Наши страхи

      В пыльной школьной библиотеке возвышалась тишина. Огромная стопка книг переместилась на пол. Сколько понадобится времени, чтобы заставить её сиять? По пыльной полке прошлась сероватая влажная тряпка, захватывая пыль в свой плен. Юноша по одной книге выставлял на верхнюю книжную полку. Он только начал прибираться, но усталость навязчиво давала о себе знать. Особенно после осмотра библиотеки. Кругом пыль и грязь. А на полы и смотреть страшно. И часа не хватит, чтобы всё здесь вымыть. Вдвоём это будет гораздо быстрее. Но не с Алисой. Её резкие неряшливые движения раздражали Соню. Она успела опрокинуть ведро с водой, в котором полощут тряпку, два раза. Содеянное оставалось не оплаченным. Она наверняка захочет избежать обязанностей. Соня уже было пожалел, что доверился девушке. Он с самого начала настаивал на классе рисования. Дежурство в школе было по-настоящему строгим. Каждый, кто пытался его избежать, отправлялся к директору или к завучу. Классы дежурили по очереди. Учителя предлагали каждому ученику класс, кабинет по выбору. В том, в котором они будут дежурить. Никто из учеников школы не был рад такому правилу. Все винили директора. Обвиняли его в том, что он жалеет денег на уборщиц. «Приучать детей к труду всегда полезно!», — оправдывался директор. Как ни странно, уборщица в школе была только одна. И то в её обязанности входили только туалеты. Поскольку ученики сами выбирали, где будут убираться. Никто не выбирал школьный туалет. И только поэтому и была уборщица. Кабинеты, что были никем не выбраны, предлагались другому классу. Школьная библиотека долго стояла неприбранной. Она стала вторым местом нежелательной уборки. И только зачем её выбрала девушка? А Соня слепо повёлся. Зная о последствиях. Старания девушки почти бесполезны. Она только прибавляла работы. Зная её характер, Соня предположил, что всё свалится на его плечи.       Новая стопка книг переместилась на пол.       Ставить их просто некуда. Пыль снова оказалась в плену у влажной тряпки. Соня уже было собирался составить книги на своё законное место, как на глаза попалась книга из детства. «Приключение к центру земли». Жюль Верн. Сколько лет прошло с их первой встречи. И вот он держит её в руках, снова. Сердце сжалось. Когда-то мать читала её перед сном. Первая книга, которую он прочёл и самая любимая. Её также любила мать. Не выпускала из рук. Каждую свободную минуту она посвящала книге, а Соня сидел около неё и слушал. Сколько нужно фантазии, чтобы сотворить шедевр. Самый лучший.       Он открыл книгу. Страницы уже пожелтели. Слишком старое издательство. Сейчас её переиздали с новой обложкой, оформлением внутри.       — Соня! — девушка в буквальном смысле вытащила юношу из воспоминаний.       Соня раздражительно посмотрел на неё.       Захлопнув и положив книгу на стопку других, он закатил глаза. Алиса стояла в луже. Вода медленно скатывалась в сторону окна. Она снова опрокинула ведро с водой. И вот третий раз содержимое ведра вылилось. Ожидаемо. Ведь она так спешила.       — Я… — она виновато опустила взгляд. Соня молча стоял, наблюдая за реакцией подруги: губа скривилась, нос сморщился. Она сделала такое лицо, словно рылась в помоях. Столько отвращения, неприязни. Желание запечатлеть реакцию девушки не давало покоя. Записать. Он покачал головой, когда поймал на себе умоляющий взгляд подруги. Прикусил губу, направился на помощь.       — Принеси половую тряпку. Она должна быть вон там. — Соня указал на угол за дверью.       Алиса поспешно направилась туда, куда указал Стоун. В железном ведре находилась та самая тряпка.       — И ведро захвати, — сурово произнес он.       Она не проронила ни слова. Молча подала парню всё, что он просил. Соня начал собирать тряпкой воду. Выжимая её в ведро. Алиса внимательно наблюдала за ним. Соня время от времени просматривал на подругу.       — Чего?       — Да так, — она отвела взгляд. — Не привычно видеть парня на корочках с тряпкой в руках.       И как это понимать? Была ли это нелепая шутка или похвала?       Легкий румянец расположился на щеках парня. Соня задумчиво поднял бровь.       — Я вот ни разу не мыла полы, — поражённо он посмотрел на девушку. — Ты вон как хорошо справляешься. Я же только мешаю. Могу ли я тебя кое о чем попросить? — она выдержала паузу. Ответа не послышалось. — Я так спешу, потому что у моей мамы день рождения. Можешь ли ты один подежурить? Пожалуйста. Я не успеваю, — она перешла на шёпот. — Прости, что выбрала библиотеку.       Соня бросил тряпку в ведро, резко обернулся к девушке. Повисло молчание. Взгляд перевелся с Алисы на книжную полку, что стояла позади девушки. Он задумался. Всё, как он предполагал. Взгляд был пустым, словно стеклянный, потерянный.       — Да, конечно.       Помаленьку приходя в себя, он понял, что крупно влип. Конкретно так влип. Соня хотел было поднять голову, но не вышло. Она словно стала тяжелее всего тела. Страх неизбежно разъедал изнутри. Тело почти не слушалось, но он смог всё же найти в себе силы, чтобы осмотреть библиотеку. Пыль, кроме двух полок царила везде. Разбросанные на полу книги. Остатки от труда девушки. И в каком порядке их теперь сложить? Громко дыша от нахлынувших чувств. Из-за всей этой грязи Соню бросило в озноб. Они только начали, а она уже умудрилась сбежать. Причём самым хитрым способом. Соня мог выдать её директору. Последует наказание. Но ведь он сам её отпустил. О чём он думал? Да, он предполагал, что она обведёт его вокруг пальца, но не так быстро, как рассчитывал. Из всех людей на свете проще и быстрее надурить Соню получалось только у Алисы. Сколько только раз он попадался на её удочку. Пора бы заиметь иммунитет, но чувства не давали этого сделать. Слишком наивен. День рождения у матери подруги случалось чуть ли не каждое дежурство. А как он должен поступить? Отказать? Язык не повернётся, даже если он не согласен, промолчит либо согласится. Он не может обидеть кого-то. Слишком мягок душой. Он не мог возразить отцу, когда тот любезно попросил покинуть дом. Не хватало смелости. «Держать рот на замке лучше, чем обмолвиться словом, после которого будут последствия», — так он считает. Много работы. Глаза боятся, а руки делают. Но в одиночку он не сможет управиться до вечера.       Единственное, что могло порадовать так, это то, что не придётся сразу после долгого дежурства полностью без сил идти на подработку. Выходной один, единственный, который проходил только по средам, и его Соня потратит на уборку. Всё же лучше, чем находится дома с отцом. Хотя планы по проведению дня изначально были другими. Дежурство планировалось пройти гладко и быстро. Затем наблюдательный час, наблюдение за людьми. Ещё одно хобби. От процесса наблюдения за прохожими после становилось легче писать стихи и рассказы. Соня учился на чужих эмоциях. Только полностью скрывать свои он пока что не в силе. В парке напротив школы, за канцелярским магазином. Его любимое место для наблюдений. Там часто гуляют парочки, не скрывая свои поцелуи. Место, о котором никто не знает. Под деревом Соня проводил свою слежку. Такое укромное укрытие. Вдоль асфальтированной тропы были посажены кустарники, за ними деревья. Ветви скрывали юношу от чуждых глаз. Никто из прохожих не подозревал, что за ними наблюдают. Он записывал нужное движение, что призывало его интерес. Иногда делал зарисовки. Его афера так и не была никем раскрыта. Столько таких записей было потеряно. Возвращаясь со слежки, Соня искал только самое необходимое для вдохновения. Всё такое было заново прописано в специальной тетради. И только какой бардак царил в черновике. Наблюдения в основном проходили только летом, в исключительных случаях в начале осени, когда листья ещё не успели отстраниться от деревьев и кустарников. Почему бы не вести наблюдения в не столь скрытом в месте? На лавочке, например. Как-то Соня пробовал вести своё хобби, не прячась от чужих глаз. Это решение обернулась хуже некуда. Наблюдать за кем-то, зная, что у всех на виду труднее, чем в убежище. Наполнившись самых тяжёлых предчувствий. Руки тряслись, не позволяя и строчки написать. Один парень заметил Соню. Из-за его безжизненного взгляда не только руки, но и ноги тряслись. Приняв на заметку, Соня нашёл себе укрытие и с того момента наблюдал за людьми скрытно. Это был его шанс научиться понимать человека, только смотря на него со стороны. Он узнал больше о не рассматриваемых пятнах и дырах в душе. Цель — научиться полностью понимать человеческий разум, действия, анализировать и находить причину.       Это мать с подвигла сына на наблюдения за людьми, так как сама этим занималась. Она так надеялась, что её мальчик станет знаменитым писателем. Её девичья мечта. Но у Сони не было такой же уверенности, времени, идей. Только после искры чувства влюблённости идеи и вдохновение появилось. Только уверенности в себе не хватало.       Голубой зайка, ошейник пропавшей кошки по кличке Мурзик. Коллекция фантиков в старой тетради, затупленный нож — первый подарок отца, потёртые кожаные перчатки матери, старая фотография с первым другом — это вся его жизнь. Прошлая лучшая жизнь. Прямо-таки барахло воспоминаний.       На книжной полке около двери было больше всего пыли. Глаза слезились, в носу щипало. Всё пыль. И зачем только Алиса выбрала библиотеку? Вот что Соня не переносил больше всего, так это уборку. Нет, ему нравится переставлять предметы, книги по-новому, но не мытьё полов и избавление от пыли. Даже дома он убирался гораздо реже, чем уделял себе внимание. Но всё же переступает через себя. Если не он, то кто?       Послышался стук. Не такой, будто кто-то ударил кулаком об стену, а словно что-то упало. Скорей всего книга. Соня посмотрел на стопку книг, стоявшую на полу. Всё так, как он оставил. Чутьё подсказывало, что вовсе не призрак и не злой дух уронил предмет. Нечто другое, куда более правдоподобное.       Отложив дела на чуть позже, он направился туда, откуда по его мнению исходил столь загадочный стук. Библиотека была не мала, но и не велика.       Книжные полки были составлены так, словно лабиринт. Не просто шли в ровном порядке, а выкручивались. Если впервые оказаться в этой библиотеке, то можно было заплутать.       Полка около окна стояла как-то странно. Треугольником. Выпирающий угол сейчас находился напротив юноши. Шаг за шагом. Воздуха становилось всё меньше, не от страха, а от любопытства. Обойдя выпирающий угол, он подходил к внутреннему. Взгляд Сони зацепился за старый деревянный стол, на котором стояли три большие стопки книг. В середине внутреннего угла стоял юноша, повернутый спиной к Соне. У него были огненно-рыжие волосы. Задние локоны почти касались плеч. И пусть он стоял спиной к Соне, он запросто узнал его. Такой яркий огненный цвет волос был только у одного человека. Соня застыл в нерешительности. Он скрестил руки на груди. Может, не стоит? Но любопытство было сильнее.       — Эдвард?       Парень обернулся, испуганно расширив глаза.       Застыл в оцепенение, не в силах произнести ни слова. Около него Соне было неуютно находиться. Скованность, смущение не давали обоим разрушить неловкое молчание. Они простояли в абсолютно тихом помещении ещё около пяти минут. Так больше не должно продолжаться.       — А… что ты делаешь? — первым нарушил тишину Соня.       Эдвард нервно пожал плечами. Разговор не клеился. Может, лучше было промолчать? Гнетущее молчание раздражало.       — Дежурю, — почти шёпотом произнёс Эдвард, не переставая нервно пожимать плечами. Он потоптался на месте.       Поведение парня насторожило Соню. В школе ходили слухи, что у бедняжки проблемы с головой, только вместо жалости и сочувствия над ним издевались. Соня не верил в эти слухи, даже если вся школа была в этом уверена. Он считает: во-первых, нет идеальных людей. У каждого есть свои повадки, пусть не самые лучшие. Даже он сам не исключение. Возможно, окружающие люди воспринимают его привычку ещё зародившуюся с детства страной. Кто знает. Во-вторых, принимать Эдварда за умственного отсталого было нелогично. При всех слухах парень имел большую умственную способность, хорошие оценки стояли горой. Во всём хорош, кроме математических знаний. В этом Эдвард был плох. Если Эдвард Свон справлялся со всеми упражнениями, кроме тех, в которых участвовала математика, то Соня и вовсе хорошо высчитывал, считал в уме, но не справлялся с остальными предметами, такими как история, обществознание, биология, технология. Они вполне могли обменяться знаниями. Всем было бы хорошо от этого. Вот только станут ли они сотрудничать?       — Ты тоже выбрал библиотеку?— обычно Соня не такой разговорчивый и редко начинает беседу первым. Но отчего-то ему хотелось поддержать разговор со Свон. Эдвард кивнул.       — Я тоже…       Соне казалось, что на лице Эдварда вот-вот появится румянец. Но нет. Щёки парня оставались бледными. Он вообще бывает на солнце? Эдвард слегка улыбнулся. Одновременно с этим Соня почувствовал, как что-то или кто натянул между ними нить. В спину тыкала игла. Нетерпение. Он хотел побыстрее услышать любое слово, только бы снова не терпеть эту неудобную тишину. Только сейчас Соню осенило. Всё это время Эдвард находился в библиотеке. Нет, он не мог прийти после их с Алисой не было ни скрипа двери, ни звука шагов. С таким блестящим слухом он просто не мог не услышать. Дверь в библиотеку довольно скрипучая, только глухой не услышит, как она открывается. По всему второму этажу раздавался скрип двери. Чего ещё ожидать от бюджетной школы?Единственная школа в городе и такая большая. Городок не велик. Когда-то в городе Туманная Гавань было две школы, но вторая быстро разорилась. Она была платной, очень дорогой. Многие ученики и их родители не выплачивали средств. Городишко славилось своим неблагополучием. Учеников просто-напросто отчисляли за неуплату. С каждым разом учеников становилось всё меньше и меньше, пока школа полностью не разорилась. Сейчас её руины находятся под торговым центром, самым большим в городе. Школу сравняли с землёй. В общем, в Туманной Гавани находилось очень много заброшенных зданий. Включая парк развлечений. Когда-то он процветал.       Значит, Эдвард пришёл в школьную библиотеку раньше их.       — А почему ты выбрал библиотеку? — поинтересовался Соня. Эдвард вновь пожал плечами. Почему-то от этого действия Соню передёрнуло.       — Хотел побыть один… а ты?       — Скажем совпадение, — совпадение по имени Алиса. Впервые он услышал голос Эдварда. Возможно он слышал его и раньше, ведь они учились вместе до инцидента, но в памяти не всплывали ничего особенного, связанного с парнем. Хотя может быть он просто не вслушивался. Хотя он и не был красноречив, Соня для себя отметил, что голос у парня был довольно приятным, прям так услада для ушей. Нежный.       — Я тогда пойду. Разделим библиотеку. Ты убираешь эту территорию, я — ту, что около входной двери. Удачи.       Соня направился к своему рабочему месту.       «Быстрее закончим, быстрее смогу выйти из школы. Паренёк довольно замкнутый. Я не лучше», — подумал Соня, пока шёл к нужной полке, которую бросил из-за любопытства. Парень пересчитал книги на следующий полке. Психология отцов и сыновей. От названия книги Стоуна передёрнуло. Но всё же он взял её в руки. Открыл книгу на сорок третьей странице. Любовь сыновей и отцов зависит от уважения. Полный бред. Соня вздохнул. Он когда-то любил отца, но давно потерял к нему уважение. И чувство любви тоже. В глубине души он пропускал такую мысль, что сам виноват в том, что отец отдалился от него. Что мать. Может, он был плохим сыном, нежеланным?       Захлопнув книгу, он положил её на большую книжную стопку. Всё ложь. Он задумчиво опустил взгляд. Затем подошёл к книжной полке, где он ранее убрался. «Приключение к центру Земли». Книга мгновенно оказалась в его руках. В этот раз он не решился открыть её. Слишком сильно резало сердце. Внимательно рассматривая обложку. Стёр с неё пыль. Когда-то эта книга была у него в руках, пыль на ней не была замечена. И волной захватили воспоминания. Соня, будучи ещё ребёнком в возрасте пяти лет. Весенняя пора. Его голова лежала на коленях матери. Он помнил пение птиц, тёплый ветерок касался щеки, зелёную траву, что просачивалась из-под земли, запах яблок: мать просто обожала фруктовые духи и шампунь. Она читала свою любимую книгу и нежно гладила сына по чёрным густым волосам. Спокойно и хорошо. Тогда он даже не подозревал, что этот момент в его жизни станет самым любимым. Он неохотно разомкнул веки, посмотрел на мать. Она улыбнулась. Забота и тепло окутали сердце. Как давно он не видел её улыбки. Нежная и наполнена любовью улыбка.       Он наклонился к книге. Запах старости. Но даже так впечатление о книге не изменилось.       — Любимая книга? — Соня обернулся на голос.       «Слишком неожиданно. И как долго он стоит около меня?»       — Можно и так сказать, — он нервно потёр затылок. — Мама читала её мне, — Эдвард виновато опустил взор. Все в школе знали, что Соня рос почти без матери. — Моя первая книга. Не ожидал снова её увидеть. Такая же как в детстве. Так хочется вновь её прочитать, я уже и подзабыл некоторые моменты, — он говорил аккуратно и достаточно медленно, а Эдвард внимательно слушал, да не просто слушал, а вслушивался.       — Так возьми её почитать.       Соня бросил на парня суровый взгляд. Но затем смягчился.       — Я боюсь, что если вновь прочитаю её, то уже не смогу от неё отказаться. Я мог бы купить её в магазине, но её переиздали с новой обложкой. Не то. Содержимое одно, но для меня словно две разные книги. Совершенно. Знаешь, это как например в рисовании. Вот ты начал рисовать и у тебя довольно неплохо получается, но потом что-то заставило тебя бросить. И вот спустя время трудно вновь начать. Думаешь, а зачем?       — Ты умеешь рисовать?       Соня прикусил губу. «Как ловко у него получилось прочитать между строк».       — Да. Раньше да.       Эдвард непонятливо смотрел на Соню. Уж что-то заставляло его испытывать сочувствие.       — А я раньше играл на пианино.       — Вот как, — он поставил книгу на место.       Свон внимательно проследил за его действиями.        — А что ж бросил?       — Так же, как и ты. Самооценка.       Эдвард сделал шаг назад, внимательно рассматривая парня. Соне вдруг захотелось спросить его, почему он вернулся в школу после долгого обучение на дому. Но от чего-то, уже собираясь открыть рот, задумался. Может, Эдвард не желает говорить на эту тему. У каждого есть свои скелеты в шкафу. Соня не исключение.       — Ты любишь читать?       — К чему вопрос? — Свон вопросительно поднял бровь.       — Да, так хотел попросить кое-что.       Соня одобрительно кивнул. Сейчас Эдвард казался ему не таким уж неудачником, как все воспринимают его в школе. Так даже и не скажешь, что парню пришлось пройти через многое. И почему над ним в школе издеваются? Наверняка школьное время пройдёт, и наступит новое. То, в котором он не будет жертвой школьного насилия. И как в любых ярких мечтах станет счастливым.       — Я хотел что-нибудь почитать в жанре детектива. Думал, раз ты любишь читать, значит, много читаешь. Значит, поможешь мне подобрать книгу.       Соня задумчиво наклонил голову на бок.       «Смышлёный». Он действительно любит читать. Вот только в школьной библиотеке он бывал нечасто. Третий раз за одиннадцать лет. Из выбора только ненавистная ему классика. Романтика не в его духе. Соня больше предпочитал фэнтези, ужасы и так же, как и Эдвард, детектив. Он сделал глубокой вдох, вдохнул.       — В школьной библиотеке в основном классика, но, — он кинул взгляд на ту самую книгу. — Редко попадается что-то интересное. Слушай… — он прикусил язык. «Слушай, а ты вроде нормальный», — мысленно произнёс Соня. Эти слова могли обидеть Эдварда. «Нужно сначала думать, а потом говорить!», — вспомнились слова матери. Он чуть их не нарушил. Благо успел опомниться. Мать частенько ругала в детстве сына за длинный язык. Он совершенно не думал, что говорит. В этом и проблема. Сейчас же Соня хотя бы задумывается, а не обидит ли собеседника то, что вылетит из его уст.       — Может завтра сходим в городскую библиотеку? Там здорово! Много книг, выбор большой. Я хожу туда перед подработкой в воскресенье. Как раз провожу там столько же времени, сколько на уроках. Может чуть меньше. Сегодня у меня выходной, но пойти я собираюсь туда завтра. Боюсь с уборкой не управимся до вечера. Завтра у нас два урока. Это в связи с осенним фестивалем. Многие учителя и ученики будут готовиться к нему. Хочешь ли ты сходить туда со мной? — Не то чтобы Соня так стремился помочь Эдварду подобрать книгу. Просто ему вдруг стало жаль паренька. Нет друзей, совсем одним. Эдвард удивлённо уставился на Соню. Он ничего не ответил, лишь улыбнулся и кивнул в знак согласия.       Наконец-то преодолев последний штрих. Чистота. Они закончили с уборкой. Казалось бы, непосильный труд остался позади. Теперь нужно найти в себе силы, чтобы дойти домой. Лечь на кровать и неважно, что ещё светло. Соня жутко желал окунуться в сон.       Прохладный ветерок ударил в лицо. И вот Соня смог выбраться из школы. А он уже и не надеялся вновь оказаться на свежем воздухе. Отойдя от школы на пару метров, Эдвард не спешил расставаться с ним. Увязался хвостиком. От чего Соне стало не по себе. Он подарил ему искру надежды. Обрести друга. И уже пожалел об этом. Даже прибавив шаг, Свон не отставал. Теперь они шли наравне. «Неловко как-то. Может стоит что-нибудь сказать?» Нет. Ни у кого из них даже рот не открылся. Только мысли кружили в голове. Каждый думал о своём. Эдвард обдумывал, как вернётся домой, усядется на кровать и часами будет ломать голову над кроссвордом, ожидая конец дня и рождение нового мига в его жизни. Ещё бы! Надо было сходить в магазин. Всю последнюю еду он съел ещё вчера, а сегодня не взял в рот ни крошки. Он то и дело поглядывал на Стоуна.       Соня же беспокоился о том, что не собирается ли паренёк идти за ним до самого дома. Может, не стоило с ним разговаривать? Вдруг у парнишки действительно проблемы с головой, и теперь, после любезности к нему, он будет преследовать Соню? Неспроста же у него нет друзей. Этому должна быть причина. Он покачал головой, из-за чего Эдвард вытаращил на него глаза. Нет! Он не должен думать о таком. Может им просто по пути. Если бы Эдвард решил следить за Соней, делал бы это издалека, так, чтобы его не заметили.       Голубые глаза устремились на огненные волосы. «Лучше надо думать, где раздобыть деньги». Отец так и не вернул их сыну, заставляя того ломать голову, как пройдёт завтрашний день. Отец взвалил всю ответственность на сына. Сам же отец был абсолютно безработным. Его не волновало, как они проживут остаток дня, что с ними будет, чем будут платить за свет, воду, покупку еды и, самое важное, за долг. Сын удивлялся отцу, как он может быть таким эгоистом? Не думает о нём, пусть бы подумал о самом себе. Соня и сам отчасти виноват. Нужно было прятать деньги в надежное место, так, чтобы даже если отец решит перевернуть весь дом, он их не найдёт. Но в место этого Соня решил рискнуть. И рискнул. Как оказалось, прятать денежные средства по старинке, то бишь в книгу, не очень надёжно. Таскать их собой тоже.       Эдвард шёл, напевая какую-то мелодию. Он явно находился в хорошем настроении. Столь прекрасную улыбку Соня не видел ни разу. Простую, искреннюю. Прежде Свон ни разу не улыбался, по крайней мере, в школе. Постоянно уткнувшись печальным взглядом в пол. А когда его избивали где-то за углом, он улыбался, но не так. При виде рекламной вывески «Не пропусти осенний фестиваль» Соня скромно улыбнулся. Вопрос, что остался незавершенным: стоит ли идти на фестиваль? Нет?       Подойдя к автобусной остановке, Эдвард поспешно направился к ней. Если бы он не выкрикнул «До завтра!», то Соня бы заметил пропажу не совсем друга не скоро, ведь все его мысли были о долгах.       «Нужно найти ещё одну подработку».       Пройдя несколько магазинов и один единственный в городе книжный магазин, в нём Соня не был ни разу. Та же проблема с деньгами. И пусть в книжном магазине было много новинок, бестселлеров, которые вряд ли появятся в городской библиотеке, но даже так в библиотеке было очень много книг. В основном они были старыми. Не так страшно.       Уже было поздно для прогулок, и погода заметно изменилась, поэтому он верно направился к дому. Представлял, как бесшумно пробраться в свои обители, не попасться на глаза отцу. И ему остаётся только пустяк — просиживать в комнате как мышка, не издавая ни единого звука. После того, как отец уснёт, можно будет и почувствовать себя как дома. Дом вовсе не дом. Не дом являлся домом. Всё просто