Сборник. Малыши коротыши.

- Опять ноги холодные, где тебя носило, лягушонок? - Юнги ворчал, но подвинулся на кровати, чтобы Чимин мог улечся. - Неугомонный, чего не пошёл в свою комнату? - Я соскучился. Мы уже две ночи спим раздельно. Это же ужасно, находиться рядом и не вместе. - парень ёрзал на кровати, размещая свои холодные ступни на тёплых ногах мужа. - И я водил Хоби в старые дома, слышал бы ты, как он матерился, когда я напугал его. - Я бы тебя стукнул. - Юнги развернулся так, чтобы Чимин удобно расположился на его плече и слегка шлёпнул того по попе. - Ты не сможешь. Не сможешь меня ударить, - он просунул своё колено между ног Юнги, а рукой поглаживал попу сонного супруга. - Ты меня слишком любишь. - У меня ничего с собой нет. - Шуга отстранился. - Давай не сегодня, приедем домой и я устрою тебе пару незабываемых ночей. Обещаю. - Только пару? И почему я постоянно должен заботится о твоей заднице - Чимин не отступил от своей затеи и теперь поглаживал полувозбуждённый член Юнги. - У меня в комнате всё есть. Но я не хочу туда идти. И у нас всё ещё есть наши руки... - А у некоторых рот не закрывается - Шуга стянул свободные штаны, сначала с себя, потом с Чимина - замолчи и поцелуй меня. После, в комнате были слышны только тяжёлое дыхание, тихие стоны, звуки поцелуев и поскрипывание кровати. Отдышавшись, Юнги вытер руки чем-то мягким. - Курить хочу. Чимин бодро вскочил с кровати, включил свет и начал собирать свою одежду. - Когда ты успел меня полностью раздеть? Где мои трусы? - Упс... - Шуга смотрел на тряпочку в своих руках и пристыженно улыбался. - Я постираю или куплю новые. - Ну блин! Они и есть новые. Ладно, выбрось, у меня муж богатый, купит мне новые. Кружевные? - хитро улыбнулся, подмигнул, повернулся к Юнги голой попой, прогнулся и натянул на себя широкие домашние штаны. - Можно кружевные? А чулки? - Шуга завис, представляя как его любимый муж будет выглядеть в таком белье. - Можно. Чего не сделаешь ради любимого. Идём курить и спать, а то через полчаса камеры включат. Мы должны мирно и безмятежно дрыхнуть в своих постельках. И никто не должен узнать как сильно я люблю тебя.