В любой эпохе, в любом воплощении...

Время летит так незаметно, пока они сидят близко друг к другу, переговариваясь, вспоминая прошлые жизни и делясь тем, что у них в настоящем. Ванцзи чувствует тихое счастье, после стольких лет одиночества. Он перебирает волосы своего мужа, наслаждаясь звуком родного голоса, его смехом, тем, как тот пытается поудобнее устроиться в его объятиях. Как восторженно предлагает вернуть их мечи, а потом сам же отвергает эту идею, объясняя тем, что Не Минцзюэ расстроится, а ведь он любит его, как старшего брата. Темнота постепенно окутывает город, на улице зажигаются огни, ночь вот-вот вступит в свои права. Их уединение нарушает громкий стук в дверь и отчаянный голос Не Хуайсана. — Вэй-сюн, Вэй-сюн, ты там? Лань Ванцзи, клянусь, я убью тебя, если ты причинил ему вред! Откройте мне немедленно! Вэй-сю-ю-юн! Вэй Ин вздрагивает, тут же пытается встать на ноги, но запутывается в них и валится обратно в объятия Лань Чжаня. Ванцзи помогает ему, поднимая, и тот тут же мчится к дверям, распахивая их. Перед ним стоит взъерошенный и напуганный Не Хуайсан, который кидается в его объятия и чуть не плачет. — Живо-о-ой! — стонет он ему куда-то в подмышку, — я так испугался, Вэй-сюн, ночь на дворе, а тебя все нет. Телефон ты не взял, дагэ тебя не видел, даже Лань Сичэнь ничего не знает! Я чуть не умер от волнения! — вся эта тирада вкупе с кимоно и веером смотрелась бы комично, если бы не страх и облегчение, сквозившие в голосе друга. — Все хорошо, Не-сюн, все хорошо, — успокаивает его Вэй Ин, гладя по вздрагивающим плечам. — Ты, ж, моя королева драмы, — улыбается он, — я же сказал, что иду к Лань Чжаню, поговорить. А ты чего себе напридумывал? — Вэй-сюн, вы же только сегодня познакомились, о чем можно говорить так долго? — всхлипывает друг, успокаиваясь окончательно и отстраняясь. Тут его взгляд устремляется куда-то за спину Вэй Усяня, а выражение его лица меняется на настороженное. — Господин Лань… — нерешительно произносит он. — Господин Не, — летит ему в ответ, — думаю, ваш друг должен вам что-то сказать. Не Хуайсан переводит взгляд на Вэй Усяня и делает большие глаза, мол, что он несет? А Вэй Ин, приглашающим жестом зовет друга в гостиную. Тот, не сопротивляясь, идет следом, плюхается на диван и выражает всем видом ожидание разъяснений. — Понимаешь, Не-сюн, тут такое дело. Как бы тебе это объяснить, ты только не волнуйся, ладно? — начинает сам волноваться Вэй Усянь. — Я и Лань Чжань, мы… В общем, теперь мы встречаемся. — Что! — подскакивает с места Не Хуайсан, — Что-о-о-о? — Я люблю Лань Чжаня, а он любит меня, и мы решили пожениться, — уже невозмутимо продолжает Вэй Усянь. На этих словах Лань Ванцзи громко хмыкает, а на Не Хуайсана больно смотреть. Он ловит ртом воздух, обмахивается веером и в шоке хлопает глазами. — Вы все это сегодня поняли и решили? — наконец, произносит он. — Вэй-сюн, доктор сказал, что тебе необходимо обследование, вероятно, последствия не такие безопасные, как нам казалось, — бормочет Не Хуайсан. Тут в дверь снова кратко стучатся, и в комнату входит Лань Сичэнь, обводя взглядом всех присутствующих. Вэй Усянь, охает и кидается к нему, хватая за руки! — Господин первый нефрит, я так рад тебя видеть, тысячу лет не виделись! — и трясет обе руки в приветствии, — хочу тебя обнять. Лань Сичэнь сначала удивленно приподнимает брови, а потом на его лице отражается понимание и он размыкает руки, приглашая в свои объятия. Вэй Усянь с радостным восклицанием ныряет в них и хлопает Лань Сичэня по спине. — Я соскучился, Сичэнь-гэ. — Я вижу, господин Вэй, ты все вспомнил, — улыбается он, я рад за вас с Ванцзи. — Что здесь происходит! — кричит Не Хуайсан, — я что попал в другую вселенную или схожу с ума? И все, наконец, оборачиваются, глядя на него, понимая, что все-таки придется рассказать все, как есть. — Не-Сюн, тебе лучше сесть, — говорит Вэй Усянь, — Лань Чжань, у тебя в номере есть алкоголь? — обращается он уже к Ванцзи. — Мгм. «Улыбка императора» подойдет? — «Улыбка императора»! Лань Чжань… — начинает Усянь, но его перебивают. — «Улыбка императора»? — вмешивается Не Хуайсан, — это же коллекционное вино, я слышал, что его делают в ограниченном количестве для одной очень богатой и важной семьи. Это вино почти нереально купить. Как вы его достали? — спрашивает Не Хуайсан. — Очень просто, его делают для меня, — отвечает Лань Ванцзи, — и для моего будущего мужа. Тут Не Хуайсан хватается за голову и замирает, повторяя одни и те же слова: «Улыбка императора», а потом выдает фразу, которую от него точно не ожидали: «Вэй-сюн, ты тогда дал мне знатного пендаля в речке, когда мы ловили рыбу…» И поднимает глаза на друга. — Что это, Вэй-сюн? — ошарашенно спрашивает он, — откуда это? Я только что видел, как мы с тобой в странной одежде плавали в реке и ловили рыбу руками. Что за бред? — Не волнуйся, Не-Сюн, сейчас мы тебе все расскажем. Сичэнь-гэ, у тебя больше всего опыта в этом, давай, ты? — оборачивается он к Лань Сичэню, и тот согласно кивает. На улице уже полночь, когда их разговор заканчивается. Не Хуайсан все так же ошарашен, но уже начинает что-то понимать и принимать. По ходу рассказов, у него стали появляться все новые и новые воспоминания. Он радуется, как ребенок, что и в прошлой жизни был другом Вэй Усяня, он хочет поскорее вспомнить все. У него возникает закономерный вопрос, а помнит ли его брат, на который Лань Сичэнь отвечает, что тот видит сны, но пока не понимает их. Они разговаривают еще немного, а потом начинают собираться. Не Хуайсан привычно берет Вэй Усяня под руку, чтобы идти к себе, но тот смущенно улыбаясь, говорит, что останется с мужем. Не Хуайсан лукаво ухмыляется и играет бровями. На этом все расходятся, а Лань Чжань и Вэй Ин наконец-то остаются наедине. — Лань Чжань, а помнишь, у нас была традиция, связанная с каждым днем? — Вэй Усянь стоит у окна, опираясь руками о подоконник, склоняя голову к плечу и играя бровями. — Мгм, — его сгребают в крепкие объятия, поднимают на руки и несут в спальню, — пора ее возобновить.