Шаги в пустоте

- Во имя Дурина, сделайте что-нибудь! На кровати в тускло освещённой комнате лежала девушка, бледная, как полотно. Её глаза были закрыты, веки поминутно нервно подрагивали, руки крепко держали рукоять расколотого меча, взятого из зала памяти. Она была похожа на умершую воительницу былых времён, и не хватало лишь белых цветов вокруг её тела, усыпавших её платье. Над ней с очень сосредоточенным лицом, закрыв глаза и нахмурившись, стоял лорд Элронд, что-то шепчущий себе под нос и нежно положивший свою руку на холодный лоб девушки, что никак не хотела очнуться. Рядом с ним примостился Гэндальф, с мрачным видом куривший свою длинную трубку и пускающего расплывчатые колечки дыма под таинственные своды высокого потолка. А у дверей стоял, переминаясь с ноги на ногу, молодой король Эребора и не спускал взора с их молодого четырнадцатого участника похода. - Успокойся, Торин, - тревожно заговорил волшебник, даже не пытаясь скрыть своего волнения. - Ты мешаешь владыке Элронду. На несколько минут воцарилось хрустальное молчание, прерываемое лишь не частым, рваным дыханием Мэриэл и тихим, тревожным шёпотом Элронда. Смотря, как на щёки девушки наконец возвращается лихорадочный румянец, Торин снова и снова переживал тот ужасный момент, когда он зашёл в залу памяти и увидел бьющуюся в конвульсиях на полу Мэриэл. Глаза её горели неистовым чёрным пламенем смерти, руки судорожно прижимали к себе осколок серебристого клинка. Как бы он не звал её, она не откликалась, находясь в кошмарном беспамятстве. Присев рядом с ней и положив её голову к себе на колени, он пытался вернуть её из жестоких видений в реальный мир, но ничего не получалось. Она уходила от него, и Торин с ужасом понимал, что он её теряет. В тот миг он забыл обо всех предосторожностях и страхах, он видел перед глазами ту, что была ему дорога и что сейчас, быть может, умирала на его руках. Он помнил, как испугался, когда та вдруг совсем замолкла и почти перестала дышать. К счастью, лорд Элронд оказался рядом и пришёл на помощь, иначе, как высказался волшебник, было бы слишком поздно. Элронд отступил на шаг и обратился к Гэндальфу с таким тёмным взглядом, что, мол, я сделал всё, что мог, теперь осталось лишь ждать. Тягостные минуты в напряжённой, звенящей тишине казались вечностью, и сердце каждого, находящегося в этой комнате, стучало редко и тревожно. Как только дыхание девушки неожиданно выровнялось, все одновременно вздрогнули. - Милорд, - прошептала девушка слабо и приоткрыла глаза, пусть и тусклые, но всё такие же синие, как были раньше. Торин, тяжело дыша, тревожно улыбнулся и невольно подступил ближе к кровати, всё ещё находясь в тени, Элронд повторил его движение и присел рядом с дочерью, взяв её за бледную руку без перчатки. И секунды не прошло, как он резко отдёрнул ладонь и со страхом оглядел свои пальцы, как будто только что обжёг их. Что-то чёрное, пустое отразилось в его задумчивом взоре, и Мэриэл немного дёрнулась, всё ещё не выпуская из одной руки рукоять сломанного Нарсиля. - Я виновата перед вами во многом, милорд, - заговорила она хрипло. - Я принесла слишком много тьмы в вашу светлую обитель, и мне нет прощения. - Не говори так, Мэй, - попытался ласково улыбнуться лорд Ривинделла, но девушка остановила его, прижав палец к своим бледным губам и призывая не говорить ни слова. Столько печали было в её тусклом взоре, столько боли и страха отражалось в этих глубинных северных морях, что, казалось, голос её должен был быть тонким и постоянно прерывающимся рваными вздохами, но он ни разу не дрогнул, и она сохранила достоинство, даже находясь на волосок от смерти. - Я хочу, чтобы вы выслушали меня, милорд, и ты, добрый странник, - мягко обратилась она к двум величайшим мудрецам всего Средиземья. Торина за большими спинами наклонившимися над нею эльфа и волшебника она не видела, её взор блуждал в пустоте. Молодой король отчего-то был рад, что она не замечала его в тени и что Элронд забыл о его присутствии, позволив остаться здесь. Сердце его под стальными доспехами холода и надменности тревожно стучало, ожидая серьёзного разговора. - Думаю, вы оба гадали, почему же я ушла тогда из Ривинделла и почему боялась вернуться. В день, когда Эстель покинул долину Имладрис, отправившись путешествовать по близ лежащим равнинам, я была там. Была в зале памяти и прикоснулась к клинку, - тишина была ей ответом, все присутствующие тревожно молчали. - В тот день вы нашли там Деовеля, одного из моих учителей, который хотел найти меня, чтобы приступить к занятиям. И он был там. Мёртвый. Она ненадолго замолчала, проглатывая слёзы, невольно подступившие к глазам, и задумчиво поглаживая холодную рукоять, от её прикосновения ставшую совсем ледяной. - Я бы никогда не убила его, - проговорила Мэриэл, поднимая на них красные от слёз глаза. - Никогда этого бы не сделала! - невольно сорвалась она, и по щеке пробежала крохотная слезинка, которую она не спешила оттирать. - Но я убила его, - голос её вдруг в мгновение стал как-то странно спокоен, особенно холоден, и в нём послышалось дыхание стали. - Я видела его тело. Оно всё было испещрено чёрными узорами, глаза его были широко распахнуты от ужаса, и я не верила, что я это сделала. Я всегда любила его, никогда не желала зла, но вот он лежит под моими ногами, обездвиженный, холодный... и убитый моей рукой. Я не знаю, что именно произошло в тот день, потому что ничего не помню. Помню лишь, как что-то острое пронзило моё сердце, руки. Помню, как ощущала кровь на своих ладонях, - она судорожно облизала сухие губы. - Тогда я поняла, что не могу дольше оставаться там, где были мне рады, ибо за гостеприимство я заплатила убийством. Я не могла... - в бессилии она закрыла лицо руками, и тело её начало сторясаться от беззвучного плача. Слёз больше не было, была лишь тупая боль, делящая сердце на части. Лорд Ривинделла печально взглянул на неё и положил руку ей на плечо, призывая взглянуть на него. - Не ты убила Деовеля, - произнёс он серьёзно, и девушка в мгновении посмотрела на него, словно не понимала только что сказанных им слов. - Кто же тогда, если не я? - глухо произнесла она, в горькой насмешке опуская взор. - То, что завладело твоим сердцем, - грусть разлилась озёрами в его глазах, и на дне можно было увидеть едва скрываемые слёзы. Даже эльфы, прожившие тысячи лет на земле, могли плакать... - Ты то самое обещанное зло из пророчества, Мэриэл. Приспешница зла, которая должна встать на Его сторону. На миг воцарилось невыносимое, давящее молчание, и глаза девушки особенно ярко засверкали лихорадочным пламенем из-за дыма, выпускаемого волшебником. Торин смотрел в пустоту перед собой, не видя и не слыша ничего вокруг себя. Она обещанное зло? Как такое может быть возможно? Молодой король допускал всё, что угодно, но только не это, и теперь он не знал, как реагировать. Надеялся ли он, что девушка не скрывала никакой тайны и её можно было бы не опасаться? Хотел ли он не слышать этих слов и пребывать в слепом неведении и продолжать надеяться, что девушка честна с ним и откровенна? Он сам не знал ответов на эти вопросы, утопая в неизвестности и непонимании собственных чувств. Почему, ну почему он полюбил ту, что нельзя любить и нужно обходить со стороной? Почему его сердце выбрало ту, что опасна для всего мира? - Я не понимаю, - в страхе молвила девушка, чуть тряся головой, словно пытаясь сказать себе, что всё это гнусная ложь, - не понимаю, как это может быть возможно. - Позволь я объясню всё то, что я сам знаю, - медленно, словно собираясь с духом, сказал Элронд, тяжело вздыхая. - Ты должна знать, Мэй, что ты потомок нуменорцев, прибывших с Элендилем в Средиземье несколько сотен лет назад, один из двух последних наследников. Вы с Эстелем единственные из ныне живущих, в ком течёт кровь этого забытого рода. Но, если правду об Эстеле не знает никто, кроме узкого круга людей, если его мы успели спрятать, то о тебе знали, Мэй, - последние слова он произнёс с особенной силой, отчего девушка вздрогнула. - В Гондоре твоя мать, золотоволосая Эмелин, пользовалась особым почётом, пусть и была Следопытом Севера, и каждый знал, что она носит под сердцем ребёнка. Там тебя и нашёл наш Враг, и нам не удалось тебя защитить. Эмелин чувствовала, что тебе грозит опасность, а потому решила отвезти тебя на Север, к своему народу. Но она не успела, - Элронд ненадолго замолчал, видя, сколько боли доставляют Мэриэл эти слова. - Твоя мать пала, защищая тебя, крохотную, чудную девочку, и моля лишь о твоём спасении, и помощь пришла. Тебя спасли мои сыновья и небольшой отряд Следопытов, откуда ты попала ко мне, в Ривинделл, где и выросла. Но Эмелин... её спасти не удалось... - Помощь пришла слишком поздно, - горько хмыкнула девушка. - Лучше бы в тот день умерла я. - Не говори так, прошлого уже не вернуть, - мудро молвил волшебник, наконец вставляя своё слово. - Эмелин желала, чтобы именно ты выжила, не она. - Если бы не я, моей матери и не грозило бы опасности! - жёстко сказала Мэриэл, отворачиваясь от всех них. Боль клокотала в её груди, и ей стало легче после того, как она сказала эти слова. Ей было легче думать, что именно она и была виновата во всём, пусть это тоже было очень больно. - Возможно, - проговорил Элронд, и девушка в мрачном изумлении на него повернулась, потому что согласия с её репликой она не ожидала, тем более со стороны лорда долины Имладрис. Она думала, что они начнут утешать её и скажут что-нибудь тёплое и светлое, но надежды её не сбылись. - Да, если бы не ты Эмелин могла бы быть жива, но и это тоже неправильное суждение. Саурон хотел истребить всех, кто хоть как-нибудь причастен к роду Исильдура, а потому он не остановится ни перед чем. Он бы убил твою мать и просто так, даже если бы у неё не было тебя! Все замолчали в тревожном молчании, не зная, что сказать. Слишком много всего произошло за этот день, и сил на обсуждении чего-либо ещё не осталось. Усталость туманом застилал глаза девушки, и она чувствовала, как проваливается в мрачную пустоту, где никогда не будет света. - Кто я такая, милорд? - вдруг спросила Мэриэл безжизненно, не надеясь услышать хороший ответ. - Я не знаю, - мягко взял её руки в свои Элронд, пересиливая себя и стараясь выглядеть спокойным. Он не мог бояться своей дочери, даже если она могла сжечь его дотла. - В тот день, когда тебя принесла ко мне Гильраэн, воспитывавшая тебя вместе с Эстелем, пока ты жила среди Следопытов, я уже знал, что тебе уготована великая судьба, и оставил тебя в Ривинделле, думая, что я смогу указать тебе верный путь, но упустил тебя. Я вечно буду винить себя в том, что заставил тебя страдать, Мэриэл, и я прошу прощения. - Вы не виноваты, милорд, - печально взглянула на него девушка. - Я лишь хочу разобраться, кто я такая на самом деле, почему вижу видения, сны, почему постоянно утопаю в пустоте, у которой нет конца? - Много лет назад, когда Саурон был повержен, нам было дано пророчество, о том, кто принесёт в мир ещё большее зло, чем принёс Тёмный Властелин, - мрачно заговорил Элронд. - Не было сказано, кем он будет, мы знали лишь то, что это будет носитель великой светлой силы, под воздействием тьмы принявшей чёрный цвет. Саурон выкуёт из света и тени себе помощника, того, кто будет прислуживать ему, когда он будет в Пустоте. Именно этот человек и вернёт тёмную силу в Средиземье, поможет Саурону выбраться из его заточения. - Не может быть, чтобы это была я, - боязнь правды разлилась в её прекрасных глазах, теперь лихорадочно блестевших. - Прошу вас, скажите, что это не обо мне. - Никто не знает правды, Мэй, - ласково, с некоторой долей печали молвил Элронд, заправляя выпавшую прядку её белых волос ей за ухо. - Но слишком много доказательств уже есть, и мы ничего не можем с этим сделать, моя милая. Я сделал всё, чтобы защитить тебя, Мэй, но... - Лучше бы вы убили меня, милорд! - вскричала девушка, пытаясь скрыть боль, прочно поселившуюся в сердце. - Я опасна для всех, кто вокруг меня, и было бы намного лучше, если бы вы навсегда покончили с этим. А вы... вы обрекли меня на страдания! Вы хоть знаете, сколько страданий и сколько боли я пережила? Каждый раз, бывая в деревнях, я боялась, что я потеряю контроль, как в тот день в зале памяти! Вы не знаете, каково это жить в постоянном страхе за тех, кто вокруг тебя! Вы ничего не знаете! Эльф подался вперёд и обнял дочь, крепко прижимая её голову к своему плечу и зарываясь носом в её серебристые волосы. Он чувствовал, как она плачет, как безуспешно пытается успокоиться, и ему невольно вспомнилось, как она прибегала к нему маленькой девочкой, когда опасности не было над нею, когда звёзды сияли ярко над её головой. Тогда она плакала потому, что птицы улетают на юг, а луна каждое утро исчезает на небосклоне. Кажется, это было так давно, в каком-то другом, светлом, прекрасном мире... - Я видел многие века, многих людей, - проговорил Элронд в её волосы, чуть поглаживая её по спине. - Лето сменялось зимою, на землю падали отжившие своё время листья, и жизнь сменялась смертью. Многие умерли на моих руках, многих друзей я проводил в могилу. Я не обрёк тебя на страдания, милая Мэриэл, - он отстранился от неё и взглянул прямо в её заплаканные глаза, чуть придерживая её лицо за подбородок, - я попытался подарить тебе жизнь. Даже если какое-то глупое пророчество сказало, что ты приспешница зла, это вовсе не значит, что ты не можешь сама выбирать свой путь. Каждому из нас уготована какая-то дорога, но лишь мы сами можем пройти по ней, не следуя чьим-то правилам и законам. В бездну пророчества, Мэриэл! - жёстко сказал лорд Ривинделла, серьёзно на неё взирая. - Только ты одна можешь построить свою дорогу в серебритые дали. Иногда стоит пройти тысячи ступеней в небо, чтобы понять, что вечность не где-то там за горизонтом, она здесь, под твоими ногами. И только тебе одному даётся сделать выбор, шагнёшь ли ты в пустоту или пожелаешь остаться на надёжной твердыне, боясь бесконечной пропасти. Но каждый должен знать, что в пустоте рождаются звёзды, и, может быть, всё же стоит сделать этот шаг. - Вы дали мне шанс, я права, милорд? - горько усмехнулась девушка, впрочем проникшаяся его сильной речью. - Но вы когда-нибудь задумывались о последствиях? Тишина воцарилась в покоях, и было слышно, как за окном угрюмо шелестит листвою ветер. Солнце медленно катилось по небу, скрываясь за белыми облаками и пропадая за верхушками сосен, но отчего-то было очень холодно. - Вы когда-нибудь задумывались, что это пророчество не пустой звук, а реальное предостережение? - что-то отчаянное звучало в её дрожащем голосе. - Что, если я правда опасна для всех? Вы не боитесь, что я стану приспешницей зла? - Боюсь, - честно ответил лорд Элронд, впервые в жизни опуская взор перед этими доводами. - У нас ещё есть время, - заметил волшебник, снова вступая в разговор. - Время для чего? - горько вопросила она. - Для того, чтобы убить меня? - в голосе её прозвучала жёсткая усмешка. - Глупости, - нахмурил свои косматые брови Гэндальф. - Саурон пока не завладел твоим сердцем до конца, а потому у тебя есть шанс победить его. - Ты серьёзно считаешь, что я смогу выстоять против тёмных сил? - Саурон пока находится в заточении, а потому он не имеет здесь былой силы, - мудро заметил Элронд, тоже хмурясь. - Быть может, нам и удастся выгнать его из тебя. - Не забывайте, что магия - часть моей души, а потому лишь мне дано выбирать путь, - мрачно вставила своё слово Мэриэл. - В этой битве я буду одна, а потому ваши слова ничего не значат. Никому из вас не защитить меня и не помочь. Так зачем же вы даёте все эти советы, если ничто мне не поможет, кроме собственной силы духа и мужества, которое я с каждым днём теряю? - Ты должна быть сильной, Мэриэл, - сурово остановил её волшебник, наклоняясь к ней чуть ближе. - Если ты не справишься с тьмой внутри себя, то многие в Средиземья поплатятся за это жизнью. - Ну, а если я не могу ничего сделать? - с отчаянием спросила девушка. - А мне просто страшно, - вдруг призналась она, опуская взор. - Сейчас тысячи взоров с мольбою уставились на меня, все ждут, что я защищу их, но я ничего не умею. Я не знаю, что за магия живёт во мне, не знаю, как я могу её использовать и могу ли вообще. Я не готова к тому, что ждёт меня. Я чувствую, что меня поглощает тьма и с каждым днём светлый мир заслоняется туманом из пепла. Иногда мне кажется, что я не могу радоваться, не могу смеяться. - А любить? - вдруг спросил Элронд очень тихо, но все присутствующие услышали его слова. - Это единственное, что у меня осталось, милорд, - понурила голову девушка, сосредатачиваясь на своих ощущениях. - Я уйду на север, - неожиданно выговорила она очень серьёзно. - Как можно дальше на север. Уйду туда, где меня никто не найдёт и где я не буду опасна. Тогда все, кто мне хоть как-то дороги, будут в безопасности. Я не имею права идти вместе с Торином на Одинокую гору, пусть меня туда и влечёт сердце. Молодой король еле заметно вздрогнул от её слов, и он с неожиданной грустью взглянул на девушку. Он чувствовал её желание увидеть эту загадочную вершину, но сейчас она не заботилась о себе. Она думала о тех, кого она могла уберечь. - На севере ты будешь ещё более уязвимой, чем в Эреборе или в Ривинделле, - сурово нахмурился Гэндальф, выпуская большие кольца дыма. - На пустошах наш Враг найдёт тебя быстрее, чем где-либо, и мы потеряем тебя. Мы не можем позволить Саурону завладеть тобой. - Ты говоришь так, словно я вещь, - жёстко процедила девушка, опуская взор. - А я человек, понимаешь? Человек, который хочет обычной жизни, с обыкновенным радостями и печалями! Я хочу жить, Гэндальф, хочу любить, хочу чувствовать и не думать о том, что завтра, быть может, я забуду, кто я такая и упаду во тьму! - Именно поэтому я прошу тебя отправиться дальше вместе с гномами Эребора, - неожиданно заявил волшебник очень серьёзно, и девушка посмотрела на него в немом шоке. Она не ожидала от него таких слов, и стоило признаться, что они застали её врасплох. - Многие взоры теперь обратились на Одинокую гору, и я боюсь, что гномами не справиться без тебя. - Я лишь подвергну их огромной опасности, - покачала головой девушка. - Чем же я смогу защитить их? - Эта гора хранит в себе много секретов, - таинственным был теперь его хмурый голос. - Быть может, именно там ты и найдёшь ответы на свои вопросы. - А, может, и не найду, - мгновенно парировала Мэриэл, скрещивая руки на груди, а сама в дуще ощущая, что говорит неправду. Душа её чувствовала, что Эребор влечёт её к себе не просто так. - Найдёшь, - уверенно сказал Гэндальф, взирая на неё с особенным вниманием. - Как же ты тогда объяснишь то, что во всех видениях твоих тебя приследовала Одинокая вершина? - Откуда ты знаешь? - изумлённо воззрилась на него девушка, смотря на него в полном удивлении. Она не ожидала от него таких слов, а потому не знала даже, что и говорить. - Мне известно немногое, но то, что я знаю, позволяет мне говорить тебе эти слова, - глубокомысленно заметил волшебник. - Эребор в большой опасности, и Торину не справиться одному. От этих слов молодой король еле заметно вздрогнул и хотел было вступить наконец в разговор, как его перебили. - Торин не один, - уверенно сказала Мэриэл, умело пряча в голосе дрожь и волнение. Упоминание молодого короля несомненно встревожило её, и грудь её стала вздыматься чаще от волнения. - Рядом с ним те, кто защитят его. - Но рядом с ним не будет тебя, - лукаво склонил голову набок волшебник, впрочем, сохраняя серьёзность. - Так будет безопаснее, - скрыла боль девушка, грустно улыбнувшись. - Да, так определённо будет лучше, - наконец заговорил Торин, выступая из-за спин двух великих мудрецов. Девушка сначала словно не понимала, что произошло, но потом вдруг резко вскочила с кровати, прижав руки к груди. Торин слышал всё, что здесь было, он узнал всё о ней, до последнего слова. Что он мог сказать ей? Она знала, что сейчас настанет тот самый момент, которого она так боялась. Элронд посмотрел на молодого короля очень сурово и встал с кровати девушки, подходя к нему, словно желая что-то сказать. Гэндальф же уже давно улыбался, скрывая улыбку за дымом в своей косматой серой бороде. - Я хочу поговорить с ним, отец, - проговорила Мэриэл очень тихо, перебивая лорда Элронда, который был готов уже сказать что-то резкое. - Я не могу больше прятаться за завесу тайны. Владыка Ривинделла посмотрел на неё с пониманием, но с особенной суровостью, а потом вновь перевёл свой холодный взгляд на молодого короля. - Помни, что она моя дочь, Торин, сын Траина, - таковыми были его последние слова, после чего он, не оглядываясь, широким шагом покинул эти покои, нахмурившись и снова превращаясь в сурового лорда долины Имладрис. Гэндальф лишь пожал плечами и тоже ушёл, пристально взглянув на молодого короля, словно хотел прожечь того взглядом насквозь. В который раз в этой комнате воцарилось молчание, но теперь оно было особенно напряжённым. Торин и Мэриэл взирали друг на друга, не смея опустить взгляд, хотя каждый из них по-своему робел перед другим, а потому им приходилось собирать всю свою волю в кулак, чтобы не пасть духом. Девушка старалась думать о том, что стоит ей сказать и сделать, но все её мысли так или иначе возвращались к тому, как её сердце любило эти глубокие глаза, теперь наполненные недоверием и холодом. "Он мог бы любить меня?" - отчаянно думала она, скрывая в уголках глаз серебро слёз. Вероятно, мог бы... Если бы не был столь суров и если бы она не хранила в себе темноту. Столько всего обрушилось на неё в этот день, что она уже валилась с ног и молила только о покое, но она знала, что этого разговора нельзя было избежать. Торин слышал всё, что было здесь, а значит она точно не отправится в путешествие вместе с гномами. Молодой король не мог рисковать жизнями своего народа ради какого-то Следопыта, который ещё и носит в себе обещанное зло. Оставалось лишь надеяться, что они расстанутся мирно, без ссор и оскорблений, а как старые знакомые, пусть это и была слишком хрупкая надежда. Нельзя точно сказать, что чувствовал Торин в эту минуту, ибо в его душе боролись тысячи эмоций и чувств. Он впервые в жизни не мог принять решения, не мог сделать выбор и утопал в какой-то склизкой пропасти непонимания и отчаяния. Он винил девушку за то, что она подвергала их опасности, храня эту страшную тайну убийства и чёрной магии, несущей страх и разрушения. Он по-прежнему не желал ей доверять, но теперь ко всей его ненависти к ней прибавилось ещё одно чувство, чистое, яркое, настоящее, и он боялся его. Впервые в жизни Торин ощущал что-то похожее на страх, впервые он не мог быть твёрдым, и это бесило его, заставляя его оставаться холодным. Эта девушка, незаметно для него самого, стала его слабостью, и он делал всё, чтобы это исправить, чтобы снова стать тем, кем он был рождён. - Ты не идёшь с нами, - словно ножом он резанул по сердцу девушки, и она невольно отпрянула, не опуская взора. - Думаю, это самое мудрое решение из всех тех, что сегодня звучали здесь, - грустно хмыкнула Мэриэл, пытаясь казаться спокойной. Ей не хотелось терять достоинство перед тем, кто обманывал её и никогда не доверял. Тем не менее она не могла заставить себя говорить с ним резко, ибо чувствовала, что не сможет пойти наперекор сердцу. - Ты боишься меня и поступаешь абсолютно правильно. Так будет безопаснее для вас. Девушка попыталась спрятать боль так глубоко, чтобы не чувствовать, как та режет сердце на мелкие кусочки. Кровью истекала её душа, но она не опустила взора, умом понимая, что так будет лучше для всех. - Скажи, что имел в виду Гэндальф, когда говорил, что мы не справимся без тебя? - вдруг спросил Торин очень серьёзно, и на миг в его взгляде исчезла вся недоброжелательность и холодность. - Почему в видениях ты видела Эребор? - Очень часто в моих видениях и кошмарах я видела хрустальную Одинокую вершину, возвышающуюся среди туманных облаков, - заговорила девушка несколько взволнованно, в миг опуская взор и словно задумываясь. - Я бродила по бескрайним пустошам, выжженным драконьим пламенем, шелестела пеплом под моими ногами. Но сейчас я видела нечто иное, - глаза её расширились от ужаса, и в них появилось чёрное пламя. - Прикоснувшись к осклоку Нарсиля, я видела Эребор в огне. Всё небо было обуяно пламенем, под моими ногами лежали тысячи мёртвых тел: людей, эльфов, гномов... Я искала тех, кто, быть может, ещё остался в живых, но никто не бежал из-под горы, спасаясь от неистового пламени. Было очень тихо, и лишь треск пламени рушил хрусталь это огненной ночи. Она тревожно замолчала, переводя дыхание, ибо лёгкие вдруг наполнились свинцом, когда перед глазами снова возникла эта картина. Чувство отчаяния и боли тупым ножом сидело в её сердце, но Мэриэл знала, что и Торин сейчас в замешательстве. Казалось, он хотел закрыть на всё глаза и не поверить словам ведьмы с чёрной магией, но что-то в его душе заледенело. Что, если всё это правда? - В любом случае вы в большой опасности, - завершила девушка, взволнованно взирая на молодого короля и пытаясь почувствовать его реакцию. - Как же ты можешь помочь нам? - надменно спросил он, не поднимая взора и привычно складывая руки на груди. - Я не знаю, - честно призналась Мэриэл, повесив голову. - Гэндальф верит, что меня так просто не сломать и что у меня есть шанс дать отпор Врагу, но я не уверенна в своих собственных силах. Да, не всегда сила способна обуздать другую силу, иногда обыкновенные любовь и доброта оказываются сильнее всех многотысячных армий, - печальная улыбка тронула её губы. - Но я не чувствую, что они делают меня сильнее. - Ты не идёшь с нами, - повторил Торин через некоторое время, пристально взирая на их бывшую попутчицу. - Ты обманывала нас, скрывала правду, пусть даже и ту, что ты не до конца сама понимала и знала. Мы не можем верить тебе. - Как и я не могу верить вам, - вдруг гордо подняла она голову, бросая на него огненный взор. - Ты обманывал меня, Торин, сын Траина, и даже если бы ты взял меня с собой, я бы всё равно никогда бы не доверилась тебе окончательно. - У меня не было выбора, - резко отрезал молодой король, не желая вспоминать тот танец под звёздами, как будто тот причинял ему жуткую боль. - Ты подвергала опасности мой народ! Я поступил как король, должность которого - защищать своих людей! - Но я подписала договор! - сорвалась вдруг и девушка. - Я поклялась тебе в верности и обещала отдать жизнь за тебя, если потребуется! И чем ты отплатил мне? Ложью! - она ненадолго остановилась, пытаясь успокоиться. Чёрная буря пела в её душе и рьяно рвалась наружу. - Если бы не Кили, я бы так и не узнала правды о том, что ты, оказывается, лгал мне, - тзлобно пробормотала она себе под нос, но Торин услышал её. - Я прошу тебя держаться от него подальше, - хмуро заявил он, отварачиваясь. - Я не хочу, чтобы мой племянник общался с обещанным злом, - последние слова он выплюнул с особенным ожесточением. Он шёл наперекор своему собственному сердцу, и это так сильно ранило его, что, казалось, сейчас он не вытерпит этой ужасной боли и поддастся слабости. Но он не мог рисковать жизнью своего народа, не мог подвергать опасности весь отряд из-за той, что нравилась ему. Король должен прежде всего помнить свой долг, а уж потом вспоминать о раненном сердце. - Короли не всегда получают то, что хотят, - жёстко бросила ему напоследок Мэриэл, его рука ненадолго застыла в воздухе, и за ним с тихим скрипом закрылась в дверь. Только когда его шаги на лестнице стихли, девушка поняла, что поход для неё закончился и она навсегда потеряла единственную надежду на счастье. Ей предстоял долгий поход на север, за грань мира людей и эльфов. Там, на пепельных пустошах, будет теперь её дом, где она никогда не причинит никому зла.