***
Как под вечер пятницы, когда Чон наконец-то выспался, полил дождь, так он и не прекращался несколько дней подряд. Мужчина даже умудрился приболеть, пока в воскресенье, разгоряченный после тренировки, бежал до машины, припаркованной аж в соседнем квартале. Всем резко приспичило занять места на стоянке возле спортзала. Радует, что кашель прошел за пару дней, поэтому неожиданная ситуация быстро забылась. Забылась и среда, в которую секретарь не явился на работу по семейным обстоятельствам. Пришлось отвечать на уйму звонков и печатать гору документов самому, что, к сожалению, не освободило от привычных обязанностей. Они обычно не особо нагружали, требовался лишь контроль над небольшой командой подчиненных. Но очень некстати совсем недавно уволился бухгалтер, чьи обязанности временно забрал на себя Чонгук. Сложно, но жить можно. Особенно, когда все забывается, стоит только окунуться в пучину бесцветного сна. Но в четверг, спустя неделю после удивительного вечера, Чон пообещал себе провести день активно и собранно, чтобы в установленные семь часов вечера как следует расслабиться. Но что-то пошло не так. – Это определенно не та активность, которую я хотел. – фыркнул Чонгук, усаживаясь обратно в машину через двадцать минут после приезда в офис. – Уволить всех к чертовой матери, раз не могут разобраться с таким пустяком. – завел двигатель чересчур резко и уехал в один из спорткомплексов, в котором произошла какая-то проблема со сливом воды в бассейне. – Как же сложно вызвать сантехника и не дергать меня! Руль, попав под горячую руку, схлопотал на себя удар, а водитель машины на соседней полосе не рискнул даже посмотреть в сторону разозленного Чонгука.***
К счастью, рабочий день прошел очень быстро. Проблема в спортклубе оказалась пустяковой, которую вызванный мастер решил за полчаса. За это же время Чонгук красноречиво поругался на сотрудников клуба, что не смогли тупо позвонить нужному работнику и не нервировать мужчину по мелочам. А вот подписание договора с господином Юном оказалось больше встречей давних приятелей, нежели деловой. Она прошла в настолько приятной форме, что Чонгук не сдержался и в чувствах похвалил бригаду, что за неделю сделала больше, чем предыдущая за три. Услуги оказались дороже, но никаких денег не жаль для строительства, лишь бы оно скорее завершилось. В приподнятом настроении и предвкушении скоро отдыха, ровно в 18:00 Чон проводил Юна из кабинета и уже через пятнадцать минут, распрощавшись со всеми, выехал по направлению к «Пейзажу». Чонгук дожидался этого всю дурацкую неделю.***
Очень некстати в самом заведении последствия воскресной пробежки под дождем дали о себе знать. Кашель у Чонгука прошел, но периодически появлялась заложенность носа, на что мужчина не обращал внимания за ненадобностью. И зря, сейчас бы болезненно не шмыгал за десять минут до музыкального вечера. – Что-нибудь еще, господин? – учтиво поинтересовался уже знакомый официант, выставляя перед Чонгуком стейк с овощами, приготовленными на гриле, и апельсиновый фреш. Пить алкоголь что-то расхотелось. Завтрашняя пятница все еще рабочий день, и Чон все еще за рулем. – Ничего не нужно, благодарю. Мужчина вновь оглядел зал, не заметив никаких изменений. Хотя, вроде бы поменяли абажуры у светильников на сцене, но не то чтобы Чон обратил на них внимание в прошлый раз. Просто нужно было себя чем-то занять до начала выступления и не обращать внимание на сложности в дыхании. К счастью, через пару минут все началось. Ви вышел на сцену куда решительнее, чем в прошлый раз. Сейчас он прямо-таки блистал, одаривая широкой и приветливой улыбкой публику. – Ну какой красавец! – воскликнула пожилая женщина за все тем же соседним столом. Чонгук еле подавил смешок, потому что сказано это было настолько сердечно, что даже певец на сцене самую малость смутился и снисходительно ей улыбнулся. Ну, вообще-то Чон согласен с ней, ведь, несмотря на вновь простой образ, Ви выглядел превосходно и дорого. В своем коричневом костюме, белой рубашке, черных туфлях и золотой тонкой цепочке затмил всех присутствующих здесь. Сам же Чонгук искренне не понимал, откуда берутся такие миловидные люди, как Ви. – Рад сегодня видеть вас здесь, дорогие слушатели. – певец одарил зал теплым взглядом. – Желаю всем приятного вечера, мы начинаем! И под громкие-громкие аплодисменты раздались первые звуки инструментов, на которых старательно играли музыканты позади Ви. Под легкую мелодию фортепиано мужчина озвучил название песни и начал исполнять ее, доселе неизвестную Чонгуку. Он невольно посмотрел по сторонам и увидел, как многие слушатели с первых слов принялись подпевать на английском. Но незнание песни не пугало. Наоборот, заставляло вслушиваться в текст, ловить волны глубокого голоса и искать в композиции себя.I think without regret of all the years I squandered (Я без сожаления думаю обо всех прожитых годах) And other lilac time of my poor soul. (И о другом сиреневом времени моей души) A fire is burning in the garden. It's a rowan. (В саду горит костер – это рябина) But it can't warm no one – its flames are cold. (Но он никого не может согреть, ведь его пламя холодное)
Ви пел песню «Golden Grove» изумительно и со вкусом, смакуя на языке каждое слово. Покачивался в такт мелодии фортепиано, самозабвенно прикрывал глаза. И Чонгук невольно ощутил легкость, смотря на открывшуюся перед ним картину и слушая текст композиции. Речь шла о легкости. О той, когда воспоминаний о молодости выше крыши, но за них не ощущается совершенно никаких угрызений совести. Когда без сожалений перед глазами всплывают картинки прожитых годов, следом за собой являя образ тогдашней души. Как вообще почувствовать эту легкость? Чонгук затруднялся ответить. Вероятно, следовало бы все забыть, но мужчина понимает, что не может так поступить с собой. Забыть прошлое – значит забыть себя. То, что сделало тебя нынешнего и еще сыграет свою роль в формировании будущего. О последнем думать не страшно, а о прошлом волнительно, ведь некоторые вещи могли сложиться иначе. К примеру, не было бы горести после расставания с любимым человеком. Не было бы апатии от этого, подавленности, что мешали жить полноценной жизнью и элементарно завести друзей. Хотя бы одного, с кем можно выпить, вместе пообедать и съездить на выходные погулять в соседний город. Но самое главное – довериться. Открыться и быть услышанным. И возможно, случись оно так, то почувствовать себя по-настоящему любимым и нужным не составило бы труда.The berries clusters by it won't get scorched (Гроздья ягод при этом не подгорят) The yellowness will not prevent new grass from groving (Желтизна не помешает прорастанию новой травы)
Все под контролем. Каким бы болезненным ни было прошлое, в настоящем и будущем оно лишь сделает человека сильнее. Чонгук старательно учится на своих ошибках, анализирует свои прошлые поступки. Его жизнь действительно налаживается, он прощает себя за свои ранние чувства и ошибки. Теперь точно, ведь легкость так и не думала покидать. Завершив трогательную песню, Ви поклонился залу и с довольной улыбкой принял обилие аплодисментов всех слушателей. Кроме Чонгука. Он тихонько вышел из-за своего стола и стремительно направился в уборную. Вообще-то, он приболел, да и какая-то позорная соринка в глаз попала.***
И снова два часа пролетели незаметно. Особенно, когда удалось абстрагироваться от заложенного носа и всяких инородных предметов в глазах. Но, если честно, Чонгук думал, что задохнется. Певец и не думал сбавлять обороты. Он настолько раззадоривал слушателей, что уже не осталось ни единой персоны, кто бы не танцевал возле своего столика. И Чон в их числе. Правда, всего лишь покачивал головой и скромно переминался с ноги на ногу, в то время как Ви пританцовывал под улыбки остальных музыкантов и без устали льющуюся мелодию. Плавно двигал бедрами, приставными шагами из стороны в сторону подстраивался под музыку. Иногда чересчур резво качал головой, когда барабанщик выходил на сольную партию, из-за чего потом с улыбкой поправлял растрепанную челку. Само очарование, о чем восторженно восклицала пожилая дама. Ну тут уж смешка не удалось сдержать. И мысленного согласия. Конечно, Чонгук задыхался еще и из-за простуды, но это было слишком второстепенно. Вообще, он находил для себя странным, что, будучи таким серьезным дядей, собственное тело так и норовило пуститься в пляс под уже не спокойную музыку. Чонгук не был искушенным слушателем джаза, но, по его скромному мнению, мелодия звучала с элементами самбы. Малозаметными, но зажигательными. Не понятно даже, как мелодии удалось заплыть в такое русло, но оно и к лучшему. Танцевать хотелось не только телом. Гораздо больше хотелось расшевелить душу, и Чонгук дал себе обещание обязательно это сделать. – Дорогие слушатели, на сегодня все! Благодарю за уделенное время. Надеюсь, вам удалось получить удовольствие. – бархатно проговорил Ви в микрофон, сдув со лба непослушную прядь волос, что лезла в глаза. – Желаю всем приятного продолжения вечера и доброй ночи! Зал вновь взорвался в аплодисментах, выражая благодарность и любовь. Ви действительно любили здесь, что Чонгук, опираясь на собственные ощущения от его пения и образа, очень хорошо осознал. Честно говоря, очень сильно хотелось домой. После задорного вечера все-таки сморила усталость, к которой из-за разыгравшейся болезни прибавилась еще и слабость. Но мужчина чувствовал, что просто обязан подойти и поблагодарить певца, ведь только у него уже во второй раз получается удачно разнообразить напряженные будни. Как и в прошлый четверг, Ви обступила толпа ярых поклонников, которые, по всей видимости, уже давно знакомы с ним и его творчеством. Интересно, мужчина водит с кем-нибудь из них дружеские отношения? Например, супруги в расцвете лет очень открыто и возбужденно что-то рассказывали певцу, причем, явно не по теме вечера. Однако тот с улыбкой на лице и интересом слушал их, кивал в подтверждение чего-то, а после пожал руку мужчине и поцеловал кисть женщине. За ними следом к Ви подошла еще одна пара, за которой вся в нетерпении стояла чувствительная дама – фанат №1. Чонгук внезапно почувствовал себя лишним, уже даже собрался поехать домой, но поспешил взять себя в руки. Нет ничего страшного в том, чтобы подойти к человеку, чье творчество тронуло, и сказать ему об этом. Пожелать успеха, вдохновения, сил… Что там обычно еще говорят? – Может, сделать комплимент внешнему виду? – неслышно шептал Чонгук, пока возился в своем кошельке в надежде найти банковскую карту, а затем встряхнул головой. – Нет, это будет странно. – Что странно? – официант, стоящий рядом с терминалом для оплаты ужина, недоуменно взглянул на мужчину. – Я не вам. – бросил Чон, приложив карту, но все-таки решил поинтересоваться у молодого человека: – Как думаете, будет нормально, если я подойду и поблагодарю его? На свой страх и риск быть обсмеянным за дурацкий вопрос и робость, мужчина указал рукой на Ви, стоящего у сцены и беседующего с поклонниками. – Более чем. – спокойно ответил официант, на чьем лице не проскользнуло и тени насмешки. – Господин Ким будет только рад после своего перерыва услышать что-то хорошее. Особенно, от нового посетителя. – Благодарю, Вы меня успокоили. - облегченно вздохнул Чонгук. На лицо сама собой напросилась легкая улыбка, которую отзеркалил и официант, отрывая чек. – Желаю удачи. Не нервничайте так. Чонгук после ухода молодого человека мельком осмотрел лицо на опрятность через фронтальную камеру и почти без колебаний направился к названному господину Киму. Интересно, если в поисковой строке браузера вбить эту фамилию и название заведения, можно ли будет узнать о Ви чуть больше? Например, есть ли у него песни собственного сочинения и где их можно послушать в таком случае? Что побудило стать музыкантом? Вообще, все эти вопросы можно задать мужчине лично, но Чонгук еле-еле настроил себя на благодарность и маловероятный диалог. На большее его робкую натуру пока не хватит. Чону вообще, если честно, страшно вот так подходить к незнакомым людям и говорить что-то хорошее. Однако нужно оправдать позиционирование себя серьезным дядей. Ну и просто поблагодарить человека, который, черт возьми, уже уходит! Ви горячо распрощался с чувствительной дамой – мисс Чхве – и уже было развернулся, чтобы убрать со сцены микрофон, как: – И-извините, можно Вас на минутку? – Чонгук удивился своему голосу, который по какой-то причине повысился. И удивился еще больше, потому что… Какая еще минутка?! Серьезно, ему показалось, что его позорный голосок услышали все и что даже понимающий официант сейчас откровенно посмеется над ним. Да что уж там тот молодой человек, сам певец не сможет сдержаться. И тогда Чонгук вообще никогда больше сюда не придет, но… – Да, конечно! – Ви обернулся, являя взору добродушную улыбку, которая невзначай оказалась слегка усталой. – Чем могу быть полезным? Чон понимал, что певец очень устал, поэтому задерживать его не собирался. – Хотел Вас поблагодарить за чудесное выступление. Я не фанат джаза и слышал, наверное, только наиболее популярные песни, но в Вашем исполнении абсолютно каждая играет новыми красками! – Чонгук почтительно поклонился, подкрепив сказанное. Но еще причина в том, что мужчина был нисколечко не готов столкнуться с настолько привлекательными чертами лица. Так что секунды поклона позволили снова взять себя в руки. – Мне безумно приятно это слышать! – усталость вмиг стерлась с лица Ви, и он в сердцах пожал руку Чонгуку. – Особенно от Вас! – От меня? – глупо переспросил Чон, хотя не считал уточнение таковым, и слегка растерялся. – Вы вроде бы совсем недавно впервые посетили «Пейзаж», так что слышать мнение от новеньких мне вдвойне приятно. – пояснил он, отпустив руку. – А, да… Мой официант сказал об этом. Я как-то случайно увидел табличку при входе сюда и неделю назад как раз пришел посмотреть. – О, я помню! Мы с Вами пересеклись, когда я разговаривал с мисс Чхве. Чонгуку подумалось, что Ви вот-вот захлопает в ладоши от восторга, в то время как сам он стоял и глупо улыбался, кивая в подтверждение. Создалось впечатление, что мужчина гораздо младше Чона – слишком уж солнечный. Таких ярких людей не бывает во взрослом возрасте, Чонгук уверен. Даже показалось, что в самом ресторане света прибавилось. – У меня просто хорошая память на лица. – снова пояснил Ви, заметив не исчезающую растерянность мужчины. – Прошу, не нервничайте так! Простите, что ввожу Вас в замешательство, я просто всему этому очень рад! Чонгук тоже всему происходящему рад. Его, правда, сейчас разорвет от волнения и неловкости, но он об этом не пожалеет, потому что Ви располагал к себе и невольно побуждал продолжать незамысловатый диалог. Не то чтобы Чонгук на это рассчитывал, но он же серьезный дядя, который почти каждый день общается с серьезными людьми. В этом-то и проблема. Серьезных много. Солнечных – всего один. – Я… – Эй, мистер болтун, тебя Юнги зовёт! Незнакомый высокий молодой человек словно из ниоткуда возник рядом и своей позой настойчиво требовал ответа от Ви, даже не взглянув на Чонгука. – Я немного занят, Сокджин-щи. – нехотя ответил мужчина и слегка недовольно глянул в сторону названного. – Во-первых, что еще за почести тут? Давно ли ты так называл меня? А во-вторых, Юнги сказал, что его просьба срочная! – не унимался Сокджин, а после все же обратил внимание на хлопающего глазами Чонгука. – Прошу прощения, сэр, но этого разговорчивого красавчика я у Вас забираю. – Иди уже, не позорь меня! – Ви буквально вытолкнул Сокджина, в ком Чонгук узнал барабанщика, за кулисы под хохот того. – Извините пожалуйста, этот парень бывает невыносимым. – Не беспокойтесь. – неловко отмахнулся Чон, ведь все еще не хотел задерживать Ви. – И мне действительно пора идти… Очень рад был с Вами побеседовать, пусть и так мало. – Взаимно. – выжав из себя последние силы от пережитого стресса, улыбнулся Чонгук. Понадеялся, что улыбка не вышла вымученной. – До свидания, господин… – Чон. – Желаю прекрасного вечера, господин Чон. – теперь и Тэхён поклонился. – Надеюсь еще увидеть Вас в «Пейзаже». – Можете не сомневаться в этом. Тэхён, улыбнувшись с искренним теплом, направился за кулисы, а Чонгук…просто чихнул. Скорее всего, его было слышно всем. Чон видел в социальных сетях смешное видео, где показывают чихающего человека, а следом обрушивающийся дом. Один в один. – Будьте здоровы! – через плечо сказал Тэхён, когда почти скрылся за красной тканью. – Теперь Вы просто обязаны прийти сюда еще, ловлю на чихе! И растворился. Как и Чонгук, только в своих чувствах от всего произошедшего.***
Плюхнувшись на диван в гостиной, мужчина вновь запрокинул голову на его спинку и прикрыл глаза. Он смог. Подошел, поблагодарил и поболтал. Очень мало, но достаточно, чтобы отходить от пережитого стресса в общении с почти незнакомым человеком. – Нужно быть посмелее. – кивнул Чонгук, буравя взглядом белый потолок. – Я же не могу так легко теряться от малейшего выхода из зоны комфорта. Хоть Чонгук и работал с важными людьми, к чему уже привык, простое общение давалось временами тяжеловато. Особенно с такими, как Ви. – Нет, таких я еще не встречал. Вероятно, это звучит слишком приторно и поэтично. Невероятно поспешно. Но Чонгук не хотел придерживаться такого мнения, потому что Ви действительно поразил. И сделает это еще не раз, в чем присутствовала стопроцентная уверенность. – Я согласен с тем Сокджином. – мужчина поднялся с дивана и со снятым пиджаком в руках подошел к шкафу. – Господин Ким реально красавчик. И снова Чонгук предался размышлениям об этом. Он не врал, говоря, что подобных Ви еще не встречал. И не встретит, ведь чего только стоило лицо, словно вылепленное талантливейшим скульптором. Может, нарисованное художником, но не в этом суть. Она в деталях. Темно-каштановые и совсем немного кудрявые локоны, кои даже в беспорядке лежат идеально и обрамляют привлекательные черты лица; густые брови, подчеркивающие глаза, которые словно растопленный молочный шоколад, с теплыми, добрыми и игривыми на сцене искорками; ровный нос с крохотной родинкой, что в профиле тоже идеальный; плавный контур губ, на нижней вроде бы тоже родинка. Чонгук не особо вглядывался, потому что тогда те несколько секунд в вежливом поклоне не спасли бы. Но он уверен в еще одной возможности рассмотреть черты лица более внимательно и полно, ведь двери в «Пейзаж» никто перед носом не захлопнул. Наоборот, сказали, что ждут еще. Значит, робость нужно перебороть, и это не казалось чем-то страшным. И кто такой Чон Чонгук, чтобы отказать себе в желании забыть о желтом маркере для вечера четверга? Теперь при любом раскладе дел существовал только зеленый. Чувствуя небывалую легкость от упавшего с плеч груза прошлого, что точно не на один раз, мужчина решил принять ванну. Не может же она вечно простаивать рядом с душевой. В конце концов, в охоте расслабиться нужно идти до конца. – Ягодные гроздья не обгорят. Желтизна не помешает расти молодой траве. Все будет хорошо. – растворилось в пространстве квартиры.