Side Effect

2023 год. Особняк Соул. Хёнджин проснулся раньше будильника и чувствовал себя превосходно. Он умылся, собрался и спустился вниз, чтобы позавтракать. — Доброе утро, Соул. — Доброе утро, Хёнджин. — Мужчина уже разливал кофе в чашки. — У вас сегодня хорошее настроение. — Да. И мне кажется, день сегодня будет замечательный. — На улице дождь. — Ну, я же говорю замечательный. — Джинни с трудом сдержал порыв подойти к нему и обнять. Вместо этого он сел за стол и вдохнул аромат свежего кофе. Соул улыбнулся и придвинул парню тарелку с кусочком еще теплого брауни. — Попробуйте. Я заметил, что вы не очень любите сладкое, но, думаю, мой бисквит будет вам по душе. Джинни взял кусочек и надкусил для пробы. Немного прожевав, удивленно приподнял брови и закивал головой, откусывая кусочек побольше. Бисквит понравился, он чуть не заплакал от удовольствия, пританцовывая на стуле. — Очень вкусно. Соул положил на его тарелку еще один кусочек. — Приятного аппетита. День прошел легко и быстро и, не смотря на дождливую погоду, Джинни с удовольствием вернулся домой неторопливым шагом, промокнув до нитки и вспоминая тот день, когда он пришел сюда впервые. Как сильно изменилась его жизнь и ее восприятие, благодаря Соулу и его рассказам. Он больше не считал особняк жутким и устрашающим, потому что увидел его красоту и узнал людей, которые меняли его и старались сберечь и приукрасить. И каждый, кто жил в нем, был добр к другим и принимал каждого, кто нуждался в крыше над головой и любви. Так же как и он. И Джинни осознавал, что не случайно попал сюда, и что его жизнь приобрела новый статус, и он сделает все, чтобы вернуть этому дому его прежнюю жизнь и добрую молву. Соул встречал его на крыльце с улыбкой и, пропуская внутрь, поднял руку, чтобы поладить его взъерошенные ветром волосы, но не посмел. — С возвращением. И это было так тепло и уютно, словно они одна семья, словно одно целое, судьбой предназначенное друг другу. — Я чувствую себя здесь счастливым. — Я очень рад этому. Соул не сдержался в этот раз и позволил слезе прокатиться по лицу. Хёнджин, конечно, заметил, но сделал вид, что все в порядке, чтобы не смущать мужчину. Соул был признателен. Он забрал его намокшую куртку и отнес сушиться в гардеробную. Джинни сел в кресло у камина и потянулся к огню озябшими руками. Он смотрел на огонь и слушал, как потрескивают поленья, будто разговаривают друг с другом. Парень улыбнулся своим мыслям и повернулся на звуки шагов за спиной. Соул принес горячий чай, поставил на столик две чашки и сел в кресло напротив. Джинни убрал волосы за ухо и приготовился слушать новую историю, однако Соул удивил его вопросом. — Когда вы родились? — Двадцать три года назад. Так записано в свидетельстве о рождении. — Там указаны имена родителей? Джинни помотал головой, отпивая из чашки горячий напиток. — Ни одного. — Вы никогда не хотели узнать, кто ваши родители? — Хотел, конечно. Задавал вопросы директору приюта, в котором рос, но он сказал, что дом малютки, куда меня подбросили, сгорел, а я единственный, кто уцелел. Так странно. Как в кино. Соул долго обдумывал его слова, а потом снова спросил: — Может обратиться в полицию? — Вряд ли это что-то изменит. В том пожаре сгорело все. В том числе документы, в которых могла бы быть хоть какая-то информация. Соул долго смотрел на Хёнджина, будто что-то обдумывал. — Вам надо переодеться, вы промокли. Жаркое почти готово, приходите ужинать. — Я приму душ и вернусь. Стоя под струями горячей воды, Джинни думал о том, что со дня знакомства с Соулом они ни разу не рассказывали о себе. Обычно с этого и начинается общение, но у них как-то сразу все пошло не так, будто они уже сотню лет друг друга знают. А сейчас Хёнджин осознал, что Соул вообще о себе ничего не рассказывал. Переодевшись в уютные домашние брюки и толстовку, студент пришел в столовую и с порога спросил: — Как давно вы живете в этом доме? — Да уже несколько десятков лет. — Соул поставил на стол два горшочка, достав их из духовки. Снял варежки и сел напротив парня. — Еще до меня здесь на третьем этаже было общежитие для сотрудников местного отдела полиции. Тут жили стажеры, студенты и несколько холостых полицейских. Всем семейным выделялись квартиры. В конце концов, студенты отучились, стажеры отстажировались, а все холостые обзавелись семьями. Государство тогда очень хорошо помогало молодым семьям и с жильем и с льготами. Университет построил для своих студентов новое общежитие, а единственный холостой молодой специалист, окончивший биохим и получивший должность криминалиста по распределению, вынужден был подыскивать себе новое жилье, так как оставаться в особняке было уже не законно: министерство расторгло договор об аренде с владельцем здания за ненадобностью. Но в тот же день, когда договор был расторгнут, в особняк пришел почтальон. Он вежливо поклонился и передал парню большой конверт. Хёнджин почти доел жаркое, когда Соул только приступил к еде. Он остановился на самом интригующем месте и Джи терпеливо ожидал продолжения…

1973год.

Молодой человек закрыл дверь за почтальоном и поднялся обратно на третий этаж, где располагались комнаты общежития. Он зашел в свою комнату, сел у окна и распечатал конверт. Внутри лежали документы, заполненные чернильной ручкой, невероятно красивым каллиграфическим почерком. Он осторожно разложил бумаги по всему подоконнику и в первую очередь решил вскрыть маленький конверт, где он обнаружил ключ. Парень повертел его в руке, собрал документы и спустился на улицу. Третий этаж был построен позже, чем сам особняк, и изначально предназначался для размещения больных, потому имел отдельный вход. Молодой человек обошел дом и поднялся на крыльцо. Секунду поразмыслив, решительно вставил ключ в замочную скважину, дважды провернул и открыл дверь. Он оказался в просторной гостиной, слегка покрытой пылью, но внутри было тепло и уютно. Парень сразу обратил внимание на письменный стол в углу гостиной и прошел к нему, вновь разложил перед собой документы, положив сверху дарственную, и выдвинул верхний ящик стола. Среди прочих письменных принадлежностей, лежала чернильница и пенал с перьями для письма. Он выложил их на стол, заправил чернильницу чернилами, макнул туда перо и таким же точно почерком, каким была оформлена дарственная, записал в графу «владелец» свое имя: Ли Ёнбок. Буквы, словно подожженный порох, вспыхнули красным огнем, отражаясь в его глазах, и проявились на бумаге, сливаясь с основным текстом. Едва он успел убрать документы в тот же ящик, в дверь кто-то постучал. Парень поднялся, поправил манжеты на рукавах рубашки и пошел открывать двери. — Добрый день, мистер… — Ли. — Подсказал Ёнбок и приветливо улыбнулся. — Здравствуйте. — Мистер Ли, — миловидная женщина тоже улыбнулась, — мы приехали, чтобы сделать уборку и оценить состояние дома. — Конечно, мисс Фарина, прошу вас. Ёнбок впустил ее и еще целую бригаду мужчин и женщин, закрыл дверь и пошел показывать дом. Вместе с Ниной, Ёнбок проверил окна, двери и замки на исправность, состояние стен, полов и потолков в комнатах и коридорах, проверили краны и трубы, батареи и канализацию, и дошли до кухни. — Может, желаете обновить мебель? — Да, сюда прекрасно впишется круглый стол вместо этого громоздкого. Тогда вместо кухни здесь можно будет сделать столовую, а кухню перенести за стенку, где была кладовая. Сейчас в ней нет нужды. — Ёнбок покрутился вокруг и остановился. — Этот буфет хотелось бы обновить и навесить стеклянные дверцы, чтобы было меньше пыли. Я поставлю сюда китайский сервиз, который пылиться в кладовой. Люстру тоже надо почистить и заменить лампочки. А у комода починить ножки, чтоб не качался. Еще хочу купить сюда два кресла. Но это я сам. — Стены красим? — Освежить можно, но картина должна остаться неприкосновенной. Нина улыбнулась, заметив сходство парня с нарисованным на стене, и кивнула, что-то записывая в свой блокнот. — Что будет с третьим этажом? — Я пока не придумал для чего его использовать, но сделать косметический ремонт не помешает. — Хорошо, мистер Ли. Тогда мы приступаем к работе. Сообщите, если будут еще какие-то пожелания. — Благодарю вас, мисс Фарина. На следующий день Ёнбок вернулся на работу с жутким насморком. Видимо, его все-таки просквозило, когда он вспотевший от усердной работы в гостиной, вышел на крыльцо чуть проветриться. Зато мебель вновь стояла на своих местах после большой уборки. Он сидел в лаборатории над пробирками, шмыгая носом и записывая в журнал данные, полученные после проведения экспертизы. Дверь позади него открылась, кто-то тихо прошел в помещение и встал за его спиной. Парень не хотел отвлекаться, чтобы не забыть ряд цифр, пока не записал их все в новую графу. Человек терпеливо ждал, когда на него обратят внимание и негромко покряхтел. — Секунду, — прогундосил Ёнбок, поставил точку и закрыл журнал. Потом громко чихнул в раскрытую салфетку и повернулся на стуле к незнакомцу, уставившись в чужие глаза. — Вы кто? — Будь здоров, малыш. Вместо спасибо еще один чих и мучительный стон. — Ага. — Пробубнил парень и вытер набежавшие слезы. — Прошу прощения. Вам лучше отойти, а то волной накроет. — Я хорошо плаваю. — Взрывной волной. — Уточнил он, и чуть улыбнулся. Мужчина улыбнулся в ответ, но с места не сдвинулся. Ёнбок вытер покрасневший нос и, скомкав салфетку, выбросил ее в корзину. И снова посмотрел на него. — Слушаю вас. — Я Кристофер Бан. Следователь. С сегодняшнего дня работаю в этом отделе. Мне нужны сведения по делу, которое вел мистер Хантер. — А с ним что? — Недоверчиво спросил Ёнбок. — Угодил в больницу с очередным рецидивом. Так мне сказал офицер Кроу. — Вот же придурок. А я ему говорил: не лезь в воду. Рано. Нет, бля… — Ёнбок смутился, ругнувшись перед посторонним, и быстро поправил себя, — блин, романтики ему захотелось. — Проворчал он себе под нос, но его было очень хорошо слышно. Крис, не скрывая улыбки, вышел из лаборатории следом за специалистом и, когда парень закрывал дверь на ключ, спросил: — Мне идти за вами? — Да. Я вас впервые вижу, так что мы сначала уточним у шефа можно ли вам доверять секретный секрет, а уж потом обсудим детали. Криса забавлял этот молодой человек с красным носом, простуженным голосом и очаровательным лицом в веснушках. Он оценил его профессионализм: парень не поверил незнакомцу на слово и не вручил в чужие руки отчет. Шеф Кроу извинился перед сотрудниками за то, что не познакомил их сам, ссылаясь на собственную забывчивость, но подтвердил каждое слово Криса и заботливо посмотрел на криминалиста. — Ёнбок, может тебе взять пару дней и подлечиться? Ты неважно выглядишь. — Неважно выглядит памятник Венере Милосской, а со мной все в порядке. — Но заметив, как приподнялась бровь начальника, тихо выдохнул. — Если не будет много работы, уйду пораньше. Обещаю. Удовлетворив порыв души своего старшего коллеги, Ёнбок потер глаза и позвал следователя за собой кивком головы, не заботясь о субординации. Это отнимает слишком много сил. Вернувшись в лабораторию, парень достал из общей стопки нужную папку и передал новому следователю. — Отпечатки задержанного полностью совпали с отпечатками на орудии убийства. Подделки быть не может, я провел пару опытов, все указывает на одного человека. — Он приложил ладонь к своему лбу, прикрывая глаза. — Надеюсь, это поможет вам засадить клоуна в тюрьму. Не люблю клоунов. — Парень снова чихнул, спрятав лицо в изгиб своей руки. — Благодарю вас, Ёнбок. Вы проделали хорошую работу. Он теперь не отвертится. — Крис посмотрел на измученное простудой лицо парня. — Может вам действительно поехать домой? — Не сейчас. Я обещал Альберту помочь ему с заключением по вскрытию трупа жертвы. — Альберт? — Наш патологоанатом. — Сам не справляется? — Крис скептически свел брови вместе. — Он лучший в своей профессии, — с гордостью заявил парень, — но в этот раз у него появились кое-какие сомнения. — Оу. Одна голова хорошо, а… — А вместе с телом еще лучше. Крис рассмеялся от души. Ему понравился молодой человек и его юмор. Он не стал больше ему докучать, забрал свой отчет и покинул лабораторию, пожелав ему скорейшего выздоровления. Следователь Бан давно работал в полиции и проводил на работе очень много времени. У него не было семьи, какие-то дальние родственники остались в далекой стране, а сам он долгое время переезжал из города в город, не задерживаясь в них надолго, потому что не находил своего места, которое он мог бы считать своим домом. К тридцати годам у него был свой собственный привычный уклад жизни, он не любил когда кто-то указывал ему что делать и как жить. Поэтому предпочитал жить один. Поэтому не заводил семью. Он не считал себя одиноким, скорее свободным, но не от чего-то или кого бы то ни было, а свободным ДЛЯ всего. В этот город он приехал на пару недель, по просьбе своего друга и коллеги, на замену заболевшему следователю. Он снял номер в гостинице, рассчитывая задержаться лишь на несколько дней, а потом снова начать поиски нового места, чтобы не возвращаться в старое, потому что и оно ему до чертиков надоело. Перечитав заключение экспертизы, следователь написал отчет, подшил его в дело и отнес начальнику для передачи в прокуратуру. У его заболевшего коллеги было еще несколько дел в разработке, которые не требовали спешки и Крис со спокойной совестью направился в буфет, чтобы хорошенько подкрепиться. Проходя мимо лаборатории, он снова услышал громкий чих и посмотрел в сторону двери. Оттуда доносилось тихое ворчание, вызывая на лице следователя улыбку сожаления. Парень мучился, но слишком ответственно относился к своей работе и коллегам. Крис тоже был таким в молодости и хватался за любую возможность набраться опыта, но слишком быстро понял, что этого никто не ценит, да и пользы никому не принесет, зато себе ущерб нанести проще простого, перегорев на работе и потеряв к ней всякий интерес. Ёнбок сидел, облокотившись на стол и удерживая голову в ладонях, нос распух, и глаза закрывались от усталости. Альберт дописывал свой отчет, сидя в другой части помещения. Они закончили осмотр трупа и, когда, наконец, сошлись во мнениях, вернулись в лабораторию Ли. — Иди домой, я закрою здесь все. — Альберт оторвался от записей после очередного чиха и посмотрел в спину коллеге. — У меня еще туева хуча дел. — Никуда твоя хуча не денется, отлежись денек-два и вернешься. Я прикрою, чем смогу. Если будет что-то срочное, позвоню. Енбок тихо рыкнул и посмотрел на часы. — Еще часик побуду и пойду. Журнал еще надо заполнить. — Ладно. Я проверю тебя через час, если еще будешь здесь, свяжу и отвезу в морг. — Ну, хоть высплюсь. — Отшутился парень и раскрыл журнал. Он вновь погрузился в работу, не заметив, как Альберт, закончив со своим отчетом, ушел из лаборатории. А спустя еще несколько минут в кабинет снова кто-то зашел. Ёнбок не сразу сообразил, что журнал закрылся не сам по себе и лег в сторону, когда на его месте появился контейнер с ароматной горячей жидкостью. Он сглотнул набежавшую слюну и услышал голос над своей головой. — Вам надо поесть, выпить лекарство и отдохнуть. Кристофер Бан стоял рядом, вытаскивая из свернутой салфетки ложку. Ёнбок удивился, увидев его, и неожиданно икнул. — Я вам кажусь настолько жалким? — Его голос прозвучал ровно, без каких либо эмоций. — Вы кажетесь очень уставшим и серьезно заболевшим. Я пробуду в городе еще несколько дней и мне, вероятно, понадобится ваша помощь, поэтому позаботьтесь о своем здоровье сейчас. — Он ласково похлопал парня по плечу. Ёнбок услышал здравый смысл в чужих словах, а не привычную жалость, которую источали его коллеги, считая это проявлением заботы, не задумываясь о его чувствах. Он почувствовал настоящую заботу именно сейчас и кивнул в знак благодарности. И это так его тронуло, что по щекам потекли слезы. Ёнбок отвернулся, опустив взгляд в наваристый бульон, и взял в руку ложку. — Спасибо. — Прошептал парень и начал хлебать еще горячий суп. А Крис прижал ладонь к груди, чувствуя, как по телу разливается тепло. Он тихо вздохнул и вышел из кабинета, прикрыв дверь. На следующий день Ёнбок не пришел на работу. Следователь хотел заглянуть к нему с утра, чтобы проведать, но дверь была закрыта, как и весь оставшийся день. А к вечеру его охватило беспокойство. Коллеги говорили, что он жил один в общежитии, пока оно не закрылось, а нового адреса он еще никому не сообщал. Кристофер после работы заехал в аптеку, потом в магазин и поехал искать бывшее общежитие по адресу, который ему дали в отделе кадров. Когда он подъехал к особняку на служебном автомобиле, то сначала решил, что ошибся, но все равно поднялся на крыльцо и пару раз нажал на звонок. Несколько секунд тишины показались ему долгими минутами, и он уже собирался уйти, но дверь неожиданно открылась. На пороге появилась невысокая женщина с рыжими волосами и, окинув взглядом незнакомца, спросила: — Вы кого-то ищите? — А, да. Я ищу Ёнбока. Он жил здесь раньше, мне сказали, что тут было общежитие. — Крис надеялся, что женщина может быть в курсе, куда он переехал. — О, мистер Ли и сейчас здесь живет. Только он болен, приходите в другой раз. — А я могу его увидеть? — Он даже не встает, и вряд ли сможет принимать гостей. — Завтра он тоже не придет на работу? — Так вы с работы? — Женщина заметно оживилась. — Да. — Тогда заходите. Я провожу вас. — Спасибо. Крис перешагнул через порог и оказался в уютной гостиной. К его удивлению в доме пахло свежестью, и было довольно чисто. Женщина повела его вглубь гостиной, провела по небольшому коридору и указала на дверь, после того, как шепотом предупредила: — Не будите его, если он спит. Он так сильно кашлял. — Он вызывал врача? — Да, еще вчера. — Хорошо, я понял. Крис повернул ручку и, открыв дверь, зашел внутрь. В комнате царил полумрак и тихое сопение. Ёнбок спал. Комнату освещала настольная лампа, накрытая неплотной тканью, вероятно для того, чтобы приглушить яркий свет. На прикроватной тумбочке лежали таблетки и пара шприцев, наполненных прозрачной жидкостью. Крис дополнил натюрморт флаконом с сиропом и каплями от насморка. Очень осторожно коснувшись влажного лба парнишки, он беззвучно раскрыл рот: лоб был горячим. Мужчина тихо вышел из комнаты и пошел искать ванную. Открыв наугад двери напротив, оказался там, где надо. Снял с вешалки полотенце, смочил его и вернулся в комнату, прихватив с собой ковш с холодной водой. Крис осторожно обтер пот с лица и шеи парня, и накрыл его лоб. Ёнбок тихо застонал, но глаз не открыл. Крис затаился, боясь его разбудить, и заметил на тумбочке визитку доктора. Он тихо вышел из комнаты и отправился искать телефон… Кристофер провел у постели больного всю ночь, меняя полотенце и смачивая губы. Когда начинались приступы кашля, мужчина поил его молоком с медом и маслом, ставил уколы и, пока парень отходил в туалет, менял одеяло и простынь на сухие. Ёнбок проснулся с рассветом и с трудом разлепил опухшие глаза. Он сел на кровати и посмотрел на тумбочку. В горле першило, но кашель пока отступил, и пить очень хотелось. Дверь тихо открылась, и Ёнбок с удивлением увидел Кристофера с подносом в руках. — О, вы проснулись? — Мужчина прикрыл дверь, зайдя в комнату. — Как вы себя чувствуете? — Наверное, так же, как и выгляжу. Крис улыбнулся краешком губ, поставив поднос на тумбочку. Затем он подошел ближе к парню и прижал ладонь к его лбу. — Немного лучше, чем вчера. — Констатировал Крис, убирая ладонь. — Вы были здесь вчера? — Да, ваш доктор дал мне рекомендации по уходу, пришлось задержаться. У вас в венах кровь кипела. — Я был настолько горяч? — Кажется, Ёнбок не осознавал, что говорит двусмысленные вещи, однако заметив ухмылку на лице следователя, он слабо улыбнулся. — О, да. — Со смешком произнес Крис. — Простыни под вами просто горели, я не успевал их менять. — Как вы здесь оказались? — Он посмотрел на Криса, чуть прищурившись. — Вас не было на работе, я подумал, вдруг вам что-нибудь нужно. А ваша… — мужчина не был уверен, но других вариантов в голову не пришло, — девушка меня впустила. — А, Нина. Что вы ей сказали? — Ли не стал объяснять кто она на самом деле. — Что я с работы. Ёнбок кивнул устало и принюхался. — Так вкусно пахнет. Что это? Крис придвинул тумбочку к парню, чье любопытство было временно удовлетворено. — Я сварил кашу рисовую на молоке. С маслом. Отварил сосиски, и приготовил чай с лимоном. Но сначала вам лучше умыться и надеть сухую пижаму. Ёнбок посмотрел на себя и пальцем оттопырил ворот футболки. Шмыгнув носом, он сморщился от неприятного запаха и поплелся в душ. Крис открыл форточку, пока его не было, чтобы проветрить комнату, снова поменял постельное белье и приготовил порцию таблеток и шприц с антибиотиком. Он слышал через приоткрытую дверь комнаты, как Ёнбок снова закашлялся, довольно громко выругался, заставив Криса тихо рассмеяться, и прочистил горло. Ёнбок вернулся, сел на кровать, скрывая лицо под полотенцем, оставив его свисать с головы. — Как там моя кухня? Еще цела? — Вы сомневаетесь в моих кулинарных способностях? Парень выглянул из полотенца. — Там вчера начался ремонт. Ее должны были разобрать. — Пояснил он. — А в этом смысле. Она пока на месте. Во всяком случае, плита и холодильник. Парень снова шмыгнул и взялся за ложку. Он с аппетитом съел все, что было на подносе, а потом пил чай, поглядывая на Криса изучающим взглядом. — Как давно вы работаете в органах? — Внезапно спросил Ёнбок. — Хотите знать, сколько мне лет? — Улыбнулся Крис. — Вам примерно двадцать девять — тридцать. — Примерно. — Подтвердил мужчина. — В полиции я работаю седьмой год. — Семья, дети? — Свободен. Ёнбок улыбнулся такой формулировке и, наконец, поставил чашку на поднос. — На работу вам не пора? — Пора. Только сначала лекарства и укол. Ёнбок тихо рыкнул, но таблетки закинул в рот и запил водой. Потом упал в кровать и повернулся на бок, спиной к Крису, приспустив штаны. Мужчина быстро и почти безболезненно поставил в мышцу укол и накрыл парня одеялом. — Спасибо. — Парень посмотрел на него через плечо, и снова отвернулся, когда тот кивнул. — Я приеду в обед сделать вам укол, и привезу что-нибудь поесть. Будут какие-нибудь пожелания? — Я буду то же, что и вы. — Шмыгая носом, сказал Ёнбок и закрыл глаза, кутаясь в одеяло. Крис улыбнулся, воспринимая слова парня, как приглашение пообедать вместе. Он собрал грязную посуду и тихо вышел из комнаты. Половину рабочего дня он провел в раздумьях, чем же накормить парня и сам себя одергивал, заставляя вернуться к работе. Он с трудом досидел до обеда, так и не сумев сосредоточиться на деле, и поспешил в столовую. Однако, стоя в очереди, он поймал себя на мысли, что еда из общепита не вызывает аппетита и покинул здание, вспомнив слова Ёнбока: «я буду то же, что и вы». А Крису захотелось мяса, поджаренного на огне, со свежими овощами и зеленью. И он был почти уверен, что Ёнбок оценит приготовленное им блюдо. Крис заехал на рынок, выбрал мясо и овощей на свой вкус, а еще купил вино и шоколад: подумал о девушке Ёнбока, надеясь познакомиться ближе и с ней. Подъезжая к особняку, он вспомнил, что пока он был с больным, Нина к ним ни разу не зашла, и утром он тоже ее не встретил. Видимо она ушла, когда пришел он. «Может она и не девушка ему вовсе. Тогда кто? Экономка? Домработница? Сестра? Тогда почему он не ничего не сказал, когда я назвал ее его девушкой?» С такими мыслями Крис зашел в дом и направился на кухню. Там работа кипела вовсю. Мебель и холодильник стояли в проходе, плиты уже не было, и одна из стен была полностью снесена. — Вот это размах. — Пробормотал Крис, кивая головой работникам на их приветствие. — А где мне найти Нину? — Она уехала в офис. Появится только вечером. — Сказал мужчина в газетной панамке и продолжил собирать в мешки разбитые кирпичи. — Понял. Крис вернулся в гостиную, оставил продукты на столе и пошел проведать больного. Кашель был слышен в конце коридора, ведущего в комнату. Он открыл дверь и увидел, как Ёнбок держится за голову одной рукой, а другую прижимает к груди. — Вот же… — Он взял со стола термос и налил в чашку молоко. — Пейте небольшими глотками. Ёнбок поднял глаза, убирая руку от головы, и взял чашку. Но прежде чем отпить, сунул в молоко кончик языка, пробуя, то ли вкус, то ли температуру, совсем как котенок. И только потом сделал глоток. Молоко уже не было сильно горячим, и он послушно пил его, как и велел следователь. Парень выглядел измотанным, глаза слезились, и нос был забит. — У меня голова скоро отвалится от такого кашля. — Если сможете, постарайтесь сдерживаться. Но когда нужно, отхаркивайтесь. И не забывайте пить таблетки. Сироп тоже смягчает горло. Сейчас главное не довести до воспаления легких. Иначе проваляетесь недели две. В больнице. — Ненавижу болеть. — Пролепетал он и снова чуть не закашлял, но сумел подавить приступ, допив молоко. — Есть еще? Крис вылил в чашку остатки молока и вернул парню. — Голоден? — Очень. — Это хороший знак. У вас есть внутренний двор или палисадник? — А вы с какой целью интересуетесь? — Насторожился Ёнбок, утирая слезы. — Сегодня на улице очень тепло, вам не помешает прогреть косточки. — Инквизиторы тоже так говорили, когда сжигали ведьм на костре. Ёнбок изо всех сил старался сдержаться, когда услышал смех следователя. Но он был настолько искренним и заразительным, что сил у него не хватило, и он тоже засмеялся. — А еще я привез мясо, чтобы пожарить на огне и накормить одного больного коллегу. А для этого нужно уединенное место и решетка. Потому что ваша кухня превратилась в руины. Парень без лишних слов поднялся с кровати, взял со стула плед и, завернувшись в него, как Цезарь, повел Кристофера в сад… 2023 год. Особняк Соул. Хёнджин очнулся ото сна, услышав голос над ухом. — Джинни, не засыпайте. — Что? Я уснул? Давно? — Только что. Вам пора отдыхать. Мы продолжим завтра. — Я что-нибудь пропустил? — Нет, не словечка. Джинни тихо вздохнул. — Доброй ночи, Соул. — Спокойной ночи. Соул ласково провел пальцами по затылку парня, когда он поднимался с кресла. Хотя Джинни едва ли заметил это прикосновение: мыслями он уже был в своих снах. И он спал, как младенец, а дождь ему очень в этом помогал. Проснувшись утром, он не стал валяться, как обычно, а быстро принял бодрящий душ, прихватил свой завтрак, поблагодарив Соула, и побежал на учебу, чтобы быстрее вернуться домой и услышать продолжение истории, которая произошла всего полвека назад. Соул с улыбкой стоял на крыльце, провожая парня взглядом. Он был взволнован не меньше. Потому что его истории подходили к концу. Хёнджин вернулся домой после обеда: преподаватель уехал на семинар и не стал давать студентам новое задание, но напомнил про зачет по проектам, который Джинни практически закончил. Он планировал доделать его сегодня. День на удивление выдался теплым, даже лужи успели подсохнуть. Джинни нашел Соула в саду, тот утеплял кресло меховой накидкой. — Вы сегодня рано, Хёнджин. — Да, преподаватель нас бросил на произвол судьбы, но обещал завтра вернуться. А мне надо закончить проект. — Устроим обед на природе? — С удовольствием. Соул предложил парню кресло, а сам ушел на кухню и через несколько минут вернулся с подносом. Горячий бульон с мясом и овощами был как нельзя кстати в осенний полдень. За едой они обсудили предстоящий ужин, и будущую вылазку на рыбалку с друзьями. Соул сказал, что у владельца ресторана есть собственный баркас. — Если хотите, я договорюсь с ним. Он знает рыбные места. — Спасибо, Соул, не беспокойтесь. Думаю, ребята уже договорились с кем-то. А хотите поехать с нами? — Хёнджин решил, что это отличная идея и, не задумываясь, предложил Соулу. Мужчина промокнул платком уголки глаз. — Я отвечу вам завтра. Джинни кивнул головой. Он доел свою порцию и забрал из рук Соула пустую тарелку, поставил на поднос и понес на кухню. Он не знал, что на него нашло, но чувствовал, что все делает правильно. К вечеру Хёнджин закончил свой проект, проверил еще раз оформление, сноски и нумерацию страниц. Закрыл титульный лист бумагой и лишь потом застегнул кейс. Он с облегчением вздохнул, завершив проект, который уже изменил его жизнь. Он принял душ, переоделся в теплую пижаму и спустился в столовую. Стол уже был накрыт на две персоны, Соул снял с себя фартук и, повесив его на крючок, повернулся к парню. — Предлагаю сегодня за ужином выпить немного вина. — Есть повод? — Да, мясо, зажаренное на гриле. — Мужчина улыбнулся и, под одобрительный кивок налил красное вино в бокалы. Джинни принюхался. Из-под крышки вырывался запах дыма и готового мяса, заставляя собравшихся сесть за стол. Они пожелали друг другу приятного аппетита, а Джинни в предвкушении продолжения истории, посмотрел в глаза напротив. Они, как всегда слезились, но он лишь теперь подумал о том, что это не от старости. Соул задержал свой взгляд на парне: он смотрел так, словно они давно не виделись. И когда его глаза вновь наполнились слезами, он лишь слегка нахмурил лоб…