Шаги в пустоте

- Пап, а почему из нашего туалета вылезают гномы? - спросила маленькая девочка со светлыми кудрявыми волосами, в кое-где заштопанном, старом платьице. Её заинтересованные большие глазки взирали на суровых гномов с таким любопытством, словно ничего интереснее в её жизни никогда ещё не было. - Всё хорошо, Тильда, - успокоил дочку Бард. - Лучше помоги раздать им сухую одежду, а то они все замёрзли. Старшая дочка лодочника, Сигрид, тоже с большой заинтересованностью смотрела из кухни, где уже готовился вкусный ужин и откуда пахло чем-то очень пряным и вкусным. Гномы с довольством облачались в сухие куртки и штаны, принесённые Бардом. Для Мэриэл нашлось простое синие платье, оттеняющее её глубинные глаза и подчёркивающее талию, и она выглядела в нём очень красиво. Попивая тёплый чай, над котором приятно витал сладкий пар, и закутавшись в пледы, гномы расположились в тесном доме Барда, ни на что не жалуясь. Главное, что есть крыша над головой, а остальное не сильно их заботило. Некоторые правда всё равно нашли, за что ненавидеть Барда - он засыпал их холодной рыбой, заставил лезть через унитаз в его скромную лачугу, а ещё имел надменный вид, который им попросту не нравился. "Вот увидите, он нас обманет и сдаст", - говорили гномы, злобно взирая на лодочника острыми глазами. Мэриэл же очень хотелось сердечно поблагодарить Барда, ибо она понимала, как сильно он рисковал ради них. У него итак были плохие отношения с Бургомистром, так теперь они ещё и могли ухудшиться, если тот узнает о его "контрабанде". Страшно подумать, что тогда будет с бедным лодочником. Лачуга у него была пусть и маленькая, но уютная - с потолка свисали охапки целебных трав, отчего во всём доме стоял приятных запах, все полы были вымыты, все углы вычищены, и на кухне всегда ласково пыхтел чайничек, видавший, однако, лучшие времена. Не зная отчего, Мэриэл мгновенно влюбилась в его скромное жилище, ничем не примечательное, но оттого и особенное. - Ты же не гном, верно? - робко спросила у Мэриэл Тильда, пряча любопытные глаза. Девчушка была ещё совсем крохотной, и странница на вид дала бы ей лет девять-десять. - Верно, - улыбнулась ей девушка, позволяя ей сесть рядом с собой. - Я человек. - Ты человек? - удивилась девочка. - Но ты такая маленькая! - Таков мой рост, - тихо засмеялась Мэриэл, ласково глядя на Тильду. - В этом нет ничего плохого. - Да, конечно, прости, - тут же смутилась девчушка, покрываясь нежным румянцем. - Ого, ты воительница? Какой красивый клинок! - отвлеклась она тут же на кинжал в посеребрённых ножнах и зачарованно потрогала мягкую рукоять. - Да, красивый, но острый, - предупредила девушка наигранно серьёзно. - Он прошёл со мной многие расстояния, видел много врагов. Мой добрый друг. - Здорово, - восторженно произнесла Тильда, заворожённо взирая на кинжал. - Его выковали лучшие мастера из Белого города, - промолвила Мэриэл, увлекая девчонку рассказом. - Далеко на юге, прислонившись к огромной скале, стоит он. Белый город, что на юге больше известен как Минас-Тирит. Сторожевая башня великого королевства. Ветра всегда развевают его чёрные знамёна с белым древом посередине, звёзды сверкают на его снежных крышах, и даже улочки вымощены там белым камнем. Это великий город, и именно там я получила свой кинжал, с которым не расстаюсь теперь никогда. - А вы оттуда родом? - заворожённая рассказом, Тильда смешно наклонила голову. - Да, я родилась там и прожила несколько лет, пока была совсем маленькой, - печально улыбнулась ей Мэриэл, мягко проводя по щеке девочки тыльной стороной ладони. - Мама хотела отвезти меня в наш дом, на пустоши севера, но она не успела, и я выросла в Ривинделле. - В Ривинделле? - воскликнула Тильда от удивления, и её глазки так широко распахнулись, что она теперь была похожа на маленького совёнка. - Тильда, не беспокой нашу гостью, - тут же подошла Сигрид, красивая девушка лет шестнадцати с такими же, как у сестры, чуть кудрявыми светлыми волосами, и приветливо улыбнулась страннице. - Вы так рассказываете, что она точно не будет сегодня спать, всё будет вспоминать и мечтать. - Пусть мечтает, - пожала плечами Мэриэл, улыбаясь. - Можно я посижу с вами? - робко спросила Тильда, преданно заглядывая в нежную синеву глаз девушки. - Честное слово, я не буду мешать. - Сиди, сколько хочешь, - ласково потрепала её по голове девушка. - А ты заплетёшь мне косы, как у эльфов из Ривинделла? - мгновенно затараторила девчушка, радуясь тому, что может посидеть с той, кто видел такие чудеса. - А они правда такие мудрые, как говорят? А у них неземные глаза? - Слишком много вопросов, любопытная, - ласково пожурила девочку Мэриэл, усаживая её перед собой и аккуратно расплетая её волосы. - Они правда очень мудры, и глаза их столь прекрасны, что теряешь землю под ногами, когда смотришь в них. - Не помешаю? - вдруг подошёл к ним Торин и с серьёзностью посмотрел на Мэриэл. - Мне нужно с тобой поговорить, - Тильда, искоса взглянув на сурового гнома, со страхом посмотрела на девушку, словно спрашивая её, можно ли остаться. Её большие глаза стали вдруг такими печальными, что Мэриэл, улыбнувшись, позволила девочке остаться, продолжая аккуратно заплетать верхние пряди её волос в косы. - Ты здорово общаешься с детьми, - с лёгкой улыбкой заметил молодой король, садясь рядом с девушкой, но потом вмиг становясь снова серьёзным. - Как Кили? - Не знаю, - тревожно проговорила она, мигом находя взором своего темноволосого друга. Он выглядел не очень, был неестественно бледен, глаза впали, в них появилась усталость. Но несмотря на это, он тихо смеялся шуткам Фили, сидящего рядом с ним, и вполне здорово улыбался. - Он скрывает боль, это видно, и не позволяет мне даже приблизиться к нему. - Всё храбрится, глупый, - ласково улыбнулся Торин, но в глазах его мелькнуло неподдельное волнение. - Может, всё-таки осмотришь его? - Я не такой хороший лекарь, как ты думаешь, к сожалению, - грустно посмотрела она на него. - К тому же попробуй поспорь с ним. В нём отражается такое же упрямство, как и во всех вас. С вами спорить невозможно. Торин тихо засмеялся на это высказывание, и девушка вдруг поняла, что давно не слышала его смех. Он был чистый, добродушный и такой приятный, что сердце Мэриэл наполнилось теплом. Девушка, поддавшись его веселью, тоже улыбнулась ему. Обернувшись снова к головке Тильды, она продолжила осторожно плести ей косы, и вскоре всё было готово. Девочка, подпрыгивая от удовольствия, побежала сначала к зеркалу и несколько долгих минут любовалась собою, на что Мэриэл смотрела с какой-то материнской, щемящей нежностью. Тильда, удовлетворённая своим внешним видом, побежала сначала к сестре, а потом и к отцу, дабы похвастаться, что теперь она как самый настоящий эльф. Бард нашёл глазами Мэриэл и благодарно кивнул ей, говоря "спасибо" за то, что осчастливила его дочку. Не замечая этого раньше, девушка вдруг повернулась к Торину и нашла, что он всё это время смотрел на неё, не отрываясь. - Я пойду к Кили, - скрывая смущение, сказала она и ушла, так и не взглянув на Торина ещё раз. Тот печально улыбнулся и подальше запрятал в глубину сапфировых глаз сжигающую сердце боль. Он встал и выглянул из окна, откуда дул приятный холодный ветер, впрочем наполненный запахом рыбы и сырости. Одна из башен тут же привлекла его внимание, и он с изумлением воззрился на неё. - Гномий стреломёт, - тихо произнёс он. - Словно увидел призрака, правда? - грустно спросил Балин, подходя к нему; в комнате наступила тишина. - В последний раз мы видели его в городе, охваченном огнём. Гирион, владыка Дейла, выпускал из него стрелу за стрелой, надеясь сбить дракона, но ни одна из них не достигла цели. - Если бы люди точнее целились в ту ночь, всё было бы по-другому, - с грустью и плохо скрытым гневом качнул головой Торин, поворачиваясь к другу. - Вас послушать, так вы были там, - усмехнулся краем губ за его спиной Бард. - Каждый гном слышал этот рассказ, - пожал плечами Торин. - Тогда вы должны знать, что одна стрела Гириона попала в цель, - выступил из-за спины отца Баин. - Одна чешуя отвалилась, и, если бы владыка Дейла не погиб в ту ночь, дракон бы погиб. - Ты взял наши деньги, - заговорил Торин, в неверии не обратив внимания на слова мальчика, - где оружие? - Ждите здесь, - кивнул Бард и спустился на небольшую пристань у его дома, откуда гномы забирались в его дом. Там, из-под воды, он достал большой свёрток и, пристально оглянувшись, направился обратно в дом. Гномы не оценили оружие, что было у лодочника, ибо это были слегка переделанные предметы из кузни, а настоящих мечей и секир, выкованных из серебристого железа, которых они ждали, не было. Бард заметил, что лучшее оружие можно найти только в городской оружейной, куда пробраться так просто нельзя. Торин очень хмуро переглянулся с Двалином на словах лодочника об оружейной, но ничего не сказал. Мэриэл, заметив этот не предвещающий ничего хорошего взор, сразу напряглась, и Балин озвучил её опасения, сказав, что лучше им остаться с тем, что им дали, и не рисковать. К тому же времени у них осталось очень мало, а значит стоило бы поспешить. Взгляд Торина остался непроницаемым, но в нём чувствовалась теперь какая-то глубокая решительность. Кто придумал это кошмарное упрямство гномов? Не обращая внимания на спорящих между собой гномов, Мэриэл осторожно присела с Кили, который тут же отсел чуть подальше от неё, зная, зачем она пришла. - Всё хорошо, не надо обо мне беспокоиться, - вымученно улыбнулся Кили. - Торин слишком обо мне заботится, не обращай внимания. - Кили, я же вижу, что тебе плохо, - покачала головой Мэриэл. - Не скрывай то, что ты испытываешь, только потому, что в тебе говорит мужество и упрямство. Каждый из нас знает, какой ты хороший воин, и никто не посмеет упрекнуть тебя в недостатке отваги. Твоя рана, - её взгляд встревоженно упал на повязку на его ноге, уже пропитанную чёрной кровью, - она может быть опасной, понимаешь? - Это просто царапина, - твёрдо сказал Кили, не решая отступать. - Даже царапина может быть опасна, Кили, - с лёгким укором посмотрела на него девушка. - Дай мне посмотреть, - молодой гном угрюмо опустил взор. - Мы столько всего прошли вместе, Кили, - попыталась поймать его взор девушка. - Мы помогали друг другу, доверяли. Неужели ты забыл всё это и больше мне не веришь? Я твой друг, - он поднял на неё внимательный взор, - я твоя сестра. Передо мной ты не должен быть тем сильным воином, которым хочешь быть. Для меня ты всегда будешь им, даже без масок и с тысячью царапин и ран, - она искренне на него посмотрела, и глаза её были такие добрые и чистые, что Кили улыбнулся. - Ты права, - пробормотал он, скрывая смущение. Он доверительно подвинулся к ней ближе, и она, пряча от него тревожный взор, принялась развязывать повязку. Молодой гном сжал губы, пытаясь сдержать боль, и пристально следил за осторожными, нежными движениями девушки. Рана оказалась очень плохой. Рваные края запёкшейся крови выглядели ужасно, сама рана никак не хотела затягиваться. Девушка аккуратно потрогала здоровую кожу вокруг неё, даже сквозь перчатки чувствуя её неестественный холод. Тяжело дыша, она от страха бросила взгляд в сторону и вдруг столкнулась с внимательным взором Торина, стоящего совсем рядом. Немного успокоившись, она ушла ненадолго к Сигрид, чтобы попросить у неё трав. К счастью, у неё оказалось всё то, что нужно. Смешав несколько трав и сделав из них светлую кашицу, она уверенно начала размазывать её по ране, стараясь делать это как можно нежнее и осторожнее. Кили, сжав губы, сидел смирно и не дёргался, но сердце Мэриэл обливалось кровью, ибо она чувствовала, как ему больно. Торин следил за её уверенными движениями с тревожностью и беспокойством и ничего не говорил. - Да осветят твой путь серебристые звёзды, молодой принц, - проговорила она вдруг на эльфийском, перевязывая рану свежей повязкой. - Я буду молиться за тебя даже тогда, когда моё небо заполнится тьмою, ибо ты мой брат. И Торин, и Кили посмотрели на неё с удивлением, а она, серьёзно взглянув на них, приложила руку к сердцу, как делали это эльфы, и склонила голову. В её глазах блеснуло что-то такое глубокое, отчего оба гнома незаметно вздрогнули, но она тут же опустила взор и ушла в отдалённый от всех угол, где никто бы её не смог потревожить. Странная тревога охватила её сердце, руки в перчатках чувствовали приближающуюся тьму... Тень в чёрном венце теперь преследовала её всюду, и она чувствовала, что приближается к разгадке. Вскоре она узнает ответы на все тревожившие её вопросы, лишь нужно достигнуть эту полную загадок одинокую вершину, возвышающуюся среди серебристого тумана и пепла... *** В городской оружейной было темнее, чем самой тёмной ночью. Осторожные шаги отряда Торина Дубощита нарушали хрупкую тишину, и всех поминутно охватывало какое-то странное волнение. Словно воры они набирали, шаря в темноте руками, мечи и секиры, ибо то, что им дал Бард, оружием назвать было никак нельзя. Всё сразу же отдавали Кили, которому, кажется, стало чуть легче после той мази, что сделала Мэриэл. - Справишься? - тревожно спросил Торин, отдавая ему очередной меч. - Да, конечно, - кивнул он, попытавшись выдавить улыбку. Дубощит, уловив его намерение и заметив в глубине родных глаз едва скрытую боль, напрягся, но поверил племяннику, в ту минуту поклявшись себе, что не пустит больного Кили в поход. Несчастье настигло их совершенно неожиданно. Те, кто стоял на улице и ждал сигнала, вздрогнули вдруг от шума упавшего на пол металла. Находившиеся же внутри обнаружили, что это запнулся на лестнице Кили, почувствовав резкую боль в раненной ноге. Даже если бы они попытались сбежать, всё равно бы ничего не вышло. Они попались, и назад пути не было. Стражники, поминутно грубо подталкивая и тыкая им в спину пиками с острыми концами, вели их на центральную площадь, что была возле дома Бургомистра. Тысячи огней взволнованных жителей города взметнулись в небо и окрасили тёмную ночь светом, соперничающим со светом звёзд. Холодная луна, выглядывающая из-за туч, возвышалась над их головами и надменным взором следила за тем, как преступников вели на суд. - Сир, они пытались ограбить оружейную, - доложил стражник, подходя к стоящему на крыльце Бургомистру. Правитель Озёрного города был неприятный человек, с осунувшимся, пьяным лицом, приобретшим жёлтый оттенок, с налитыми кровью глазами на выкате и жиденькими рыжими волосами. Толстый живот стягивал роскошный костюм пурпурного цвета, на плечах покоилась золотистая мантия, отделанная дорогим мехом. - Отчаянная банда наёмников, не иначе, - усмехнулся советник Бургомистра, и его голос Мэриэл тут же вспомнила, скривившись от неприязни. Это был Алфрид, тот самый человек, который приставал к Барду, когда они въезжали в город. Чёрные зубы делали его улыбку отвратительной, глаза смотрели прямо, нагло, и он постоянно заламывал пальцы рук, издавая при этом ужасно неприятный звук. - Вы не знаете, кто перед вами! - разозлился Двалин, выходя вперёд. - Перед вами Торин, сын Траина, сына Трора! Молодой король вышел из толпы своих товарищ, благодарно кладя руку на плечо друга. - Мы гномы Эребора, - сказал он, обращаясь к Бургомистру. - И мы пришли сюда, чтобы вернуть свой дом, - в толпе зашептались, где-то вдалеке послышались радостные крики. - Я помню этот город в его расцвете, - заговорил Торин, оглядываясь и обращаясь уже к народу. - В гавани всегда стояли корабли, наполненные шелками, провизией и самоцветами. Эти дома блистали роскошью, с которой не смогли бы сравниться многие королевства Средиземья. Это был центр всей торговли севера! И я собираюсь вернуть те времена. Богатства нашего народа потекут сюда, и Эсгарот снова станет прежним! - люди возликовали, услышав всё это. Радостное предвкушение охватило их, и сердца затрепетали при мысли о том, что бедность и нищета навсегда закончатся. - Смерть! - вдруг услышали они все суровый голос Барда, выходящего из толпы и подходящего к Торину. - Вот что вы принесёте! Если вы разбудите зверя, вы уничтожите всех нас! - Можете слушать кого хотите, но я обещаю вам, - прервал его Торин решительно, - в случае успеха, мы разделим с вами все богатства нашего народа, и вы сможете отстроить Эсгарот как в былые времена! - народ снова возликовал. - А с какой стати нам верить твоим словам? - вдруг спросил Алфрид, с презрением оглядывая гномов. - Мы ничего о тебе не знаем. Кто здесь готов поручиться за его честность? - Я, - тут же выступила вперёд Мэриэл, и все воззрились на неё с удивлением; её красота в этой глуши сияла ещё ярче, а потому весь народ смотрел на неё, как на настоящее чудо. - Я поручусь за него. Я прошла с гномами через многие опасности и готова с уверенностью сказать, что, если Торин, сын Траина, дал вам слово, то он сдержит его, можете не сомневаться. Торин взглянул на неё с светлой благодарностью. - Народ, послушайте меня! - тут же вскинулся Бард, обращаясь к людям; в его глазах мелькнул неподдельный страх и тревога. - Неужели вы забыли, что стало с Дейлом? Забыли, что стало с теми, кто сгинул в пламени дракона? И всё из-за неуёмных амбиций Короля-под-горой, который не видел ничего дальше своей прихоти! Тревога охватила девушку при этих словах, и сердце её дрогнуло. Проснулись самые ужасные её опасения, и всего на миг ей показалось, что над головой её уже дышит огнём свирепый дракон. - Полно! - сурово воскликнул Бургомистр, грозя лодочнику жирным пальцем. - Никому из нас не пристало так спешно обвинять других. Не стоит забывать, что именно Гирион, правитель Дейла, твой предок, Бард, не сумел убить дракона! - девушка посмотрела на опустившего голову лодочника совсем по-другому. Впервые она вдруг заметила, что в Барде отражается смелость и отвага, какой немногие могут похвастаться в наши дни, и невольное уважение заслужил в её глазах этот лучник, что, оказывается, был потомком самого Гириона, человека, что выступил против дракона один на один. - У тебя нет права... нет права заходить в эту гору, - гневно процедил Бард, обращаясь к Торину. - Как раз у меня оно и есть, - сурово произнёс молодой король и обернулся к Бургомистру. - Я обращаюсь к правителю Озёрного города! Вы поможете нам осуществить предсказанное? Вы согласны разделить несметные богатства моего народа? Бард встал за его спиной, возвышаясь, словно Одинокая гора над озером, над Торином, и с просьбой посмотрел на Бургомистра, надеясь, что тот не потерял ещё остатки разума. Тревожное чувство всколыхнулось в Мэриэл, когда она услышала свои собственные опасения в словах Барда. Лодочник был прав, и, как бы она не стояла на стороне гномов, сейчас ей очень хотелось поддержать именно его. Никто не знает, что сталось со зверем, обретшим все сокровища Эребора... И уж точно никто и не догадывается о том, что кроется там в таинственных залах королевства гномов... - Я вам вот что скажу, - на миг девушке показалось, что Бургомистр сейчас выгонит их из города или, ещё того хуже, бросит гнить в темницу. - Добро пожаловать! - он добродушно распахнул руки, словно готовый обнять. Народ ликовал и от радости подбрасывал в воздух шапки. Бард, ещё раз гневно взглянув на Торина, ответившего ему тем же, скрылся в толпе, ни на кого не обращая внимания. Девушка уныло посмотрела ему вслед, и тревога полоснула когтями по её сердцу. Впрочем она поспешила зарыть её поглубже в душу,чтобы не выдать своего волнения, и заметила, что к ней подошёл Алфрид и глупо улыбается ей почерневшими зубами. - Мы приглашаем вас на пир в честь возвращения его величества, - обратился он к ней, нагло беря её руку. - Благодарю, - с лёгкостью вырвала она свои пальцы из его потной руки, безнадёжно стараясь скрыть отвращение, что внушал ей этот ужасный человек. - Так вы путешествуете с гномами? - спросил как ни в чём не бывало Алфрид, не отходя от неё. - Ужасная компания, как по мне. - Вы ошибаетесь, - лишь ответила она. - Ну, а как вас завут, леди? - снова взял её руку мужчина и посмотрел на неё в упор. - Мэриэл, если хотите знать, - снова вырвать руку ей не удалось, ибо этот мерзавец держал крепко. - Какое красивое имя, - проговорил Алфрид, проводя рукой по её предплечью и стремясь выше; на этот раз он держал её крепко, а потому она никак не могла отступить от него, как бы не хотела всем сердцем. - Под стать такой прекрасной девушке... - Отпус... - хотела было сурово проговорить она, как вдруг почувствовала, что её приобнимает за плечи чья-то сильная рука, и немного расслабилась. - Извините, - суровый голос Торина согрел её, ибо после этих слов Алфрид наконец отпустил её, с сладостным подобострастием посмотрев на молодого короля. - Ну, разумеется, ваше величество, - подобострастно улыбнулся мужчина и ушёл, не оглядываясь назад. - Тебе стоит быть осторожнее, - проговорил Торин, тут же убрав руку с её плеча, хотя Мэриэл на секунду показалось, что он совсем не хочет этого делать. - Знаю, - ответила она, взирая на молодого короля, словно ждала от него чего-то. Но он молчал, опустив взор, а потому она, очнувшись ото сна, уже хотела отступить от него. - Подожди, - мягко сказал Торин, ловя её ладонь и осторожно перехватывая её руки. - Я бы хотел извиниться перед тобой. Девушка почувствовала, что ему очень тяжело дались эти слова, но промолчала, не найдя, что ответить, ибо странное волнение охватывала её сердце. - Я хотел бы попросить прощение за всю ту боль, что причинил тебе своим постоянным недоверием и холодностью, - молодой король рассматривал её руки, скрытые перчатками, нежно гладя их своей чуть шершавой рукой, как будто в смущении не желая смотреть в её глаза. Мэриэл до этого момента никогда бы не поверила в то, что Торин, сын Траина, молодой Король-под-горой, может быть смущён перед нею. - Мне следовало бы поддержать тебя и помочь, как ты только что поддержала меня и поручилась за моё честное слово, но я тревожился, боялся, что не смогу ничем тебе помочь. - Ты переживал за свой народ, Торин, - мягко перебила его девушка, смело ловя его взор. - Ты знал, что я могу быть опасна для твоих товарищей, и я понимаю, чего тебе стоило взять меня с собой после всего того, что ты узнал обо мне. Я ценю это и не могу винить тебя ни в чём. Что бы ни случилось, я благодарна тебе за каждый миг этого путешествия. - Я рад это слышать, - улыбнулся Торин, и девушка неожиданно поняла, что они оказались совсем близко друг к другу. Сердце её трепетно забилось, разрывая грудь, и она забыла о том, что нужно дышать. Молодой король вдруг нежно завёл прядь её белоснежных волос за ухо и накрыл её губы своими. Положив руку ей на талию, он притянул девушку к себе, отчего она сразу почувствовала его бешено стучащее сердце. Ласково обхватив рукой её шею, он углубил поцелуй, словно пробуя её губы на вкус, и Мэриэл полностью отдалась в его власть, чувствуя, как приятное тепло разливается по её венам и она не хочет разрушать это столь хрупкое, невероятное мгновение, когда ночь стала казаться светлее. Отстранившись, они ещё долго смотрели друг другу в глаза, словно не понимая, что сейчас произошло. Они ясно читали в глазах друг друга знакомое, яркое чувство щемящей нежности и безграничного счастья. Лишь в глазах Торина отчего-то было что-то тёмное, чужое, необъятное, отчего девушке сразу стало не по себе, и она опустила взор, отстраняясь. Этим невольным движением она разорвала всю красоту и хрупкость этого светлого мгновения, но не жалела об этом. - Торин, - заговорила она, чувствуя на себе его пристальный взор, - Торин, ты должен пообещать мне кое-что. - Чего же? - мимолётная улыбка окрасила его губы. - Обещай, что сейчас же скажешь Бургомистру об опасности, которую представляет дракон, - говоря это, она чувствовала, как в душе её закпиает отчаяние, а глаза Торина становятся всё темнее. - Я знаю, его может и не быть в тех таинственных пещерах, но послушай!... Что, если дракон там? Что, если мы разбудим его? Мы должны защитить людей, что не причастны к этому. За нашу ошибку могут поплатиться жизнями тысячи человек! - она смело шагнула к нему ближе, вглядываясь в глубину его глаз. - Я никогда не прощу себе, если не защищу этих добрых людей. Они доверились нам, понимаешь? И мы должны оправдать их доверие!.. Между ними установилось напряжённое молчание, и Мэриэл почувствовала себя неприятно в его оцепеневших руках. Он словно сжигал её сердце дотла, словно смотрел сквозь и видел в ней измену. Под этим тяжёлым взором девушке стало не по себе. - Что ты предлагаешь? - его голос был холоднее стального клинка. - Нужно уговорить их эвакуироваться, - незамедлительно ответила девушка. - Просто для безопасности! Если же дракона не окажется под горою, то... они вернутся в свои дома. - Тебе очень нужно, чтобы я это сделал? - спросил он очень сурово. - Да, - её блестящие глаза готовы были умолять его об этом. - Ты Король-под-горой, и потому они послушаются тебя. Пообещай мне, что сделаешь это! Торин, заглянув в таинственную синеву северных морей её глаз, с удивлением понял, как сильно эта девушка дорожит жизнями этих незнакомых ей людей. Отчаяние омутами разливалось в её прекрасном взоре, боль и жуткая тревога накатывала волнами, пуская дрожь по её белым рукам. Он ещё раз нежно прикоснулся к её губам своими и твёрдо проговорил: - Обещаю. Мэриэл вымученно улыбнулась ему и тут же упала в его объятия, скрывая слёзы тревоги на его плече. Прижав её к себе, Торин ласково гладил её по волосам, вдруг ясно чувствуя, что волнение заполоняет и его сердце тоже. Какой-то неведомый страх когтями впился в его сердце, раздирая его на куски, и он, взглянув из-за головы девушки на туманную вершину, возвышающуюся в лунном свете сквозь облаков, впервые понял, что сильно боится ступить в королевство своих предков. Он боялся подвести Мэриэл, боялся подвести друзей. - Пойдём, наши уже, кажется, начали пить, - отогнав тревогу, попытался усмехнуться он. - Я не люблю вино, - пожала плечами Мэриэл, с тревожной улыбкой глядя на него. - А эль? - поинтересовался молодой король, и она ясно увидела в его глазах искорки ироничного смеха. - Я пью только воду и чай, - улыбнулась она ему. Он только беспечно засмеялся, и они направились в дом Бургомистра. Однако, несмотря на видимое спокойствие, Мэриэл чувствовала, что её всё больше и больше охватывает тревога, а руки становятся чернее с каждой минутой. Оглянувшись назад, словно там она оставила что-то действительно важное, она со страхом увидела в мраке ночи белую улыбку и белые глаза Короля Полуночи...