***
Когда Рюджин вошла, Хван лежала на кровати, листая томик стихов Виктора Гюго. Она только вернулась из душа, и с напряжённого пресса стекали, поблёскивая в свете настольной лампы, прямо на простынь капли воды. Во рту пересохло. Шин внезапно явственно представила, как садится на колени между её ног, опускается ниже, чтобы прижаться губами к коже и пройтись поцелуями к поясу спортивных штанов. Интересно, как она была на вкус? Солёной? Или всё-таки такой же сладкой, как сахарная вата, с едва уловимыми нотками карамели и малиновых леденцов? – Котёнок, – улыбнулась Йеджи, приподнимаясь на локтях. – Уже соскучилась? – Ты же сказала, что хочешь увидеться вечером. – А если я скажу, что хочу тебя, ты разденешься? – Хван… – Ну, стоило попытаться. Она встала, разминая плечи, и Рюджин поймала себя на мысли, что не может перестать думать о том, насколько красиво выглядят её мышцы. Глупо отрицать, что Хван красива, – об этом болтает почти каждый кадет, – но видеть её такой, только в топе и трико, подчёркивающих сильные ноги, – зрелище, от которого перехватывает дыхание. Шин не так хороша в комплиментах, но Йеджи заставляет её вспоминать обо всех обнажённых фотографиях в журналах, которые она листала, когда была младше. Хван выглядела горячее, чем все они вместе взятые. – Если смотришь дольше десяти секунд, значит, я тебя привлекаю, – рассмеялась рыжая. – Оденься, – Рюджин скрестила руки на груди. – Может лучше ты разденешься? – Хван. Йеджи скопировала её позу, явно с трудом сдерживая язвительный смешок. – Это моя комната, и я буду ходить так, как хочу. Тебе крупно повезло, что я вообще встречаю тебя в одежде. – Если попытаешься раздеться ещё больше, я тебя ударю. – Оставь это для нашего секса. Рюджин метнула в неё первую попавшуюся книгу, которую Хван с лёгкостью перехватила прямо в полёте. – «Признание»? Отличный выбор, котёнок. – Почему я вообще разговариваю с тобой? – Потому что ты влюблена в меня? – Пожала плечами Йеджи. – Ох, не делай такое лицо. Я знаю, что ты без ума от меня, дорогая. – Я, конечно, знала, что ты чокнутая, но никогда не думала, что настолько. У меня есть кое-какие вопросы. – Про меня? – Про твоих родителей. Привычная игривость сменилась жёсткостью. Хван сжала челюсти настолько сильно, что на скулах проступили желваки, свела вместе брови и кивнула. В больших чёрных глазах словно блеснуло что-то металлическое. Рюджин неожиданно начало казаться, что она смотрит не в лицо Йеджи, в дула двух пистолетов, и впервые за время их знакомства страх перед её силой пробежал по спине волной мурашек. – Что ты хочешь знать? – Я просмотрела дело о взрыве, и кое-что показалось странным. В бомбе не было ничего, кроме взрывчатой массы. Ни гаек, ни шурупов, ни шрапнели. Вообще никаких поражающих элементов. Это был направленный взрыв. – Так. – Будь это теракт, её бы набили всяким металлом, чтобы оставить больше крови, сделать картину красочнее. – Наёмное убийство? – А не слишком сложно? Того времени, что они потратили бы на бомбу, хватило, чтобы сто раз перерезать тормозной шланг или купить винтовку и просто застрелить человека. Это выглядит как способ замаскировать убийство кого-то конкретного. – Ну, положим, это я знала и без тебя, – усмехнулась Йеджи. – Всё дело в мотивации. Кто цель? – Почему ты думаешь, что это СПРИ? – Маскировка убийств под несчастные случаи – их почерк. – Но это не несчастный случай. Подумай ещё раз, Йеджи, будь ты таким же убийцей, как агенты СПРИ, разве ты не нашла бы другой способ? Делать бомбу, устанавливать её, ждать нужного момента. Всё это – трата времени. Твоя жертва работает в лаборатории. Достаточно подменить реактивы или испортить оборудование, и она мертва. К чему заморачиваться над бомбой? – Ты права, – кивнула Хван. – Они обычно используют другие методы. – И я о том же. Даже если бы они хотели взорвать, то сделали это так, чтобы не оставить следов, а полиция наткнулась на бомбу при первой же проверке. СПРИ так не работают, они избавляются от улик, а не оставляют их на месте преступления. Йеджи встала, не сводя с Рюджин глаз. – Но, если бомбу подложили не СПРИ, то зачем мои родители общались с их агентом? Шин пожала плечами. – Ты что-нибудь помнишь о том времени? – Я мало бывала в их лаборатории. Они занимались чем-то очень секретным, и родители предпочитали не говорить об этом. Всё, что помню, – это было связано с материалом, способным прожигать металл, или чем-то похожим. – Уже не так плохо. Сколько человек над этим работало? – Около десяти. Они все погибли во время взрыва. Не уверена, но, судя по тому, что о таком средстве не слышали даже в «Камелоте», можно сказать, что после их смерти проект закрыли. – Если предположить, что цель – та команда, то кому было выгодно прекратить исследование? – Понятия не имею. Я даже не знаю, для чего именно это создавали. – Военные разработки? – Тогда почему в этом университете? В Корее достаточно закрытых исследовательских центров, работающих на государство, так что нет никакого смысла использовать стандартную учебную базу. – Всё сложнее и сложнее, – пробормотала Рюджин. – Нам нужно поехать ко мне домой. На лице Йеджи появилось прежнее насмешливо-флиртующее выражение. Она подошла ближе, опустила руки на плечи и наклонилась почти к самому уху Шин, прошептав: – А я уже думала, что ты не предложишь. – Я серьёзно, Хван, успокой своё либидо. – Как я могу, когда ты рядом? Хотя… – пальцы снова опустились на галстук, играя с узлом. – Мы могли бы переспать, чтобы я успокоилась. – Или я могла бы врезать тебе. – Отличная прелюдия. – Ты когда-нибудь думаешь о чём-то кроме секса? – Не в те моменты, когда ты так близко, – она улыбнулась, прикасаясь губами к уху. Зубы сомкнулись на коже. – Блять… Когда Йеджи отстранилась. Рюджин почувствовала, как тепло залило щёки и запульсировало где-то в висках, посылая по телу слабые электрические импульсы боли. Это почти возбуждало, но она сдержалась. Спать с Хван Йеджи так же глупо, как спорить с Джихё, – она поиграет и бросит, оставив наедине со слухами и кучей кадетов, смеющейся над её глупостью. Ещё одна идиотка, решившая, будто Хван способна на серьёзные чувства. – Сосредоточься на нашем деле. – Это будет сложно, учитывая, какая красотка постоянно находится под боком. То, как ты выглядишь в этой форме… хотя без неё ты наверняка ещё горячее. Рюджин попыталась развернуться, но Йеджи снова схватила её за плечи. – Эй, я же пошутила, – она улыбнулась. – Конечно, я сосредоточена на деле. Останься. – Ладно, но обойдись без своих глупых шуток. – Твоё желание – закон для меня, милая. – Хван… Она примирительно подняла обе руки, показывая, что сдаётся. – Вообще-то я собиралась немного поработать над макетом бомбы, но есть проблемы с таймером. Поможешь? – Конечно.Глава 14. Котёнок.
24 января 2024 г. в 14:55
О взрыве в Сеульском университете в открытых базах «Камелота» было сказано немного. В полицейских отчётах писали, что взрывное устройство, – явно самодельное, – сработало в двенадцать дня, когда почти все сотрудники обедали в большом кафетерии на первом этаже. Его установили так, чтобы при детонации потолок обрушился, и всех, кто находился в комнате, засыпало, превратив комнату в огромную могилу. Никто не выжил.
Пройдясь взглядом по снимкам, Рюджин нахмурилась. Дилетанты по типу радикально настроенных одиночек обычно не задумывались, куда ставить бомбу. Они забивали её тротилом и острыми железками по типу болтов, прятали в сумку и оставляли в том месте, где собирались люди, но эти подрывники работали не так. Судя по данным полиции, бомба была не такой мощной, но установленной в правильном месте.
«Никаких поражающих элементов», – подумала Шин, скользя взглядом по оцифрованным документам. – «Тот, кто это сделал, должен иметь планы здания и хорошо понимать систему установки взрывных устройств. Но картина всё равно слишком странная. Для заказного убийства слишком сложный почерк, а для теракта слишком чисто… им обычно нужна картинка для запугивания, – массовые жертвы и кровь. Не бомба без какого-либо наполнения».
Рюджин не так хорошо разбиралась в профайлинге как Йеджи, но её опыта хватало, чтобы понять, что это не попадает ни под какие известные модели поведения. Массовые преступники не действовали так осторожно, а наёмные…
«Только если это не способ скрыть конкретное убийство», – проскользнуло в мыслях. – «СПРИ маскируют свои убийства под несчастные случаи, но теракты… это не в их стиле. Кажется, ни в одном их деле даже не фигурировала взрывчатка».
Убедившись, что рядом никого нет, Рюджин стёрла историю поиска и переключилась на статью о ядах. Нужно поговорить с Йеджи. Она понимала, как работала система профайлинга, разбиралась в мотивации и анализе поведения преступников, и могла почти со стопроцентной вероятностью сказать, было ли это действительно странно.