Season of the witch

Сон никак не шел. Намджун уже несколько раз попытался правильно подышать, очистить свой разум от тревог и лишних мыслей, но ничего не помогало. Навязчивая мысль о том, что это дело медленно возвращало его в прошлое, никак не хотела уходить. Такие вспышки эмоций накрывали Намджуна временами еще до получения способностей, а потом только в первый год. Дальше он научился контролировать себя намного лучше и больше такого не позволял. После каждой такой вспышки в душе будто расплескивали полное ведро помоев. Приличные люди так себя не вели, и отец всегда презирал истеричек обоих полов – ведьминский взгляд на мир обеспечил хотя бы временное душевное спокойствие и отсутствие позорных моментов. Застонав, Намджун перевернулся на бок и постарался забыть, как старательно все делали вид, что не заметили его отвратительного поведения. Все наскоро обсудили план дальнейшей зачистки и поскорее скрылись в своих комнатах. Может, стоило вместо ведьминских дел открыть гостиницу? Что-то вроде «Бешеная ведьма»? С завтраками и ночным воем со второго этажа? Опять перевернувшись на спину, Намджун постарался успокоиться и вспомнить какой-нибудь популярный мотив, чтобы выкинуть из головы лишнее. Если не помогло бы, то у Намджуна имелся один замечательный способ на самый крайний случай, но его он предпочел бы не использовать. Потом приходилось уже от него в голове избавляться. Шторы он задернул не слишком хорошо, и на потолок ложились тени, менялись, двигались. В темноте привычные предметы всегда казались непохожими, пугающими. Обычные люди видели в висящей одежде или в особенно густых тенях фигуры людей, животных и монстров, и не всегда это было связано с чем-то сверхъестественным. Глаза сами собой начали закрываться, мелодия все звучала и звучала – привязчивая, как и все хиты, одинаковая до тошноты. Самое то для засыпания. Постепенно тело расслабилось и поплыло куда-то – восхитительное ощущение парения, которое Намджуна давно не навещало. Разум принялся возводить безопасные пейзажи для сна – развалины старинного замка, бурная река, покрытые цветами и темно-зеленой травой холмы. Намджун повернулся на бок и дернулся от боли в предплечье – по коже царапнуло чем-то острым. Открыв глаза, он инстинктивно шарахнулся в сторону. Рука лежала в сантиметре от какого-то жуткого механизма с шестернями и спицами, который постоянно двигался. Одна из спиц и поцарапала руку во время этого жуткого, всепожирающего движения вовнутрь. Намджун зажмурился и затряс головой, пытаясь избавиться не только от чудовищной картинки, но и от оглушающего скрежета и грохота. Спустя секунду все стихло, и он решился открыть глаза. Кровать выглядела, как обычно. Никаких следов адского механизма, который Намджун видел своими глазами. Нет, конечно, врачи считают, что со сна какая только жуть ни привидится, но это был уже перебор. Такими темпами чай с травами придется заменить на пару пачек серьезных лекарств. Вытерев со лба пот, Намджун снова лег и принялся искать что-нибудь успокаивающее. Например, цветы в его комнате чувствовали себя прекрасно, хотя Намджун искренне считал, что в его доме выживет только плесень и особенно закаленный мох. Но ведьминская суть умела ухаживать за растениями, любила их, холила и лелеяла. Что-то стукнуло по простыне на другой стороне кровати – отчетливо, хотя и не очень громко. Намджун перевернулся, с ужасом наблюдая, как откуда-то с потолка прямо на простыню капает нечто темное, прямо в уже образовавшуюся лужу. Зачем-то он мазнул ладонью по пятну, ожидая почувствовать на пальцах кровь – а что это еще могло быть – но почувствовал только ткань. Намджун потряс головой, заставляя и этот морок исчезнуть. Может, стоило успокоительное начать пить? Одна радость – хотя бы от громких воплей удалось удержаться. Намджуну совершенно не хотелось никого беспокоить и дополнительно позориться. И так хватило уже. Пытаясь все-таки уложить себя нормально спать, Намджун перевернул подушку и одеяло сухой стороной к себе, и снова лег. Честно говоря, спать уже расхотелось, но бессонница еще сильнее уменьшила бы его силы. Немного походив по комнате, Намджун снова лег, на этот раз на спину, и пообещал себе больше не ворочаться. Каждый поворот сегодня приносил ему все новые и новые галлюцинации. Тени все еще качались на потолке – ветви растущих рядом деревьев, свет фар редких ночных машин. Намджун нервно несколько раз проверил, что никаких новых деталей в комнате не появилось, и все как раньше. Вот его шкаф с вещами, вот стол для изготовления травяных сборов, кровать, кресло для чтения и шкаф с книгами. Но стоило расслабиться и успокоиться, как пространство дрогнуло и стало трансформироваться, меняться, превращаться во что-то другое. Зажмуриться уже не помогало, так что Намджун мог только смотреть, как его затягивает в другое помещение. Вот алтарь с лежащим на нем содержимым, вот стол с инструментами, вот какое-то электронное устройство мигает одним нестерпимо ярким красным глазом. - Нет! Сгинь! – все-таки рявкнул Намджун, закрывая лицо руками. Как будто, затягивай его куда-то еще, это помогло бы. - Да что ж такое! – за дверью простучали чьи-то легкие шаги. – Намджун? Что случилось? Юнги влетел в комнату, включив ночник. Спальня осталась все той же – его, никаких машин, крови и чужих интерьеров. - Я уже… Я не знаю, – признался Намджун, пытаясь унять неприятную дрожь. - Так, сиди спокойно, – подозрительно обшарив комнату взглядом, Юнги ушел в ванную и вернулся с полотенцем. – Держи. Вытрись, сейчас дам пижаму. Кошмары? Что ты видел? - Да хрень всякую, – Намджун стянул с себя промокшую насквозь пижаму, вытерся и надел новую. Юнги жестом велел ему сесть на кресло, а сам принялся сердито, но профессионально менять белье, как сильно разозленная горничная. – Какие-то машины, кровь, свечение… - Подержи, – всучив ему подушку и одеяло, Юнги вынул хлопковый комплект с защитными знаками. – Демон? - Не знаю. Может, просто нервы сдают, – Намджун обнял свое белье и вздохнул. – Наверное, ты был прав. Не стоило ввязываться в эту историю. Это прозвучало так жалко, что, наверное, хуже было бы только сказать: «Ты был во всем прав, только не оставляй меня одного, такого глупого». Скривившись от звука собственного голоса, Намджун поглубже зарылся в подушку, но Юнги быстро отнял у него все возможности спрятаться. - О, что я слышу? – Юнги закатил глаза. – Я был прав, да? Я молодец? Мне стоит записать этот день в своем ежедневнике. - Ладно, я признаю твои заслуги, – возмущенно заметил Намджун. Юнги только цокнул языком и пересадил его на кровать. – Ты много когда прав. Честно! - На середине дело не бросают, – совсем другим, спокойным, успокаивающим тоном сказал Юнги, заворачивая его в одеяло. – Закончим, и потом решишь относительно таких дел, ладно? Просто, пожалуйста, не дай себя обмануть этому дому, ладно? - То есть сдать назад я уже не могу? – Намджун ощутил себя буквально разломанным на куски. – Думаешь, сколько я потеряю нервных клеток? - Они восстанавливаются, – безжалостно заключил Юнги. – Голова болит? Сердце? Желудок? - Ничего не болит, но чувствую себя дерьмово, – Намджуну ужасно хотелось попросить его остаться, но гордость мешала даже начать. – И выгляжу так же, наверное. - Бывало и похуже. Сделать тебе чай? Или поесть что-нибудь хочешь? - Не знаю, – честно признался Намджун. Его тело ощущалось почти невесомым, разве что иногда где-то покалывало от нервов. - Я знаю хороший рецепт чая, – тихо сказал тенью появившийся в дверях Чимин. Кажется, он напугался из-за таких ночных приключений. – Хочешь, сделаю? От такого чая всегда лучше. Больше всего на свете Намджуну хотелось, чтобы Чимин провалился сквозь землю и никогда не возвращался, но он запихал эти мысли подальше. - Сделай, пожалуйста. Мне сейчас не помешает волшебный чай, – попросил он, и Чимин, просияв, исчез. - Я могу помочь? – следующим, конечно, в дверь всунулся Джин. – Полежать тут? Со мной никаких кошмаров не будет. Возьму палку-убивалку, и буду страшнее, чем самый жуткий сон, а? - Еще чего не хватало, – Юнги кинулся в него тапком. – Иди спи, герой. Я сам разберусь. - А я не с тобой говорю, – возмутился Джин и показал ему язык. – Намджун? - Тебе тоже нужно спать. Со мной все будет хорошо, – что-то внутри – то же самое, мечтающее об исчезновении Чимина в неизвестном направлении – хотело на все согласиться. Намджун не мог позволить этому взять верх. – Послезавтра трудный день. Нам нужно закончить с домом. - Ладно, но ты ведь позовешь меня, если что? – Джин дотронулся до виска и улыбнулся, прежде чем уйти к себе. - Ага, – Намджун потянулся к Юнги и ткнулся лбом ему в плечо. – Прости меня, а? Я не хотел нас втягивать, а теперь уже действительно ничего не сделать. - Все в порядке, – Юнги обнял его и серьезно сказал: – Мне нужно сейчас, чтобы ты был сильным. И внимательным. Сможешь? - Я уже не уверен, – Намджун потер ноющие глаза. – Посмотри на меня. Я похож на сильную ведьму? - Да, почему нет, – Юнги пожал плечами. – Ты очень сильная ведьма. Просто не до конца понимаешь это. - Утешаешь меня враньем? – Намджун с трудом оторвался от чужого плеча. – Это ведь неправда. - Сильная ведьма, но идиот, – сразу же исправился Юнги. – Так лучше? Вроде должен уже много понимать, а такие глупости несешь. - Вот чай, – Чимин снова появился в комнате, заполнив ее своей силой. После всех кошмаров это соприкосновение с древней магией даже как-то успокаивало. – Он тебе понравится. - Спасибо, – Намджун взял у него из рук чашку, пахнущую, по ощущением, всем фруктовым садом и сделал глоток. Чай оказался терпким и чуть сладковатым, обволакивающим. После него в голове стало особенно пусто, и Намджун лег обратно в кровать, чувствуя, как действительно начинает засыпать, причем даже с открытыми глазами. - Хороших снов, – весело сказал Чимин, и все погасло. *** Намджун почему-то ожидал, что откроет глаза в каком-нибудь волшебном саду, но проснулся он все так же в своей комнате. Джин утром опять просочился, чтобы раздернуть шторы, поэтому солнечные лучи опять расчертили комнату. Вчерашние кошмары начали казаться чем-то малореальным и смешным – надо же, механизмы внутри кровати, кровавый дождь… А вот чай Чимина оказался действительно потрясающим – Намджун чувствовал себя отлично выспавшимся, бодрым и готовым к подвигам, хотя вчера думал, что будет едва шевелиться и ненавидеть весь мир. Стоило использовать эту энергию, чтобы активно отдохнуть и услышать себя, наконец. Переодевшись в мягкий бежевый домашний костюм, Намджун спустился на первый этаж, обнаружив Чонгука и Тэхена за изучением материалов дела, а Джина, по новой традиции, на кухне. Куда делись Хосок и Юнги с Чимином, он пока точно сказать не мог. - Завтрак? – спросил Джин, улыбаясь. Взгляд у него остался напряженным и сосредоточенным, словно бы он ждал от Намджуна каких-то неадекватных действий. Учитывая ночную историю, Намджун его понимал. - Да, спасибо. На этот раз Джин сделал удивительно воздушные, пышные оладьи с ягодами и взбитыми сливками. Они выглядели будто иллюстрация в журнале с рецептами, так что Намджуну было страшно даже прикасаться вилкой к этому произведению искусства. - Не любишь оладьи? – расстроено спросил Джин. – Сделать что-нибудь другое? - Просто выглядит так идеально, что жалко разрушить такую красоту, – Намджун поспешил начать есть, пока Джин в стремлении к идеальному завтраку не отнял оладьи. На вкус ощущалось таким же идеальным, как и на вид. - Безумно вкусно. Спасибо, что делаешь завтраки, – Намджун вздохнул, а потом виновато продолжил: – Прости за то, что побеспокоил ночью. - Ничего. Мне жаль, что я не могу помочь тебе с кошмарами, как ты мне помог, – Джин сделал ему чай, к счастью, обычный с бергамотом, а не волшебный лисий. – Может, что-то еще сделать? Хотелось бы Намджуну попросить его больше не пытаться выкинуть его из его же дела, но прозвучало бы это откровенно хамски, так что Намджун просто пожал плечами. Все равно больше ничего в голову не приходило. - Ты видел Хосока? – спросил Намджун, буквально проглотив оладьи. – Мне нужно поговорить с ним насчет призраков. - Он пошел в подвал. Выглядит лучше, чем когда мы только встретились, – Джин забрал тарелку и засучил рукава толстовки, чтобы помыть посуду. – Есть планы на сегодня? - Особых нет. Просто попытаюсь понять, что мы упустили. - Ладно. Ты не против, если я посмотрю еще пару коробок гримуара? - Конечно, нет. Только не путай молескины местами. У Юнги, кажется, в этих коробках была какая-то система, – в чем Намджун не сомневался, так это в неослабевающем интересе Джина к его записям. И вот куда они могли его отпустить? Может, стоило предложить ему место в команде? Вроде он неплохо вписался. - Отлично, – Джин выглядел таким довольным, словно бы Намджун предложил ему исполнить три любых желания прямо сейчас без ограничений. Но у каждого, наверное, были свои маленькие радости и слабости. Оставив его наслаждаться медитативным мытьем посуды, Намджун спустился в подвал. Хосок действительно расчистил себе место для танцев, и сейчас возился с колонкой, выбирая музыку. - Решил составить мне компанию? – спросил тот, не оборачиваясь. - Ни в коем случае. Моих танцевальных навыков хватает только на клубы. Скорее, немного помешаю тебе, ладно? - Конечно, – Хосок отставил колонку в сторону и сделал приглашающий жест рукой. Кинув беглый взгляд на дом и убедившись, что все знаки на месте, а вокруг не кружатся никакие лишние сущности, Намджун сел рядом с Хосоком на пол. Тот действительно выглядел намного более… живым, чем во время их первой встречи. Джин оказался прав. - Я хотел спросить у тебя про призраков, – начал Намджун, вдруг сам понимая, что это только благозвучная причина. – И не только. - Ладно. Начни с того, что беспокоит тебя больше всего, – Хосок понимающе кивнул и улыбнулся. Отчего-то ему хотелось рассказать абсолютно все, что действительно тревожило. Наверное, это входило в суперспособности медиума, иначе отчего бы призраки так им доверяли. - Понимаю, что это звучит, как издевательство, но ты думал об одиночестве когда-нибудь? – спросил Намджун. – Путь медиума одинок… Хосок кивнул. - Думал, конечно. Сначала это невеселые мысли о том, что ты всегда будешь одинок, потом – надежда, что когда-нибудь ты будешь достаточно одинок, чтобы ни один призрак не нарушал твоего спокойствия, а затем находишь баланс между первым и вторым. Я пока на переходной стадии между вторым и третьим. - А ты никогда не думал о наставнике? Или о какой-то группе медиумов, которые могли бы поддержать тебя? - Ну, ты сам говорил, что медиумы не всегда вменяемые. И, честно говоря, я с тобой согласен. Многие из них конченные психи. Намджун действительно никогда не слышал про ковены медиумов. Те всегда работали одни, даже учеников никогда не брали. - А если представить идеального медиума-наставника? - Первое мое желание – сказать «Да». Конечно, я хотел бы, чтобы кто-то более умный и более опытный все мне рассказал. Но это лишило бы меня моего пути. Знаешь, я не во всем полагаюсь на то, что я слышал от других. Прозвучало очень оптимистично, поэтому Хосок печально улыбнулся: - Звучит лучше, чем на самом деле ощущается. Мне было очень одиноко, пока не появился Чонгук, Тэхен, а потом и этот жуткий дом. - Этот дом все делает немного лучше, верно? – фыркнул Намджун. – Есть планы после? - О да. Именно его мне и не хватало. План простой – продолжать помогать с призраками. Вообще предыдущие одержимые дома давались мне легче. - Если бы не твои четки… – Намджун ощутил холодок, ползущий по коже. – Не знаю, где бы я оказался. - О, они теперь твои четки, – Хосок подмигнул ему. – Помнишь? Намджун инстинктивно сунул руку в карман домашних штанов и обнаружил там нитку с белыми шариками. Идея, бродящая в голове, наконец, оформилась. Отчего бы ему не сделать для каждого в этом доме небольшой оберег. Ему не хватало только чего-то от Юнги, а все остальные так или иначе дали ему свою вещь. - Да, спасибо. Верну с процентами, – пообещал Намджун. – Ладно, я и так занял твое время пустыми разговорами. Пойду подумаю к себе. - Конечно, – Хосок похлопал его по плечу, и Намджун встал и уже собрался подняться по лестнице, как вдруг тот негромко, но очень четко сказал: – Ты же ведьма, Намджун. Ты же знаешь, что все мы – люди, нелюди – мы все одиноки. Как сказал один мудрый человек – рождаешься один и умираешь один. - А? – Намджун резко повернулся и увидел, что за Хосоком появился призрак мужчины. Кто-то из его рода. Ладонь он положил Хосоку на плечо и использовал его, как динамик для выражения своих мыслей. – Хосок? - Тебе нужно быть сильнее, – заметил призрак и почти сразу же исчез. Хосок сонно моргнул, а потом недовольно заметил: - Распоряжается, как у себя дома. Прости, Намджун. Они иногда бесцеремонны и не слишком думают, что говорят. - Думаешь, он прав? – Намджун присел на лестницу, стараясь скрыть, насколько дурная слабость охватила его после этих слов. Один. Всю жизнь один. Страх наедине с собой, боль наедине с собой, смерть наедине с собой. Вот для этого ведьмы и создавали волшебный круг ковена: для того, чтобы разделить абсолютно все. Общий страх, общая боль. А еще разделенная смерть – ритуал проводов, чтобы душа не уходила одна. - Думаю, что нам всем прежде всего нужны другие люди, – Хосок потер висок. – Но, если мы становимся зависимыми от них, это так же плохо, как когда мы их отталкиваем. Вот и все. Звучало правильно, хотя Намджуну иногда хотелось бы стать хотя бы от кого-то зависимым, чтобы понять, как оно ощущается. А то все только и говорили – нужно этого избегать, будто бы жизнь только и подкидывала этих зависимостей, только и попробуй увернись. - Звучит оптимистично, – ноги чуть дрожали, но Намджун все-таки довольно уверенно встал со ступеней. – Хорошо тебе потанцевать. - Подумай все-таки над совместными тренировками, – Хосок опять взял в руки колонку. - Ради баланса не стоит, – с немного вымученным смехом ответил Намджун. Может, его ад заключался том, чтобы понять, как здорово работать в команде? При том, что команда была не та? Если бы Хосок был ведьмой, насколько здорово было бы с ним вместе работать. Кажется, кто-то говорил, что сожаления могли уничтожить человека. Вот с этой мудростью Намджун мог бы согласиться безо всяких оговорок. *** После подвала, а, может, после странных заявлений призрака у Намджуна голова стала тяжелой, а в затылке поселилось недоброе такое обещание головной боли, если не целой мигрени. Ему захотелось поскорее оказаться за своим рабочим столом и начать готовить амулеты, даже пальцы зазудели в ожидании настоящего дела. Но для амулета требовалась последняя вещь – от Юнги. И интуиция подсказывала, что просто взять что-то было бы неправильно. Амулет требовал добровольно отданной вещи. Знать бы еще, где того искать. Намджун раздраженно вздохнул, мельком подумав о том, что раньше ему не приходилось искать фамильяра. Словно бы в ответ на чердаке кто-то шумно затопал – вот и ответ, в какой части дома искать одного кота и одного лиса. Намджун до сих пор не мог себе ответить, зачем он пригласил кумихо в дом – он ведь даже его не знал. Кто дал бы гарантию, что тот не опасен? Сколько людей он успел загубить за свою долгую жизнь? Поднявшись на второй этаж, Намджун убедился, что Джин взял к себе в комнату две обувные коробки и теперь с жадностью неофита разглядывал каждую страницу гримуара. Хоть кто-то получал удовольствие от происходящего. Лестница на чердак, обычно сложенная, теперь занимала свое место в коридоре, перекрывая доступ к комнате для приема клиентов. Похоже, Юнги решил, что временно Намджуну она не понадобится. Или просто не подумал. Не то чтобы Намджун собирался сейчас принимать клиентов, но у бизнесменов иногда случалось нечто внезапное, и где тогда Намджуну устроить прием? В гостиной под любопытными взглядами остальных? Или на крыльце? Пытаясь успокоиться, Намджун медленно вдохнул и выдохнул – это отчего-то совсем не помогало – и постучался в люк на чердак. Кто-то засмеялся, потом опять простучали чьи-то шаги, и вот уже крышка поднялась и показался Юнги. - Заходи. Как раз успел к представлению, – тот явно был чем-то раздосадован, но Намджун решил не ссориться и сделать вид, что совсем ничего не понял. - Пусть Намджун заходит, да-да, – согласился Чимин откуда-то из глубин чердака. Вообще здесь никогда не царило запустение – Намджун с Юнги убирались на чердаке раз в год, весной. С одной стороны стояли коробки с прошлой намджуновой жизнью, в которые он никогда не заглядывал, с другой – купленные ингредиенты для зелий, свечи, сушеные травы и прочие важные вещи. А у самой дальней стены Намджун постарался навсегда похоронить пожитки отца. К этому богатству Юнги только добавил для Чимина раскладушку, а тот вдобавок создал себе расписную ширму, небольшой комодик и кресло с абажуром. Во всяком случае, эти вещи Намджун не узнавал. - Садись, – Юнги первым устроился на полу. – Я просил его станцевать. - Просил он, – фыркнул Чимин из-за ширмы. – За хвост меня ловил, бессовестный! Юнги улыбнулся – Намджун давно не видел его таким расслабленным и давно не видел этой улыбки. Таким Юнги становился только один раз в год – на Рождество. - Ладно, мы готовы, – Юнги тряхнул головой, точно стесняясь своей радости. - Может, мне уйти? – уточнил Намджун, тоже садясь. – Я помешал, наверное? - Нет-нет, оставайся, – жизнерадостно сказал Чимин. – Когда еще кумихо тебе станцует? Вообще Намджун надеялся, что никогда. Откуда-то зазвучала музыка – Намджун не удивился бы, если бы только он и Юнги ее слышал, а потом Чимин появился из-за ширмы в вихре расписных тканей. Если его толстовка только напоминала ханбок, то сейчас на нем был настоящий – зеленого цвета с золотыми узорами. В руках как крыло бабочки трепетал красный веер с перьями. Он словно бы продолжал полет рук, стал огнем в этом урагане. Даже если бы Намджун хотел, то не смог бы отвести взгляд. Чимин кружился, гнулся к полу, точно дерево под порывами ветра, его руки рассказывали свою историю – очень древнюю, важную и искреннюю. Всполохи огненного веера мелькали то тут, то там, рассыпались искрами по зеленой ткани ханбока, завесой закрывали лицо, оставляя только лукавый лисий взгляд. Медленные крадущиеся шаги, кисти, точно крылья птиц, вспарывают воздух, веер, со щелчком складывающийся, чтобы почти сразу же взорваться цветом. Повороты, заставляющие ткань летать, точно на ветру. Чимин делал несколько шагов и снова принимался говорить с ними с помощью движения ладоней и веера. Солнечный свет окутывал его мягким сиянием, точно помогая в танце. Наверное, Намджуна происходящее могло очаровать или увлечь, однако он с каждой секундой все отчетливее видел за Чимином его девять хвостов. Такие получали после первой тысячи лет жизни вместе с недобрыми, по словам людей, магическими силами. Конечно, не Намджуну было его осуждать, учитывая отношения к ведьмам – однако очень наивно было доверять кумихо. Перед самым завершающим аккордом музыки силы вдруг стало так много, что Намджун едва смог сделать вдох. Веер взмыл вверх последний раз, раскрылся огненным бликом и пропал в рукаве ханбока. Юнги, уже не стесняясь своей улыбки, зааплодировал, и Намджун спустя секунду последовал его примеру. Это действительно было красиво – смертельно, как появление молнии на черном небе. - Спасибо, – Чимин отвесил им церемонный поклон и снова скрылся за ширмой. – Приходи еще, Намджун. Уж спасибо, что разрешил приходить, в собственном-то доме. Намджун похлопал Юнги по плечу и попросил: - Мы можем поговорить? Внизу? - Конечно. Что-то случилось? – тот встревоженно оглядел Намджуна, точно искал сообщение об ошибке, которое помогло бы определить поломку. - Поговорить нужно, – еще раз повторил Намджун, не зная, с чего начать. Разум подсказывал – нужно спросить про вещь и не вмешиваться. Но Намджун просто не мог не предупредить Юнги. Да, тот мог уйти, но кто знает, что от него было нужно кумихо. Может, печень людей тому приелась? - Плохо себя чувствуешь? Может, мне полечить тебя? – Юнги спустился с ним на первый этаж. – Или приготовить что-нибудь менее калечащее? Суп? - Я хочу отвлечься и сделать амулеты, – решил все-таки послушать разум Намджун. – Для вас. Раз уж все говорит мне этим заняться, то почему бы не последовать интуиции? - А ты часто ее слушаешь? – вдруг спросил Юнги, чуть наклоняя голову. - В каком смысле? Прозвучало будто оскорбление. Интуиция была основным инструментом ведьмы, и чем тоньше она чувствовала, тем лучше. - Когда ты занимаешься этим домом, ты больше слушаешь интуицию или нет? – спросил Юнги, по привычке идя на кухню и вынуждая Намджуна идти за собой. - Больше слушаю интуицию, – постарался максимально и без ответных подколок ответить Намджун. – Разум подключаю реже. - Так что там с амулетами? – рассеянно спросил Юнги, открывая дверцу ближайшего шкафчика и начиная там что-то искать. - Я хочу взять по предмету от каждого из вас, чтобы амулет удался. Дашь мне что-нибудь? – на самом деле уже совершенно не хотелось просить никакой предмет, а больше включить на максимум свою интуицию и сказать все, что накопилось. - Да, сейчас, – Юнги продолжил свои изыскания, бурча себе под нос что-то про Джина, который абсолютно все переставил. – Вот держи. Он протянул Намджуну одну из десятка крохотных серебряных ложечек, которые использовал для работы со специями. - Это же твои любимые, – Намджун повертел ее в руках и хотел отдать, но тот просто махнул рукой. – Спасибо. - Не за что, – Юнги тяжело вздохнул. – Ты точно в порядке? Может, нужна помощь? - Вас почему-то с Джином это больше всего волнует. Я справлюсь. Нужно просто закончить с этим домом, и все будет, как прежде. - Нет, не будет, – Юнги закатил глаза, точно Намджун сморозил чудовищную глупость. – Не будет. Ты что, не понимаешь? - Так. Опять ощутив, как подкатывает очередная вспышка гнева, Намджун сел и закрыл глаза. Что вообще происходило? Как его идеальная ведьминская жизнь превратилась вот в это? - Насчет помощи я абсолютно серьезно, – Юнги положил руку ему на плечо. - А тебе помощь не нужна? – огрызнулся Намджун. – Ты сам-то нормально себя ведешь в последнее время? - А что не так? – так искренне удивился Юнги, что захотелось его удавить. - Ты понимаешь, насколько могут быть опасны кумихо? Неужели не нашлось кого-нибудь более безопасного? И потом, тебе не кажется, что ты немного забываешь о своем пути? - Я забываю? Да, ты с ума не сошел ли? - Ты же понимаешь, что я могу прекратить это в любой момент? – Намджун так резко поднялся, что стул с грохотом рухнул на пол. За какое-то мгновение лицо у Юнги стало вдруг чужим и совершенно безэмоциональным. - Ты все можешь, Намджун. Но ты готов потом жить с последствиями? Он пожал плечами и ушел обратно наверх, оставив Намджуна так и стоять на кухне, окаменев от собственных же слов. Что он только что сказал? На негнущихся ногах Намджун поднялся к себе в комнату, сел на кровать и буквально ощутил, как задвигались в голове фрагменты паззла, собираясь в единую, непротиворечивую картину. *** В одной старой восточной сказке рассказывалась презабавнейшая история. Вообще любые истории с Востока прекрасно подходили для тех моментов, когда от ужаса язык прилипал к горлу, а вдоль позвоночника полз могильный холод. Сказка… Один торговец продавал на рынке олово и щепотку волшебных трав. Он убеждал всех, кто проходил мимо, что достаточно взять кусок олова, положить в горшок, добавить травы и мешать пару часов, как на дне окажется золотой слиток. Когда же один доверчивый человек купил у него этот волшебный набор, продавец предупредил его – секрет успеха: это в процессе ни в коем случае не думать о танцующем белом медведе, и тогда золото обязательно появится. Намджуну казалось, что психологи даже придумали специальный термин для этого феномена, но никак не мог вспомнить. Возможно, потому что старался не думать ни о танцующем белом медведе, ни о белой одноногой, одноглазой обезьяне. Страх продолжал закручиваться в водовороты внутри, сжимать горло и размягчать кости. Однажды Намджун уже испытывал подобное – не умер тогда, значит, и сейчас ужас не сможет его доконать. Помимо разнообразнейших животных стоило не выпускать из головы самое главное – амулеты. Намджун буквально чувствовал, насколько эта идея важна. Понятно, что каждый из них все равно оставит его, и амулет должен остаться на память. На добрую память о глупой ведьме. Посидев несколько минут, Намджун тяжело поднялся на ноги и пошел в соседнюю комнату. Во время создания амулетов у него появилось бы время для разговора с Джином. Отчего бы не обсудить план действий, чтобы тот не вздумал завтра отсечь его от происходящего? Медведь в голове продолжил свой безумный танец – отчего-то Намджун думал, что тот будет танцевать какой-то модный танец, а выходил пока дурацкий танец живота. - Джин… Тот оторвался от очередного молескина и с улыбкой поднял на него взгляд. - Помнишь ты говорил, что я могу попросить тебя о помощи? Я прошу, – Намджун нервно облизал губы. – Идем, мне нужно сделать амулеты. - Ладно, – Джин, кажется, растерялся. Это было Намджуну совсем не на руку, но он верил в его способность быстро соображать и адаптироваться. Они зашли в комнату, и у стола Намджун резко развернулся и раздраженно заметил: - Знаешь, я смертельно устал от этого поганого заклинания, которое тянет из меня силы. Мне надоело. Он дернул рукой, разрывая нить, и действительно почувствовал себя лучше. За эти дни он так вытеснил его в фон, что почти не ощущал расхода энергии. А он был, и немалый. - Если хочешь, можешь уходить. Заклинания больше нет, – Намджун сел за стол и положил руки ладонями вниз перед собой. - Я… – Джин оглянулся на дверь, точно пытался проверить его слова и ожидал увидеть магическую завесу. – Я не ухожу, не доделав дело. Ты что, рехнулся? - Тогда давай обсудим завтрашний день, – Намджун поймал его взгляд и понадеялся на чудо. – Расскажешь о своей стратегии? Надеюсь, что она не заключается в том, чтобы оставить меня в машине? Руки задвигались сами, выкладывая вещи: перо от Тэхена, игральная кость от Чонгука, четки от Хосока, железная печать от Джина, ложка от Юнги и лента от Чимина. Для амулета требовались еще толстые шерстяные нитки, разноцветные бусины и свеча для очищения каждого предмета. - Последнее время ты такой нежный, что тебя можно и дома оставить, – закатил глаза Джин. – Но, так и быть возьмем тебя с собой. - Вы совсем уже охренели? – уточнил Намджун, снова восстанавливая зрительный контакт. – И что же вы, прекрасные и сильные, будете делать без меня? - Все очень просто, – Джин оперся на спинку кровати. – Сначала башня, потом неочищенные помещения. Если не поможет, то попробуем оставить печати в коридорах и кладовках. - Гениально, – Намджун мог вслепую создать любой амулет. В этом деле зрение только вредило, вызывая своеобразный эффект сороконожки. Пока не думаешь – идешь, а стоит только начать выяснять, с какой ноги шагать, как все рушится. - Предложи что-нибудь получше. Пока у тебя тоже не слишком выходит генерировать потрясающие идеи, – огрызнулся Джин. – Или теоретиком проще быть? - Я думал о том, чтобы окружить дом защитным полем. Можно вкопать веревку… не смотри на меня так, это не веревка висельника… Так не нужно будет распыляться на отдельные части комнаты. Шерстяная нить неприятно царапнула кожу – Намджун вздрогнул, но поддерживать эту дуэль взглядами казалось важнее. - А пока ты копаешь ров вокруг дома, мы будем от тебя летающие предметы голыми руками отбивать? Или как? Ждать, не накроет ли тебя очередной колыбельной из Тома и Джерри? - Я и без вас обойдусь. Не обязательно копать, чтобы заложить веревку. - Ладно, и что будет дальше? Ты запрешь нечто внутри? Чонгуку придется всю жизнь контролировать этот дом? И следить, чтобы какие-нибудь подростки на Хэллоуин не забрались сюда, и не нарушили твой ведьминский фэн-шуй? - А твои печати нельзя нарушить? - Нет, они только загоняют демона. Как только мы его изгоним, я все печати соберу. В отличие от некоторых я ценными вещами не разбрасываюсь. - Какой бережливый, – Намджун вздохнул. – Думаешь, ты сильнее меня? - У меня все равно больше опыта. Меня натаскивали на уничтожение демонов. В этом плане я сильнее. А надменный тон Джина никуда не делся. Просто ждал своего звездного момента. Интересно, можно швырнуть амулетом в человека и больше никогда с ним не разговаривать? - И все твои идеи с таким-то опытом – это печати и зачистка? - Остальное слишком опасно. Я не один, а, напоминаю, был примотан к вашему высочеству. - О, так ты меня защищал? – отчего-то все сегодня выходило легче, чем в другие дни. Кажется, это заклинание подчинения можно было использовать для психотерапии. У вас все плохо – накиньте петлю на кого-нибудь, а через какое-то время снимите и почувствуйте себя всесильным. Плетение из нитей Намджун завершил с рекордной скоростью. - Я себя защищал в том числе. Не хочу отправиться на тот свет из-за твоей неопытности. - Это похоже на правду, – Намджун ощущал себя заправским гипнотизером, учитывая, как долго они сегодня играли в гляделки. Разве что моргать можно было. – Еще откровений? - Как насчет такого откровения – тебе нужно научиться соизмерять свои силы и сложность происходящего. Ты неадекватно себя оцениваешь. - Да уж. Откровение, – Намджун наощупь зажег свечу, чувствуя, как ярость почти захлестнула его с головой. – Отличное откровение, прямо чудесное. Он медленно закрыл глаза, а потом снова открыл, надеясь найти внутри нужное спокойствие. - И это все? Я хочу тебе помочь, между прочим. - Себе помоги. Бери свой амулет и выметайся, – рявкнул Намджун, понимая, что уже не в состоянии держать себя в руках. – Немедленно. - Приятно делать это по своей воле, – фыркнул Джин, лениво отрываясь от своей подпорки и забирая амулет. Остальное Намджун смахнул в ящик стола и пообещал отдать сразу после окончания дела. – Поспи. Завтра тяжелый день. - Надеюсь, пока я сплю, ты не будешь шарить по моим карманам, – встать со стула получилось не с первого раза. - Ой, не развались по пути. Пошарю по ним утром, исключительно из любви к тебе, – Джин вышел, оставив Намджуна размышлять, не повлияла ли на того обстановка в комнате Юнги. Думать о том не хотелось. Внутри неприятно дергало, точно ныл давно сгнивший зуб. Намджун никогда не задумывался, что почувствует ведьма, когда ее оставит фамильяр. Неужели он оказался хуже всех предыдущих хозяев, заставивших Юнги истратить почти все его жизни? Голова заболела, и Намджун рухнул на кровать, мечтая только побыстрее заснуть. От постельного белья ничем не пахло, точно его совсем недавно перестелили, а подушка показалась обжигающе ледяной. Истерзанный разум никак не хотел успокаиваться и засыпать. По векам плясали обезьяны, медведи и еще какие-то странные животные, а мысль все крутилась вокруг собственной слабости. Отцу бы не понравилось его нынешнее состояние. Он всегда говорил, что у ведьмы должно быть чувство собственного достоинства. Она не просит любви, внимания, денег, чужого времени. Она получает все просто так, как само собой разумеющееся. Отец всегда так жил – люди отдавали ему все, что он пожелал бы. А что Намджун? Инстинктивно он потянулся к Джину, но не почувствовал ничего. Заклинание было разрушено, как и их связь. Потом тот вернется в свою келью, а может – соберет отряд и окончательно уничтожит Намджуна, как сначала и хотел. На этой мысли сознание постепенно начало уплывать. Почему-то Намджун ждал, отчаянно ждал запаха фиалки, но тот так и не появился. Даже собственные страхи покинули его.