***
Чонгук с собой честен, а потому с удовольствием смаковал мысль, что вечер четверга в «Пейзаже» для него самая настоящая отдушина. Правда, временами тяжеловато высидеть ту или иную музыкальную композицию, потому что джаз, наверное, не совсем подходящая ему по духу музыка. Ну или Чонгук еще просто не до конца распробовал этот жанр. Зато распробовал образ господина Кима, отказываясь теперь смотреть выступление любого другого человека. Сегодня певец оделся, словно был моделью с обложки журнала мод. Хотя Чонгук не исключал вероятности, что так и есть на самом деле. Потому что в своем новом, нестандартном для выступлений образе Ви выглядел поистине сногсшибательно. Темно-бирюзового цвета брюки будто бы удлиняли ноги, белая рубашка с украшенным жемчугом воротником заправлена за пояс, подчеркивая талию, а вместо галстука повязан такой же белый платок с узорами и вкраплениями, идентичными цвету брюк. Оттенки контрастировали с карамельной кожей, пушистые волосы в укладке акцентировали внимание на и без того выраженных чертах лица, делая их еще ярче, а самого Ви сказочным. Волшебным и очаровательным, хоть для Чонгука он всегда такой. Вдобавок еще необыкновенный и привлекательный, раз уж мужчина решил до конца быть честным. В конце концов, это чистая правда, которую Чонгук хотел когда-нибудь сказать господину Киму. Видимо, он слишком задумался, а потому услышал слова рядом стоящего официанта по фамилии Ли, как через толщу воды. И только когда молодой человек повторил сказанное еще раз, Чонгук растерялся. – Как закрываетесь? Уже? – мужчина вынырнул из своих мыслей и глянул на наручные часы, которые показывали начало одиннадцатого вечера. Он что, просидел больше часа вот так, вперившись в одну точку перед собой? – Увы, мы работаем до десяти ровно. – пожал плечами Ли, протянув Чонгуку терминал для оплаты ужина. – Извините пожалуйста, задумался. Пару минут – и меня не будет. Оторвав чек, Ли понятливо кивнул и удалился на кухню, а Чон неловко оглядел почти пустой зал. Все убрано, столы протирали несколько официантов, за барной стойкой бармен расставлял по местам бокалы, а с кухни доносились звенящие звуки посуды и еле слышные льющейся воды. Как же это Чонгук так засиделся и не заметил ничего вокруг? Мужчина быстро поднялся и поспешил удалиться из заведения, дабы не доставлять никому проблем. Он знал, что следующее посещение дастся с трудом, ведь собственные стыд и неловкость всегда побороть сложнее всего. – Да ладно, ничего же страшного не случилось. Наверное… – тяжело вздохнул он, ища в карманах ключи от машины. – Со всеми бывает, я же не нарочно. – пытался успокоить сам себя. Но стресс вернулся в двойном объеме, потому что ключей в карманах не оказалось ни в брюках, ни в пиджаке. А это означало только одно… – Я не пойду туда! – испугался Чонгук, а затем потер переносицу и заворчал. – Как ребенок, честное слово. Просто постучу, объясню, что оставил свою вещь там и все. Однако такие речи не поумерили ни неловкости, ни страха. Чонгук не особо понимал причину своей дурацкой реакции, но списал все на то, что в последнее время он довольно непредсказуем. Сама судьба обязывает быть таким. Он собрался с мыслями и громко постучал в дверь. Первый – три стука, второй – четыре, еще раз, но никто не откликался. Прислонившись к ней ухом, Чон уловил музыку тех инструментов, которые обычно сопровождали пение Ви. Репетируют? – А ведь я так с ним и не заговорил. – пробормотал Чонгук, как вдруг дверь приоткрылась. В щелочке промелькнули знакомые глаза, установившие личность стучавшего, а затем дверца и вовсе распахнулась. – Господин Чон? – неожиданно улыбнулся Ви, удивившись мужчине. – Да, здравствуйте. – волнительно произнес Чонгук, чей голос снова невольно повысился. – Мне кажется, я забыл здесь ключи от машины. Можно проверить? Это не займет много времени… – Разумеется, проходите. Ви незамедлительно пропустил Чонгука в заведение и закрыл за ним дверь. До ушей тут же донеслась громкая музыка, а после прохождения по небольшому коридору Чон увидел играющих музыкантов. – Репетируем для следующего раза и просто составляем что-то новое. – мужчина кротким движением поправил волосы на затылке. – Только после закрытия ресторана есть такая возможность. – Вы очень трудолюбивы, я ни на минуту не усомнился в профессионализме каждого музыканта. Особенно в Вашем, господин Ким. «Ну что это такое? Еще и дрожащим голосом. Чон Чонгук, просто ищи ключи» – Тэхён, это кто? – некто подал голос со сцены, а Чонгук испуганно замер, когда наклонился под стол. Глупо было надеяться, что его никто не заметит. – Тот, перед кем ты меня опозорил однажды. – буркнул певец, помогая мужчине искать ключи. – Никого я не позорил! – возмутился, по всей видимости, Сокджин. – Кто из официантов Вас обслуживал? – проигнорировав молодого человека, Ви вежливо обратился к Чонгуку, который сидел на корточках у стола уже из-за простой неловкости, что ему уделил внимание кто-то, кроме певца. Ключей так и не нашлось. Услышав фамилию, мужчина быстро сходил на кухню под ворчание Сокджина и пришел уже с ключами в руке. – Вот, официант Ли положил их в камеру хранения, так что с Вашими ключами ничего не случилось. – он протянул вещь Чонгуку и помог ему подняться. – Благодарю, господин Ким! Не знаю, что бы я делал, если бы не Вы. Чон хотел поклониться, но Ви не дал этого сделать. Не стоит, пояснил он. – Ты так и будешь меня игнорировать? – снова начал молодой человек под усмешки остальных музыкантов. – Спасибо за идею. – съязвил певец и обратился к остальным. – Пожалуйста, репетируйте, я скоро вернусь. Чонгук сквозь прежнюю растерянность почувствовал на спине мягкое прикосновение ладони, подталкивающее вперед, и пошел в ногу с Ви. С Тэхёном. Чудесное имя. Он вежливо открыл перед Чоном дверь, пропуская вперед, и мужчина подумал, что его провожают на выход без прощания. Однако Тэхён вышел из заведения вслед за ним и облокотился спиной на дверь, закрыв ее. – Извините, Сокджин-щи все еще невыносим. – неловко усмехнулся Тэхён, подняв взгляд на смущенного вниманием Чонгука. – Не хотите познакомиться? Мое имя уже прозвучало, но Вашего я пока не знаю. – С радостью. – усмехнулся Чон, взволновавшись еще больше от невинного тона и одновременно успокаиваясь, ведь перед ним тот самый солнечный человек. – Меня зовут Чонгук. – протянул руку для рукопожатия. – Приятно познакомиться. – Тэхён ответно пожал руку. – У Вас красивое имя, Чонгук. Как что-то вспыхнуло в груди после прозвучавшего комплимента, так оно и не думало исчезать. Лишь раз за разом разгоралось сильнее, особенно в момент, когда Тэхён похвалил костюм Чона, в котором последний не находил совершенно ничего исключительного. Самые обычные черные пиджак с брюками, а как акцент – тоже черная мерцающая рубашка. Но именно тогда Чонгук понял, что не зря решился добавить в свой образ что-то интересное, отличающееся от его повседневного стиля и стандартного имиджа. – Вам безумно идет такое сочетание цветов, Тэхён. – тихо, будто мужчин кто-то слышит еще, ответил Чонгук. Его щеки покрылись легким румянцем от настойчивого взгляда Кима, что то и дело сканировал с ног до головы. Рассматривал, задерживаясь на участке кожи, не скрытым двумя застегнутыми пуговицами. Но, услышав комплимент, мужчина отвлекся от своего занятия. – Правда? Благодарю, я очень старался найти какие-то интересные вещи, да еще чтоб они друг с другом сочетались! – радостно и даже слегка неловко проговорил Тэхён. – У Вас это шикарно получилось. Чонгук неслышно выдохнул и подумал, что разговор не должен протекать в неловкости. Так что он поспешил спрятать за семью замками свою робость и вывести разговор в пока что профессиональное русло. Выяснилось, что Тэхён действительно поет в «Пейзаже» уже несколько лет, все время кропотливо работая над вокалом и репертуаром, и в любой свободный день репетирует вместе с остальными музыкантами. С пианистом Юнги, барабанщиком Сокджином, контрабасистом Хосоком и гитаристом Чимином познакомились как раз после открытия ресторана, около шести лет назад. Те были сначала простыми посетителями заведения, компанией друзей, что раз в недельку собирались отдохнуть. И в один момент попросили у управляющего переговорить с хозяином «Пейзажа» о внедрении музыкальных вечеров в заведение. – Внутри очень уютно, хозяин отлично постарался. Сразу видно, сюда вложена душа. – Чонгук неопределенно взмахнул в воздухе рукой, имея ввиду ресторан. – А кто он? Не знаете, часто бывает тут? – Да, я тут почти каждый день бываю. – легко ответил Тэхён, сразу же сверкнув хитрой улыбкой, которая стала лишь шире после удивленного взгляда Чонгука. – Спасибо за теплые слова. – Неожиданно… – Не похож? – развеселился Ким и уже всем телом повернулся к Чонгуку, облокотившись плечом о дверь. – На самом деле, многие удивляются этому факту и продолжают воспринимать меня как простого певца. Я даже этому рад. – Вы бы выбрали карьеру музыканта, нежели управленца? – Честно говоря, да. У меня неплохо получается вести дела, заведение продолжает работать и даже процветать… Но душой я бы предпочел петь до конца своей жизни. Чонгук очень хорошо понимал этого мужчину и искренне радовался тому, что у него есть призвание и план, по которому хотелось бы следовать. У самого Чона этого не было, но он и не думал в случае чего забывать о своих способностях к бизнесу. Наверное, нужно просто сменить объект деятельности. – А почему у заведения именно такое название? – Когда я смотрю на какую-то картину или просто на раскинутый передо мной простор, то ненароком задумываюсь. Фотографировал ли кто-то это место? Как много людей тут побывало? О чем они думали? И о многом другом. Мне захотелось собственными руками сделать подобное по атмосфере место и быть уверенным в том, что оно сумеет оставить в посетителях след. Какое-нибудь теплое воспоминание… Ну, знаете, легкость после посещения, хорошее настроение. И когда ко мне подошли теперь мои музыканты и отличные товарищи, я понял, что в стенах «Пейзажа» должна зазвучать мелодия. Чонгук потрясен. В сказанном действительно был смысл, причем глубокий, заставляющий все внутренности трепетать от восхищения этой идеей. Человеком, что сумел реализовать ее чудесным образом. – Вам удалось это сделать, Тэхён. – кивком головы Чон подтвердил сказанное. – Знаете, сейчас «Пейзаж» для меня единственное место, где я могу просто наслаждаться жизнью. Отдушина, где можно не думать о работе и проблемах на ней, а просто слушать Ваш голос и чувствовать спокойствие. Я действительно благодарен, что в этом мире существует такое заведение. Чонгук и не заметил, как разоткровенничался. Он чувствовал, что может сделать это. Чувствовал, что Тэхён обязан знать о его чувствах, о значении «Пейзажа» для него. И он понял, что был прав, когда заметил на себе тронутый взгляд мужчины и ласковую улыбку. Она будто отражала ощущение легкости, когда очень-очень долго чего-то ждал, и вот оно наконец случилось. – Значит, я делаю все правильно… – прошептал Тэхён и от трогающих его чувств склонил голову, отчего на глаза упали кудряшки. Чонгук нашел это очаровательным. – Несомненно. Чонгук, не понимая своих действий, протянул к локонам Кима руку и осторожно, побаиваясь реакции, поправил их, желая увидеть лицо. Тэхён, к облегчению, не одернул его, а просто с кроткой улыбкой выпрямился и блестящими глазами посмотрел на мужчину. В темных очах отражались огни города, хотя на улице рядом стояли лишь несколько фонарей. Может быть, это были звезды, сияющие в молчаливой благодарности. Чонгук взял себе на заметку подумать об этом позже, как и о внезапном подавленном желании переместить ладонь от челки на щеку. – Придете в следующий раз? – с улыбкой и надеждой спросил Тэхён, как будто Чон мог отказаться. Он еще после двух посещений поставил музыкальный вечер обязательным мероприятием, а когда прошло еще три, то поймал себя на мысли, что готов провести в «Пейзаже» всю жизнь. Особенно, если Тэхён действительно будет петь до самой смерти. – Приду. – Тогда до встречи. – тепло улыбнулся Тэхён, но тут же переменился в лице, когда в дверь ресторана кто-то толкнулся изнутри. Пришлось отойти, и из-за нее показался хитрый прищур Сокджина. – Ни слова. – процедил ему Ким. Чонгук еле слышно усмехнулся, потому что такая реакция мужчины на всегда вовремя появляющегося барабанщика забавляла. Чон вновь не хотел задерживать Тэхёна, а потому мягким тоном попрощался с ними обоими и слегка поклонился. Воздушное настроение и приятное остаточное чувство после небольшой беседы зарядили энергией на неделю вперед. А в следующий четверг место силы поможет пополнить этот запас. Или человек. Без сомнений, он.***
– И теперь он все время вот так мстит мне, когда я разговариваю с кем-то, кого он не знает. – возмущенно, но все равно с легким смехом подытожил Тэхён, отпивая из бокала немного ежевичного вина. – То есть, Вы случайно застали Сокджина за поцелуем с девушкой, а он... – А он каждый раз подгадывает момент и пытается помешать даже простому разговору! – Беспредел! – всплеснул руками Чонгук, расслабившись после вина. Наконец-то он это сделал, заказав белое полусладкое. В один июньский вечер, гораздо теплее апрельского и майского, Тэхён предложил Чону выбрать день и время, чтобы посидеть в расслабленной атмосфере и поболтать. Темы разговора не иссякали, когда он, часовой, происходил после каждого выступления. Мужчины понимали друг друга с полуслова и отлично разбирались в темах, интересующих обоих, поэтому в сегодняшний вечер субботы они забронировали столик в небольшом ресторане, в котором тоже присутствовала живая музыка. Ненавязчивая мелодия контрабаса, фортепиано и барабана сопровождала выделяющийся саксофон, заставляя прислушиваться к каждым изменениям в ней. Музыканты знакомили слушателей с композицией «So Beats My Heart For You», и Тэхён как бы между прочим упомянул, что его команда как раз репетирует ее и собирается показать в ближайшее время. – Уверен, у вас получится просто замечательно! – похвалил Чонгук. – А кто будет играть на саксофоне? – Я. Только мне нужно еще немного потренироваться, а то в последний раз брал инструмент в руки года полтора назад. Поэтому мы так долго и репетируем, не хочу подвести ребят на выступлении. – Учитывая то, с каким усердием готовится каждая песня для нас, все пройдет отлично. Вы профессионал, Тэхён. Мы подождем столько, сколько нужно. – Чонгук говорил уверенно, чтобы придать Киму спокойствия, и улыбнулся еще шире, когда заметил легкий румянец на щеках. Вообще, звонким смехом, непринужденной атмосферой беседы и жестами мужчины больше походили на подростков. Или будто им по двадцать лет, во сколько еще оба вдыхали полной грудью запах свободы. Ведомый такими воздушными чувствами, Чонгук понял, что воспринимает Тэхёна немного не так, как хорошего знакомого или друга. Ему все время казалось, что Ким разговаривает с ним иначе, чем с остальными посетителями. Более мягко, что ли. Подолгу и проницательно смотрит, позволяет мимолетные касания, сам их инициирует. Один раз, сокровенно спросив мнение о нововведенной в репертуар песне, ни с того ни с сего взял за руку и не отпускал некоторое время, даже когда Чонгук закончил восторгаться. В тот момент по телу будто прошлись крохотные разряды электричества, которые совместились и заставили забиться сердце в несколько раз чаще, словно дефибриллятор (неважно, что Чонгук не знал ощущений от него). А потом и телесный контакт не нужен был, достаточно лишь вспомнить это или посмотреть на Тэхёна. Именно поэтому Чона не отпускала мысль, что он вернулся в юношеские годы. Таких чувств, как при первой влюбленности, не испытать больше никогда. Но он испытывал их сейчас, только гораздо сильнее, ярче и красочнее. По сути, их с Кимом знакомство произошло около полутора месяцев назад, три недели из которых протекали в приятной атмосфере активных бесед, даже в диалоге мессенджера. Кстати, Чонгук натурально удивился, когда узнал, что Тэхён его старше. На два года, но тот будто бы сохранил в себе юношескую игривость и тягу к новым эмоциям, чему Чону тоже хотелось научиться. Что-то ему нашептывало, что рядом с ним эти грани как раз открывались. Рядом с Тэхёном он действительно чувствовал себя юношей. У Чонгука не осталось никаких сомнений о своем сердечном трепете. Мужчина очаровывал, приковывал к себе взгляд. Хотелось обращать внимание не только на неземной красоты лицо, глубокий голос, но и на фигуру. У Тэхёна прекрасное телосложение, ничем не уступающее Чону, которое он грамотно подчеркивает выбором одежды. И поначалу Чонгуку было неловко взглянуть на Кима на не как хорошего собеседника, а как на мужчину. На того, с кем можно попробовать отношения, еще раз подержаться за руку, поцеловать и подарить ласку. От последнего Чонгук краснел у себя в мыслях, а может быть и наяву, но такие размышления не казались неправильными. О Тэхёне хотелось думать, хотелось предвкушать следующую встречу, разговор. Он начитан, умен, любит искусство, но также не против бессмысленных телепередач. Понимающий и проницательный. Волшебный и очаровательный. А еще до жути милый. Оделся сегодня в больше всего понравившийся Чонгуку бело-бирюзовый образ с жемчужным воротником рубашки и платочком на шее. А сам Чон выбрал всю ту же блестящую черную рубашку с таким же по цвету костюмом. – Господин Чон, я Вам только что бессовестно рассказал о будущих композициях на выступлениях. – Тэхён с озорством в глазах прищурился и приблизился к Чонгуку, опираясь локтями о лакированную поверхность стола. – Надеюсь, Вы осознаете, с кем общаетесь. – Хм, думаю, осознаю. – Чонгук повторил движение Кима и невольно засмотрелся на него, оказавшись на очень близком расстоянии. – С самым красивым мужчиной, которого я только видел. Вся вина в вине, определенно. Всего один бокал, даже не полностью допитый, но Тэхён уже игриво прикусил губу и даже не думал смущаться, как пару минут назад. Чонгук не был готов вынести такого выражения лица, но оно ему нравилось. До безумия. – Вы флиртуете со мной, господин Чон? – Почему бы и нет. – Потанцуем? – вдруг спросил Тэхён, уловив знакомую плавную мелодию с лидирующим саксофоном. – «Jazz Romance», не слышал ее сто лет. – Какое совпадение, а меня сто лет не приглашали на танец. – усмехнулся Чонгук, внутри глубоко потрясенный. – Господин Ким, вы что, флиртуете? – Может быть. – пожал плечами он, тоже усмехнувшись, и отстранился. Поднялся, обошел стол и в приглашающем жесте протянул руку Чонгуку. – Мне кажется, Вы знаете, что я никогда не могу отказать. – Да, но мне все равно было неловко, когда Вы соглашались сидеть в «Пейзаже» допоздна и ждать меня. Мы можем в таких случаях просто переносить встречи. Тэхён крепче сжал руку Чона, пока вел его на более свободное от столиков пространство. В этот момент сердце Чонгука загорелось еще сильнее, и он перевел чувственный взгляд на переплетенные ладони. Оба чувствовали на себе множество любопытных взглядов, хотя потанцевать захотели не только они. – Не хочу ждать других дней. – прошептал Чонгук, словно выдал тайну. Тэхён в ответ ничего не сказал, а только разнежено улыбнулся и на секунду спрятал взгляд. Милый. Чон приподнял их до сих пор сцепленные ладони вверх и спросил разрешения приобнять. Тэхён кивнул в согласии и сам опустил руку на плечо мужчины, слегка сжав. А Чонгук без колебаний положил свободную ладонь на талию Кима, почувствовав, как тот на мгновение замер. Поначалу было немного неловко, Чон от кружащих голову чувств не поспевал за движениями Тэхёна. Он не мог оторваться от поблескивающих глаз напротив, от мягкий вьющихся волос и, самое приятно смущающее, от нежно очерченных губ. Все-таки, на нижней губе красовалась родинка, к которой все время возвращался взгляд от темных очей. Но и они неимоверно притягивали, отчего Чонгук был немного растерян. Его с каждой встречей все больше поражала чувственная красота Тэхёна. Движения плавные, покачивающиеся, ритм которых без труда задавал Ким, опираясь на свой музыкальный слух. Чередовал их с более резкими, которые без проблем мог повторить партнер. В наслаждении от мягких нажатий клавиш пианиста и умелой игры саксофониста прикрывал глаза и расплывался в улыбке. А Чонгук окончательно оформил в мыслях свои чувства, не переставая скользить взглядом по милому взору лицу. Он влюбился. Бесповоротно. И ему не страшно от этого. – Обнимите меня. – неслышно для остальных людей, о существовании которых Чонгук уж позабыл, попросил Тэхён. Он открыл глаза и сокровенно посмотрел в чужие. Почему-то в них читалась усталость, но куда больше желание нежности. Слегка сомневаясь, Чон скользнул рукой по спине и обвил ею талию мужчины. Их тела невольно прижались почти вплотную, но Чонгук ощущал не такое сближение, а духовное. Более откровенное, чем объятия. От них тоже, несомненно, вскружило голову так, что даже захотелось переплести пальцы. Такой жест Чонгук считал интимным, в чем, похоже, Тэхён его поддерживал. Он прерывисто выдохнул, стоило почувствовать чужое тепло, исходящее больше от сердца, чем от покрова кожи. – Если перебарщиваю, то скажите, и я уберу. – Все хорошо. Мне нравится. – признался Тэхён и, взглянув на их переплетенные пальцы, посмотрел на Чонгука. Мелодия продолжала патокой обволакивать абсолютно всех танцующих, заставляя утопать в себе. Однако Чон тонул не в ней, а шоколадных очах, что не переставали поблескивать в приглушенном освещении ресторана. Казалось, они высматривали что-то большее, чем успел показать Чонгук. Притягивали, отбивали любое желание оторваться. Вместе с этим Чон чувствовал чужое дыхание на своих губах, ощущал объем тонкой талии, прижимая мужчину ближе к себе. Он потерялся в эмоциях, чувствах, что окутали с ног до головы, и Тэхён, казалось тоже. Поэтому они не сразу отошли друг от друга, когда музыка постепенно стихла, а зал зааплодировал. Наружу рвалось признание в такой располагающей атмосфере, в которой Чонгук не уставал подмечать крохотные родинки на лице Кима и подрагивающие ресницы полуприкрытых глаз. – Тэхён… – начал он, поразившись трепету внутри от того, насколько нежно на самом деле прозвучало имя. – Да? Чонгук с собранными мыслями вздохнул, подавляя в себе ком нервозности и робости, и произнес: – Вы мне небезразличны, и я хочу пригласить Вас на свидание. Все вокруг словно погрузилось в тишину, давящую и неприятную, из-за которой Чонгук только больше нервничал. Но заиграла уже новая музыкальная композиция, так что затишья в зале и быть не могло. Оно было на лице и в глазах Тэхёна. Их выражение вмиг потеряло игривость и искреннее наслаждение, оставив только растерянность, печаль и сожаление. – Чонгук. – серьезно начал он, но голос предательски дрожал. – Не поймите меня неправильно, но… – Я Вам неинтересен? – мужчина на самом деле не думал так, потому что на неинтересующих людей не смотрят с таким интересом. Не флиртуют, не касаются так, как делают простые хорошие знакомые. – Интересен, не говорите так… Очень. Вы – первый, с кем мне так хорошо. – Тэхён в волнении кончиками пальцев схватился за висящий на шее платок. – Тогда почему? Комок волнения норовил разорвать изнутри, пока Чонгук взволнованно пытался вытянуть из Тэхёна причину, у которого глаза уже на мокром месте. Нужно сбавить обороты, подумал Чон. – Если Вы не хотите говорить, то я подожду. – Я в отношениях, Чонгук. Приехали. Все слова вмиг застряли не то что в горле, они в принципе испарились, так что мужчина смог только в изумлении округлить глаза. – Почему я так себя вел, когда понял контекст интереса ко мне? – продолжил Тэхён. – Вы мне тоже понравились, Чонгук. Очень сильно, больше, чем слово «небезразлично». И я не против сходить на свидание и быть с Вами при хорошем раскладе, но… Но я все еще в отношениях, из которых не могу уйти. – горько закончил Тэхён, утерев под глазом неугодную слезу. – Я просто ничтожен. Пауза. Непонимание? Потерянность? Шок? Все вместе. Чонгук не строил воздушных замков, хоть уже и успел допустить некоторые мысли о мужчине в своей голове. Успел представить моменты возможного совместного будущего, и это не мешало ему понимать, что на его чувства могут не откликнуться. Он бы стал добиваться Тэхёна в таком случае. Но даже осознание возможности отсутствия взаимности не помогло уберечь сердце от трещин в сложившейся ситуации. Всегда больно, когда чувства не принимают. Однако если сделать акцент не на собственных чувствах, а на Кима, то назревают определенные вопросы, с которыми Чонгук решил пока повременить. – Ты не ничтожен. – отбросив формальности, озадаченно произнес Чон. – Еще как. Я очень глуп, раз не могу уйти. – хватка Тэхёна на платочке усилилась, руки задрожали, и Чонгук в инстинктивном порыве накрыл их своими и оглянулся по сторонам. Никто на них не смотрел, но лучше все равно отойти в сторону. По крайней мере, у умывальников возле туалета было очень тихо и безлюдно – посетители увлечены музыкой, ставшей для Чонгука вмиг безликой. Он, оторвав бумажное полотенце и сложив его вдвое, осторожно придержал Тэхёна за подбородок и промокнул крапинки слез с щек. Тот весь напрягся и сильнее спрятал взгляд, но не воспротивился. – Расскажешь мне об этом? – максимально мягко спросил Чонгук, выкинув салфетку. – Чонгук… – Мне важно это знать. Прошу, Тэхён. Необязательно сейчас или завтра. Хоть через неделю, но расскажи. – он снова взял ладони Кима, но тот на этот раз их аккуратно убрал. – Не могу обещать. Об этом сложно говорить. – тяжело вздохнул он, украдкой заглянув в глаза Чонгука, пока в собственных что-то треснуло. – Прости меня… И Тэхён ушел, оставив после себя одинокую пустоту. Рядом и в сердце. Чонгук заметил в отражении зеркала свой печальный силуэт и поникшие глаза, после чего рванул обратно в зал. Но Тэхёна там не было, а на столике лежала крупная купюра для оплаты ужина. Ее мужчина заметил, когда подошел, и спрятал в отдельный карман портмоне, чтобы отдать при следующей встрече. Она обязана состояться. Чонгук сделает для этого все.