Я твоя проблема

Два дня назад… Этот день обещал стать особенным. Едва я открыла глаза, как испытала необъяснимое предчувствие, что так оно и будет. Без каких-либо видимых причин. Просто четкое ощущение приближающихся перемен. Покопавшись в шкафу, я остановила свой выбор на розовой блузке с бабочками и синих джинсах. Ничего особенного, зато удобно. Улыбаясь отражению в зеркале, я расчесывала волосы и любовалась танцем солнечных зайчиков на серебристой раме. Они казались мне живыми и игривыми воплощениями моих бабочек на рубашке, которые таким способом приветствовали начало особенного дня. Если бы только я знала, во что он превратится, то закрылась бы в четырех стенах, убедив родителей в своем плохом самочувствии. Или придумала бы что-нибудь другое. Например, я могла сделать вид, что отправилась на учебу, а сама прогулять занятия. Или хотя бы ту самую лекцию, которая разделила мою жизнь на до и после. Натянув кроссовки, я подхватила сумку с пола и перекинула через плечо. Повесив на нос солнцезащитные очки, бодро зашагала протоптанной дорожкой к остановке общественного транспорта, мурлыча под нос заводную песенку. Всю поездку до института я летала в облаках, разглядывая отражения людей в окнах салона, когда автобус попадал в тень, отбрасываемую зданиями, следуя своим маршрутом от одной остановки до другой. Или рассматривала улицы и заполнявшие их фигуры, которые торопились по делам и застывали только перед светофорами, как будто наталкиваясь на невидимые стены. Стройные вереницы машин, окутанные выхлопными газами, сонно тянулись мимо в лучах утреннего солнца. День только начался, а они уже выглядели уставшими. У входа в институт я встретилась со своей одногруппницей Аленой, с который мы успели сдружиться за время учебы. От нее я узнала, что первая лекция пройдет в другой, большей по размеру аудитории, потому что нас объединили еще с несколькими группами, чей преподаватель заболел. Мы почти подошли к нужному кабинету, когда Алена решила зайти в туалет и попросила занять для нее место. Так как до начала оставалось всего пять минут, многие места уже были заняты. Повертев головой по сторонам, я разглядела три почти свободных ряда посередине: как раз то, что нужно. Не первые ряды, где ты на виду у всех, но и не дальнии, откуда мало что видно и слышно. Расправив плечи, я с улыбкой направилась к выбранному месту, не обращая внимание ни на что вокруг. Достигнув цели, опустилась на стул и поставила рядом сумку, не заметив наступившей разом тишины. — Занято. Подняв глаза, я увидела парня, повернувшегося ко мне вполоборота: он сидел на пустом ряду впереди, вальяжно развалившись на стуле. Серые глаза безразлично смотрели в мои, парализуя холодом мысли и мышцы. Я была настолько поражена, что растерялась и сумела лишь спросить: — Что? — Здесь занято, — повторил незнакомец низким голосом с хрипотцой. — Где «здесь»? Вокруг мгновенно послышались смешки и перешептывания. И только тут до меня дошло, что я, неожиданно для себя, стала участницей чьего-то издевательского представления. По своей натуре я всегда очень остро реагировала на несправедливость и попытки унизить других. Кроме того, отличалась упрямством. Поэтому решила не идти на поводу у наглого выскочки, чтобы еще больше не выставлять себя посмешищем в глазах других студентов. Я никогда раньше не видела этого парня и понятия не имела, кто он, но его грубое поведение возмутило меня до глубины души. Между тем на привлекательном лице незнакомца промелькнуло удивление, но оно почти сразу сменилось полным равнодушием. А я недоумевала, как можно быть таким красивым и одновременно злым? — Все три ряда, — скучающе ответил он, снизойдя до объяснения. — Слишком много для тебя одного, — стараясь выглядеть спокойно, ответила я, ощущая растущее напряжение. — Для меня одного в самый раз. Многочисленные свидетели этой сцены упорно молчали, жадно ловя каждое слово. Ну где же Алена? Мне сейчас так требовалась ее поддержка! Проигнорировав нахала, который все равно не мог мне ничего сделать, я вытащила из сумки тетрадь и телефон с брелком в виде розового кролика с большими ушами и черными камешками глаз — подарок сестры. Вся ситуация была ужасно глупой и напоминала детский сад, поэтому я собиралась показать пример взрослого поведения. Так, ручка куда-то завалилась. В ее поисках я шарила по дну сумки и слишком поздно обратила внимание на движение перед собой, сопровождавшееся протяжным скрипом ножек стула. Подняв голову, я снова встретилась взглядом с парой наглых глаз, обрамленных темными ресницами. В это мгновение мне показалось, что в легкие проник морозный воздух, царапая горло и грудь крошечными иголочками и затрудняя дыхание, поэтому я инстинктивно подалась назад. Выразительные губы насмешливо дрогнули, и в серых глазах застыло выражение удовлетворения, смешанного с высокомерным презрением. А дальше все произошло как в замедленном фильме: длинные пальцы потянулись вперед, бросая тень на светлую поверхность стола. Взяв кролика за уши, парень завязал их в узел. — Я же сказал, что здесь занято, — с притворной мягкостью напомнил голос. Загорелые кисти рук выжидающе переплелись на спинке стула. Я оторвала возмущенный взгляд от мордочки кролика со связанными ушами, которые придавали ей какой-то обиженный вид. И, по-настоящему разозлившись, медленно поднялась. Но в этот самый момент меня окликнула остановившаяся рядом Алена: — Ви? Время, неуклюже споткнувшись, как ни в чем не бывало продолжило свой бег. Я беспомощно открыла рот, еще не решив, кому ответить первому: растерянной подруге или непробиваемому нахалу, как в кабинет стремительно ворвался опоздавший преподаватель. Причем с таким воинственным выражением на раскрасневшемся лице, словно ему пришлось пройти не одно сражение, прежде чем попасть сюда. Замерев возле стола, он принялся обводить помещение тяжелым взглядом, дожидаясь тишины. Я решила не искушать судьбу и молча приземлилась обратно, оставив Алене ближнее к проходу место. Незнакомец никуда не торопился. Прежде чем отвернуться, он прожег меня долгим тяжелым взглядом. И, наконец, переключился на пространство перед собой, а я выдохнула с облегчением. Теперь у меня появилась возможность его рассмотреть: темные, немного вьющиеся волосы, широкие плечи, крепкие натренированные мышцы рук и спины. А еще я заметила, что многие из присутствующих то и дело бросали на него взгляды: заинтересованные, восхищенные, завистливые, но в любом случае среди них не было равнодушных. — Все в порядке? — прошептала мне на ухо Алена, привлекая внимание толчком локтя в бок. Я кивнула и ободряюще ей улыбнулась, занимаясь тем, что распутывала уши кролика. — Вы знакомы? — продолжила расспросы подруга, многозначительно кивая на прямую спину, обтянутую белой майкой. Я только собиралась ей ответить, как мы обе отвлеклись на еще одного парня, который, нисколько не переживая из-за своего опоздания, неторопливо прошел по проходу и громко уселся рядом с брюнетом, перед этим удивленно покосившись в нашу сторону. Его появление не осталось без внимания, но, к моему удивлению, преподаватель не сделал ему ни одного замечания. Они были похожи — грубиян и новоприбывший «лось», как я его про себя окрестила из-за создаваемого им шума и внушительных габаритов. Не внешностью, а окружающей обоих самоуверенной аурой, присущей представителям «золотой молодежи». Я не разбиралась в брендах, но их одежда выглядела дорогой. Модно подстриженные волосы, крутые мобильные телефоны, роскошные часы и надменное поведение говорили о том особом положении, которое их семьи занимали в обществе. Но не только они привлекали к себе внимание: мы с Аленой по чистой случайности тоже оказались под перекрестными взглядами. Преподаватель громко зачитывал материал, переходя от одного слайда презентации к другому. Но мне было трудно сосредоточиться на его словах, потому что напряженная атмосфера вокруг нас четверых давила мне на плечи. Алена делал вид, что ничего не замечает, тогда как на самом деле наверняка не могла дождаться окончания лекции, чтобы наброситься на меня с вопросами. А я отмахивалась от настойчивых мыслей, нашептывающих, что я совершила большую ошибку: мне надо было просто молча встать и пересесть вместо того, чтобы идти на принцип. Потому что из-за меня мы с Аленой оказались заложницами всей этой неприятной ситуации. Монотонный голос преподавателя сопровождали шорох переворачиваемых страниц, несдержанные вздохи и тихий шелест разговоров. Часы показывали, что прошла уже большая часть лекции, и я с нетерпением ждала ее окончания. Постепенно студенты осмелели, устав слушать, и разговоры становились все громче, словно шум волн, раскачиваемых поднявшимся ветром. Брюнет вообще с самого начала лекции не отрывался от телефона. Его друг то зависал в телефоне, то что-то шептал ему на ухо. До конца оставалось не больше десяти минут, когда Лосю наскучило и то, и другое занятие. Вместо этого он завертелся, откровенно бросая на нас любопытные взгляды и вызывая у меня острое чувство раздражения. В сотый раз оглянувшись через плечо, он спросил у своего друга громким шепотом: — Как думаешь, они лесбиянки? В эту секунду мне показалось, что все звуки внезапно оборвались, упали на пол и разлетелись вдребезги. Я захлебнулась воздухом, чувствуя, как к лицу приливает кровь, и пульс стучит в висках. Если еще совсем недавно мне казалось, что в лице брюнета я встретила самого ужасного парня во Вселенной, то его друг одним обидным вопросом с целью поразвлечься побил все рекорды. Клянусь, впервые в жизни мне захотелось убить человека. Не думая о последствиях, я тихо, но четко произнесла те роковые слова, которые разделили мою жизнь на до и после, превратив особенный день в настоящий кошмар: — Не расстраивайтесь, существует операция по смене пола. А вот операцию по увеличению мозгов, к вашему большому сожалению, еще не придумали. Не замечали, к вам обезьяны случайно целоваться не лезут, принимая за себе подобных? Кто-то рядом засмеялся. Вздрогнув, я оглянулась и заметила, что несколько человек снимают нас на телефоны. Многие головы, привлеченные шумом и новым представлением, с любопытством повернулись в нашу сторону. А те, кто все слышал, принялись с радостью делиться подробностями, в красках описывая — кто и что сказал. Прервавшись на полуслове, преподаватель призвал всех к тишине, но его уже не слушали: все внимание окружающих сосредоточилось на нас. Я мучительно пожалела о своей вспыльчивости. Как от озноба, по коже забегали мурашки. Мне показалось, что я вдруг очутилась в эпицентре шторма. Резко усилившийся ветер поднимал волны все выше и обрушивал их вниз с оглушающим шипением. Сердце бешено стучало в груди. Вокруг меня было множество лиц, знакомых и незнакомых, но они все расплывались в белые пятна, и оставались только их глаза: кто-то смотрел с удивлением и интересом, кто-то с сочувствием, а кто-то со злорадным весельем, наслаждаясь бесплатным зрелищем. Единственные люди, чьи лица я видела до последней черточки, были прямо передо мной. На лице Лося застыло комичное выражение изумления и легкой обиды, даже рот приоткрылся, но он так и не придумал, что сказать в ответ. Что касалось его друга, то он смотрел на меня с нехорошим прищуром, и этот взгляд гарантировал крупные неприятности. Поэтому я была очень благодарна Алене, которая, каким-то шестым чувством предугадав намерение преподавателя завершить лекцию, схватила меня за руку и потащила к выходу: он как раз объявил об ее окончании, когда мы вставали. По пока еще пустому проходу мы быстро достигли двери. Не удержавшись, я оглянулась через плечо: криво ухмыляясь, брюнет смотрел мне в след. И это убило во мне отчаянную надежду на то, что все так просто закончится. С этого момента и начались мои настоящие проблемы…