— Я готова.
Фили повернул голову и опешил на пару секунд. Его одежда, которая была явно велика Тамине, сейчас же казалась совершенно идеальной, потому как скрывала самое важное: пол. Сейчас, глядя на девушку, он видел скорее едва окрепшего юношу, облаченного в темно-бордовый кафтан и охотничьи штаны, которые пришлось всё же подвернуть.
— Я буду молчать, — закивала вдруг девушка, думая, что образ её провальный и некудышный. И хоть делался он исключительно для того, чтобы не скомпрометировать Тамину, выходящую ночью из покоев Короля почти что нагишом, то сейчас такое перевоплощение и вовсе играло на руку: ни к чему преступнику встречаться с бывшей беглянкой напрямую.
Последнее беспокоило Фили больше всего. И именно поэтому он так не хотел брать Тамину с собой.
— Идем, — Фили кивнул в сторону двери и вышел первым, приказывая страже проверить покои леди Тамины, а затем, когда двое скрылись в соседних дверях, схватил девушку за руку и почти потащил за собой. Тамина тихо зашипела, опираясь на его руку и прихрамывая на одну ногу. — Может, всё-таки останешься?
Девушка недовольно фыркнула и попыталась одернуть ладонь, демонстративно пытаясь шагать быстрее.
— Не успокоишься, потащу на руках, — шикнул Фили, возвращая холодную руку на место: та взялась за предплечье охотно, притягивая и хозяйку. — Не бойся.
— Я не боюсь, — ответила Тамина, продолжая смотреть прямо перед собой.
Однако гном смотрел на неё и не мог не заметить, как дернулся нос, а треугольник над сомкнутыми губами и вовсе вспотел. Видел он и то, как старательно девушка держит безразличное выражение лица, выдавая себе лишь глазами: теми самыми, которыми она посмотрела на него несколько лет назад.
— Я буду рядом, — не отставал мужчина, накрывая ладошку второй рукой и тем самым пытаясь согреть её.
— Я знаю, — вновь холодно отрезала Тамина. И Фили уже готов был подумать, что ей будто бы вовсе всё равно, однако то, как девушка жалась к нему с каждым спуском, ведущим в темницы, говорило о том, что он прав.
Тамина боялась.
Боялась настолько, что когда перед ними возникли стражники подземелья, неосознанно отошла назад, хватаясь за его плечо двумя руками и сжимая их с какой-то нечеловеческой силой. А когда они вошли в сырой и пропахшей плесенью коридор, то и вовсе не сдержала хриплого выдоха, касаясь приоткрытыми губами его спины. В голове гнома тут же проснулось воспоминание, когда маленькая девочка оставила жар своей щеки.
— Фили, — оклик заставил его развернуться, встречая краснощекого брата: тот прерывисто и тяжело дышал, а волосы его слиплись от быстро бега. — Мы с Тауриэль были в старых кузнях, я прибежал сразу же, как узнал, а…
Кили сделал глубокий вдох и закашлялся, глядя на юношескую версию Тамины, которую он не сразу, но всё же признал. Однако вскинутые вверх брови говорили о том, что принц не понимает причины такого маскарада.
— Долго объяснять, — бросил Фили и кивнул в сторону единственно слабоосвещенной камеры, в которой и находился пойманный мужчина.
У железных прутьев уже находились Двалин и Балин, а так же Бофур, Бифур и Гимли. Все напряжены до предела и собраны так же. Последние трое как раз и поймали преступника, который по какой-то неизвестной причине сам пришел во владения Короля под Горой.
Мужчина этот был широк в плечах и приземист для человека, однако всё еще был на несколько голов выше любого из гномов. Он сидел у холодной стены, широко расставив ноги и запрокинув голову назад. Припухшее от ударов лицо было незнакомым, чужим. Фили его точно прежде не видел. Не видел он и того, чтобы кто-то из людей близлежащих городов одевался подобно ему: широкие, словно дутые штаны, рубашка слишком коротка и будто бы оборвана, обнажая татуированное тело; волосы же были сбриты налысо, открывая шрамированные уродливые рисунки, которые делали кожу похожей на чешуйки.
— Кто подослал тебя? — Фили шагнул вперед, оставляя Тамину, на которую тут же уставились другие гномы, позади.
Мужчина в камере нехотя открыл глаза. Хищный блеск мелькнул в них, когда он понял, кто перед ним.
— Не слишком ли много сокровищ для одного короля? — нараспев ответил пленный, при этом водя челюстью из стороны в сторону.
— Ты, орочье дерьмо, следи за языком, — не сдержался Двалин и вошел следом за Фили внутрь, готовый теперь свернуть шею мужчине при любой возможности.
Но преступника этот выпад нисколько не напугал, однако Фили заметил, как лицо того покрыла испарина — такая, словно здесь, в глубине Горы, было безумно жарко.
— Вы, гномы, кое-что задолжали моему господину, — довольно щурясь, хрипло ответил пленник, кладя скованные цепью руки на колени.
Фили медленно подошел к нему, разглядывая его лицо, а затем ударил по нему, вызывая у мужчины приступ кашля: с уголка кривого рта тут же потекла струйка крови.
— Где твой господин? — задал вопрос Король, сжимая руки в кулаки. Ему было довольно тяжело сдерживаться, чтобы не забить мужчину до смерти, однако сначала нужно было раздобыть информацию. — Говори, или я придушу тебя.
— Ты всё равно убьёшь меня, Ваше Величество, — последнее обращение тот выплюнул с издевкой, растягивая губы в улыбке и показывая красные теперь зубы.
— Ты будешь гнить здесь заживо, — сухо произнес Фили.
Но его слова вызвали приступ смеха, который разнёсся по темнице сиплым лаем. Фили услышал, как позади него выдохнула Тамина, но так и не решил обернуться.
— Вы могли пощадить хотя бы детей, — подал голос Кили и через пару шагов поравнялся со своим братом: глаза его горели гневом и горечью. Ровно как и Фили, тот еле сдерживался. Однако, если они хотят отомстить, то придется выуживать ответы из живого человека, как бы им того не хотелось.
— У вас что дети, что старики, на одно лицо, — оживился вдруг мужчина и поднял голову, звякнув звеньями на запястьях, делая определенный жест руками. — Да и бабы. Знали бы, что женщины, так тоже бы в дело пошли.
Точка кипения была достигнута настолько, что Фили опомнился лишь тогда, когда его и Кили с силой оттащили от уже лежавшего на полу преступника: тот сплевывал кровь прямо перед собой и даже не пытался подняться.
— Что тебе понадобилось в землях Эребора? — спросил Двалин, всё ещё сдерживая Короля, не давая ему забить до смерти единственную нить, связывающую их с возмездием. — Ты говорил про драгоценности. Что тебе нужно? Золото? Камни?
Фили покосился на лысого гнома, но тот лишь кратко помотал головой, однако хватку чуть ослабил.
— Я ищу девушку, — прохрипел мужчина, а в черных глазах вдруг блеснул страшный азартный блеск. Он смотрел прямо на Фили, который теперь не мог и пошевелиться. Даже Двалин и вовсе убрал руки, понимая, что Фили не в силах сдвинуться. — Ты же знаешь её, гномий Король. Маленькая такая, не выше вас, коротышек. Человеческая девка.
Фили прикрыл глаза. Руки его вспотели, и теперь это ему казалось, что он находится в самой жаровне кузницы, что пламя неверия и несправедливости поднимается прямо из его груди.
— Имя, — прорычал он, не открывая глаз, перед которыми тут же встал образ грязной оборванки.
— Тамина, — сплюнул мужчина и согнулся пополам от тяжелого кашля. — Дочь… — он вдруг сипло вдохнул, глаза налились кровью. — ка…
Затем его тело затряслось, кривой рот наполнился пеной, не давая тому более сказать и слова. А спустя несколько секунд груда мышц и вовсе обмякла, оставляя черные пустые глаза безжизненно смотреть на Короля.
— Я так и знал! — взревело сзади, а затем раздались тяжелые шаги.
Фили обернулся на возглас Двалина, который уже завел руки Тамины за спину и приставил кинжал к тонкой шее. Девушка же выглядела испуганной. Глаза её стали до того большими, что смотреть в них у гнома не осталось сил.
— Тамина, что он имел ввиду? — первым нашелся Кили, обходя своего брата и с недовольством глядя на Двалина. — Да что ты схватил её?
Он потянулся руками к своей подруге, но Двалин лишь сильнее вжал острие в тонкую кожу: ещё чуть-чуть и заалеет теплая кровь.
— Двалин, какого балрога… — пыхтел Кили, а затем вдруг повернулся к Фили. — Да что с тобой? Это же Тамина! Наша Тамина.
— Это дочь тех, кто перерезал горло вашей матери, — рыкнул Двалин, который чувствовал безмолвную поддержку оцепеневшего Короля.
— Фили, это не мой отец, — хрипнула Тамина и тут же замолкла, косясь на острый клинок.
— Он же сам назвал тебя дочкой, мы все слышали, — вновь рыкнул Двалин, дернув девушку за руки, от чего та пискнула, не сводя глаз с Фили. Тех самых, которыми, ровно как и десять лет назад, она просила ей помочь.
Кили вновь сделал выпад, намереваясь всё же высвободить девушки: руки его были сжаты в кулаки, а хмурый взгляд был направлен на не менее устрашающего Двалина. Однако Фили остановил его, хватая за плечо.
— Отпусти её, Двалин, — медленно, выговаривая каждое слово, ответил он.
Лысый гном буркнул и не хотя повиновался, однако далеко от девушки отходить не спешил. Тамина же облегченно выдохнула и обхватила пальцами пульсирующие виски — Фили даже показалось, что голубые венки вот-вот лопнут от напряжения.
— Тогда, я полагаю, вы должны рассказать нам об этом убийце и воре, леди Тамина, — щуря острые глазки, сказал Балин. — Если уж он знал Ваше имя, то и Вы, должно быть, знаете, как его зовут.
В это же время Бофур подошел к умершему и потыкал в него носком сапога, будто бы проверяя, действительно ли тот окочурился. Тамина шагнула в камеру, стараясь не смотреть на лица мужчин, особенно старательно избегая небесного взгляда.
— Его звали Акиро, — Тамина передернула плечами и остановилась посередине камеры, глядя на безжизненное тело. — Он умер из-за аконита. Они всегда держат пару шариков с его соком во рту на случай плена.
Глоин недовольно фыркнул.
— Я бежала от их банды, — тут девушка развернулась, вперив припухшие глаза прямиком в душу светловолосого гнома. — Более с ними я никак не связана. Тем более кровными узами.
В коридорах повисло гробовое молчание. Лишь треск пламени в настенных факелах нарушал глубокие раздумья. Кили молча смотрел на своего брата, давая тому не вербальные знаки, чтобы уединиться. Однако Фили и вовсе его не видел. Лицо Короля приобрело резкие черты, брови нависли над потемневшим взглядом, которым он буравил бледную девушку.
Тамина сейчас покорно ожидала решения, не пытаясь убежать или улизнуть, что, всё же, говорило о её невиновности. Но то тип… Тот головорез в клетке всем своим видом говорил об обратном. Он безмолвно сеял отравленные мысли в голове Короля, нашептывал ему о том, что гном совершенно не знает, что же из себя представляет потерянная девушка. И ведь действительно, он до сих пор не знал, откуда она пришла, кем была до их встречи, и есть ли у нее родные. Однако…
— Я тебе верю, — Фили слегка кивнул, отмечая, что с расслабившейся фигуркой полегчало и у него в душе. Нить, что так резко натянулась за последний вечер, ослабла.
— Ваше Величество, при всём моём уважении к вам и вашему слову, — вставил Двалин и помотал головой из стороны в сторону, скрещивая руки на груди. — Одной веры в её историю не достаточно.
— Тогда собирай совет, — кивнул Фили и махнул рукой, делая остальным знак оставить их с Таминой наедине. Остался лишь Кили, которому судьба девушки тоже была не безразлична.
Тамина подошла к Фили сразу же, как в проеме скрылись грузные фигуры. Она дотронулась до его плеча рукой, будто бы спрашивая разрешения. И от того у него что-то скрежетнуло внутри. Он тут же прижал девушку к себе, накрывая большой ладонью тонкую спину.
— Ты должна нам всё рассказать, — прошептал он так отчаянно, что Кили даже отвел взгляд, приметив в жесте брата что-то личное.
— Я же… — руки девушки скользнули по его спине, и она непонимающе сморщила нос, часто заморгав.
— Всё, Тамина, — Фили чуть отстранился, и теперь его ладони несильно сжали острые плечи. Он чуть наклонил голову, чтобы поймать, наконец, неспокойные глаза, и прошептал: — Всю правду.
Он почувствовал, как тонкие пальцы крепче сжимают его жилетку, видел, как неуверенно девушка прикусывает нижнюю губу, как углубляется череда морщин на высоком лбу.
— Хорошо, — наконец ответила Тамина, вздернув подбородок.
— Хорошо, — эхом повторил Фили и кивнул, не отрываясь от синих глаз, в уголках которых теперь скопилась влага. — Но для начала перейдем в безопасное место.
Весь обратный путь до покоев все трое шли молча. Тамина напряженно вдавливала пальцы в предплечье Фили, но тот будто бы и не обращал на это внимания: настолько глубоко гном ушел в раздумья. Заметил лишь тогда, когда ему всё же пришлось отцепить руку девушки, чтобы усадить ту на кровать. Тамина гулко сглотнула, мечась от одного грузного взгляда к другому, а затем, прикрыв глаза и медленно выдохнув, начала.
— Мы тогда жили у залива Бельфаласа, — девушка опустила взгляд, сосредотачиваясь на почти алеющих угольках в камине. — Мы… путешествовали, никогда не задерживались долго на одном месте, но матушка… она должна была скоро родить, так что осесть всё же пришлось.
Кили сделал неловкий шаг по направлению к кровати, видя, что слова даются девушке отнюдь не легко — плечи стали подрагивать, хоть в спальне ещё не остыл жар углей, — однако Фили едва заметно помотал головой. Если сейчас прервать Тамину, то потом и разговорить будет невозможно.
— Их предводителя зовут Мемнос, — девушка вдруг и вовсе замерла, будто бы в комнате никого не было, будто бы и комнаты как таковой не было тоже: настолько стеклянными и безжизненными показались Фили её глаза. Затем Тамина чуть дернулась и продолжила: — Он и его команда занимаются… своего рода торговлей. Редкие камни, дурманы, люди, реже эльфы или гномы. Мой отец никак не мог найти с ним общего языка. Он старался обойти пути Мемноса, искал обход. Надеялся, что как только матушка разродится, мы сможем перейти сборные пункты незамеченными, но было слишком поздно.
Тамина прикрыла глаза и сжала побледневшие губы. Подбородок её стал подрагивать, словно она вот-вот расплачется. Однако девушка, сделав пару вдохов, вновь распахнула глаза, глядя теперь на обоих мужчин почти безразлично. Фили даже не сразу понял, что так ему показалось от того, что былой блеск синих глаз теперь заволокло легкой дымкой.
— Сначала они зарезали мою мать, потом отца, а меня взяли в качестве платы за потраченное время. — Тамина слабо и вымученно улыбнулась. — Вы ведь видели клеймо, да? Знаю, что видели.
Покои вновь наполнила тишина. Она окутала своей тяжестью так сильно, что казалось раздавит всех троих одним махом.
— Но я ушла до того, как… Я ушла сразу же, как узнала, что именно мне предстоит делать, и… — Тамина теперь смотрела только на Фили. — И через восемь месяцев я была уже в Дейле.
Кили шумно выдохнул, закрывая лицо рукою. Фили же себе такого позволить не мог, хоть и безумно хотел. Он и представить себе не мог, чтобы ребенок смог пройти такой путь в одиночку. И речь шла не сколько об опасном пути, сколько о безумных душевных страданиях. Сейчас, видя, как Тамина терпеливо ожидает его вердикта, он не понимал вовсе: как она смогла сохранить рассудок? Как не побоялась пойти с незнакомцем и остаться у ровно таких же чужих ей существ?
— Этого мало, — Кили ударил кулаком по столу, от чего чернильница звякнула и опрокинулась, выливая черное пятно на красное дерево.
Тамина помотала головой и непонимающе уставилась на темноволосого гнома. Тот до сих пор не решался смотреть в её сторону. Вместо этого он повернулся к Фили и с какой-то обреченностью провел пятерней по спутавшимся волосам.
— Но это всё, — Тамина вскочила, хватая руку принца и сжимая её в своих ладонях. — Всё, что я рассказала, правда.
Кили всё же пришлось обернуться к ней. Глаза его беспорядочно забегали по бледному лицу, словно боялись наткнуться на огромные глазища. Словно остановись он и не нужны будут никакие доводы, никакие советы. Он самолично увезет Тамину туда, где не достанут девушку руки гномьей мести. Фили знал это так ясно лишь потому, что сам уже давным давно решился на это, и теперь продумывал в голове план побега.
— Совет решит, что тебя подослали за Аркенстоном, — согласно кивнул Фили, смотря на маленькие ладони в руках брата.
— Аркен… что? Я ведь даже не знаю, что это, — пролепетала Тамина.
— Я знаю. Мы знаем, — оборвал её Фили и зашагал по комнате, не в силах теперь даже стоять. — Но всё выглядит так, что тебя подослали. Ребенок не может пройти такой путь в одиночку. Совет ни за что не поверит в это.
Но Фили уже было всё равно на совет. Всё равно на то, что подумают остальные гномы. Он придумает, как отправить Тамину в безопасные земли. Возможно, для начала придется подстроить побег и смерть девушки, и тогда…
— А если я покажу?
Женский голос оборвал цепочку его мыслей, и теперь Фили обнаружил себя в кабинете, окруженный свитками и книгами. Взгляд его упал на карту, которую он тут же выхватил с таким воодушевлением, что та едва не порвалась от грубого обращения.
— Это может сработать, — закивал он скорее сам себе, потому что настороженное лицо Кили говорило об обратном. Гном растянул карту прямо поверх кровати, так, чтобы Тамине не пришлось вставать и напрягать ногу. — Покажи, где именно располагаются их отряды и…
— Фили, — она накрыла его руку своей ладонью и помотала головой. — Они кочевники. Но я знаю, как найти лагерь, я могу…
— Нет! — одновременно крикнули гномы, нависая над застывшей девушкой, открывшей было рот, чтобы возразить.
— Это не обсуждается, — отрезал Фили. — Ты при виде одного из них тряслась как осиновый лист, так что этот план никуда не годится.
Тамина резко выдернула свою руку и сжала её в кулак.
— Я не боюсь их, — тихим голосом повторила она.
Только вот Фили видел, что она храбрилась: и тогда в темнице, и сейчас. Да, она хотела отомстить и, вероятно, даже прокручивала в голове момент правосудия, однако то были лишь мысли и представления о схватке, ведь едва ли Тамина знала хоть что-нибудь о настоящем бое.
— А зря, — Фили до сих пор помнил свою первую стычку с орками и то, как лихо с него спало наваждение собственного бесстрашия. Нужно пройти не одну сотню сражений, чтобы при виде недругов нечто липкое и вязкое не обхватывало позвоночник. И он уж точно не хотел, чтобы Тамина даже начинала этот путь.
— Без меня вы никогда их не найдете, — озвучила его опасения девушка.
— Поспишь сегодня здесь, — Фили устало потер пальцами затекшую шею и подошел к корзинке с дровами. Пара поленьев, и огонь вновь осветил его лицо полумрачными танцующими тенями. Послышался шелест простыней, и гном обернулся. — Я найду другой выход.
И, прежде чем Тамина успела бы высказать своё несогласие, направился к выходу.
***
— Всё это ровным счетом ничего не значит, Фили, — подытожил Двалин после рассказа гнома о причинах связи Тамины и головореза.
— Что думают остальные? — Фили обвел взглядом всех присутствующих гномов, которым доверял: всем тем, кто был вместе с ним и дядей на пути возвращения Эребора. Он собрал их сразу же после Совета, намереваясь провозгласить о том, что терзало его неспокойную душу. Теперь, благодаря Тамине, у него появилась отправная точка. Однако для начала нужно было заручиться поддержкой ради безопасности девушки.
Бофур и Бифур неопределнно пожали плечами, однако смотрели они на Двалина и, судя по таким же хмурым лицам, полностью разделяли его мнение. Хмыкнул и Глоин, собираясь что-то ответить, но затем сомкнул губы, скрывая их за плотной рыжеватой бородой. Бомбур деловито покачал головой и буркнул, что «девчонка хоть и приятной наружности, но доверия не вызывает». Нори и Дори тут же согласно закивали, чего нельзя было сказать об Ори.
— А мне она нравится, — он шмыгнул носом, стараясь не смотреть в сторону фыркнувшего Двалина. — Леди всегда охотно рассказывала мне истории из своего края, так что я ей верю.
Фили на секунду удивился, вытягиваясь в лице, но быстро взял себя в руки: узнать, почему Тамина была так любезна с этим гномом, он сможет позже.
— В любом случае, мы не можем быть уверены в её словах, потому что… — теперь всё внимание было устремлено на Балина, который всю историю отсиживался в дальнем конце стола и беспрерывно курил трубку. Он вдруг покачал головой и вновь поднес к губам продолговатый мундштук.
— Договаривай, Балин, — Фили с глухим стуком положил локти на стол и выжидающе посмотрел на советника.
Балин же неловко убрал трубку в карман и почесал длинный припухший нос. Глаза его, полные заботы и переживаний, как-то двусмысленно взглянули в ответ. Так же прозвучали и его последующие слова.
— Вы молоды, Ваше Величество, и мы все заметили, что ваше отношение к девушке несколько… — уголки его серых глаз приподнялись. — … глубже, чем дружеское.
Фили на это лишь усмехнулся, ничем более не выдавая себя, затем встал и расправил плечи, не сводя глаз с седого гнома, чья тихая улыбка говорила о том, что он не ошибся.
— Разве я давал повод? Разве было в моих действиях что-либо предосудительное или распутное? — глаза его блеснули нездоровым блеском, от чего даже Кили настороженно покосился на брата. — Тамина мой друг. Я знаю её достаточно, чтобы быть уверенным в том, что она не причастна к нападению. И тем более в том, что вы хотите приписать ей.
К концу речи молодое лицо стало вдруг разительно старше, а гордо вскинутый подбородок ненадолго воскресил в памяти гномов покойного Торина. Сейчас Фили же был больше похож на дядю, чем на самого себя. Он резко отодвинул стул и тяжело прошагал к размашистому гобелену, на котором была изображена охота на вепрей. Ему вдруг захотелось сорвать его и бросить в огонь.
— Совет настаивает на суде, Фили, — голос Двалина едва заставил Фили обернуться: он всё так же стоял у гобелена и медленно протягивал руку к изображению охотника.
Суд его не волновал вовсе, ведь одно его слово и Тамину помилуют, вынося наименьшее из ужасных наказаний. Однако и от них он уже был готов избавить девушку, внутренне составляя различные вариации спасения. Как вдруг прозвучало одно имя, перечеркнувшее все запасные выходы.
— Вороны уже на пути в Железные Холмы, — продолжил Двалин и, судя по тяжелому скрипу, встал со своего места. — Нужно дождаться Даина.
Фили резко одернул руку назад, так, словно огонь на вышитых факелах действительно обжег его пальцы. Даин. Он ни за что не станет вникать в незначительные детали, чтобы оправдать предполагаемую убийцу покойной принцессы. Он даже слушать не станет. И тогда его слово будет столь же весомо, как и слово Короля под Горой. Ведь не смотря на свой монарший статус, речь касалась и семейных дел: тех, в которых учитывается мнение всех её членов. В таком случае, остается совсем мало времени. Слишком мало, чтобы позволить Тамине исчезнуть бесследно. Более того, любое неверное движение с её стороны будет воспринято признанием вины.
— Есть ещё кое-что, — голос Кили прозвучал тихо, но Фили услышал. От того развернулся и широким шагом направился к брату, не веря тому, что тот собирался сказать. — Тамина предложила отвести нас к Мемносу.
— Этому не бывать, Кили, — он с непониманием уставился на младшего брата, который пару часов назад не одобрял даже мысль об этой вылазке, а теперь собственноручно толкает Тамину в опасный поход. — Ты ведь…
Кили не дал ему договорить, положив руки тому на плечи, и приблизился к брату настолько, чтобы только он услышал его.
— Даин не оставит её в покое, —карие глаза беспокойно вглядывались в задумчивое лицо, пытаясь разглядеть там понимание, которое, всё же, проступило: светлые брови вернулись на место, а губы более не белели от злобы. Фили вдруг посмотрел на брата с огромным облегчением. — Там она будет рядом с нами.
Король едва заметно кивнул, не без удивления отмечая, что младший брат уже достаточно опустил бороду для таких решений. Фили похлопал его по плечу, хоть и не хотя соглашаясь с этой затеей. Но в одном Кили был прав: шансы уберечь девушку, когда она шагает бок о бок с ними, куда выше, чем если она окажется запертой внутри горы.
— А вдруг это ловушка? — Глоин встал из своего места и подошел к Двалину, разминая затекшие ноги.
— Тогда можете не дожидаться никаких судов, — спокойным уверенным тоном ответил Король. Кили, стоявший рядом с ним, кратко кивнул: оба не сомневались в невиновности Тамины.
Дверь бесшумно приоткрылась, и в зал вошел припозднившийся по просьбе Фили Оин. Он тут же подошел к Королю и кивнул ему.
— Нога леди Тамины в полном порядке, мазь заживит её к утру, — гном развернулся и недоуменно обвел острыми глазками переговоривающихся между собой собратьев. — Я пропустил что-то важное?
Гул тут же прекратился, и теперь гномы ждали ответа от Короля. Фили знал, что те примут любое решение безоговорочно, но всё же приказывать своим товарищам по оружию и принуждать их к опасному походу не мог.
— Я не вправе просить вас, но буду безмерно благодарен каждому… — тот Фили поочередно заглянул в глаза бывшего отряда Торина, и в груди его кольнуло горестное воспоминание. — … кто пройдет этот путь со мной и восстановит справедливость гномьего рода и почтит память погибших.
— За принцессу Дис! — первым ответил Двалин, ударив себя кулаком в грудь и склоняя голову в уважении и преданности.
— За гномов! — подхватили остальные.
— За Короля!
— За честь!
—За Эребор!
Слова эхом отлетали от высоких стен, оседая в голове Фили хоть и тяжелым, но давно желанным чувством: наконец-то он сможет отомстить и восстановить справедливость.
— За мой народ! — подытожил Король, в свою очередь склоняя голову перед новым отрядом.
***
— О Валар, о Валар, — бормоча себе под нос, Тауриэль ходила из угла в угол, прерываясь лишь для того, чтобы всплеснуть руками и выругаться на неизвестном Фили языке.
Сами же гномы, хоть и разделяли беспокойство эльфийки, но всё же не находили в нем беды большей, чем та, что предстала бы в лице владыки Железных Холмов. Тауриэль вдруг замерла посередине отведенных им с Кили покоев и щелкнула пальцами.
— Я могла бы попросить убежища у Трандуила, быть может… — тут она цокнула языком и нахмурилась. Затем вдруг так же резко посветлела и закивала сама себе. — Нет, лучше у лорда Элронда, главное дойти до Ривенделла.
— Тауриэль, — вздохнул Фили и подошел к невестке, касаясь её предплечья.
— Ты уже думал об этом, не так ли? — девушка посмотрела на него и мнимая надежда тут же исчезла с её лица. Теперь комната вновь наполнилась бессмысленным хождением и эльфийскими ругательствами.
Конечно Фили уже успел подумать и о том, чтобы просить тех, к кому не питал особой любви. Но дело было не в том, что взаимопонимания между народами за последние года так и не прибавилось, а в том, что это было бессмысленно. В лучшем случае, былые договоренности пали, а в худшем… Фили даже не хотел думать, чего бы стоило его народу одно маленькое укрытие. Но даже на этот шаг он готов был пойти, если бы не был уверен в том, что правители эльфов откажутся по двум вышеупомянутым причинам.
— Но ведь там Лихолесье, Мглистые горы, и не факт, что орки не станут поджидать нас в переходах, — не переставала бормотать Тауриэль, заняв теперь руки тем, что укладывала походные принадлежности и оружие.
— Она как-то прошла это всё в одиночку, — задумчиво протянул Кили, наблюдая за действиями жены полюбовным взглядом.
— Возможно, — согласилась эльфийка, поочередно примеряя несколько луков, что когда-то перенесла в старые покои мужа на всякий случай. — Но Эру не бывает милостив дважды.
Фили совсем не хотелось с этим соглашаться, однако он понимал, что Тауриэль права. Каким бы чудом Тамина не преодолела этот путь в детстве, сейчас он станет в разы тяжелее хотя бы потому, что люди Мемноса уже наверняка отправились следом за Акиро, которого уже нет в живых. А это значит, что им стало известно о том, что Тамина находится если не внутри Горы, то под защитой её Короля.
— Нужно сделать видимость, что Тамина осталась во дворце, — Фили провел пальцами по усам, очерчивая отросшую бороду. — Ведь если они следят за ней — а они следят — то отправятся следом сразу же, как мы покинем Эребор.
— Ты что же, в мешок предлагаешь её засунуть? — Тауриэль не без ужаса на лице потрясла таковым.
Фили удрученно взглянул на сомнительное укрытие и устало потер глаза: дело шло к утро.
— Не нужно никуда её засовывать, — оживился Кили, вскакивая и доставая из шкафа комплект мужской одежды. Фили неуверенно покосился на брата. — Ну, если предпочитаешь, чтобы она ходила в твоей, то…
Карие глаза игриво сощурились, пуская глубокие лучи к черным вискам. Фили же звучно ударил себя по лбу, недоумевая, как эта мысль не пришла к нему раньше, ведь даже Акиро не смог признать в переодетой Тамине бывшую беглянку.
— Кто-нибудь скажет мне, что вы задумали? — Тауриэль скрестила руки на груди и пытливо посмотрела на братьев.
— В нашем отряде будет на одного гнома больше, — беря в свои руки предложенный Кили костюм, ответил Фили не без призрачной надежды на успех похода.
