит на языке невыветривающейся тоской. Все чаще хочется дотянуться до телефона и набрать его номер, но такой низости Марат себе позволить не может - не в его принципах напоминать о себе бывшим, как бы сильно ни любил. Он одиночка, почти что волк, и он с собой справится сам. Красивая обложка by zateewa: https://sun9-55.userapi.com/c856032/v856032471/203542/xZUudsGppTc.jpg

Я хотел его. Готов был любить его – умного, красивого, дико сексуального мужика. Мог бы жизнь за него отдать, поехать за ним на край света. Мог бы, если бы он позволил. Но, голый, привязанный к кровати, с кляпом во рту, я не был уверен, что этот садист даст мне сегодня хотя бы выжить... На кончить я даже не рассчитывал.

Всегда считал, что мой мир непоколебим. Непоколебимо хорош и стабилен. Пока не попал в это чертов город, пока не встретил всех этих отморозков из школы, пока не потерял своего парня. А ведь я всегда думал, что жизнь везде одна, что она неизменна, хотя бы для меня. Что всегда будут друзья, деньги, дорогие шмотки, новые гаджеты в карманах и белые найки на ногах. Но я ошибался.

– Ты научился блефовать? – У меня был хороший учитель, – он улыбнулся, но глаза оставались серьезными. – Чему ты еще научился? – как же мне хотелось ему двинуть. Хлестнуть ладонью со всей силы по насмешливо искривленным губам, заехать в солнечное сплетение, а когда он согнется от боли, ухватить за волосы и… – Например, не обращать внимания на чувства тех, кто рядом, преследовать только свои интересы, – он не отводил взгляда. – Я многому научился, поверь. И я поверил. Мальчик вырос.

— Слушай сюда, утырок. Они вернутся через десять минут. За это время я оттрахал тебя так знатно, что ты кончился от страха и рванул в последний бой. В результате чего я случайно пизданул тебя головой вот об этот столик, — Лен показал пальцем на предположительное орудие нападения. — Теперь ты в полной отключке. И штаны у тебя спущены, потому что всё должно выглядеть именно так и никак иначе. Ты меня понял?

— Ты ещё пожалеешь, ублюдок! Я напишу о тебе слэш-фанфик и распространю так, что тобой всё пидоры в универе заинтересуются! — заорала Дашка, размазывая тушь по щекам. — Ну, напиши, — фыркнул я, ещё не догадываясь, к какой катастрофе это может привести. — Вряд ли ты обладаешь таким писательским талантом, дура. Типун бы мне на язык, а ещё лучше — в бетонный блок его или под пресс, ей-богу…

Сильные пальцы свились в волосах ледяными змеями. Глаза Кирилла загорелись безумным, азартным огнём. — Повтори, — прошептал он. — Спой... снова. Руслан сглотнул и, приоткрыв губы, вытянул ноту прилипчивой песни. Влажные после душа ресницы Кирилла склеились, когда он закрыл глаза, вслушиваясь в его холодный хрипловатый тенор. Руслан почувствовал — что-то произошло. Что-то произошло, что-то родилось. И теперь из них обоих это не вытравить ничем.

Что бывает, когда тебя спасает от жуткого прошлого и смерти хозяин борделя? Ты оказываешься в атмосфере стриптиза, проституции и извращений в качестве... певца. И под твоими ногами может разверзнуться бездна. А там уж, как повезет...

Думал, когда меня отбрили, что он отрицает и палиться не хочет, что нас ждет какая-то история принятия своих чувств, встреч как бы невзначай, взглядов, пойманных в толпе, и признаний дрожащим голосом — а потом любовь. Выстраданная, крепкая.