Глупые мысли

Сначала Шизуо думает, что просто не отошел еще от драки, не выбил все из блошиного ублюдка. Он развязал войну - сколько крови на его руках? Хотя не Шизуо судить, но судить легко. Изая не срывается, громя все вокруг. Он человек, к тому же умный и привлекательный. Но, видимо, такой же больной, как и Шизуо. Плачет по тебе психушка. Самых опасных психов не ловят, это видно по информатору Орихаре Изае. Их убивает их же безумие. Возможно, его безумие - Хейваджима Шизуо. Глупые мысли. Если сначала Шизуо кажется, что паразит просто не ответил за все, что натворил - за голову Селти, войну, ранение Шинры и попытку сделать Хейваджиму монстром. То потом он понимает, что его гложет неизвестность - он ничего больше не слышал об Изае. Тот не выходил ни с кем на связь, а город и не думал о нем, зализывая раны. И все же каковы шансы у блохи выжить? Если отбросить, что тот всегда был способен на нечто из ряда вон, то травмы слабо совместимы с жизнью. К тому же, он уже должен был очухаться и связаться с Шинрой. Но этого не происходило. Значит, блоха наконец мертв, и Шизуо приложил к этому руку, но не стал убийцей - его никто не обвинит. Он с содроганием вспоминает момент, когда в последний раз видел врага живым. После удара ножом он с такой ненавистью смотрел на девушку, что даже Хейваджиме на мгновение стало страшно за свою протеже. Даже на Шизуо он никогда так не смотрел. В конце концов, с ним он всегда пытался показать свое превосходство. На самом деле для того, чтобы доказать вышибале, что он и правда чудовище, достаточно было показать свою человечность. Разок испугаться – и Шизуо бы больше не оправился, съедая самого себя чувством вины. Но Изая в сущности не ненавидел монстров, как ни хотел бы это показать. Он завидовал, стараясь продемонстрировать, что он не часть общества, что он не боится, что он не просто такой же, как Хейваджима, он - сильнее. Шизуо всегда подозревал, что блоха любит врать самому себе. И вот в этом была его основная слабость и их самое большое отличие. Именно поэтому у Хейваджимы вопреки всему были друзья, а у блохи – нет. Он должен быть спокоен. Но глупые мысли бумерангом возвращаются и назойливо пролетают мимо. Мысли о враге злят не меньше его самого. Конечно, Изая на это и рассчитывал - портить ему жизнь даже после смерти. Видимо, это его собственный крест. Эти мысли одновременно успокаивали и заставляли сердце ныть. Глупые мысли грозились свести его в могилу. Если сначала Шизуо думал, что просто скучает по старым догонялкам - за годы их противостояние вошло в привычку, и не было ничего удивительного, что тело Шизуо все еще ждало подвоха. То потом признал, что дело не только в привычке. Глупые мысли стали тем, с чем он засыпал и с чем просыпался. Он так устал гнать от себя мысленный образ почившего врага, что впервые задумался о том, что их связывало. Если так подумать, Изая единственный, за избиение кого Шизуо не чувствовал вины. Все прочие придурки заслуживали куда меньше, чем монстр Икебукуро им любезно предлагал. Блоха же не просто заслужил - он не давал себя ни поймать, ни серьезно ранить, и это позволяло Шизуо использовать свою силу на максимум. Во время драк с Изаей парень не закрывал стыдливо глаза - лишь бы не осознавать, что творит -, нет, он прекрасно осознавал и свой гнев, и кто он такой, и чего хочет. Направлял ту самую разрушительную мощь, наконец признавая ее хорошим оружием. Он отдыхал, выпуская силу на волю и принимая самого себя. Сколько ночей понадобилось Шизуо, чтобы дойти до того, что нынешний он не существовал бы без Орихары Изаи? Если бы он так же сдерживал свою силу, периодически взрываясь, остался бы легкой мишенью для множества недоброжелателей. Шизуо не был рожден умелым бойцом - это то, что появилось за годы паркура с одной нахальной блохой. Глупые мысли нашептывали, что своей жизнью он обязан врагу. Шизуо устал отмахиваться от них, хотя и не верил в благие намерения Орихары. Шизуо погружался в себя все больше с каждым днем, и вскоре паниковать начал не только Том и Селти - даже Саймон решился произнести речь об опасности сдерживаемых эмоций. А Шизуо в очередной раз подумал, что всю жизнь пытался сдержаться - только не с блохой -, и если бы у него действительно получилось, однажды он взорвался бы от внутреннего давления. И если в первое время после битвы в Икебукуро Шизуо действительно периодически устраивал разгром куда крупнее обычного и стал много времени проводить в полицейском участке, то со временем это место заняла апатия. Друзьям нечего было бояться – он не сдерживал себя. Просто злости не было. Окружающее вызывало не привычное раздражение, а лишь непонятную тоску по утраченному. По его подсчетам привычка должна была ослабевать. Все же пробежки с Орихарой Изаей - не опиум. Зависимость была тем, что Шизуо должен был побороть. Но впервые не хотел. В голове начинали всплывать те редкие моменты, когда информатор еще не замечал Шизуо - как он себя вел со стороны? Как общался с Шинрой в школе? Как сонно осматривал школу, появившись впервые за долгое время и еще не увидев самого блондина? Не было ни единого раза, чтобы сам Орихара смог подкрасться незамеченным. Быть может, он сам видел в Шизуо лишь монстра? Если бы он был жив, такие глупые мысли его бы не посещали.