Шаги в пустоте

С грязных полуразрушенных стен стекали слёзы забытой эпохи, и пустота зияла в темноте настежь открытых подвалов. Холодный ветер, что нёс на плечах своих смерть, почти бесшумно ступал по безмолвной земле, по которой, казалось, уже несколько лет не шагала ни одна живая душа с настоящим, живым сердцем. Ветер путался в потрёпанных временем знамёнах, сметал пыль с разрушенных крыш, больше похожую на пепел от огромного костра, и улетал в серое небо, к солнцу, что было спрятано за темнеющими тучами. Серые дома смотрели пустыми, чёрными глазами на сумрачную улицу, раз в полвека падал со стен их съеденный воздухом камень, но потом всё снова замирало, и сердце жизни, бьющееся где-то глубоко под землёй, застывало, не имея сил дрогнуть ещё хотя бы раз. Застывшая во времени пустота этого сумрачного города не давала покоя: неизвестные голоса шептались между собой между едва треплющимися знамёнами, призрачные шаги эхом отдавались в тёмных переулках, следами отражались на пыльной земле, но не было ни души в этом забытом светом месте, пусть и чувствовалось здесь чьё-то жуткое присутствие. В воздухе зависло какое-то странное напряжение, неестественность... смерть. Души умерших выглядывали из-за разрушенных стен, их безликие глаза смотрели сквозь пространство, сквозь сердца, и не было в их печальных улыбках ничего человеческого. Грустны были их безмятежные, уставшие лица, но пожалеть их не могли бы даже самые добросердечные люди нашего времени. В них было что-то угрожающее и смертельно опасное. В городе, что некогда был одним из величайших городов старого времени, в городе, где правили великие короли древности, где рождалась надежда на победу, где зажигалось пламя веры в светлое будущее, - в этом городе давно погасли все огни, и звёзды больше не светили над ним. Словно на похоронах, ветер нежно напевал над прежде высокими башнями песню, что хоронила великий город былых времён, и дожди заливали слезами кровью окроплённую землю. Тихими шагами Следопыта Арагорн с болью в глазах медленно шёл по одной из главных улиц Аннуминаса и смотрел под ноги, где иногда попадались ему детские игрушки. Сшитые из прочной материи куклы с чёрными волосами, плюшевые драконы и деревянные кони с гордой осанкой и развевающейся гривой. Когда-то в этом городе дышала жизнь, на улицах играли с весёлым смехом дети, а теперь ветер, улетая в дальние края, всегда пел ему напоследок прощальную песнь, что возвещала о смерти и долгой разлуке. Больно защемило у Арагорна сердце, когда он подумал о том, что предшественники его жили здесь. Ему вдруг показалось на миг, что в мертвенном стоне ветров он слышит их голоса и видит блеск их венцов. Аррок с неменьшей болью в глазах шёл за ним, не отставая ни на шаг, ибо ни в коем случае не мог потерять своего воспитанника. Несмотря на то, что голова его, наполненная светлыми воспоминаниями, не могла думать ни о чём другом, кроме как о тех далёких временах, когда он был счастлив здесь, мятежник принуждал себя быть предельно осторожным, прекрасно зная, что это ловушка. Морнийцам только и нужно было, чтобы заманить их сюда, и они, как последние дураки, пошли в самое их логово. Аррок не сомневался в храбрости Арагорна, но ещё более уверен он был в его безрассудности. - Так тихо, - неожиданно прорвал тишину голос Арагорна, и мятежник едва заметно вздрогнул от неожиданности. К нему повернулись печальные пасмурные глаза, и путники на миг остановились. Надежда постепенно угасала в мужественном взоре молодого нуменорца. - Мы найдём его, - твёрдо проговорил Аррок, кладя свою широкую ладонь на плечо Эстеля. - Я тебе обещаю, - глаза мятежника светились искренностью и верой, отчего молодой нуменорец невольно улыбнулся грустной улыбкой. Продолжив путь, Арагорн неожиданно заметил, что Аррок не идёт за ним, и обернулся, находя его в задумчивости стоящего среди развалин и смотрящего себе под ноги. - Что-то случилось? - подошёл к нему молодой наследник великого рода и дружески положил руку ему на плечо. Суровые глаза мятежника взглянули на него, дрогнули в печальной улыбке его сухие губы. - Твой путь будет сложен и далёк, - отчего-то сказал Аррок, и Арагорн удивлённо замер, ожидая, что же он хотел сказать, - и я хочу... - он остановился на мгновение, поджав губы, - я хочу пройти его вместе с тобой, - наконец пересилил себя суровый мятежник, и по всему его виду можно было бы с уверенностью сказать, что он был очень смущён. Арагорн улыбнулся его нерешительности. - Я почту за честь, - совсем как делали это воины древности, склонил голову Арагорн, и глаза Аррока посветлели. Казалось, они никогда не были столь счастливыми и чистыми. Вдруг прямо над их головами громко прокричала какая-то чёрная птица, и сердца храбрых воинов невольно дрогнули. Впервые над безмолвным городом разнёсся чей-то голос, и холодные стены отразили страшное эхо, замершее в могильном шёпоте ветра. Арагорн почувствовал, как липкая дрожь прошла по всему его телу. Переглянувшись со своим суровым попутчиком, он продолжил путь, взяв все свои силы в кулак. Он не мог позволить себе бояться. Его взор, ещё когда они только заходили в этот похороненный эпохой город, приметил в самой сердцевине столицы древнего королевства полуразрушенный замок без крыши, с разбитыми окнами и загадочными гравюрами на стенах. К нему вела высокая лестница из тысячи ступенек, по бокам от которой высились статуи королей древности, и Арагорну отчего-то казалось, что он ясно видел это место во сне. Он помнил каждую песчинку под своими ногами, знал эти суровые глаза своих предков, теперь облачённых в камень. Но всё же он чувствовал, что никогда раньше не был здесь, что здесь под каждым камнем таилась тревога. Ступив на первую ступень, покрытую многовековой пылью, Арагорн сквозь тишину услышал, как кто-то ударил в барабан. Остановившись на мгновение, он не смел двинуться с места и всё смотрел перед собой, чувствуя на спине своей взволнованный взор Аррока. Переборов в себе глупый страх, он сделал несколько шагов, поднявшись на пять ступенек вверх, но больше барабанов не было. Настала мертвенная тишина. Огромные двери, выточенные из самого дорогого дерева, были чуть приоткрыты, словно старинный замок ждал гостей. Блистающая темнотою пустота, что крылась внтури королевского дома, так и манила зайти и пропасть навсегда в этом опасном мраке. Ветер неожиданно пробудился под ногами путников и неизвестными голосами пригласил войти. Сквозь звенящую тишину Арагорн со страхом слышал бешеный стук собственного сердца. Оглянувшись на Аррока, который с хмурым видом положил свою тяжёлую ладонь на рукоять верного меча, молодой нуменорец немного успокоился, чувствуя поддержку друга, и, выровняв тревожное дыхание, шагнул в пустоту. В лицо ударил могильный холод, но Арагорн, выставив вперёд руку и слегка зажмурив глаза, прошёл дальше в темноту, слыша, как звенит под ногами пол, отдаваясь эхом под сводами. Тревожное дыхание Аррока грело ему спину, а потому страх не мог им завладеть, и молодой нуменорец решительно открыл глаза и осмотрелся вокруг. Место казалось ему странно знакомым, словно во снах своих он когда-то бывал здесь. Тёмную залу освещали только несколько тусклых свечей, пламя которых поминутно подрагивало от налетающего с далёких тенистых сводов ветра. В потолок уходили стены из чёрного стекла, отражающие пламень, под ногами звонко стучала пустота. В самом конце большой залы стоял на возвышении огромный трон из терновых ветвей, едва заметно поблёскивающих железом. Тихое дыхание Арагорна, вырывающееся из его груди, холодным паром застывало в помертвевшем воздухе, но, когда взглянул он на пол, оно вовсе замерло у него на потрескавшихся губах. Сквозь пустоту зеркального пола на него смотрели его испуганные пасмурные глаза, постепенно принимающие белый цвет. С большим трудом отворотив свой взор, Арагорн бешено потряс головой, стараясь выкинуть этот странный шёпот, что засел в его ушах. Аррок по-отечески положил руку ему на плечо и чуть сжал его. - Мальчик всё-таки добрался сюда, - с далёких сумрачных сводов спустился чей-то призрачный, до дрожи пробирающий шёпот, и Арагорн невольно сделал шаг назад, смотря по сторонам, дабы выяснить, откуда прилетел этот голос. - Мы ждали его, - вторил ему другой такой же голос из его кошмаров. - Разве я нужен вам? - под своды полетел твёрдый голос Арагорна, взявшего себя в руки. Уж каких-то призраков, что шествуют по заброшенному городу, он не должен бояться. - Нам нужен не ты, - сухо засмеялись голоса. - Нам нужна твоя смерть. Сердце молодого нуменорца, как бы он не старался сохранить превосходное самообладание, пропустило несколько ударов, и на бледном лбу его отразились едва заметные капельки пота. - Только через мой труп! - яростно воскликнул вдруг Аррок, выхватывая из ножен своих серебристую сталь клинка. - Если ты столь желаешь этого, мы убьём и тебя, доблестный воин, - в призрачном голосе теперь было что-то добродушное, почти нежное, что звучало сейчас так странно и неестественно. Как будто и не о смерти говорил он. - И вы оба встанете в наши ряды, как это сделали многие. С этими словами из темноты со всех сторон выступило несколько человек, на лице которых блистали белым пламенем смерти слепые глаза. С ужасом Арагорн увидел среди них Следопытов, облачённых в тёмные боевые платья странников севера, эльфов с серебристыми луками за спиной и белыми волосами, немного встрёпанными временем и судьбой. Не понимая происходящее и не веря своим глазам, молодой нуменорец с ненавистью взглянула в пустоту над своей головой. - Вы лжёте нам, это только иллюзия! - закричал он в неистовстве, искренне надеясь на правдивость собственных слов. Мир рушился на его глазах, и он не мог так просто поверить людям из своих кошмаров. Это же просто безумие! - О, да, это безумие, - словно отвечая его мыслям, захохотал кто-то из тех, кто окружил их. Арагорн оглянулся, пристальнее всматриваясь в лица морнийцев, и вдруг замер от ужаса, холодом пронзившего всё его тело. Казалось, сердце его больше не станет биться от боли, что безжалостно убило в нём всю надежду. Морниец, что вышел из рядов своих товарищей, был его брат. Элладан. - Нет, - только и прошептал молодой нуменорец, не в силах двинуться или сказать что-либо ещё. - Что вы с ним сделали? - с такой болью и яростью закричал он в пустоту, что в бессилье упал на колени на холодный пол, чувствуя, как слёзы жгут ему глаза. - Когда-то морнийцы были великим народом, - жутко улыбнулся боли Арагорна Элладан и развязно подошёл ближе, с откровенным удовольствием рассматривая сгорбленную от горечи фигуру молодого нуменорца. - Лишь призраки остались от тех людей, и мы, - он обвёл глазами своих безмолвных товарищей с белыми глазами, - подарили им новую жизнь. Мы отдали свои глаза Чёрному Богу и теперь служим ему, - Арагорн посмотрел на Элладана так, словно видел его впервые, - как вскоре будете служить и вы, - сурово закончил эльфийский принц. - Элладан, - с крошечной долей надежды обратился к морнийцу Арагорн, не вставая с земли, - Элладан, если ты слышишь меня, я прошу... - Ты наивный дурак, если думаешь, что он тебя услышит! - резко оборвал молодого нуменорца злостный смех его брата. - Он слышит меня, - жёстко остановил его Эстель, решительно вставая с земли и смотря на морнийца исподлобья, отчего тот даже покачнулся. Было ли то мимолётная выдумка воображения или нет, но Арагорн ясно чувствовал, что его твёрдые слова произвели какую-то перемену, пусть и незначительную. - У тебя крепкий дух, - то ли похвалил, то ли унизил Арагорна Элладан, ухмыляясь совсем не свойственной ему дьявольской улыбкой, - но ты падёшь, храбрый мальчик. Как падёт и твоя подружка. Последние слова заставили Арагорна вздрогнуть и поднять жёсткий взор на своего брата. Руки его задрожали и невольно сжались в кулаки, сердце пронзила адская боль, но он, казалось, не чувствовал её. - Если вы посмеете тронуть её хоть пальцем, я... - ему снова не дал договорить дьявольский хохот, раздавшийся под сводами, но он был в ярости, а потому уверенно продолжал, перекрикивая шум, - я убью вас. - Попробуй, - легко согласился Элладан, и в руке его заблестел острый меч из эльфийской стали. Арагорн сделал шаг назад, вмиг теряя всю свою уверенность, в сумрачных глазах его заблистал неподдельный ужас. - Ты грозился убить нас, если мы тронем её хоть пальцем, так мы перед тобой. - Мэй в опасности? - его голос задрожал от страха и гнева, тысячи чувств заблистали в его пасмурном взоре. - Она идёт навстречу собственной смерти, - хмыкнул Элладан, и от безразличия в его словах Арагорну стало совсем не по себе. - Эребор станет для неё гробницей. - Не станет! - в неистовстве закричал молодой нуменорец и выхватил меч из ножен, готовясь идти в бой, однако, увидев злостную ухмылку Элладана и заметив равнодушие в его белых глазах, он со страхом посмотрел на свой клинок, потом на брата, и опустил его. - Боишься сразиться со мной, братец? - откровенно насмехался над ним эльфийский принц. - Я не буду с тобой сражаться, - твёрдо заявил Арагорн, страшась даже самой мысли о том, что может пойти против брата. - Боишься, - невозмутимо решил Элладан и с холодностью бросился на молодого нуменорца, который, к собственному удивлению, был готов к такому неожиданному действию. Забросив подальше все свои знания, Арагорн отдался своей интуиции и инстинктам, всем нутром своим чувствуя, что только так он сможет победить силу морнийцев и попытаться защитить брата. Ветер уносил теперь под своды звон скрещивающихся в злости мечей, и в большой зале стало совсем темно. Аррок, что так хотел помочь своему воспитаннику, увидев вокруг себя шестерых противников, не смог это осуществить и прийти ему на помощь и, нахмурив косматые брови, бросился в бой, даже не задумываясь о том, что легко может умереть. Он был Следопытом и отдать жизнь ради безумной выходки какого-то мальчишки, который являлся настоящим королём его народа... было для него честью. - Не дай им себя коснуться! - в пылу боя услышал Арагорн крик своего друга и, увидев жёсткую ухмылку Элладана, с ещё большим остервенением бросился в бой. Морниец или нет - Эстель угадывал в движениях брата родные приёмы, которым они вместе учились, когда были моложе, и это играло ему на руку. Он чувствовал, куда в следующую секунду понесётся рука брата, и отражал удар, вкладывая в движение всю свою силу, ибо рука у эльфийского принца была очень сильна. Страх за Мэриэл подгонял его, заставлял сражаться решительнее, жёстче, но страх за Элладана - останавливал его пыл, а потому целью его было только вымотать его и повалить на землю. К сожалению, он не знал, что морнийцам отдых был не нужен. Извернувшись, Элладан своим излюбленным приёмом заскочил за спину своему брату, и бледная рука его вцепилась в горло будущего короля. Арагорн почувствовал не то, как воздух выдувают из груди и как рвутся лёгкие, а то, как сама душа выходит из его тела. Сердце его снова покрывалось тонкой коркой льда, руки теряли былую силу, а взор затуманивался какой-то белой пеленой. Собравшись с силами, он резко откинул голову назад, ударяя Элладана в лоб и тем самым ослабляя его хватку. Схватив с земли выпавший из рук меч, Арагорн буквально через секунду уже был готов к новому бою, если не считать усталось, постепенно сковывающую его движения. - Тебе нас не победить, братец, - с надменным видом утерев струйку крови под носом, заговорил Элладан и поднял на него свой жуткий взор, не имеющий ничего человеческого. - Нас тысячи, а ты один. - Вообще-то нет! - воскликнул где-то в глубине залы Аррок, сражающийся теперь уже только с тремя противниками. Выхватив из-за пазухи что-то светлое, с надеждой блеснувшее в кромешной темноте, мятежник вдруг приложил это к устам, и... по залам, по всему замку, а потом и по всему городу подхваченный ветром пролетел звон рога Гондора. В глазах морнийцев блеснуло что-то очень сильно похожее на понимание и счастье, но звон затих в тишине, и белизна их глаз снова приобрела жутковатый оттенок. Но не прошло и половины минуты, как совсем рядом затрубил знакомый рог эльфов, и радостно вторил ему сигнальный звон Следопытов. Аррок, заметив неожиданную перемену в лицах морнийцев, затрубил ещё раз, на этот раз так громко и неистово, как только мог. Раз его услышали, казалось бы, на другом конце земли, его услышат и те, чьи души были во власти тёмных сил. Эстель всмотрелся в своего напарника с удивлением и с улыбкой на устах, словно спрашивая, откуда он взял рог Гондора здесь, в Аннуминасе, на другом конце земли от королевства Белого Древа. Опустив рог, Аррок одними губами отвечал ему, что "позаимствовал" у Следопытов, пока они сидели у костра. Если бы в эту минуту Элладан не упал бы в бессилии на колени, Эстель бы ответил мятежнику благодарной улыбкой. - Элладан, - когда звон замер под сводами, неуверенно позвал брата Арагорн, и эльфийский принц неожиданно посмотрел на него родными голубыми глазами. Со страхом и непонимнием отбросил он свой меч, увидев на нём крохотные блики чьей-то крови, и Арагорн бросился в его объятия, как будто не видел его целое тысячелетие. Элладан со смехом потрепал его по голове, как в старые добрые времена, и всмотрелся в его усталые глаза. - Брат, - проговорил эльфийский принц и ещё раз обнял Эстеля, похлопав его по спине. - Зачем же ты пришёл сюда? - неожиданно печально проговорил сын лорда Ривинделла, и молодой нуменорец с нарастающей тревогой посмотрел в мгновение почерневшие глаза брата. В этот же момент из ниоткуда послышался гул, подобный тысячи барабанов, и все, кто очнулся от жуткого проклятья морнийцев, бросились за спины Аррока и Арагорна, что стояли, не понимая, что происходит. Молодой нуменорец не верил тому, что кто-то или что-то мог так напугать одного из величайших воинов всего Средиземья, сына самого лорда Ривинделла, что он пойдёт прятаться за спины тех, кто уж точно не сильнее его. - Чёрному Богу всегда платят, мальчик, - послышалось из темноты, и из-за тернового трона выступил вдруг человек в чёрном одеянии. Когда-то он молился здесь, на этих ступенях, молился за смерть всего человечества и всех существ на этой проклятой земле. Тысячу лет ждал он того, кто поведёт их за собой, и никогда он не был так близок, как сейчас, а потому отступать не собирался. - Чёрному Богу не всегда платят, - твёрдо ответил ему Арагорн, выступая вперёд, чувствуя, как странная сила разливается по всему его телу. - Но этот трон не должен пустовать, - призрачный голос чёрного человека отражался от стен, то летел под своды, то ступал по полу из чёрных зеркал. - Ты никогда не найдёшь человека, что займёт его, - рвано бросил молодой нуменорец, подступая всё ближе и ближе к этому ужасному человеку, который уже и перестал им быть. - Уже нашёл, - белая, наполненная предвестием смерти улыбка сверкнула в кромешном мраке, - и именно ты приведёшь его ко мне, - Арагорн воззрился на него с проснувшимся страхом, но с особенной храбростью. - Или её. Всё произошло буквально за одно мимолётное мгновение. Молодой нуменорец ясно увидел, как чёрный человек, имеющий власть над ветром, с молниеносной скоростью бросился на него, вытянув вперёд белый кинжал из чистого стекла. Не успев даже подумать, как защитить себя, ибо слишком неожиданным было это действие чёрного короля, Арагорн только выставил вперёд руки, как бы защищаясь, и мысленно приготовился к смерти. Всего за секунду перед глазами его промелькнула вся его жизнь и угасла, когда он почувствовал, что чьи-то знакомые, широкие руки держат его за плечи. Но боли почему-то не было. Подняв помутневший взор, он со страхом увидел наполненные слезами и болью глаза Аррока, из груди которого выглядывало лезвие кинжала, окраплённое кровью. Арагорн не мог позволить себе вздохнуть, и впервые в жизни по щеке его скатилась одинокая, но горькая слеза. Он не мог поверить в то, что произошло, не мог и представить, что всё обернётся именно так, а не иначе... и проклинал себя за всё, что сделал... Было бы намного лучше, если бы умер он сам, а не тот, кто был ему другом... Сжав губы от боли, Аррок, выхватив из-за пояса кинжал, молниеносно развернулся и ударил чёрного короля в шею. Тот, не отразив на лице своём ни одной эмоции, лишь рассыпался пеплом и навсегда затерялся в холодных ветрах, что подняли его прах и понесли за дальние горизонты. Лишь где-то в далеке можно было услышать его последние слова: "Тогда мы сами приведём её домой". Аррок сухо усмехнулся и упал на землю, подхваченный Арагорном, который всё ещё никак не мог поверить в правдивость всего происходящего. Руки молодого нуменорца дрожали, губы беспомощно хватали воздух, а сердце отказывалось стучать равномерно. - Нет, нет... - шептал молодой нуменорец, положа руку на едва вздымающуюся широкую грудь мятежника, отчего тот медленно посмотрел на своего воспитанника. - Я не жалею, - только и проговорил Аррок, и Арагорн невольно улыбнулся с такой печалью, что другу пришлось слабо улыбнуться ему в ответ, чтобы молодой нуменорец немного взбодрился. Следопытам нельзя раскисать. - Всё к лучшему, - прохрипел мятежник, и на губах его выступила кровь. - Только... жаль, что я... не могу теперь идти с тобой... мой король... - его рука слабо поднялась к щеке молодого наследника рода, по которой катились слёзы, и беспомощно упала на его замершую в мгновение грудь. Стало так тихо, словно замерли со смертью его все ветра, и ничего больше не осталось на земле. Боль разлилась рваным пламенем по венам, но Арагорн уже не чувствовал её. Такая пустота вдруг отразилась в его душе, как в разбитом зеркале, и осталась лишь глухая, убивающая все светлые воспоминания горечь. Арагорну казалось, что даже если его сердце бы разорвали на миллиарды осколков и разбросали по всему свету, словно ненужный пепел, ему и тогда не было бы так больно, как теперь... - Прости меня, - послышался за спиной Арагорна тихий голос, и молодой нуменорец поднял печальные глаза на своего отца. За его спиной, у самых ворот столпились эльфы, люди, все готовые к бою, но пришедшие уже к самому концу, слишком поздно. Снова взглянув на Элронда, Арагорн увидел вдруг, с какой грустью взирал он на своего воспитанника, и чувствовалась в нём такая боль, что по щеке Эстеля снова скатилась слеза. А он и не знал, что умеет плакать... - Тебе не за что просить прощения, - его собственный хриплый голос казался ему таким незнакомым, совсем чужим, но Арагорн не обращал на это внимание. Когда друг умирает на твоих руках, многому не придаёшь значения, ибо сейчас ни про что другое думать не хочется. - Это я виноват, - Эстель опустил голову, и тишина замерла над их головами. - Я всё хотел доказать тебе, отец, что я достоин той чести, которой ты меня удостоил, когда взял под свою крышу. Меня называют надеждой Средиземья, но я... так и не смог ей стать. И наверное, никогда не смогу оправдать ваших ожиданий. Вы называете меня своим королём, но... я вовсе не король, - он замолк всего на мгновение, - и никогда им не стану... Акуратно положив голову Аррока на землю, Арагорн в последний раз посмотрел на его закрытые смертью глаза и приложился губами к его холодному лбу, вдыхая его лесной запах прелых листьев, недавно распустившися цветов, ёлочных ветвей. Встав на ноги, он взглянул на Элронда совсем другим взглядом, словно всего за несколько мгновений он повзрослел и стал намного мудрее. Но лорд Ривинделла не удивился этому - когда умирает кто-то очень дорогой тебе, ты невольно чувствуешь, что закончилось что-то в твоей жизни, что это начало нового, другого этапа и с этим нельзя спорить. Всё равно в итоге останешься в дураках. - Вы похороните его, - твёрдо приказал молодой король, впервые позволяя себе говорить так своему отцу. - Вы похороните его на высоком холме, откуда видны серые башни Аннуминаса и далёкое море, откуда по четыре стороны спускаются тёмные леса и где ветер ложится серебристым дыханием на землю. Там вечно будет покоиться великий воин, что отдал за меня свою жизнь, - помолчав, Арагорн увидел, как склонилась голова мудрого эльфа, и это отчего-то нисколько не поразило его. - Вы же, отец, - продолжал нуменорец решительно, - отправитесь в Ривинделл, и всегда будете готовы прийти на помощь тем, кто в этом нуждается. Элладан теперь всегда будет рядом с вами, - с этими словами Арагорн низко поклонился лорду Ривинделла, без всякого смущения утёр слёзы со своих щёк и пошёл к выходу из этого чёрного замка. У дверей ему поклонились Следопыты, что пришли сюда на помощь безумному мальчику, бросившемуся в самое логово смерти, и приложили к груди руки высокие эльфы, провожая его в дальнюю дорогу. Пророчица, что тогда позволила ему идти в Аннуминас, вдруг приблизилась к нему. - Ты знала, что Аррок умрёт? - совсем спокойно спросил её Арагорн, оборачиваясь к девушке и испепеляя её взором. - Это была его судьба, - лишь ответила пророчица, склоняя голову. - Либо ты бы погиб, либо он. К тому же по-другому выразить свою любовь к тебе он не мог. - Он мне был как отец, - проглотив ком в горле, выговорил наконец Арагорн, чувствуя, как ненависть чёрным огнём воспламеняет его вены. Но он не позволил себе быть жестоким. Когда-то Аррок сказал ему, что Следопыты должны скрывать свои чувства. Отвернувшись от девушки, что предсказала ему его судьбу, он впрочем в последний раз оглянулся на неё, но её уже не было - только в воздухе стоял едва заметный туман. Все остальные же как будто и не видели её вовсе, и всем казалось, наверное, что он разговаривал с тенью. - А куда же отправишься ты? - в волнении посмотрел Элронд ему вслед, и Эстель обернулся к нему, встречаясь со взором отца. - Я верну Мэриэл домой, - лишь ответил он и ушёл на восток, ни на секунду не оборачиваясь назад. Он знал, что Аррок посоветовал бы ему поступить именно так, а не иначе. Арагорн не мог потерять теперь и ту, что была его сестрой, и он знал, что не простит себе, если не пойдёт вслед за ней после всего того, что сказал этот чёрный король. Верить или не верить ему - об этом он не задумывался, только очень сильно тревожился за подругу.