У смерти твои глаза

Несколько дней спустя Феликс с Хёнджином сидели в той же пекарне, где состоялся их первый памятный разговор о Жнецах. После судьбоносного вечера в боулинге парень все еще тихо бесился, в первую очередь на Хёнджина, который почти сразу ушел вместе с Минхо, только пообещав, что позже найдет Феликса, и они поговорят. Заодно пытался свыкнуться с мыслью, что, судя по всему, жизнь уже никогда не будет прежней, простой и понятной, и отбивался от вопросов Хана в стиле «а кто это был?». Непонятно, что такого друг нашел в этом высокомерном говнюке Минхо, но Феликс поклялся себе, что лучше будет врать, терзаться угрызениями совести и горстями жрать успокоительные, но на пушечный выстрел не подпустит Джисона ко всей этой потусторонней херне. Пусть живет себе спокойно, а он как-нибудь сам разгребет всю эту кучу дерьма под названием «предназначение видящего». Единственное, о чем он почти не наврал – о своих отношениях с Хёнджином. Чтобы хоть немного утишить любопытство неугомонного Хана, он сказал, что тот действительно приходил в магазин в день смерти дядюшки Гу, но никакого отношения к ней не имеет. Они по чистой случайности встретились позже, зацепились языками, и постепенно вроде как подружились. На коварный вопрос, как часто они цепляются языками «по дружбе», он запустил в друга подушкой, обозвал грязным извращенцем и поспешно слинял в свою комнату, пока Джисон не заметил, как покраснели кончики ушей. Когда Хёнджин пришел в музыкальный магазин и заявил, что им надо поговорить, Феликс словил острое дежавю. Только на этот раз вместо страха было горячее желание кинуть в него ближайшим тяжелым предметом. Попросив Хана присмотреть за залом, он натянул куртку, буркнул «пошли», и демонстративно не смотрел в сторону Жнеца, пока они, не сговариваясь, шли к знакомому месту. - Ты же в курсе, зачем изобрели телефоны? – Он агрессивно воткнул трубочку в стакан с бабл ти. - Что ты имеешь в виду? – сидевший напротив шинигами пригубил свой американо и аккуратно сложил руки на столе, сцепив длинные пальцы. - Для общения, Хёнджин! Телефоны нужны, чтобы разговаривать друг с другом тогда, когда нет времени встретиться лично! - К чему ты клонишь? - К тому, что ты мог позвонить и объяснить, что это за видящие, которыми жаждут закусить все духи в округе, и что мне теперь с этим делать! - Для этого я сейчас и пришел. - А если бы меня сожрали, пока ты там ходил?! - Не сожрали же. Логика была непробиваемой, как и невозмутимость, которая, очевидно, вернулась к Хёнджину в полном объеме. Либо это дурное влияние короля покерфейса Минхо. Феликс сердито запыхтел, открыл рот, чтобы высказать все, что он думает по поводу бессердечных, безответственных, бессовестных Жнецов, но в конце концов закрыл его обратно и насупился. И не поспоришь же. Прям бесит. - Окей. Раз наконец настало время охуительных историй, поведай мне уже, кто такие эти видящие, что они делают, и почему они приманки для духов? А главное – при чем тут я? Хёнджин помедлил, прежде чем заговорить, слегка прикусил нижнюю губу. Выглядело это все еще чертовски горячо. - По сути видящие являются помощниками Жнецов Смерти. Больше всего видящих появляется в периоды войн и эпидемий, когда слишком много смертей, и мы не всегда успеваем проводить мертвых или выполнить их последнюю волю. В таких ситуациях видящие помогают нам – находят заблудшие души, выслушивают их, смотрят за ними, а затем Жнецы помогают им уйти, когда есть время. Чаще всего видящими рождаются. Случаи, когда человек обретает этот дар во взрослом возрасте, довольно редки. Поэтому я сначала подумал, что дело не в тебе, а в моих способностях Жнеца – все же то, что произошло с тобой, не совсем обычно. Феликс задумчиво глотнул свой напиток, снова жалея, что в меню пекарни нет алкоголя. В следующий раз он придет сюда с фляжкой, честное слово. - Ладно, с этим понятно более-менее. А как видящие смотрят за призраками? - Когда человек умирает, оставив незаконченные дела, его душа не может или не хочет уходить. Чаще всего сразу после смерти дух остается рядом со своим телом. Но затем, если шинигами вовремя не найдет его, может отправиться свободно блуждать по земле. Чем больше проходит времени – тем выше вероятность того, что обычный дух может превратиться в квисина. Груз неоконченных дел, обида, злость, зависть – все эти отрицательные качества меняют душу, делая ее темнее. Когда такая душа начинает высасывать из людей энергию, то происходит окончательная трансформация в квисина. Вот почему для нас так важно успеть встретить душу сразу после смерти – тогда снижается риск наплодить злых духов. Видящие могут находить такие заблудшие души, следить за тем, чтобы они не начали меняться, пока исполняется последняя воля. Например, как в случае с Сынмином. - Хочешь сказать, если бы я его не встретил, он бы стал квисином? – недоверчиво спросил парень. Призрак студента, конечно, был дико занудным и временами откровенно пакостным, но представить, чтобы он захотел навредить людям, было невозможно. - Вероятность 50/50. Все зависит от того, каким был человек при жизни, как умер и какие неоконченные дела держат его после смерти. Но лучше не рисковать. Феликс подпер кулаком подбородок и задумался. Пока в объяснениях Хёнджина все было понятно, и в целом выглядело не слишком напряжно. Выслушать, присмотреть – вроде ничего особенного. Ну да, видимо, теперь возле него на постоянке будут отираться незнакомые духи – но это терпимо, наушники - наше всё. Вот только слова Минхо продолжали крутиться в голове, отдаваясь неприятным тянущим холодом под ребрами, стоило вспомнить кривую ухмылку и ледяные желтые глаза. - Почему Минхо сказал, что видящие – приманки? – спросил он, исподлобья глядя на Хёнджина. Тот тихо вздохнул и опустил глаза, покрутил в руках чашку с остывшим кофе. - Квисины чувствуют видящих, как акула в океане чует каплю крови. Энергия, которую они высасывают из обычных людей, не идет ни в какое сравнение с энергией видящих. Она делает их гораздо сильнее. Что лучше утолит голод: яблоко или тарелка горячего рамёна? Вот для квисинов видящие – как этот самый рамён. Не слишком воодушевленный таким гастрономическим сравнением, Феликс слегка скривился. - Такая себе перспектива… А что могут видящие при встрече с квисином? Как защищаются? - Никак. – Хёнджин посмотрел парню в глаза. В темном взгляде мелькнуло что-то, похожее на сожаление. – У видящих нет каких-то особых способностей для защиты. - Ну заебись, чо.., - возмутился Феликс. – То есть я буду ходить весь такой из себя аппетитный, а если мной решит закусить какой-то злой дух, мне чего – самому себя подать к столу с гарниром из кимчи?! - Не совсем. Первое правило, когда видишь квисина – беги. А второе..., - Хёнджин опустил руку в карман своего неизменного черного пальто и достал маленький пакетик. Положив его на стол перед парнем, он закончил, - сразу зови меня. - Ага, если ты соизволишь взять трубку.., - хмуро буркнул Феликс. Он настороженно посмотрел на пакетик, затем поднял взгляд на Жнеца. – Что это? - Способ быстрой связи. Лучше телефона. – Тот приподнял уголок губ в еле заметной усмешке. Феликс еще несколько секунд недоверчиво смотрел на него, будто ожидая какого-то подъеба, потому что от всего, что касалось Жнецов Смерти, ждать хорошего не приходилось. В конце концов осторожно взял пакетик и встряхнул. На стол выпали два кольца. - Это чего? – Феликс непонимающе захлопал глазами, переводя взгляд с колец на шинигами и обратно. - Ты собрался предложение делать, что ли? Хёнджин слегка закатил глаза. - Это наша связь. У меня будут такие же. – Из другого кармана он достал похожий пакетик и вытряхнул себе на ладонь точно такие же кольца. – С их помощью ты всегда сможешь позвать меня, а я – услышать и найти тебя. Феликс осторожно взял оба кольца. Самые простые ободки из акрила, один молочного, другой – кофейного цвета, с матовыми разводами внутри. Гладкие, лаконичные – такие подойдут под любой наряд и стиль. На внутренней стороне виднелась еле заметная надпись, и парень сощурился, вчитываясь в крошечные символы хангыля. - «Зову тебя». – Он заинтригованно поднял глаза на Жнеца. – Что это значит? - Когда ты встретишь квисина, просто поменяй кольца на пальце местами. Я сразу приду, где бы ты ни был. «И смогу защитить тебя», - повисло невысказанным в воздухе, а Феликс вдруг почувствовал, как в носу защипало. Он будет не один в этом новом непонятном мире на границе между живыми и мертвыми. Хёнджин будет заботиться о нем. Но только… Почему? В памяти снова всплыл момент их странной близости после битвы с квисином в парке. То, каким открытым и уязвимым выглядел тогда Жнец, как коснулся его губ. Что двигало им тогда, и что заставило сейчас связать себя с человеком? Возможно, он понимал, что причастен к тому, что жизнь Феликса перевернулась с ног на голову, и готов был взять на себя ответственность за него? Или, может, хотя он весь из себя такой холодный и неприступный, но все равно заботится о том, чтобы Феликс был в безопасности, потому что… что? Он привязался к смертному? Это даже в мыслях звучит глупо, так что не стоит обольщаться. Хотя очень хочется. Но в любом случае, какими бы не были мотивы шинигами, главное, что теперь он будет рядом. От чувства благодарности и огромного облегчения захотелось то ли рассмеяться, то ли расплакаться. Но вместо этого парень мужественно собрал себя в кулак, шмыгнул носом и проворчал: - Ебать ты, оказывается, романтик… У тебя тоже что-то написано? – Он сунул любопытный веснушчатый нос в раскрытую ладонь, на которой Жнец продолжал держать свои кольца. - «Ищу тебя». С их помощью я смогу сформировать переход прямо к тебе, когда ты позовешь. - Ладно, согласен. Это действительно круче телефона. - Феликс хмыкнул, но все же надел кольца на безымянный палец левой руки. Выставил кисть, глядя, как мягко переливаются два ободка под приглушенным электрическим светом. «Похожи на нас», - подумал он. Светлое и темное, связанное в одно. От этого в груди что-то тепло затрепетало, будто слабая надежда расправила робкие крылья, а губы сами собой начали расползаться в улыбке, особенно когда Хёнджин надел свои кольца. - Мы теперь прямо как парочка, - нервно хихикнул Феликс и тут же испуганно ойкнул, поняв, что ляпнул это вслух. - В каком смысле? – Шинигами слегка склонил голову набок, непонимающе глядя на него. Парень смутился и уставился на свой стакан, чувствуя, как начинают гореть уши. - Ну… обычно парочки покупают всякие одинаковые вещи, чтобы показать, что они вместе. Ну знаешь, парные брелки, футболки там, кольца, всякая такая херня… - Зачем? – На бледном лице проступило недоумение. - Наверное, чтобы показать, что между ними особая связь… - Как между нами? - Не совсем, но.., - от подобных вопросов жар перекинулся с ушей на щеки и ниже, на шею. - Блин, Хёнджин, ты как будто из леса только вышел! Ну это же каждый ребенок знает! Как такое можно не знать в свои… в свои.., - парень запнулся, вдруг поняв одну очевидную вещь. Ощущая себя гребанной Беллой Свон, он слегка понизил голос и заинтересованно спросил, - а сколько тебе вообще лет? - Примерно сто шесть. – Жнец озадаченно моргнул, явно не успевая за потоком сознания Феликса. А у того натурально упала челюсть. Он вытаращил глаза на сидящего напротив черноволосого красавца, которому ни один человек в здравом уме не дал бы больше двадцати пяти. - Мгм… Ну ты… хорошо сохранился, - в конце концов выдавил он. – На зоже, да? То есть Чанбин не пиздел, когда говорил, что он продлевает жизнь… - Феликс. – Хёнджин как-то обреченно вздохнул и устало потер лоб. – Я Жнец Смерти, а не человек. Мы не стареем и не меняемся. Парень помолчал, переваривая сказанное, и покусывал изнутри губу. Получается, Хёнджин родился еще во времена Чосона. Это объясняет его сдержанность и слегка старомодные манеры… Мозг начинал потихоньку вскипать, а чувство реальности трещать по швам от обилия такой непривычной информации. В голове роились десятки вопросов, но могучим усилием воли Феликс все-таки решил расставить приоритеты и в первую очередь выяснить все, что касалось его нового статуса. Докопаться до Жнеца по всему остальному он еще успеет – теперь же они связаны, хе-хе. - А видящие тоже долго живут и не стареют? - Нет. Они живут обычную человеческую жизнь, но… «Но никогда не доживают до старости», - проглотил Хёнджин готовое сорваться с губ. Умение видеть призраков – скорее проклятие, чем благословенный дар. Многие видящие сходили с ума, не выдерживая существования в пограничье между мирами живых и мертвых. Другие становились добычей квисинов, когда Жнецы не успевали защитить их. Было нечестно молчать об этом, но глядя на Феликса, который смотрел на него с надеждой этими своими огромными шоколадными глазищами, Хёнджин понимал, что именно сейчас не может сказать всей правды. Это все равно что пнуть котенка, который доверчиво ластится к руке. Подобная деликатность по отношению к чужим чувствам не свойственна для шинигами, но об этом можно будет подумать позже, наедине с собой. Кроме того, не зря он три дня корпел над этими кольцами. Он сможет защитить Феликса. Он должен. - Но...? – Пауза затянулась, и парень нетерпеливо заглянул в лицо напротив. - Но… зато после смерти они всегда уходят спокойно. – И это даже не ложь, ведь лгать он по-прежнему не умеет. Просто не вся правда. Феликс откинулся на спинку стула и слегка наморщил нос. - Такая себе плюшка, конечно. Но сойдет. Из кармана пальто шинигами внезапно раздалась оглушительная, раздражающая трель в стиле телефонных аппаратов прошлого века, заставившая вздрогнуть. Достав гаджет, он нажал кнопку сбоку, отключая звук уведомления, и несколько секунд глядел на экран. У Феликса не было привычки палить чужие переписки, но сейчас он не смог удержаться от того, чтобы не бросить любопытный взгляд на чужой экран. «Рю Мин Ён», дальше время и какой-то адрес. Видимо, именно так и приходят уведомления, о которых говорил Жнец. При мысли о том, что речь идет о пока еще живом человеке, который скоро покинет этот мир, стало очень неуютно. - Мне надо идти. - Хёнджин поднялся из-за стола. – Не снимай кольца. И меняй их местами сразу, как увидишь что-то страшное и непонятное. - Цены на мясо считаются? – поинтересовался парень, с шумом всасывая через трубочку остатки коктейля. – Или неловкая встреча с бывшими? Жнец слегка приподнял бровь, красноречиво говоря одним взглядом «не борзей». - Ладно, ладно, понял. В следующий раз все-таки надо будет научить тебя пользоваться какао… Немного помедлив, шинигами озадаченно спросил: - Так тоже делают парочки? Пишут сообщения в какао? От неожиданности шарик тапиоки угодил не в то горло, и парень чуть не умер, согнувшись пополам и пытаясь откашляться. - Иди уже, куда тебе там надо, а? – Прохрипел он, с трудом переводя дыхание. – Я тебе потом поясню про виды социального взаимодействия между нормальными людьми, чтоб больше не шутил такие шутки, блять.

* * *

- Феликс… Горячий низкий шепот растекался по коже, заставляя тело покрываться мурашками и судорожно сжимать в руках простыню. Чужое прерывистое дыхание обжигало чувствительную нежную шею, а когда по ней мазнули горячие полные губы, по всему телу пробежала огненная волна, от которой сам собой до хруста выгнулся позвоночник. Большие горячие ладони трогали, изучали его, гладили и ласкали, и каждое прикосновение отзывалось маленьким ядерным взрывом где-то в районе сердца, выжигающим все мысли и чувства, кроме накрывающего с головой желания. Тонкие чуткие пальцы скользнули вверх по плечам, коснулись шеи и слегка сжали горло, из-за чего перед закрытыми глазами вспыхнули фейерверки, с губ сам собой сорвался глухой низкий стон, а внизу живота скрутился тугой обжигающий узел. Чужие руки спустились ниже по груди, ласково пробежались по ребрам и сжали выступающие тазовые косточки. Он плавился и горел под этими руками и губами, которые, казалось, были везде и сразу, касались именно там, где нужно, чтобы заставлять его нетерпеливо извиваться и скулить, лишь бы эта сладкая пытка не прекращалась - Феликс… Он открыл глаза и задохнулся, сразу же утонув в бездонном черном взгляде. В чужих расширенных зрачках плескался бескрайний океан желания, страсти и такого отчаянного голода, что узел в животе стянулся еще туже. - Хёнджин… Стройное горячее тело опустилось сверху, вжимая его в постель своей восхитительной тяжестью. Феликс застонал в голос, когда почувствовал, как его возбуждение уперлось в гладкое сильное бедро. Он жадно водил руками по молочной коже, упиваясь ее запахом, текстурой и мягкостью, выгибался и льнул, чтобы быть еще ближе. Целовал, кусал, искал губами чужие сладкие губы и горячо выдыхал в них, теряя голову: - Пожалуйста… Хёнджин, пожалуйста… Тот спустился цепочкой влажных поцелуев по груди и животу, щекоча кожу шелковистыми черными волосами. Замер в районе паха, крепко обхватив парня за бедра, поднял голову, облизнул припухшие, раскрасневшиеся от поцелуев губы… и громко проговорил: - Феликс, блять, вставай уже, заебал тут стонать! Парень распахнул глаза и рывком сел на постели, вписавшись лбом аккурат в переносицу Джисона, который склонился над ним. От удара оба взвыли и рухнули – один обратно на кровать, другой куда-то на пол. Перед зажмуренными глазами замелькали звездочки. - Ты нормальный вообще?! Я тебя от кошмара спас, а ты меня чуть не убил! - Про… прости, Сони, - простонал Феликс, прижимая ладонь ко лбу. Тело еще чувствовало обжигающие прикосновения, воздуха не хватало, в голове был хаос, а в трусах каменный стояк. Заебись начинается утро. - Кажется, ты сломал мне нос, - прогнусавил Джисон. Взъерошенная каштановая макушка вынырнула сбоку над кроватью. Он с укоризной посмотрел на друга, прежде чем запрокинуть голову, сжав переносицу, подняться на ноги и выйти из комнаты, бросив напоследок. – Вставай уже, нам скоро на пары. - Блять, я же не специально! Прости! – крикнул ему вслед Феликс, окончательно приходя в себя. Приоткрыв один глаз, он сразу наткнулся на знакомую бледную физиономию, которая маячила напротив. - Мокрый сон? – ехидно поинтересовался Сынмин, удобно устроившись в компьютерном кресле Феликса. - Иди в жопу, - раздраженно бросил тот, соскребая себя с постели. Опустив ноги на пол, он сел на краю, сонно моргая и пытаясь собрать мысли в кучу. – Это был просто… дурацкий сон. - В дурацких снах обычно не стонут по полночи «Да, Хёнджин, возьми меня, Хёнджин…», - гаденько захихикал призрак. – И с них не бывает таких стояков. - Завидуй молча, блять, - огрызнулся парень, натягивая длинную футболку, чтобы прикрыть стоявшего колом Феликса-младшего. – Чего ты прицепился с самого утра? Иди вон за Джисоном пошпионь, чтобы не сожрал все яйца к завтраку в одну харю. Если перед учебой не поем, потом полдня мозги будут вставать на место. Сынмин помотал головой и неожиданно серьезно посмотрел на Феликса, который копошился, пытаясь натянуть домашние штаны. - Ты не идешь сегодня на пары. - Почему это? – язвительно поинтересовался тот, а потом вспомнил и замер, как олень в свете фар, вдев одну ногу в штанину. Сегодня Сынмин наконец поговорит со своим братом.