Дневник Дестиэль

      Винчестер теперь был тем, кем всегда боялся стать. Монстром. Каждый день он заваливался в бар, напивался до чёртиков и пел в караоке. В том, что Дин теперь демон, был плюс. Он долго не пьянел. Ему было всё равно, что нет слуха и голоса. Начхать, что его пение кому-то не нравилось. В него даже иногда летели пустые одноразовые стаканчики. Так проходили дни, которые сменяли бесконечные ночи. Ничего не менялось. В короткие промежутки времени, когда Дин был трезв, он снов и снова анализировал то, что с ним происходило. Но это длилось только до тех пор, пока он в очередной раз не надирался. Его, с позволения сказать, жизнь превратилась в бесконечный водоворот из попоек, случайного секса и попыток забыть синие глаза ангела. В его воспоминаниях эти глаза глядели на него с укором. Он часто вспоминал, как ангел нарушал его личное пространство, как смотрел на него в упор. Он помнил, как неловко чувствовал себя при этом. Вспомнил, как однажды Кас сказал, что между ними есть «глубокая связь». Интересно, осталась ли она до сих пор? Вывод напрашивался сам собой. Раз он теперь демон, то его друг ангел не захочет иметь с ним никаких дел. Он будет противен Касу. Эти мысли нельзя было заглушить ничем: ни морем виски, ни оргией, после которой он, кажется, становился ещё больше противен сам себе. Может Дин и перестал быть человеком, но чувства к Касу всё ещё жили в нём и прожигали изнутри. Боль с каждым днём, проведенным вдали от него, становилась только сильнее. Винчестер так хотел услышать его успокаивающий голос. Это простое "Здравствуй Дин", от которого становилось тепло. Каждый раз было трудно удержаться и не позвонить ему. Но ещё сложнее было не брать трубку, когда телефон начинал вибрировать и на экране высвечивалось "Кас". Он даже пару раз молча благодарил Кроули за то, что тот не дал ему позвонить. Когда Дин уже собирался набрать номер Каса, король ада внезапно появлялся из ниоткуда со своими плоскими шуточками и мерзким голосом. Как будто чувствовал. От этого становилось тошно, и он снова напивался. Синяя яма, в которую он скатился, помогала только на время.