Они всего лишь боги с маленькой буквы, которым не нашлось места на Небе. Они одинокие художники с вмерзшими в сердце молочными звездами и сухой полевой травой.
По истечению сорока дней после смерти человека, душа обретает покой и способна оказаться рядом с тем, кого больше всего любил при жизни. Так случилось и с Гарри Хартом, он оказался в своем доме, и не потому что страшно любил самого себя, а потому что именно там обосновался Эггзи.
Решил кидать сюда сугубо новые стихи, старые собирать не стал. Старые это даже те, что писал в прошлом году. Может, потом кину, наиболее, на мой взгляд, удачные стихи разных лет.
Временами возможна нецензурная лексика. У меня атеистическая позиция по жизни, так что религиозных людей здесь тоже не ждут. Нет бога, кроме Рока(с.) D^^
...На Корабле между нами не было разницы. Языковые и культурные барьеры стирались – мы говорили друг с другом на английском, те, кто не слишком хорошо владел им, выучили его за первые несколько недель.
На Корабле у нас не было имен. Мы были лишены роскоши под названием „прошлое“, мы были безымянны, и наша память была сродни девственно чистому листу бумаги.
Она всю жизнь пыталась отгородиться от ненавистных предчувствий, но все равно всегда знала, что должно произойти, будучи при этом не в состоянии что-либо изменить. Реагируя на очередное предупреждение о скором несчастье, она пытается поступить наилучшим, по ее мнению, образом.
Но всегда ли человек может быть уверен в своих истинных мотивах?
Мы стояли друг против друга. Два огня. Дикое, непокорное, неистовое - пламя ведьминской страсти. И приручённое, цивилизованное, расчётливое - пламя имперского мага.
- В одном бокале яд, эр Рокэ.
- Знаю, - и голос Алвы снова равнодушен, как будто он осведомился о погоде и получил в ответ, что будет снег. Ну будет так и будет, пусть его. В одном бокале яд? Так то совсем неважно, - Мы выпьем с вами, юноша.
Окделл кивнул, помедлил, предлагая Рокэ сделать выбор.