Наш союз необратим

Прошло около трех недель. Мне было стабильно скучно и противно от самой себя, и наши отношения не претерпевали никаких изменений. Но первый раз, когда я впервые почувствовала себя в оковах ситуации, был очень страшным. Может, это, наконец, стало отправной точкой всех изменений, повлекшей за собой череду неисправимых решений. На часах порядка часа ночи. Стояла на кухне, нарезала салат для завтрашнего перекуса на работе. Входная дверь звучно закрылась. — Ариша, я дома! Я никогда ему не отвечала, и искренне не понимала, как он все еще не ушел, ведь именно так и старалась закончить это все побыстрее — многозначительное молчание. Сняв верхнюю одежду, Паша медленными тяжелыми шагами добрёл до кухни, где взял меня за талию и притянул к себе. — Ну что ты делаешь, отпусти, — требовала я. — Я так соскучился, пока сидел на работе. — Поздравляю, можешь еще и устать, если поможешь мне. — Может, устанем вместе, на кровати? — У меня месячные. — Неделю назад тоже были месячные. — От контрацептивов цикл сильно сбился, уже почти три недели хлещет. — Это же не нормально. — Не нормально на четвертый год отношений так и не сделать предложение. — Если проблема только в этом, то решу эту проблему в самое ближайшее время. Ну, например, даже сейчас. Глаза раскрылись так сильно, что уже были готовы вывалиться за пределы положенного им места. Мне стало очень плохо. Нет-нет-нет, никаких предложений!!! Ничего общего с этим человеком больше не хочу. Ни! За! Что! Я чисто физически не могла вынести такого ужаса, поэтому организм решил спастись. Тело тихо начало сползать по столешнице вниз вместе с ножом в руках, очень неаккуратно которым резанула себе вдоль локтевой кости на сантиметров восемь. Стало больно, остро, упала в отключку на минуты две. Когда открыла глаза, он уже заливал порез БФ-6, отчего становилось только хуже. Спирт будто прожигал не только палец, но и все составляющие плоти до локтя. — А-а-а, хватит! Я подпрыгнула с пола, моментом заимев неимоверную силу, и побежала в ванну смывать кровь с руки. Плакала, не могла успокоиться. Он пытался подойти, а я лишь выталкивала его за порог, в конце концов закрывшись в уборной изнутри. Было страшно. Отражение казалось расплывчатым, голова гудела, как машина, которая прошлась колёсами в миллиметре от того, чтобы не переехать человека. Наверно, это был тот самый знак от Вселенной, мол оставаться тут дальше — сопоставимо со смертью. Крови становилось меньше с каждым мгновением, но истерика продолжалась еще изрядное количество времени просто потому, что нужно было выходить за дверь и пытаться коммуницировать. Поэтому, на следующий день, пока тот уехал на работу, я собрала первый прощальный чемодан. Там были какие-то старые вещи, которые давно не использовала, запасные уходовые средства, памятные мне мелочи. В общем, все, на что можно и не обратить внимания, если не вглядываться. — Алло, пап, привет. — Да, дочурка, привет. — Пап, я сегодня немножко припоздаю, хочу к вам на квартиру заехать. — Зачем, дома никого нет. — А где мама? — В салон красоты ушла, а такое обычно заканчивается около полуночи. — Блин, ну ладно, все равно скоро встретимся. — А зачем тебе к нам домой-то? Я вдохнула очередную порцию воздуха чуть интенсивнее, сильнее сжала спинку стула, за который держалась. — Вещи завести кое-какие. — У нас есть повод беспокоиться? — Думаю, это скорее повод радоваться. Вы же так не любили, что я никогда не была дома. Теперь могу там быть все свободное время. — С Пашей поругались? — Нет, в целом, но мне нужна ваша поддержка. Очень сильно. — Ладно, приедешь — поговорим. — Обязательно. До встречи, пап. Я нажала кнопку отключения вызова. День тянулся долго, на работе мы с ним так и не пересеклись, но перед сном все же удалось собраться втроем за столом на родительской кухне. — Выкладывай, что стряслось. По собственной воле ты бы никогда не переступила порог этого дома, — закуривая сигарету, выдала мама. — Мам, ну зачем так грубо. Да, нечасто контактирую с вами, но и вам тут без меня совсем не скучно. — Без прелюдий, пожалуйста. — Ань, — папа взял ее за руку, — ее голос был очень неспокойным, когда она мне звонила днем. Мама перевела взгляд с него на меня, все еще требуя конкретных тезисов. — Паша? — она вопросительно вскинула бровь. — Да. — Так и знала, что этот гаденыш что-то да исполнит. Чувствовало сердце матери, чувствовало. — Вот еще, — я показала ей порез на руке. — Ни разу в жизни его не видела, и увижу только на скамье подсудимых, когда посажу его за жестокое обращение с тобой. — Он пытался сделать мне предложение, понимаешь? — А что не сделал до конца? У него хоть что-нибудь доходит до конца? — Мам… Я его не люблю, и хочу вашего совета. — Ну-с, для советов рановато, нужно больше информации. Надолго к нам пожаловали? — До защиты диплома, потом уеду по распределению уже. — Оставайся на сколько нужно, только будь здорова, — заключил папа. — Эх, горе луковое, — выдыхая дым, сказала мама. — А почему так мало вещей? — Мы еще не расстались. — Ты в своем уме? Я никогда не доверяла ему, а с такими вводными вообще больше не отпущу тебя к нему одну. — Да я сама порезалась. От испуга. И, вообще, это не главная проблема на данный момент, — уже без сил сказала я. — Помирать, так с музыкой, как говорится, — с ухмылкой выпалила мама. — Устрой ему на день рождения сюрприз. Оно же ведь скоро, правильно? — Да, правильно. И мое угрюмое лицо начало постепенно расцветать, осознавая все прелести того, как сильно я могу ранить того, кто вообще ни в чем не виноват. Может быть не виноват. Кивала и смотрела на нее все увереннее и увереннее. — А знаешь, Арин, что еще могу сказать. Мужчины чувствуют, когда их не любят. Если они остаются такими же жизнерадостными, то их любит уже кто-то другой. Может, есть все-таки над чем задуматься? Папа был вне нашего плана, и из мужской солидарности скривил лицо и ушел. А я еще долго все осознавала, пока ехала на «нашу» квартиру. Не хотелось верить, что это действительно может оказаться правдой. Было жалко себя, ведь столько лет отдать в пустоту, которую получу после нашего расставания. Хотя, кто знает. В последнее время мы лишь жили вместе, не находя никаких совместных точек опор. Если он действительно с кем-то спит, то это даже круто. Мальчик, как и я, адаптировался к ситуации. Начал просыпаться чистый интерес. Глубокая ночь, глаза уже начинают закрываться, как по кровати проходит волна от толчка вверх. Паша ушел до ванной комнаты, но свет от экрана на потолке явно давать понять, что телефон не заблокирован. Доверие играется с сознанием, и я дьявольски счастлива такому стечению обстоятельств. Так, рабочие чаты, друг со школы, мама. Хм, мама. Выглядит очень даже ничего. «Приеду на день рождения в Челябинск». Так, очень интересно, когда он хотел мне это рассказать? «С невестой? Очень уж хочется посмотреть на нее, так и не видели ни разу». Ох, женщина, тоже бы хотела видеть его невесту. «Да, с Ксюшей». «Ксюша, у которой юбочка из плюша?)» Не думала, что это расследование закончится за один поход в туалет. Я лежала и посмеивалась, сдерживая истерику. Это было так глупо и просто. Даже особо не интересно, что за Ксения такая, хотя руку ей пожать хотелось бы. Ведь кто-то же реально думает, что выбрал правильного и честного человека, когда он является чьим-то ненавистным бывшим. — Чего смеешься? — Да так, мем смешной попался. — Покажи, тоже хочу посмеяться. — Ты не поймешь, этот мем для атомщиков. Айтишникам там не место. — А айтишникам вообще есть место с атомщиками? — Может быть, не знаю. Ты на что-то намекаешь? — Нет. Просто, если мы не понимаем друг друга, то почему-то исправно ложимся в одну и ту же кровать каждую ночь. — Противоположности притягиваются. — Раз они притягиваются, может мой любимый атомщик свои протоны свяжет с моими электронами? — Я не хочу взрываться. — А ты не соединяй, а притягивай частицы. — Чтобы создать новый элемент? — Так, ты выйдешь за меня? — Может, сделаешь мне предложение, когда я буду мыться, что уж мелочиться до кровати? — Так и скажи, что нет. — Я не могу сейчас сказать тебе ничего, нужно думать. — Какой думать, ты мне вчера вынесла мозг, что я не делаю тебе предложение. — Это было вчера, и получилось у тебя очень плохо, знаешь ли. — Я устал слушать твои отговорки, Арин. — Давай расстанемся уже, а? — Даже если мы расстанемся, я никуда не исчезну из твоей жизни. — Это угроза? — Да, это самая большая угроза. — Пока. Я начала вставать с кровати, но он схватил меня за руку и дернул обратно на простынь. — Ай, ты больной? — Да не уходи ты, не могу я так. — А как ты можешь? Строить карьеру за мой счет? Одаривать подарками, лишь бы я не уходила? Ты же видишь, что я с ума схожу, лишь бы не пересекаться с тобой даже дома. Почему ты еще здесь? Я начала бить ему в грудь кулаком, пока он пытался остановить мой поток гнева, но остановил этот пыл жестким, практически бетонным поцелуем, на который, неожиданно, я ответила. И не смогла ничего сделать, когда на палец принудительно было надето кольцо, и ничего не могла сделать, когда мы переспали, хотя это больше было похоже на изнасилование. Давно не видела его таким разъяренным, а самое страшное, что мне стало лучше. Захотелось даже остановиться в своем гневе, но все же его невестой была не я. Некая Ксения была катализатором ненависти, которая росла быстрее бамбука. Хотя нет, Арин, господи, что ты говоришь. Это надо прекращать любыми способами, иначе потери себя не избежать. Но, смотря на кольцо на правой руке, которое надевала только дома, даже улыбалась. Наверно, это был тот самый кризис и теперь нам вполне реально жить так, как в первые месяцы. Погорячилась, с кем не бывает, главное, что он был всегда рядом, несмотря на мой холод. Начало просыпаться уважение, даже уже хотела забрать обратно все вещи, но пришла в один из дней чуть раньше положенного, и застала интересную картину, как моя любимая подруга Ксюша прыгает на Павле, как на батуте. Я приоткрыла дверь, встала на пороге, пока они скрывались под одеялом, под которым буквально несколько часов назад лежала я, скрестила руки на груди. — Блин, а я все ума не могла приложить, откуда в нашей квартире резко появились презервативы, когда я пью противозачаточные. Теперь-то все сошлось. Даже очень кстати, что отдала их тебе в руки тогда. И реакция такая была, будто ничего не знаю, изменять ведь Паше плохо. Да, Ксюш? Она уже хотела что-то говорить, но я карикатурно изобразила рыбу, которая открывала рот, хватая воздух, а после чего рассмеялась. — Господи, почему вокруг меня такие ублюдки ошиваются? Пашка, блин, такой ты классный. Сидеть на двух стульях одновременно — навык безупречный, но жопа в конечном итоге порвется. Почему же ты не позвал свою невесту в Челябинск, если кольцо на пальце у меня, хм? Почему вы так не хотели, чтобы мы расставались? Ты меня подначивала, отговаривала всё. И ты меня так незаметно заставил. Если вы захотели оттяпать часть моего наследства, то вот вам мой средний палец. Хотя, нате оба, чтобы каждому хватило. Собирайте свои шмотки и уваливайте отсюда. Ни один мускул лица не дрогнул. Крылья начали прорываться сквозь легкие, позвоночник, кожу. Безразличие, которое пыталось поглотить душу, все же сделало это. Сегодня война, наконец, закончилась. Думаю, это отличный сюрприз на его день рождения. Большой сюрприз, которому я доверяла всю свою жизнь и тайны. Девушка прошла мимо меня, слегка задев плечом. — Не думала, что наша дружба закончится именно так, — без сожаления заключила я. — Арин, у меня ВИЧ, проверься потом, — со сбитым дыханием произнесла Ксения. На лбу собрались морщинки от удивления, и у моего бывшего тоже. — Когда ты об этом узнала? — спросил парень. — Месяц назад. — А как давно вы спите? — Полгода, — захлопывая дверь, немного громче положенного ей, сказала девушка. Мы остались наедине. Я уже набрала воздух, чтобы обматерить его с ног до головы, но в последовательный монолог в голове это не сложилось, поэтому было произнесено одно порочащее честь гетеросексуального мужчины слово в гомо-ключе в сочетании с прилагательным «обосанный». Все ответные слова никак не доходили до молоточка с наковальней внутри уха, поэтому тишина в столь собранном не по ситуации теле стояла гробовая. Даже не особо понимала, что теперь делать, но он сделал правильно, уйдя в тот момент из квартиры. — Мам, алло, привет. Слушай, ты, как всегда, оказалась права. Я хоть и собрана, но не понимаю, что происходит вообще. Помоги, пожалуйста. — Собирай вещи самые нужные на ближайшие дни, папа приедет за тобой в течение часа.