Дьявол

      — Я соскучился.       — Повтори.       — Я соскучился, — крепкие руки обняли Леви, стоящего в дверях квартиры.       Прижавшись, рипер еле сдерживал предательски подступающие слезы. Зарываясь носом в униформу, он вдыхал любимый запах свежей травы.       — Эрвин, почему не написал, что возвращаешься?       — Сюрприз хотел сделать.       Леви сильнее вжался в широкую мужскую грудь, будто еще чуть-чуть и мужчина исчезнет.       — Ну, так и будешь держать меня на пороге?       Тонкие пальцы подхватили из рук тяжелую сумку с вещами, бросили в угол на входе. Словно хищник, крадущийся к жертве, Леви сверкнул глазами и принялся снимать одежду с возлюбленного. Армейский жетон был аккуратно повешен на крючок рядом с ключами от машины. Расстегивая одну за одной пуговицы на рубашке, Леви, еле сдерживаясь, чтобы не вцепиться зубами в кожу, добрался до ремня.       — Это нам пригодится, — нежно убирая за спину руки рипера, Эрвин сам начал снимать ремень и наматывать его на ладонь.       — Хочешь сегодня взять командование на себя? — ухмыляясь, спросил Леви.       — И сегодня, и завтра. Всегда, — хватая под бедра, Эрвин понес своего мужчину к постели.       Повалив того спиной на смятые простыни, он с нежностью провел одной рукой по торсу рипера, спускаясь к домашним штанам, что держались исключительно на эрекции. Свободной рукой тот сжал запястья Леви и откинул их за голову, вытягивая бледное тело. Связав ему руки больше для атмосферы, он прошелся большим пальцем по нижней губе, опускаясь к подбородку. Леви тяжело вздохнул. Заметив под одеждой Эрвина очертания возбужденного члена, рипер откинул голову назад, всем телом подставляясь под шершавые руки. Прикосновения оставались легкими. Как Эрвину удавалось не терять самообладания Леви абсолютно не понимал, потому что сам был уже готов наброситься и наконец-то почувствовать заполняющее ощущение.       — Смазка, Эрвин.       Вскочив с колен, он молнией вылетел из спальни и тут же вернулся, опускаясь обратно. Стягивая рывком штаны с рипера, Эрвин прижался губами к тазовой косточке, прикусывая. Леви издал тихий стон. Выдавив на пальцы смазку из тюбика, он размазал ее по пальцам и прислонился ими к анальному проходу, поглаживая.       — Тс, холодно же.       — Может, оно и к лучшему? — сказал Эрвин, с нежностью смотря на вздернутый подбородок рипера.       Указательный палец вошел внутрь, вызывая тихое шипение Леви. Сначала до середины, а затем прямо до костяшек. По-настоящему наслаждаясь каждым дерганием бледного, как мел, тела, Эрвин вытащил палец из задницы Леви и начал примеряться к ней уже двумя, входя все глубже. Хриплый стон сорвался с губ, давая понять, что все двигается в правильном направлении. Продолжая одной рукой разминать тугой вход, другой рукой Эрвин неуклюже пытался стянуть с себя брюки вместе с трусами. После недолгой возни в ногах, горячая плоть коснулась уже более податливого входа.       — Сука… — процедил Леви прямо в рот наклонившемуся мужчине.

***

      — Чаю?       — Не отказался бы.       По-хозяйски шарясь среди десятка разных пакетиков, свертков и баночек, Эрвин выудил почти закончившуюся упаковку кенийского чая.       — В следующий раз привезу тебе еще.       — В следующий раз? Снова Кения?       — Не совсем, но там такое тоже есть.       Чаинки закружились в прозрачном заварнике, наполняя квартиру крепким и сочным ароматом. Усевшись на стул напротив, Эрвин немного наклонил голову, заглядывая в глаза рипера, в миг изменившегося в лице.       — Всего пару месяцев, — Леви ничего не ответил, продолжая рассматривать свои поднывающие после очередного связывания запястья. Теплые руки накрыли его. Успокаивающие поглаживания тыльной стороны ладони заставили прикрыть глаза и разжать челюсть. — Для меня это важно, Леви.       Все, чем Леви мог ответить — это постным кивком головы. Эрвин знал, как сложно Леви смириться с его выбором. Тот и не мирился — рипер далеко не приветствовал, а точнее сопротивлялся всем нутром его службе в армии. Но то, что важно для одного — важно и для другого. Этот молчаливый уговор помогал им уже второй год оставаться вместе.       — У меня есть мечта, — продолжил Эрвин. — Я хочу увидеть весь мир. Хочу почувствовать себя свободным. И хочу, чтобы эти моменты ты разделил со мной, — сильные руки крепче сжали побелевшие ладони рипера.       — Для этого должны умирать люди? — Леви хмыкнул иронии сложившейся ситуации и добавил: — Один отбирает жизни, второй спасает. Отличная пара сложилась у нас, не находишь?       — Брось ты это.       Заварившийся чай разливался по белым чашкам, прерывая в который раз поднимающийся тягостный разговор. Каждый раз Леви, встречая в дверях своего любимого, думал о том, что это последний раз, когда они видятся. Каждый раз, сжимая грубую руку, он заранее готовил себя ко дню, когда ладонь придется разжать навсегда. Каждый раз он не находил в себе смелости признаться, что единственную жизнь, которую он по-настоящему хотел спасти, была перед ним.       — Я вернусь, Леви. Обещаю.

***

      — Как же я ждал этого.       Расстегивая ширинку и спуская штаны до колен, Эрвин пододвинулся к Леви ближе, откидывая голову назад. Держась за ноги, рипер с наслаждением разглядывал член, который, казалось, не видел целую вечность. Ошалев от стукнувшего по голове возбуждения, он принялся сосать его так, что у Эрвина напряглись квадрицепсы и задергались коленки.       — Черт, Леви. Посмотри на меня.       Серые, мокрые глаза поднялись вверх, с удовольствием рассматривая реакцию Эрвина на полюбившиеся трюки языком. Несмотря на усиливающуюся резь в горле, рипер только ускорялся, насаживаясь ртом на член почти до основания. Но сладость нарушенного долгого ожидания затуманивала разум, приказывая пределам болевого порога повышаться до невиданных доселе отметок. Леви не мог отвести взгляда от бесконечно голубых глаз, что периодически закрывались, не вынося ощущений от плотно сжимающихся губ и горячего рта. В такие моменты все не высказанные сожаления, вся раздирающая тоска уходили на дно души, накрываясь бетонной плитой, чтобы ни в коем случае не вырвались прямо сейчас, когда дорогие сердцу глаза смотрят прямо на него.