Ты только мой!

Бледные руки запутались в чёрные, кудрявые волосы, на краях окрашенные в синий, словно они вязали запутанный узел в этой мрачной обстановке. Сильное сжатие вызывало у Эррора не только фырканье от боли, но и реальное страдание. Он оставался в полу согнутом положении, заключенный в этот холодный, твердый стул, который казался ему как кованая железом, а помещение вокруг было наполнено мраком подвала. Руки были крепко связаны к стулу, словно сужая его свободу, и другая бледная рука нарушила его покой, легко скользя по его плечу. Но это было не ласковое прикосновение; оно приносило не только боль, но и мучительную неопределенность, будто пытаясь разорвать нить, связывающую его с этой атмосферой ужаса. — Ну так что, поигра-а-ем? — с улыбкой протянул веселый безумец. Тяжесть резко убралась с головы, и Эррор почувствовал, как внутри него появилось облегчение. Однако рука, которая все еще оставалась на его плече, продолжала напрягать его. Дрим по-прежнему испуганно переглядывался, то на Инка, то на Эррора. Эррор понимал, какое огромное беспокойство и страх сейчас переживает Дрим, ощущая тяжесть в руках и непрерывное напряжение в воздухе. Мечтатель сидел на холодном бетоне, прикованный к этому месту, а Эррор находился напротив Дрима. Инк стоял сзади разрушителя, что-то напевая себе под нос, испуская радостное настроение, которое было так несуразно в этой обстановке. — Эрри? — игриво произнес художник, приближаясь очень близко, практически прижимаясь к лицу Эрра. Он шептал на ушко, нежно целуя его щеку губами. Эррор немного покраснел и смутился, видно было, что на его лице выступили капельки пота от сильного волнения. Инк нежно погладил его по голове и отошел назад, оставив Эрра в состоянии слегка ошеломленного волнения. Взяв первый предмет, который подвернулся под руку, он подошел и присел на корточки между двумя пленниками. С удивлением глядя на них, он остановил свой взгляд на Дриме. — Кажется, в тебе слишком мало дырок, давай ка это исправим! — сказал он с улыбкой, но взгляд его был настороженным и даже зловещим. Дрим лишь впился в бетонную колонну и округлил глаза от испуга, из которых мгновенно потекли блестящие слезы. И Эррор, глядя на эту сцену, тоже испугался, задумываясь, что будет с ним. Неужели он тоже подвергнется такой же участи? Волнения и страх охватили его. В руках безумца был нож, кажущийся обычным, раскладным и не слишком острым. Сначала он медленно приблизился сзади к своему возлюбленному, наклонился над его ухом. Эррор испуганно пульсировал, боясь острых предметов. Теплое дыхание безумца ощущалось на его смуглой шее, а нож осторожно проскользнул между связанными руками, принося с собой холодный металл. — Не бойся, милый, — нежно успокоил своего любимого художник, и тихо раздался звук разрезания толстой веревки, которая упала вниз. Эррор почувствовал облегчение, когда его руки освободились, и он мог двигаться свободно. Он прижал к груди свои холодные обе руки, потеряя их в месте глубокой боли, и наблюдал с внимательным любопытством за Инком. Он медленно, словно во сне, подошёл и присел у ног Эррора, он протянул ему нож. Странный и неожиданный жест, подумал Эррор, его руки начали дрожать, будто они коснулись льда, когда Инк сказал: — давай, бери, ты будешь моим верным помощником. Слова, хоть и были нежно и мягко сказаны для Эррора, но он не доверял и с беспокойством побаивался этого харизматичного безумца. Ничего не оставалось, как взять терзающий его душу нож. Художник плавно повернулся к расстроенному Дриму и указал на него рукой, всё так же улыбаясь. И показывая Эрру этим то, что нужно сделать с Дримом... Эррор сглотнул. Его руки ужасно дрожали, как листва на ветру, он видел, он смотрел на него, на его полный ужаса испуганный взгляд. Дрим не хотел умирать, не хотел чувствовать эту мучительную боль. Но другого варианта не было. — давай, милый, давай Бледная рука обвилась на талии Эррора, от чего тот немного испуганно шуганулся, его тело и руки неудержимо тряслись. Но действия Инка немного успокаивали. Эрр благодаря Инку подходил всё ближе и ближе к мечтателю, держа у груди остриё ножа, направленного в сторону Дрима. Оба остановились. Пленник трясся, бормотал себе под нос "нет, нет, нет... не надо... не надо... я не хочу умирать, не хочу..." и пристально смотря на острый и пугающий предмет, его глаза были полны отчаяния. Слёзы не переставали течь, образуя солёные следы на его бледных щеках. Инк, чувствуя сильное напряжение в воздухе, медленно отпустил Эррора. Разрушитель не в коем случае не хотел вредить своему другу, своему соратнику. Он поглядывал испуганно на художника, его глаза выражали смешанные чувства — страх перед возможной угрозой и собственное беспокойство о Дриме. В этот момент в комнате царила нервозная напряженность и невероятное чувство неопределенности. Эррор, не веря своим собственным действиям, остриё ножа оказалось совсем близко к щеке Дрима. Но нет, так поступать нельзя! "Что ты делаешь, Эррор?" - шептал разрушитель себе внутри. Он медленно провел ножом по щеке, скуле, даже до самой шеи, иногда надавливая, и видел, как алая кровь стекала с длинного пореза. Она блестела на холодном металле и наполняла помещение тяжёлой атмосферой страха и напряжения. И внезапно, как волна, всё изменилось. Художник накрыл губы Эррора, и он ощутил сладкий вкус. Губы Инка нежно прижимались к губам Эрра, целуя их с невероятной нежностью. Нож выпал из его руки и упал на бетон с тяжёлым металлическим звуком. Эррор пытался взять контроль над собой, но внутренний бардак только усугублялся. Его дыхание стало нерегулярным, сердце бешено билось в груди. Взгляд, полный смешанных чувств, скользил между губами Инка и его собственной рукой, которая, казалось, взяла свою жизнь в руки и приняла решение прокатиться по шее художника. Словно внутри него развернулась битва между страхом перед своими действиями и желанием погрузиться в этот опасный, но такой завораживающий момент. Всё это было так непонятно, так смутно. Словно хаос внутри него обрел форму и стал физической силой, которая удерживала его и Инка в этом непостижимом обращении. Тем не менее, его решимость начала преодолевать страх, и он медленно приблизился к Инку, взяв его лицо в руки, нежно целуя его губы, словно пытаясь выразить всё, что он не мог выразить словами. Внезапное отталкивание и последующее потягивание Эррора к верху вызвали в нем мешок эмоций и смешанных ощущений. Он оказался на мягкой кровати, смотря на Инка, который навис над ним. Между ними был дистанс, физический и эмоциональный. С этой дистанцией появилась явная контрастность их характеров и ролей в этой странной сцене. Он по-прежнему чувствовал смешанные чувства - страх, влечение, нежность, но и осознание того, как необычно выглядела их связь. Эта ситуация казалась моментом их обоих, когда они выходили за пределы привычных ролей и позволяли себе быть ближе друг к другу, чем когда-либо. Сердце Эррора билось быстрее, но он не мог оторвать взгляд от Инка, словно он видел в нем всю ту загадочную магию, которая привлекала его к этому человеку с самого начала. Бледнокожий страстно срывал с Эррора чёрную футболку, его руки ласкали каждый изгиб тела, обнаруживая в нём искусство и совершенство. Он находил красоту в каждой черте, словно холсте для своих произведений. Не оставалось ни одного нюанса, который бы ускользнул от его внимания. Тем не менее, Эррор не собирался бесконечно поддаваться страсти, и он резко перевернул ситуацию, схватив художника и удерживая его сильной хваткой. Его пальцы сжимали белые пряди волос, и он услышал жалобный стон. Стащив с Инка верхнюю одежду, начал нежно целовать его, проводя языком по сладкой шее, проникая все глубже к его изысканной груди, где каждое прикосновение приносило невероятное удовольствие. Иногда руки ласкали все те уязвимые места, которые пробуждали в нем страсть и желание, словно создавая собственное искусство страстных прикосновений. Но, к несчастью, их страстное объятие было неожиданно и жестоко прервано звонком в дверь, оборвавшим мгновение наивысшей насладительной интимности. Прижав руки к груди, Инк оттолкнул своего возлюбленного и бегом выбежал из комнаты, оставив Эрра одного и смешанного чувствами. Стоя у входной двери, он внимательно прислушался и заглянул в глазок. Из-за двери раздался строгий голос. — Уважаемый гражданин, откройте, полиция. Инка охватила паника, его сердце остановилось на мгновение. С волнением он повернул ручку двери. Перед ним стоял важный представитель закона - мужчина в синей полицейской форме, поверх которой носил серое, хорошо сидящее пальто. Мускулистые руки держали сумку с документами, и его взгляд был строгим. — Извиняюсь, но ваш внешний вид... ладно, не важно, одолжите несколько минут. Может вы замечали или же видели какие-нибудь странные происшествия, людей в этом районе? Художник почувствовал, как его сердце начало биться быстрее, когда полицейский повторил свои слова. Он старался скрыть свое беспокойство, но его руки немного дрожали, когда он отвечал. — Нет, ничего такого я не видел. Я... я даже не был в городе в последние несколько недель. — Он попытался улыбнуться, но его улыбка выглядела искренней только наполовину. — Надеюсь, вы скоро найдете того парня, который пропал, и разгадаете это ужасное дело. Полицейский кивнул и поблагодарил художника за информацию. Затем он ушел, закрыв за собой дверь. Инк скатился вниз по железной двери. Это было опасно, чрезвычайно опасно. Этот полицейский мог в любую секунду войти или заглянуть в квартиру.