***
— Таким образом, 22 июля 1720 года на вершине двуликой горы и был заключен мирный договор между магами и великанами, который в свою очередь… — мистер Бинс, монотонно бубня, вёл свой урок, пока весь восьмой курс и семикурсники пуффендуйцы, с которыми у них по расписанию совпадала История Магии, дружно зевая, лениво скрипели перьями. Однако усыпляющий бубнеж преподавателя действовал на всех, кроме Блейза, он наоборот был похож на сплошной комок нервов, поскольку Уизли умудрялся виртуозно его избегать вот уже третьи сутки. Тогда в душе Блейз, наскоро натянув одежду на влажное тело, отправился в гостиную восьмого курса, надеясь застать Рона там, чтобы поговорить, но в гостиной его не оказалось. Заглянув в спальню к грифам, Блейз узнал от Финнигана, что Рон ушел прогуляться. «Ладно… Ему нужно время, чтобы остыть и принять произошедшее», — подумал Блейз. Сейчас у него было просто отличное настроение, получить оргазм от руки Солнышка, а затем сделать ему минет, слушать сладкие стоны, видеть, как Рон дрожит всем телом, вцепившись в его плечи, как трепещут его длинные ресницы и как взгляд синих глаз становится совсем шальным от похоти и страсти. Знать, что Блейз первый, кто делает ему минет, первый, кому Рон это позволил, первый, кого он настолько близко подпустил, вот, что по настоящему сносило крышу. И не спрашивайте, почему Блейз так уверен, что до него никто не пробовал Рона на вкус, просто вспомните его громкие стоны и шокированное лицо, когда Блейз вобрал в рот головку его члена и всё сразу станет понятно. Чувствовать на себе цепкие пальцы Солнышка, его страстные поцелуи, укусы и грубоватую ласку – это было настоящим блаженством. Блейз не был девственником, даже правильнее было бы сказать, что в свои восемнадцать он уже успел попробовать многое, но ни один полноценный секс даже близко не стоял с тем, что он испытал от петтинга с Роном. Сейчас хотелось просто пищать от счастья, ведь их недоотношения перешли на новый уровень! Салазар, да еще месяц назад Блейз и мечтать о таком не мог. И уж он точно никогда не забудет их первый с Солнышком петтинг и минет. Наоборот, сольет в омут памяти и будет пересматривать раз за разом, утопая в счастье, даже когда им будет по восемьдесят и дом будет кишеть их с Роном внуками, Блейзу всё равно не надоест вспоминать их первую близость снова и снова. В общем, всё было бы просто прекрасно, если бы Рон не сбежал в конце. «Поговорю с ним за ужином», — решил Блейз, напомнив себе, что с Роном нужно действовать мягко, и излишний напор может его спугнуть. А затем, счастливо улыбаясь, направился в свою спальню. Однако во время ужина счастье Блейза начало потихоньку спадать, поскольку Рон так и не появился. Друзья вокруг весело болтали, поедая ужин, а Блейз мрачнел на глазах. — Блейз, — позвал его Гарри, слегка склоняясь через стол. Ковыряющий мясной рулет Блейз поднял на него взгляд. — У вас с Роном всё хорошо? — Вроде да, — невозмутимо ответил Блейз. Он пообещал Солнышку, что их совместные банные процедуры остануться только между ними, и он не собирался нарушать данное Рону слово. В конце концов, личное не должно быть публичным. — А почему ты спрашиваешь? — Просто Симус сказал, что Рон ушел прогуляться, — ответил Гарри, — а он обычно так делает только когда загоняется по какому-нибудь поводу. — Может он расстроен вашим проигрышем? — предположил Блейз, для вида кладя кусочек рулета в рот. — Возможно, — согласился Гарри. — Уж сильнее того, как сегодня расстроился Поттер, по-моему, нельзя быть расстроенным, — произнес Драко, накладывая себе салат. Гарри перевел на него взгляд. — Ну я же уже извинился. — Да. Я помню, — растянул губы в самодовольной ухмылке Драко и поиграл бровями, на что Гарри цокнул языком и показательно закатил глаза, хотя было видно, что он сам с трудом сдерживает улыбку. — А долго это обычно длится? — как бы между прочим уточнил Блейз. — Что “это”? — в один голос спросили Драко и Гарри. — Ну, долго Рон обычно отходит, когда расстроен или, например, растерян? — Нет, он впечатлительный и вспыльчивый, но отходчивый, — махнул рукой Гарри. — Думаю, после ужина объявится. Но, похоже, Рон оказался не таким уж отходчивым, как уверял Гарри, поскольку Блейз проторчал весь вечер в общей гостиной, ожидая возвращения Рона, даже уснул в кресле, но тот так и не появился. Блейз столкнулся с ним только на следующий день, когда хмурый и невыспавшийся брел на завтрак. Рон же, наоборот, свежий и бодрый выходил из Большого Зала в компании Томаса и Лонгботтома. Он, жестикулируя о чем-то, с ними болтал, закинув школьную сумку на плечо, но стоило ему заметить Блейза, как краска тут же прилила к его лицу, и Рон умолк на полуслове. — Привет, — поздоровался Блейз, преграждая Рону путь и чувствуя, что слегка нервничает. — Привет, — ответил Рон, краснея ещё сильнее. — Догонишь, Рон. — произнес Дин, и они с Невиллом, продолжая болтать, направились дальше через холл. — Где ты вчера был? — Дома. — Рональд переминался с ноги на ногу, тоже явно нервничая. — Хотел проведать родителей. — Так ты ночевал дома? — этот вопрос слетел с губ Блейза быстрее, чем он успел себя одернуть. Только задав его, Блейз вдруг понял, что нервозность, которую он испытывал всё утро, на самом деле была волнением за Рона. — Да, дома, — смотря куда угодно, но только не на Блейза, ответил Рон. — У тебя будет минутка? Я думаю, нам нужно об… — Давай позже, ладно? — перебил Рональд, пытаясь обойти Блейза. — Я сейчас на Чары опаздываю. — Урок начнется через сорок минут, — напомнил Блейз. — Да… Но… Мне там, в общем… Еще кое-что повторить надо… Увидимся позже… — И Рон почти бегом отправился догонять Томаса и Лонгботтома. А Блейз лишь тяжело вздохнул, смотря ему вслед. Но запланированного разговора так и не состоялось ни позже, ни даже на следующий день. И как бы Блейз не старался, Рон или исчезал из комнаты, как только Блейз в ней появлялся, или сбегал еще до его прихода, а в те случаи, когда не было возможности сбежать, как, например, на уроках, Рон просто старался делать вид, что не замечает на себе взгляда Блейза, и если уж совсем некуда было деваться, как в тот раз, когда Блейз, отправив восвояси Финнигана, бесцеремонно занял его место, усевшись с Роном на рунах, Уизли краснел до кончиков ушей, бубнил что-то вроде “Я не собираюсь обсуждать посреди урока то, что произошло” и тут же начинал притворятся, что очень усердно слушает преподавателя, и как только звенел звонок первым выбегал из класса. В итоге, с момента их совместного оргазма в душе, после которого Уизли сбежал так, что аж пятки сверкали, прошло целых три дня и за всё это время Блейзу в лучшем случае удалось перекинуться с Роном парой тройкой слов. Сказать, что это выводило из себя, это ничего не сказать. Блейз с трудом удерживался от того, чтобы просто бросить Уизли оглушающее в спину, затем закинуть его к себе на плечо, унести куда-нибудь и держать там, пока они не поговорят. Поэтому сейчас вместо того, чтобы записывать конспект на тему соглашения между магами и великанами, Блейз, крутя в руках перо, сверлил спину сидящего на первой парте Рона хмурым взглядом. Рон, будто чувствуя на себе этот взгляд, слегка поерзал на стуле, а затем обернулся. Взгляд синих глаз встретился с карими, Уизли тут же покраснел, затем побледнел и не успел Блейз и моргнуть, как Рон быстро отвернулся. Блейз тихонько выругался себе под нос. Этот повторяющийся раз за разом сценарий пора было прекращать. — Что между вами стряслось? — послышался негромкий вопрос сидящей на соседнем стуле Паркинсон. Блейз бросил на подругу косой взгляд, она с невозмутимым видом писала свой конспект, смотря в тетрадь, но Блейз прекрасно знал, что Панси Паркинсон обладала превосходным периферическим зрением и был абсолютно уверен, что она следила за ним всё это время. — Ты о чём? — попытался увильнуть Блейз. — Не строй из себя недоумка, дорогуша, — фыркнула Панси, макая перо в чернильницу. — Эти твои увиливания могут прокатить только с Поттером и Грейнджер, хотя и на них они уже не действуют. — Панси отложила перо и наконец перевела на Блейза проницательный взгляд. — Все в курсе, что вы поссорились, и нам всем интересно почему. Поттер с Грейнджер пытались поговорить с Уизли, но он отнекивается. Поэтому мы все решили узнать причину у тебя. Я сказала, что поговорю с тобой первой, но имей в виду, Драко с Тео тоже на очереди. Поэтому лучше говори сразу всё как есть, — она выжидательно приподняла тонкую бровь. — Сэкономишь нам всем время. Ты же знаешь, мы не отстанем. — У вас что там, коллективное собрание по этому поводу было? — пафосно фыркнул Блейз, тихонько постукивая костяшками пальцев по парте. — И мы с Роном не ссорились. — Ага, не ссорились вы, как же, — закатила глаза Паркинсон, всем своим видом показывая, как её утомляют эти абсолютно не работающие отговорки. — На прошлой неделе вы с Уизли были как два сиамских близнеца, мы вас вообще не видели по отдельности, а теперь ты ходишь мрачным, а Уизли каким-то нервным и перепуганным, и вы явно избегаете друг друга… — Вообще-то это, он меня избегает, — раздраженно внес поправку Блейз, сдаваясь. — Я его уже третий день выловить не могу. — Ясно, — кивнула Панси, наматывая на палец темный локон. — И что ты сделал? — Я? Ничего, — Блейз старался говорить как можно более безразлично, но сознание тут же услужливо напомнило, что именно они с Роном делали в гриффиндорской душевой несколько дней назад и, кажется, Блейз не смог удержать на лице привычную маску отстраненности, которую исправно носил при друзьях в последние дни. К щекам прилил румянец и он слегка закусил нижнюю губу, с трудом сдерживая счастливую улыбку. Глаза заметившей это Панси прищурились, а затем расширились так сильно, что она стала походить на домового эльфа. — Вы трахнулись?! — склонившись к Блейзу максимально близко, полушепотом воскликнула она, и тон её был скорее утвердительным, нежели вопросительным. — Салазар, вы трахнулись! — так и не дождавшись ответа Блейза, почти пропищала Панси, тихонько хлопая в ладоши, в миг утрачивая своё привычное высокомерное амплуа. — Вот это да! Поверить не могу. А Уизли не такой уж и святоша, каким хочет казаться, — усмехнулась она. Блейз заозирался по сторонам, как никогда радуясь, что они сегодня заняли последнюю парту. — Что ты несешь, Панс? — шикнул он, в очередной раз пытаясь отвертеться. — Мы с ним не спали. — Ну да, заливай, — насмешливо фыркнула Панси. — Я уже всё поняла по твоей счастливой физиономии, дорогуша. — Панси придвинулась еще ближе, теперь практически дыша Блейзу в ухо. — Ну и как? Уизли хорош в постели? Потому что его сестра, скажу я тебе, вытворяет со мной просто невообразимые вещи, например вчера… — Салазар, Панс, я не хочу этого знать! — прошипел Блейз, демонстративно зажимая уши руками. Панси негромко засмеялась, а Блейз бросил на парящего у доски мистера Бинса опасливый взгляд, но, слава Мерлину, тот ничего не замечал, впрочем, как и всегда. Макушка огненных волос снова привлекла к себе внимание, и Блейз опять взглянул на сидящего спереди Рона, тут же мрачнея на глазах. Салазар свидетель, за эти три дня он чертовски сильно по нему соскучился. Так сильно, что выть хотелось. — Панс, я серьёзно. Мы с Роном не спали, — произнес он, снова переводя взгляд на подругу. — А что тогда? Петтинг, римминг, минет? — уточнила Панси таким тоном, будто они обсуждали погоду. — Между вами точно было что-то вроде этого и даже не смей снова начинать мне свои сказки, что ты понятия не имеешь, о чем я. — Не важно, что между нами было, Панс, — тяжело вздохнул Блейз. — Важно, что теперь Рон меня избегает, и я уже начинаю сходить с ума из-за этого. — Да, я вижу, — кивнула Панси. — Ты вообще в курсе, что у тебя на рубашке пуговицы неправильно застегнуты? Блейз смешно округлил глаза и быстро посмотрел вниз, а затем негромко выругался: — Вот дерьмо, и никто не мог мне сказать об этом? Я же так полдня хожу! — Ну, может быть, если бы ты от нас не бегал, то мы бы успели тебе сказать. — Панси взяла с парты свою волшебную палочку и легким взмахом привела внешний вид Блейза в порядок. — Я не от вас бегаю, я пытаюсь выловить Уизли, — раздраженно объяснил Блейз, бросив на подругу благодарный взгляд. — Нам нужно поговорить. — Блейз слегка прищурил глаза, соображая, а затем его взгляд вдруг стал очень решительным. — И знаешь что? — Что? — с опаской поинтересовалась Панси, заметив лихорадочный блеск в карих глазах друга. — Ты мне в этом поможешь. — Блейз качнулся к ней на встречу и зашептал. — Значит, слушай, что от тебя требуется…***
Рон, скрипя пером, лениво выводил на листе бумаги какие-то символы, всеми силами стараясь не уснуть, хотя это было ой как не просто. Голос профессора Бинса, казалось, был создан для того, чтобы петь колыбельные. Сидящие сзади Гарри и Малфой, опершись на локти, посапывали, впрочем, как и сидящий рядом Невилл. То же пытался делать и сидящий за соседней партой Нотт, но усердно слушающая лекцию Гермиона то и дело пихала своего парня локтем, чтобы тот не спал. Урок, казалось, длился целую вечность, и Рон то и дело тяжело вздыхал. К тому же сегодня он пропустил завтрак, чтобы не столкнуться с Блейзом, так как у них было свободное от занятий утро и, следовательно, Рону некуда было бы сбежать, если бы Блейз опять решил обсудить то, о чем Рон всеми силами старался не думать последние три дня. Хотя ведь можно было бы сказать, что Хагрид попросил какой-нибудь помощи. Рон почти стукнул себя по лбу. Точно! И почему он эту отговорку утром не придумал… Рон взглянул на лист бумаги и вздрогнул. Вся страница была исписана именем “Блейз”. Витая в своих мыслях, он даже не замечал, что раз за разом на автомате выводит это имя. Рональд гулко сглотнул, быстро вырвал страницу из тетради, а затем, сложив лист в несколько раз, сунул его между страницами книги. Как же он устал. Устал от того, что за последние три дня образ Блейза, его красивого тела, умелого языка и сильных пальцев не покидал сознание ни на минуту. Казалось, чем сильнее Рон сопротивлялся этим мыслям, тем навязчивее, непристойнее и эротичнее становились его фантазии. Забини был просто везде, преследовал Рона как наяву, так и во снах. И сны эти были такими горячими, что Рон теперь спал только с закрытым балдахином и заглушающими чарами, поскольку он по нескольку раз за ночь просыпался с каменным стояком топорщащем одеяло и единственным способом угомонить фантазию и бушующие гормоны было хорошенько подрочить на маячащий в сознании образ Блейза. И да, за последние три дня Рон мастурбировал на образ Забини столько раз, что, наверное, даже не сосчитать. Было ли ему за это стыдно? Ни капельки, ведь это всего лишь фантазии, пусть и очень, очень, очень непристойные. Мерлин, ну вот опять, стоило лишь на секунду перестать контролировать свои мысли и… Рон задержал дыхание, бросил быстрый взгляд на всё также спящего Невилла, с уголка рта которого на конспект капала слюна, и поерзал на стуле, закидывая ногу на ногу, чтобы скрыть растущую эрекцию. До чего он докатился: возбуждается под рассказ мистера Бинса о великанах! Это же ненормально, это уже какая-то патология! Вот что Забини делает с ним! Рон, не выдержав, обернулся, тут же натыкаясь на взгляд красивых карих глаз, смотрящий прямо на него. На мгновение его сковал стыд, но затем Рон понял, что Забини никак не мог видеть, что он возбужден, и знать, из-за кого он возбудился. Забини знать не мог, но самому Рону это было прекрасно известно. Краска смущения и стыда тут же ударила в лицо, и он быстро отвернулся. В последние три дня Рон чувствовал на себе взгляд Блейза постоянно: во время еды, на уроках и в библиотеке, и каждый раз Рон спешил сбежать, не в силах подавить стыдливый румянец. Просто потому что слишком многое и слишком личное видели и помнили эти карие глаза. Он подпустил Блейза слишком близко, позволил себе с ним то, о чем когда-то зарекся даже думать, и теперь вдобавок ко всему не мог выбросить это из головы и перестать фантазировать, например, о том, как выглядел бы Блейз, кончая ему в рот, какой он на вкус и каково это – стоять перед обнаженным Забини на коленях и брать в… Мерлин, стоп! Рон слегка тряхнул головой, снова стремительно краснея. Прозвенел звонок, мистер Бинс продиктовал домашнее задание и вышел из класса прямо через стену. Сонный Невилл, потирая глаза, стал закрывать свою чернильницу, а Рон неожиданно для себя понял, что просто не может подняться из-за парты и не опозориться, поскольку вся кровь, имеющаяся в его организме, сейчас ударила в пах и лицо. Он, мысленно чертыхаясь, посильнее сжал ноги. Годрик, ну почему он сегодня не надел школьную мантию, так хотя бы прикрыться бы можно было. — Зачетная была лекция, — послышался сзади голос зевающего Драко. — Я шикарно выспался. — И не говори, — с усмешкой произнёс Гарри, закидывая свой учебник в школьную сумку. — Я на вас посмотрю в конце года, когда нужно будет сдавать ЖАБА, — важно произнесла Гермиона. Гарри ради приличия состроил виноватую мордашку, а Драко фыркнул. — Рон, ты на обед идешь? — обратилась к нему Гермиона, заметив, что он ещё не собрал свои принадлежности. — Я… Эм, да… Вот только… Мне тут нужно… — Рональд стал усердно рыться в школьной сумке, делая вид, что что-то ищет и просто мечтая провалиться под землю, стоящие возле его парты друзья переглянулись. — Вы идите, я вас догоню… — Точно догонишь? — уточнил Гарри. — Или как вчера на ужине, скажешь, что сейчас придешь, а потом побежишь на кухню за бутербродами? — напомнил Драко. — Я же сказал, что просто увлекся чтением, — раздраженно ответил Рон, — а когда опомнился, на ужин идти уже не было смысла. — Уизли, ты хоть в следующий раз отговорку получше придумывай, а то ты и чтение звучит совсем неубедительно, — произнес Тео, закидывая школьную сумку Гермионы себе на плечо. Рон в ответ состроил ехидную гримасу. — Рон, ты себя хорошо чувствуешь? — обеспокоенно спросил Невилл. — Да, ты такой красный, будто у тебя температура, — произнесла Гермиона, всматриваясь в его лицо. — Я в порядке, — слегка раздраженно ответил Рональд, стараясь не покраснеть ещё сильнее. — Просто тут жарко. — Что тут за столпотворение? — послышался голос подходящей к ним Паркинсон. — Уизли, кажется, у тебя на что-то аллергия, — бросив на Рона беглый взгляд, произнесла она. — Ты весь в красных пятнах. — Со мной всё нормально! — не выдержав, гаркнул Рон. У его злости был один единственный плюс: чертова эрекция наконец начала спадать. — Незачем так орать, — фыркнула Панси. — Тут глухих нет. — Она перевела взгляд на Драко и Тео и, растянув губы в лукавой полуулыбке, спросила: — Вы на обед идёте? Драко с Тео переглянулись, они прекрасно знали, что значит эта улыбка. Панси Паркинсон раздобыла ценную информацию и собиралась ей поделиться. — Идём, — в один голос ответили они. Панси, важно вздернув подбородок, виляя бедрами, направилась к двери. Драко и Теодор тут же последовали за ней, потянув за собой свои вторые половинки. А Рон, смотря на это, почти застонал от облегчения. — Подожди, — попытался упереться Гарри, обращаясь к Драко, а затем, обернувшись, на ходу крикнул: — Рон, ты идешь? — Вы идите, я вас догоню, Гарри. — А где Блейз? — послышался вопрос Гермионы. — Он уже пошел на обед, — ответила Панси, а затем остановилась в дверях и бросила взгляд через плечо. — Кстати, Уизли, — Рон вперил в неё вопросительный взгляд. — Чуть не забыла, Джинни просила передать, чтобы ты перед обедом заглянул в бывший класс рунологии, она хотела у тебя уточнить что-то по поводу ваших родителей. Рон нахмурился, раздумывая, не решила ли Джинни рассказать родителям о своей ориентации. А Панси вместе с остальными друзьями вышла за дверь. — Тебя подождать? — спросил всё ещё стоящий у парты Невилл. — Нет, ты иди, мне тут еще кое-что доделать нужно, — ответил Рон, снова демонстративно роясь в своей школьной сумке. — Ладно, — пожал плечами Невилл и тоже отправился на обед. Рон дождался, пока класс полностью опустеет и только после этого поднялся из-за парты. Слава Мерлину, возбуждение почти спало. Но он всё равно очень на себя злился за то, что умудрился влипнуть в такую передрягу. — Больше не буду думать о нём! — буркнул Рональд, закидывая школьные принадлежности в сумку, и тяжело вздохнул. Если бы всё было так просто. Ведь помимо постоянного сексуального влечения, Рон ещё тосковал по их с Блейзом дружбе, хотя и с трудом мог признаться в этом даже себе. Но эти три дня ему ужасно не хватало шуток Блейза, его улыбок и постоянной поддержки во всём, их шахматных поединков и совместных полетов на метле, а еще Рон ужасно скучал по их долгим беседам вечерами. Бредя по коридору в бывший класс рунологии, Рон неожиданно для себя осознал, что именно с Блейзом он мог разговаривать на любые темы, даже на тему гомофобии, которой старательно избегал, общаясь с Гарри. Ему вдруг вспомнился пятничный вечер, когда они с Блейзом засиделись допоздна у камина, поедая фрукты, принесенные с кухни, и просто болтая. Общая гостиная восьмого курса давно опустела, и только Рон и Блейз никак не могли наговориться, чтобы наконец пойти спать. — Гомофобов гораздо больше, чем ты думаешь, — произнёс Рон, закидывая в рот виноградину. — Многие люди просто делают вид, что принимают сексуальные меньшинства. Эти показательные фразы типа “Я очень толерантен, мне всё равно, кто там с кем спит”, — изобразив другую интонацию, произнёс Рон. — Но стоит такого человека спросить: “какой была бы ваша реакция, если бы вы узнали, что ваш сын гей?” и ты тут же услышишь ответ: “мой сын никогда не будет геем, он нормальный!”. — Сидящий напротив Блейз насмешливо фыркнул. — Или, например: “геи тоже люди, они имеют право любить, как и все остальные”, — продолжил Рон, снова кривляясь, — и тут же идёт “главное, чтобы они не пропагандировали свой образ жизни, и вообще таких людей, конечно, можно только пожалеть, иметь такое заболевание, такой дефект природы – это ужасно!”. Блейз негромко засмеялся и бросил Рону мандарин. — Согласен, люди двуличны, — произнес он. — Все пытаются угодить всем, потому что нужна большая смелость, чтобы жить так, как тебе хочется и свободно выражать свое мнение. Рональд тяжело вздохнул, входя в старый класс. Черт возьми, он действительно ужасно соскучился по их с Блейзом общению… Как только Рон переступил порог, дверь за ним сама собой захлопнулась. — Акцио волшебная палочка Рона, — послышался голос откуда-то слева и Рон одновременно с тем, как его палочка выскользнула из кармана брюк, резко повернул голову и встретился взглядом с расслабленно припавшим к стене Блейзом. — Какого черта ты вытворяешь, Забини? — нахмурился Рон, смотря на то, как Блейз поймал его волшебную палочку. Он завертел головой, рассчитывая увидеть сестру, но кроме Блейза в аудитории никого не было. — Где Джинни? — Понятия не имею, — лениво пожал плечами Блейз, хотя на самом деле он был весь как на иголках. — Наверное, обедает вместе с остальными. — Что за идиотские шутки? — требовательно спросил Рон, двинувшись в сторону Блейза. — Зачем ты забрал мою палочку? — Чтобы ты в очередной раз от меня не сбежал, и мы смогли наконец обсудить произошедшую между нами близость, — ответил Блейз, складывая руки на груди. Рон тут же замер и снова начал стремительно краснеть, однако, будто защищаясь, нахмурился еще сильнее. — Я ни от кого не сбегал, — резко ответил он. — И, по-моему, я уже дал понять, что там нечего обсуждать. — Если там нечего обсуждать, то почему ты третий день шарахаешься от меня как вампир от солнечного света? — Я не шарахаюсь! — Ну да, и именно потому что ты не шарахаешься, ты выбегаешь из комнаты под любым предлогом, стоит мне в неё войти, пропускаешь завтраки, обеды и ужины, и почти не смотришь мне в глаза, — подметил Блейз. — У меня было много дел, — буркнул Рон, к его щекам снова прилил румянец, но впервые за три дня он был вызван ни пошлыми воспоминаниями или эротическими фантазиями, а чувством вины за то, что избегал Блейза. — Ясно, — тяжело вздохнул Блейз, затем грациозно оттолкнулся от стены и двинулся навстречу Рону, от чего Уизли тут же напрягся как пружина, хотя, если честно, Блейз, несмотря на напускную расслабленность, был напряжен не меньше. — Я просто хотел сказать, что ничего страшного не произошло, — продолжил говорить он, Рон в ответ лишь как-то удрученно усмехнулся, потупив взгляд. — Тебе было хорошо, мне тоже, мы не сделали ничего плохого. Просто доставили друг другу удовольствие. — Блейз остановился от Рона на расстоянии вытянутой руки, словно опытный укротитель, давая понять загнанному в угол хищнику, что не собирается нарушать его границы. — Моё отношение к тебе от этого никак не изменилось, и я, само собой, как и обещал, не собираюсь никому рассказывать об этом. — Я не гей! — непонятно к чему выпалил Рон, хмуря брови, он говорил это, смотря Блейзу в глаза, но складывалось такое впечатление, что он пытался убедить в этом в первую очередь себя, чем кого-то. — Ты не гей, — согласно кивнув, монотонно повторил Блейз. — Если хочешь, считай это минутным помутнением рассудка, окей? — как можно более равнодушно произнес он, хотя на самом деле его разрывало от урагана бушующих внутри эмоций. Хотелось встряхнуть Уизли хорошенько, накричать на него, схватить в охапку и поцеловать, грубо властно, искусать его пухлые губы до крови, показывая всю свою злость и раздражение бушующие внутри. Но Блейз абсолютно точно был не готов потерять то, что уже было между ним и Роном, поэтому, идя сюда, он четко для себя решил, что сделает всё, чтобы хотя бы сохранить их дружбу, ведь эти три дня стали настоящей мукой без общения с Роном. Блейз буквально заряжался от него энергией как цветок от солнца, и если сейчас Рон может дать ему лишь дружбу, Блейз согласен и на это, лишь бы тот не исчез полностью. Поэтому стоя напротив желанного до дрожи, хлопающего своими ярко-синими омутами Уизли, Блейз пожал плечами и слегка улыбнулся, очень надеясь, что его улыбка не выглядит фальшивой. — Было и было. Не парься так по этому поводу, подумаешь, кайфанули разок, секс по дружбе, простая разрядка без каких-либо обязательств, слышал о таком, Уизли? — насмешливо приподнял бровь Блейз. — Именно это с нами и произошло. Хотя у нас даже полноценного секса не было, так, побаловались немного. Стоит ли бегать от меня из-за одного совместного оргазма? — махнул рукой Блейз, Рон вдруг стал чернее тучи, и Блейз, боясь, что ляпнул что-то не то, попытался оправдаться. — Но лично мне всё понравилось, всё было супер. Поэтому загоняться по этому поводу я вообще не вижу смысла. — Я не загоняюсь, — сквозь зубы ответил Рон, всё ещё хмурясь, он запустил пятерню в свои огненно-рыжие волосы и закусил нижнюю губу. — Вот и отлично, — еще ярче улыбнулся Блейз, хотя сейчас хотелось просто пойти и побиться головой о стену, или лучше схватить Уизли и впиться в губы поцелуем. В эту секунду Блейз действительно искренне гордился своей выдержкой, поскольку вот так закусывающий губу Уизли действовал на него не хуже афродизиака. Блейз сделал шаг вперед и протянул Рону его волшебную палочку. — Я рад, что мы все прояснили и тебе больше не нужно меня избегать. Рон, стоя напротив, просто молчал. — Пойдем обедать? — спросил Блейз, взмахом палочки отпирая дверь. — Ага… — ответил Рон, Блейз почувствовал, как из его рук резко выдернули волшебную палочку. Рон был зол, и это было заметно невооруженным взглядом. «Да в чём опять дело, Уизли?!» — хотелось закричать Блейзу, но вместо этого он ленивой походкой направился к двери и, открыв её, галантно пропустил Рона вперед. — Я не хочу обедать! — вдруг раздраженно произнёс Рон, бросив на него яростный взгляд, а затем почти бегом понесся по коридору в противоположную от Большого зала сторону, пока ошарашенный Блейз с щемящим в груди сердцем смотрел ему вслед. Честное слово, с этим Уизли головой тронуться можно!***
Блейз вошел в небольшую ванную комнатку, прилегающую к их спальне, и захлопнул за собой дверь так, что с потолка посыпалась старая штукатурка. Подойдя к раковине, он резко дернул кран, будто это он был виноват в том, что Уизли абсолютно несносный придурок, страдающий биполярным расстройством. Блейз несколько раз умылся и, оперевшись руками о раковину, взглянул на своё отражение в небольшое, видавшее лучшие дни, зеркало. Его попытка наладить с Уизли общение с треском провалилась… И Блейз готов был это признать. Хотя сколько бы он не прокручивал их последний разговор в голове, никак не мог понять, почему Рон так отреагировал. Он ведь попытался максимально дать понять, что не собирается от Рона ничего требовать и кому-либо рассказывать о их близости, попытался донести, что переживать из-за происшедшего не стоит. Но результат, так сказать, на лицо – Уизли опять сбежал! Рон так и не пришел на обед, впрочем, как и на ужин. И вот на часах одиннадцать вечера, а Уизли опять неизвестно где и с кем шароёбится. Потому что в замке его нет. Блейз был в этом точно уверен. Он расспросил Поттера и Грейнджер, но те в один голос сказали, что не знают, где Уизли. После этого Блейз обошел весь замок три раза! И последний раз, кстати, был полчаса назад. Блейз заглянул практически в каждый уголок, включая Выручай-комнату, он даже ходил к Хагриду и в совятню, но Уизли ни там, ни там не оказалось, из чего следует вывод, что он опять не в школе. И куда только Макгонагалл смотрит? Или что, Золотому Трио как всегда закон не писан? Жутко злой и замерзший Блейз, стуча зубами, вернулся в замок. Переодевшись в футболку и пижамные штаны, он словно дикий зверь в клетке метался взад вперед по комнате, пока делающие вид, что играют во взрывающиеся карты, друзья наблюдали за ним со стороны. Блейз мог дать руку на отсечение, что Панси поделилась с ними своими догадками, но, слава Салазару, Драко и Тео, видя в каком настроении друг, не стали ничего спрашивать, иначе Блейз бы сейчас точно им нагрубил. В голову лезли всякие идиотские мысли, одна хуже другой, начиная с того, что Рон поперся на свидание с этой дурой когтевранкой Селин, потому что её тоже не было на ужине, и заканчивая тем, что Уизли не смог пережить того, что подрочил другому мужчине и просто наложил на себя руки, и теперь болтается где-нибудь себе в запретном лесу на суку. Блейз, выругавшись себе под нос, раздраженно потер лицо руками, боковым зрением замечая что Тео и Драко снова на него пялятся. «Нужно принять душ», — решил он, направляясь в смежную с гриффиндорской спальней ванную комнатку. — «Хоть согреюсь после мороза и успокоюсь. Наверное». И вот он злой и расстроенный смотрит на своё отражение в зеркале. В дверь, ведущую в гриффиндорскую спальню, постучали. — Вы что, слепые? — раздраженно крикнул Блейз. — Занято! В каждой из спален над дверью была зачарованная лампа, которая светилась красным светом, если ванная комната уже была занята. И только придурки вроде Финнигана и Лонгботтома, абсолютно игнорируя лампу, продолжали ломиться в душевую, даже если в ней уже кто-то был. — Что за идиоты? Как можно не увидеть светящуюся красным лампу? — зло буркнул Блейз, а затем хлопнул по крану, выключая воду. — Если Уизли не явится в гостинную до полуночи, пойду на правах старосты к Макгонагалл, — сказал он своему хмурому отражению. — Нехрен шароёбится неизвестно где. Блейз развернулся и подошел к ванной, после чего открыл уже другой кран. Он как раз стащил с себя футболку, когда дверь в небольшую ванную со стороны гриффиндорской спальни со скрипом открылась. — Какого хера?! — Блейз резко обернулся, уже готовый вмазать придурку, посмевшему вломиться к нему в ванную, и резко замер, поскольку на пороге стоял Рон, босой, в черной футболке и пижамных штанах в шотландскую клетку, сверля Блейза каким-то странным взглядом. Быстро прикрыв за собой дверь, он бросил на неё запирающее, Блейз, заметив это, вопросительно вскинул бровь. — Привет, — буркнул Рональд, хмуря брови. — Привет? — скривившись, переспросил Блейз, полагая, что ему послышалось. Уизли это серьёзно? Избегал его несколько дней, днем опять сбежал, непонятно где шлялся всё это время, пока Блейз тут места себе не находил, а теперь вломился к нему в ванную, чтобы поздороваться? — В смысле “привет”? Где ты был всё это время, Уизли?! — почти прорычал Блейз, прожигая стоящего у двери Рона гневным взглядом, он не собирался этого спрашивать, но на эмоциях не сдержался. — В Выручай-комнате, — слегка растерявшись, ответил Рон, явно не ожидая такого вопроса. — А что? — Не было тебя там, — едко произнёс Блейз, складывая руки на груди. — Я заходил в Выручай-комнату несколько раз. — В этом и вся прелесть этой комнаты, Забини, — состроив такую физиономию, будто делился с Блейзом самым большим секретом, пояснил Рон. — Что если ты не хочешь чтобы тебя кто-то беспокоил или нашел, то комната сделает так, что тебя не найдут. Блейз нахмурился, стараясь понять, это он просчитался или Рон всё же врёт. Ведь он пытаясь отыскать Рона, загадывал комнате различные варианты: “место, где можно спрятаться”, “комната, где меня никто не найдёт” и ещё несколько вариантов. Но ни в одной из комнат Рона не было. — Но я просил, чтобы она показала мне самые уединенные места… — хмурясь, произнес Блейз. — Близнецы научили меня, что нужно говорить, чтобы в неё никто кроме тебя не попал, — пояснил Рон, махнув рукой, а затем вдруг вспомнив, с какой целью пришел, добавил: — И вообще, не перебивай меня. — Он нервно облизал губы. В ванной комнате повисла тишина, Рон, кажется, старался подобрать нужные слова, а Блейз, продолжая хмуриться, выжидательно на него смотрел. — В общем, я тут подумал, — наконец начал Рон, — что раз уж мы оба решили, что то, что… То, что было в субботу в душевой ничего не значит… и это просто дружеское развлечение, для снятия напряжения… — Блейз, не совсем понимая, что вообще происходит продолжал молча смотреть на то, как Рон теперь то и дело ерошит свои огненные волосы. Он, конечно, мог бы перебить и высказать Уизли всё, что думает о нём и его поведении, но, откровенно говоря, ему стало интересно, что краснеющий на глазах и явно нервничающий Рон собрался такого ему сказать, что даже вломился к нему в ванную. — То может нам… Может мы… Так и не закончив, Рон, будто на что-то решившись, бросается вперед и, преодолев разделяющее их с Блейзом расстояние, в три шага резко впечатывается ему в губы, запуская пальцы в короткие волосы на затылке. Он целует жадно и голодно, пока Блейз просто стоит, замерев как истукан, явно впав в ступор от происходящего. — Я согласен, на дружеские минеты, — оторвавшись от губ Блейза, заявил Рон, смотря в карие глаза. — В каком смыс… — договорить Блейз не успел, так как его снова заткнули поцелуем. И одному Мерлину известно, как у Уизли это получалось, но с каждым настойчивым касанием мягких губ и проворного языка Рона, гнев Блейза исчезал. Ведь Солнышко сам пришел к нему, сам целует так, что захватывает дух и сам ластится, потираясь о торс, словно кот, и слегка царапая спину. И Блейз с радостью позволяет это делать, он, недолго думая, кладет ладонь на шею Рона и начинает отвечать на поцелуй с не меньшей страстью, с губ Рональда тут же слетает полный облегчения стон. Будто он боялся, что Блейз может оттолкнуть его, будто ждал, пока Блейз ответит, целую вечность. И от этого осознания сердце Блейза забилось в груди как ненормальное, разнося по венам огонь всё больше растущей страсти и возбуждения. — И, кстати, если решишь еще с кем-нибудь заняться дружеским сексом… — произнес Рон, снова резко отстранившись, — наши дружеские минеты будут тут же прекращены! Я не знаю, сколько у тебя там таких друзей, с которыми вы друг другу сосете, но не собираюсь быть одним из многих, кто помогает тебе “развлечься”! — изобразив пальцами кавычки, заявил Рональд. В его голосе легко слышалась злость и едкий сарказм, а синие глаза просто полыхали нескрываемой… ревностью! Блейз наконец понял, почему Рон днём так разозлился, и от этого понимания вдруг стало очень легко и радостно на душе, а в желудке запорхал целый рой бабочек. — Ты не будешь одним из многих, Солнышко, — ярко улыбаясь, уверил он. — Ты будешь единственным. — Хватит болтать! — показательно фыркнул Уизли, но в его синих глазах читалось просто нереальное облегчение. Кажется, после слов Блейза Рон решил больше себя не сдерживать, он впился в его шею страстным поцелуем, а затем прикусил и всосал смуглую кожу чуть выше ключиц, оставляя свой след, с губ Блейза слетел тихий стон вперемешку с шипением… — Эрогенная зона? — с усмешкой в голосе уточняет Рон, не отрываясь от его горла и уверенно наглаживая руками поджарый торс. Блейз лишь молча кивает как болванчик, прижимая рыжую голову сильнее к своей шее, наслаждаясь каждым касанием горячих губ. Кажется, он всё еще не может до конца осознать, что всё это происходит на самом деле. — Я это учту. Оставив пару ярких меток, Рон, упиваясь дозволенностью, спускается поцелуями ниже. Прикусывает ключицы, ведет языком по груди, а затем вбирает в рот один из темных сосков и начинает играть с ним языком, вырывая из Блейза новый чувственный стон. «Годрик, он стонет прямо как в моём сне…» — возникает мысль в голове Рона. И эта шальная мысль чертовски возбуждает, заставляя пижамные штаны оттопыриваться. Сейчас Блейз тут, такой красивый, такой до одури сексуальный, такой потрясающий, он полностью в его распоряжении, и раз уж Рон решился на это, он собирался воплотить в жизнь все сны и фантазии мучающие его в последние дни. Покрыв размашистыми поцелуями грудь и вдоволь наигравшись с темными горошинами сосков, Рон спускается к таким чертовски идеальным кубикам пресса. Он, откровенно наслаждаясь, обводит языком каждый, медленно опускаясь всё ниже и ниже. Вцепившись до побелевших костяшек в бока Блейза так, словно тот мог исчезнуть, целуя уверенно и жадно, будто голодающий, наконец дорвавшийся до еды, сейчас Рон, отпустив себя, буквально смакует это сексуальное божество с оливкового цвета кожей и перекатами мышц. Оставив поцелуй на выпуклой тазовой косточке, Рон опускается на колени. — Это ничего не значит, — для достоверности вносит ясность он, вскинув вверх взгляд и параллельно стаскивая с бедер Блейза пижамные штаны вместе с бельём. — Ты всё еще меня бесишь, и это ничего между нами не меняет. Мы просто развлекаемся. Я не гей. — Конечно, нет… — хриплым полушепотом отвечает Блейз, во все глаза смотря на то, как бледные ловкие пальцы обхватывают его уже давно возбужденный член. А затем кончик языка Рона, Салазар, спасибо! Будто пробуя, осторожно проходится по чувствительной головке. — Ты определенно точно натурал… — быстро облизав губы и стараясь говорить ровным голосом, произносит Блейз, запуская пальцы в рыжие волосы. Рон обхватывает головку члена губами, слегка задерживается в таком положении, а затем с причмокиванием отодвигается. — Я… не… Не знаю, как правильно делать минет, — вдруг хмурясь, произносит он, досадливо смотря на Блейза снизу вверх и неспешно надрачивая рукой его член. — Просто держи подальше зубы, — сиплым от возбуждения голосом даёт наставление Блейз, перебирая огненные пряди и всё ещё не веря, что это происходит по правде. Рон Уизли стоит перед ним на коленях, решительно настроенный сделать ему минет. Мерлин! Ущипните Блейза кто-нибудь, он хочет быть уверенным, что это не сон. А если это всё-таки он, то Блейз больше никогда не хочет просыпаться. — А в остальном делай что хочешь… — почти умоляюще произносит он и мысленно добавляет: “Главное делай!”. Рон снова переводит решительный взгляд на возбужденный член, качнувшись вперед, он опять обхватывает губами блестящую от слюны и естественной смазки головку, а затем делает первое неловкое поступательное движение головой и по небольшой ванной комнате снова прокатывается чувственный стон Блейза, который звучит для Рона как музыка и подсказывает ему, что он всё делает правильно. Рон, старательно контролируя зубы, повторяет движение, а затем снова и снова увеличивая амплитуду. Размер Блейза весьма внушительный и Рон, понимая, что не может взять его полностью решает помочь себе рукой. Он обхватывает в кольцо пальцев ствол пениса и начинает двигать рукой в одном темпе с движением головы. Наградой ему становится новый чувственный стон, намного громче, чем предыдущие. — Да… Так очень хорошо… — сбивчиво лепечет Блейз и снова громко стонет. В дверь раздается стук, а затем звучит насмешливый голос Тео. — Блейзи, у тебя там всё нормально? — Рон испуганно дергается, но Блейз усиливает хватку, удерживая его на месте, и Рон послушно замирает. — Похоже, что да, — слышится из-за дверей веселый голос Драко. — Идите нахер! — кричит в ответ Блейз. — Заглушающее наложи, — синхронно выкрикивают в ответ друзья, а затем слышится смех. «Черт, заглушающее…» — Блейз берет волшебную палочку Рона, лежащую на раковине, и быстро накладывает заклинание. А затем нежно перебирает волосы на макушке Рона и, снова усилив хватку, осторожно направляет его, показывая, что можно начать двигаться. Рон снова делает поступательное движение головой. — Если слегка сдвинешься в сторону, то тебе будет удобнее, — хриплым полушепотом даёт наставление Блейз. Рон смещается слегка в сторону и начинает двигать головой всё активнее, заглатывая член всё глубже и вырывая из Блейза новые чувственные стоны. А затем вскидывает вверх взгляд из-под густых ресниц. И от этой картины Блейз чуть не кончает в ту же секунду. Потому что Рон Уизли с его членом во рту – это самое охуенное, возбуждающее и крышесносное зрелище на свете. Взгляд синих глаз сейчас абсолютно бесстыжий, полон вожделения и похоти, в уголке рта блестит слюна, он периодически давится, стараясь взять в рот ещё глубже и тут же стонет от наслаждения, пуская по члену горловые вибрации и этим заставляя и Блейза стонать в унисон. Уизли, стоя на коленях, активно работает ртом и выглядит при этом откровенно кайфующим, ему определенно очень нравится всё, что он сейчас делает. Немного предэякулята выделяется из уретры и попадает Рону прямо на язык. — Ммм… — с наслаждением стонет Рон и, не прекращая движения головы, начинает порхать языком по головке, вбирая в себя солоноватую смазку. И у Блейза почти колени подкашиваются от того, как ему сейчас хорошо, великолепно, просто блять охуенно… Рон снова вскидывает на него шаловливый, похотливо-самодовольный взгляд, он явно кайфует от того, какую власть сейчас имеет над Блейзом, и Блейз, потеряв всякий контроль, сжимает огненные пряди в кулак и, толкнувшись вперед, буквально вбивается в этот похотливый развратный ротик, заставляя Рона снова давиться, но даже после этого Уизли не отстраняется, он сам насаживается ещё глубже. — Охх, блядь… — громко стонет Блейз, продолжая двигать бедрами. — Да-а… Вот так… Да! Рон, поддаваясь навстречу, смотрит снизу вверх на то, как у Блейза от наслаждения закатываются глаза, как он дрожит всем телом, балансируя на краю подступающего оргазма, как он закусывает пухлую губу и, окончательно теряя контроль, начинает толкаться ему в рот ещё быстрее, бессвязно что-то причитая. И Годрик свидетель, это самое прекрасное и возбуждающее зрелище, которое Рон когда-либо видел. Рон тянется к собственному болезненно ноющему от возбуждения члену, и ему хватает буквально одной фрикции прямо через пижамные штаны, чтобы сорваться в пучину оргазма. Он, содрогаясь всем телом, громко стонет с членом Блейза во рту, и этот гортанный стон становится отправной точкой. Блейз делает ещё один резкий толчок и с громким стоном, почти воплем, начинает изливаться Рону прямо в рот, кончая как никогда прежде. Сердце стучит в ушах как ненормальное, и Блейзу даже кажется, что он на мгновение утратил связь с реальностью. Открыв глаза, он снова смотрит на Рона, нежно ласкающего губами его ещё пульсирующий от отголосков оргазма член. В уголках синих глаз собрались слезы, огненные волосы торчат во все стороны, а в уголке рта виднеется сперма, Салазар, неужели её было так много? В первый момент Блейз пугается, что был слишком груб, что, потеряв контроль, сделал Рону больно, он резко дергает его вверх, заставляя подняться с колен и, положив ладони на скулы, всматривается в синие глаза, заботливо вытирая большими пальцами влажные дорожки скатившихся слёз. — Прости… — виновато шепчет Блейз, в его груди поднимается настоящая паника, поскольку он вдруг понимает, что просто не знает, что будет делать, если этого больше никогда не повторится. Салазар, да после такого минета Блейз готов привязать Уизли к себе цепью, чтобы тот никуда от него не делся. — Прости, Солнышко, я… — За что? — вдруг спрашивает Рон, и голос его насмешливый и до того довольный, что у Блейза буквально гора падает с плеч от облегчения. Рон, вопросительно смотря на него, подносит палец к губам и стирает с уголка собственных губ остатки спермы Блейза, а затем облизывает свой палец, причмокивая так, будто сперма Блейза – это самое вкусное в мире лакомство. С губ наблюдающего за этим Блейза срывается что-то между стоном и рыком, он кладет руку на шею Рона и, резко притянув его к себе, глубоко и чувственно целует, чувствуя на языке привкус собственной спермы. Рон спокойно обвивает его шею и целует в ответ слегка лениво, явно наслаждаясь происходящим. — Итак, думаю, нам нужно оговорить условия перед следующим разом, — произнёс Рон, когда дыхания уже стало не хватать и Блейз отстранился. — А он будет? Следующий раз? — торопливо уточняет Блейз, натягивая болтающиеся на щиколотках трусы с пижамными штанами. — А ты не хочешь? — вопросительно вскинув бровь, вопросом на вопрос отвечает Рон, стараясь выглядеть максимально безразлично, но при этом чувствуя, что сердце в ожидании ответа Блейза сжалось в груди от испуга. — Хочу, — поспешно уверяет Блейз, для достоверности кивая. — Конечно, хочу. Мне всё понравилось. — Мне тоже. — Губ Рона коснулась совершенно очаровательная улыбка. Такая очаровательная, что Блейзу тут же захотелось снова его поцеловать. — Тогда, я думаю, нам нужно обсудить все нюансы, чтобы потом не возникало никакого недопонимания, — будничным тоном произнес Рональд, беря с края раковины свою волшебную палочку. Идя сюда, Рон четко для себя решил, что раз уж он переступает некую грань дозволенного ради собственного удовлетворения, то им с Блейзом определенно стоит обсудить все тонкости и нюансы еще на берегу, скажем так. Так ни у кого из них не возникнет неверных представлений об их взаимной… договоренности. Они не станут миловаться как влюбленная парочка, гулять под луной, спать вместе всю ночь или просыпаться в объятьях друг друга. Взаимное удовлетворение сексуальных потребностей не имеет ничего общего с отношениями, которые между ним и Блейзом в принципе невозможны ведь… ведь Рон не гей! Поэтому будет правильно обсудить всё сразу. С помощью очищающих чар Рональд устранил следствие собственного оргазма со своих пижамных штанов, раздумывая, как правильно начать разговор. Как ни странно, он больше абсолютно не чувствовал неловкости перед Блейзом. Вот вам интересный факт: взаимный минет и совместные оргазмы определенно стирают грани любого стыда и смущения. — Что за нюансы? — стараясь звучать максимально отстраненно, спросил Блейз, скрещивая руки на груди и наблюдая за тем, как Рон открыл кран и подставил руки под поток воды. — Первое: об этом, само собой, никто не должен знать… — Рон начал умываться. — Ну естественно, — с легким сарказмом ответил Блейз. Однако Уизли сарказма, похоже, не уловил. — Второе: как я уже говорил, мы делаем это только друг другу. — Выровнявшись, Рон закрыл кран и взглянул в висящее над умывальником зеркало. — Иначе это всё сразу прекращается, потому что… Потому что я брезгую, если ещё какой-нибудь… вроде Смита… — Рон крепко сцепил челюсти, чувствуя, что его опять несет. Он оборвал себя на полуслове и бросил на Блейза косой взгляд. — Я считаю, что половой партнер должен быть один. Хотя бы из соображений здоровья, — закончил он. — Согласен, — кивнул Блейз, опираясь о стену и прожигая профиль Рона взглядом. — С моей стороны не будет никаких половых контактов с другими парнями, в этом можешь быть уверен, но и с твоей тоже чтобы не было никаких левых девок или парней! — нахмурившись, требовательно, почти грубо, заявил он. Сама мысль о том, что Рон может быть таким, каким он был пять минут назад, стоя на коленях, с кем-то ещё, поднимала в груди Блейза волну какой-то первобытной ярости. Услышав тон Блейза, Рон перевел на него удивленный взгляд. — Потому что я тоже брезгую… — буркнул Блейз, немного смягчаясь. — Окей, — усмехнулся Рон, а затем снова взглянул в зеркало. Он поправил мокрой рукой огненные волосы. — Третье… — казалось, Рон задумался и от этого молчания Блейзу стало немного не по себе. — Знаешь, думаю, лучше я распишу всё на бумаге и завтра отдам тебе, а ты почитаешь. А то вдруг что-то важное забуду, — произнёс он, снова взглянув на Блейза, а затем легкой походкой направился к двери, ведущей в гриффиндорскую спальню. — Встретимся завтра в библиотеке после обеда, за самым дальним столом, тем, что в углу, чтобы нам никто не мешал. — Блейз молча кивнул, давая понять, что придет. — Ну, спокойной ночи, — довольно улыбнувшись, произнёс Рон. — Спокойной ночи, — ответил Блейз. После чего Рон выскользнул за дверь, снова оставив Блейза в крохотной ванной комнате одного думать над тем, что ему принесёт завтрашний день. А точнее – составленное Роном соглашение.