Отрицательный выигрыш

Почти всегда это были взгляды. С ее стороны неловкие. Случайные. Вкусные. Такие, которые подстерегают, дожидаясь ответной реакции, и сразу исчезают за длинным пергаментом, оставляя след в виде притворно поднятых вверх бровей. Какого-то хуя он замечал эти ямочки на ее щеках. Румянец. То, как она хмурилась, вчитываясь в текст. Поправляла юбку, нервничая. То, как она пристально его разглядывала. Она была обжигающей его будущее ошибкой. Умышленно взращенной слабостью. Причиной слева под лопаткой. Поводом в виде фантомных царапин в форме полумесяца. Слишком сильным. Слишком глубоким. Слишком… Драко провел руками по мокрым волосам, подставив лицо под прохладные струи воды. Всем, чего он желал сегодня, — был душ. Тело ломило после нескольких часов тренировок, мышцы сводило судорогой. Усталость свинцовой тяжестью набирала обороты, не давая возможности расслабиться. Эти два месяца оказались выматывающими. Четыре военных лагеря снесли в конце октября. Два из них продали за двести галлеонов в начале декабря. Остальные находились не в лучшем состоянии. Три года затяжной войны дали повод для незначительных договоренностей между орденцами и пожирателями. Даже те, кто воевал во имя золотого мальчика, пытались словить момент. В сражениях жизнь обрывает годы. Поэтому он делал вид, что не замечает их подпольных сделок и магических контрактов. В конце концов, все их головы окажутся на кровавом вертеле Волан-де-Морта. Гребаный черный январь. Малфой выключил воду, накинув сверху полотенце, и вышел из комнаты, поморщившись от ярких лучей зимнего солнца. На столе лежал длинный список с именами новоприбывших солдат. Рядом второй, но уже с номерами пленников. Сорок семь. Восемь из них с зеленой отметкой вскоре будут переданы Ордену. И два пожирателя с красной отведены на казнь. Войне, как оказалось, нужны предатели. Они становятся пищей для голодных гиен в часы скитаний, раскачивая лодку противника из стороны в сторону. Вправо. Влево. Из-под ног выбивают табуретку. На шее пульсирует веревка. И тело, кусочек за кусочком, сметает мощным потоком чистейшего гнева. Он надел костюм, застегнув манжеты на рукавах. Достал палочку, магией разгладив одежду. Завязал галстук. Кинул на стол смятую пачку сигарет. Закусил нижнюю губу, сортируя бумаги в поисках спрятанной хитрости, и, добравшись до первой полосы Военного Пророка, хмыкнул. Гермиона Грейнджер, член комитета по военным преступлениям и их расследованиям, лично осудит Драко Малфоя. Грейнджер так часто упоминала его фамилию, затягивая на своей шее петлю, что ему казалось, у нее появился новый фетиш. Это ощущение приближающейся победы ярко контрастировало с броским заголовком, шрифт которого был тщательно подобран в сочетании с серым колдо. Фотография, освещающаяся вспышками фотоаппаратов снизу, делала ее лицо вытянутым и бледным. Она с притворной легкостью стояла около трибуны, то и дело поправляя микрофон. Ее изображение теряет равновесие, как при килевой качке. Глаза бегают по углам. Последнее время в Пророке появляется больше ее растерянных движений. Пустых разговоров, угроз и конфронтаций через вызовы в министерство. Она не упускала шанса его провоцировать. Своим взглядом, поднятым вверх подбородком или колкими фразами в его адрес. Драко отвечал ей тем же. Будто эта война была только их. Для них. «Очередная штаб-квартира Ордена была захвачена Драко Малфоем на прошлой неделе», — гласила вторая полоса. Да. Он смухлевал. — Кикимер, — несколько взмахов палочкой, и пламя укусило уголок газеты, полностью проглотив Пророк за несколько секунд. — Хозяин. Драко развернулся лицом к низко склонившемуся эльфу, прикусив внутреннюю часть своей щеки. Он часто напоминал ей о Грейнджер. Она хотела высвободить из плена всех прислуживающих чистокровным существ. За такие откровения ее часто осуждали в прессе. И с каждой новой статьей она становилась рассеянной. Странно, что после того, как он смывал кровь со своих рук, в голове всплывали ее слегка забавные и порой такие безумные вещи. — Есть какие-нибудь новости из поместья? — спросил Драко, присев на кресло в углу комнаты. — Моя мать вернулась? — Да. Миссис Малфой просила передать вам, что привезла для вас угощения из Италии, — пробурчал Кикимер, покорно сложив перед собой руки, — и настоятельно рекомендовала посетить Мэнор в понедельник вечером на праздничном приеме в честь вашей победы на севере страны. — Список приглашенных уже у тебя? — Я взял его с собой для вас, хозяин, — эльф протянул ему свернутый в трубочку пергамент с зеленой печатью. Драко развернул бумагу, выискивая глазами нужные фамилии. Нотт, Гринграсс, Лоуренс, Забини. Действительно, обычный вечер в тесном кругу семьи и знакомых, переставших обмениваться натянутыми улыбками, пожимать друг другу руки и заводить пустые разговоры. Казалось, время остановилось. Традиции больше не существовали в местах, склонивших головы перед пышностью похорон. Нарцисса была недовольна. Ей не нравилось, чем занимался Драко и какие мероприятия посещал. Будто бы все могло быть иначе. — Передай, что в этот раз я приду, — заявил Драко, кинув послание на стол, — где Мэлл? — Мистер Роуд ждет вас снаружи. — Позови его, — приказал Драко, закинув ногу на ногу. — Как пожелаете, — эльф на прощание поклонился, прежде чем щелкнуть пальцами и исчезнуть из комнаты. Драко вытянул из пачки помятую сигарету, поджигая ее палочкой. За окном собирался дождь. По пасмурному небу клиновым строем двигались птицы. Их нагоняли темно-серые облака, расположенные в хаотичном порядке на блеклом лоскутке неба. Ничтожная тактика для такой очевидной погоды. Малфой сделал несколько затяжек, наблюдая за вооруженными митриловыми палочками часовыми. Они бесшумно передвигались по саду, проверяя каждый периметр здания. Сегодня было до неприличия тихо. Утром Волан-де-Морт не появился на публике. Каким-то образом все решили, что это знак. Развязка затянувшегося конфликта двух сторон. Однако это было только началом. Северный фронт пал. Западный почти был захвачен. Послы из разных уголков мира в открытую начали поддерживать идеи пожирателей, присоединяясь к коалиции Темного Лорда. Армия приумножалась. Укрепления усиливались. С каждым днем прибывали пленные и дезертиры. Однако Орден продолжал бороться. Поттер не отступал. Мальчик-который-выжил верил в безграничную поддержку мира. Драко выдохнул дым, постучав по подлокотнику пальцами. Поддержка в такое время была банальностью. Переплетением ненависти и ничтожной веры в светлое будущее, не стоящей ничего. Кровь и магия вербовали такую лживую суку, как словесная защита. Она смотрела на всех солдат с какой-то неестественной скорбью, двигаясь сквозь шеренгу, низко опустив голову. Война не терпит несбыточных надежд. Здесь происходят вещи похуже, чем смерть. И когда у власти есть сила, смерть измеряется в количестве завоеваний. Да кому какая разница. Окурок полетел в пепельницу. «Пусть ходят по очереди», — думал Драко. Сметают с доски захваченные камни до момента, пока кто-то из них не даст пас. Не опустит палочку. Темный Лорд потерял несколько крестражей, но все еще стоял на твердых ногах, взращивая систему в юных умах волшебников. Шанс еще был. И он был не у Драко Малфоя. Ручка двери опустилась, в комнату вошел Мэлл. Он горделивым жестом опустил маску, зажав ее в своих руках, и поприветствовал Драко легким кивком. Мистер Роуд — так его называли в их кругах. Для Малфоя это был всего лишь Мэлл. Двадцатипятилетний парень, которого он по стечению обстоятельств нашел в первой партии раненых. В тот день на каждом трупе сидели птицы, удерживая в клювах письма. Они громко кричали, намереваясь разбудить спящих, и лишь одна сидела спокойно, хаотично двигая близко посаженными глазами, размером как у ее хозяина. Мэллу невероятно повезло. Чего не скажешь о его правом глазе, что рассекает напоминание в виде двух ответвленных от брови линий. Свидетельство гнусного предательства. Помутнение рассудка. Наверное, поэтому они были похожи. В случае с Драко эта обманка растворилась в оптической иллюзии, словно все, что было раньше, ему надумалось. Приснилось. — Ты вернулся, — Малфой указал ему рукой присесть. Мэлл отрицательно покачал головой, продолжив стоять на месте. — Что-то узнал? — Мы перехватили несколько посланий между первым и четвертым лагерями Ордена, — его голос был спокойным и резким. — Наши лазутчики отслеживают их передвижения. Видимо, они решили перенести штаб-квартиру в южную часть Ирландии. По слухам, Люпин лично вывел всю группировку из Шервудского леса. — Стушевался, — заключил Малфой, на мгновение отодвинувшись в сторону, чтобы разглядеть мелькающие под окнами фигуры. Пожиратели обменялись палочками ровно в тридцать три минуты и заняли противоположные позиции, пиная ногами мелкие камушки. — Похоже на то. — Хорошо, — удовлетворенно проговорил Драко, вернувшись к их разговору, — не упускай Орден из виду. Я также жду от тебя отчет по потерям за этот месяц. — Будет сделано. — Что там по делу Ургуса? — спросил Малфой, щелкнув пальцами. — Вы нашли документы, подтверждающие его причастность к спонсированию Ордена? — Нет, — ответил Мэлл, — никаких следов. Он активно продвигает Фрода на ваше место, но, как вы понимаете, Мистер Фрод глубоко уважает Темного Лорда и его политику. Мы наслышаны о его методах… — Знаю, — раздраженно перебил Драко, шумно втянув воздух сквозь зубы, — ему принадлежит идея по отлову маглорожденых, — он скривился в отвращении, припомнив всех тех девушек с въевшимися в их кожу номерами. Легко отследить. И легко причинить боль. Вроде черной метки с другой концентрацией непростительных. — Тем не менее Фрод — подозрительный мерзавец. Советник министра Ургус не раз был замечен в его компании. Думаю, они затевают бунт. Фрод приводил его в бешенство. Он был человеком, слоняющимся рядом с теми, чьи карманы забиты секретами. Незначительный треск тайны, и тебя разорвут на части. Этот скользкий тип давно встал на дорожку, ведущую к прямой конфронтации. Он желал убрать Малфоя с дороги. Уничтожить, заняв его место. Фрод наладил тесные связи с табором ищеек. Правда, завоевать доверие солдат ему не хватало храбрости. Он был трусом с рождения. — Двойная игра? — поинтересовался Мэлл просто чтобы поддержать разговор. Ответ на этот вопрос знали даже стены. — Возможно. — И как мы поступим? — Будем действовать по такому же сценарию, — строже заговорил Малфой, сминая в руках полупустую пачку сигарет, — попробуем узнать все его тайны. — Это будет непросто, — предупредил Мэлл, нахмурив брови, — Фрод не тот человек, который в открытую разбрасывается козырями. — Я считаю, все может быть, — цокнул языком Драко, дотронувшись пальцами до нижней губы, — будем надеяться, что в какой-то момент он перестанет видеть дальше своего носа, — заключил он, раздумывая о том, как бы вывести Ургуса на чистую воду. Читать такие неоднозначные подсказки было почти что искусством. — Что-то еще? — Есть кое-что, — осторожно заявил Мэлл, пристально вглядываясь в картину за окном, — интересное. — Говори быстрее, — поторопил его Драко, невербально призвав к себе дополнительные элементы одежды. Перчатки, маска, запасная палочка, — я опаздываю на встречу. — Кажется мне, — Роуд медленно растянулся в улыбке, — что встречу вам придется отложить. Драко, склонив голову в сторону, поднял правую бровь вверх. Он никогда не отменял встречи. Всегда приходил вовремя и наказывал тех, кто не следовал его правилам. «Непослушание начинается там, где распадается дисциплина», — так ему говорил Люциус. — Совсем недавно мне в руки попала удивительная находка, — хмыкнул Мэлл, в предвкушении перебирая пальцами, словно замышлял что-то в масштабах страны. — Если это кто-то из лазутчиков, передай их Френсис. — Это дело вас заинтересует. Точнее, — он сделал паузу, поджав губы, растягивая интригу, — она вас заинтересует. — Она? — переспросил Драко, поджигая сигарету палочку. — Да, — уверенно подтвердил Мэлл, — эта девушка хотела встретиться с вами лично. Сегодня же, — ненавязчиво продолжил он, — по крайней мере, я это так понял. — Кто? Роуд склонил голову, его губы беззвучно задвигались. Он не спускал с него глаз в полной решимости оставить эту информацию в тайне. Из набедренной кобуры показалась палочка. На мгновение шум разлетающейся гальки под ногами часовых перекрыл звонкий крик тишины. Через грудь прошла волна заглушающих чар. Сигаретный дым сгустился и стал тяжелее в несколько раз. В легких осел пепел. Вся магия в комнате будто собралась в одной точке, пульсируя венкой на его шее. Сейчас не доставало одной детали его помешательства — той, кто не должен был появляться. — Гермиона Джин Грейнджер, — так же медленно произнес Мэлл, как медленно Драко набрал дым в легкие, закатив глаза в удовольствии. Почти всегда это были встречи. Предсказуемые. Раздражающие. Нелепые случайности в коридорах, где она сидела на подоконнике, слушая музыку. Какого-то хуя он засматривался на ее ноги. Гладкую кожу. И привычку касаться кончиком пера уголка своей губы. Какого-то хуя она делала вид, что не замечает его взгляда на своем лице. Делала вид, что это всего лишь чертова случайность. Малфой оперся рукой о щеку и тихо рассмеялся.

***

Гермиона обняла руками коленки, опершись спиной о холодную стенку камеры, и прикрыла глаза, прокручивая последние события в своей голове. В тот день она выбежала, забыв наложить защитные чары. Не закрыла за собой дверь. Оставила на плите чайник. Пересекла вражеский рубеж, изгнав саму себя. Больше не осталось дикой, стихийной уязвимости, которая съедала ее все эти годы. Это неправильное чувство терялось во мраке комнаты. Все инстинкты самосохранения превращались в дымку, постепенно растворяясь в непростительных заблуждениях. У нее была возможность атаковать, если бы ружья были заряжены правильно. Она нажала на курок. Выстрела не последовало. Еще одна порция пороха. Осталась последняя попытка.

Четыре года назад

— Уверена, что хочешь остаться в Хогвартсе на зимние каникулы? — выкрикнула Джинни, протянув ей стакан с пуншем. Рыжая подбадривающе коснулась ее плеча, повертев перед лицом девушки украшение в виде магического зонтика, и добавила его ей в напиток. — Нет, — пробормотала гриффиндорка, пальцем вырисовывая на холодном стекле узоры, — точно нет, — громче повторила девушка, делая так, чтобы ее услышала Джинни. В Выручай-комнате громко звучала музыка. Факультеты старших курсов собрались в помещении, устроив вечеринку в честь приближающихся зимних каникул. Гермиона и подумать не могла, что это место может быть таким гигантским. Две комнаты справа от барной стойки, куда заходили парочки, держа друг друга за руки. Большой черный диван в центре зала, который успели занять слизеринцы, обложив его бутылками с выпивкой. В конце комнаты режущий глаза белый танцпол, сплошь усеянный разлетающимися по нему мини-зонтиками, и гирлянды, чьи разноцветные шарики подстраивались под ритм музыки. Они с Джинни присели у барной стойки, дожидаясь, когда вернутся мальчики, стремительно скрывшиеся за дверью и прихватившие с собой Невилла. Они подбивали гриффиндорца позвать на свидание Падму, все время пихая его в бок локтем, пока та не появилась, смущенно заправляя за ухо непослушный локон. Весь Хогвартс тонул в безумной суматохе, ежедневно сталкиваясь с проблемами перед отъездом студентов, и сегодня они заслужили немного передышки. — Домой не хочется, — пожала плечами Гермиона, незаметно посмотрев в сторону черного дивана. Пэнси рассматривала свои ногти, улыбаясь Теодору, который что-то шептал ей на ухо. С ними сидел Блейз, накручивающий на палец белый локон Дафны. Крэбб и Гойл играли в карты. Малфоя среди них не было. — Это потому что твои родители разводятся? — спросила Джинни. — Гермиона? — Что? — Твои родители, — протянула рыжая, виновато улыбнувшись. — Не совсем, — гриффиндорка стерла холодный отпечаток со стекла. Домой действительно не хотелось. Она все еще не отошла от их резкой, отрывистой речи на кухне за столом с белоснежной скатертью, на которую она пролила джем, — или… Я не знаю, Джинни. Это все так сложно. Понимаешь? — Крошка, — подруга перехватила своими пальцами ее запястье, положив руку на ногу, — уверена, все наладится. Им просто нужно время. — Наверное. Гермиона отставила в сторону пустой стакан, вытерев руку о свое платье. Она не знала, зачем сегодня пришла. Точнее, не могла позволить себе в этом признаться. В какой-то момент девушка перестала мыслить трезво. Достаточно было почувствовать на каждом позвонке колючие иголочки, как это насмешливое чувство, вкусив немного жизни, захотело еще. — Знаешь, что? — Джинни дернула ее за руку, привлекая к себе внимание. — Тебе нужно еще выпить, — рыжая повертела перед барменом пустым стаканом, указывая пальцем на Гермиону, — можно нам еще? Парень утвердительно кивнул, принявшись смешивать разноцветную жидкость, присыпая ее сахаром. Должно быть, его звали Нолан. Весь вечер он как-то странно на нее посматривал, будто пытался найти что-то в ее осанке или взгляде. От этого Гермиона чувствовала себя некомфортно. Она бы уже давно сбежала, если бы не настойчивые уговоры Джинни остаться здесь подольше. «Сегодня последний день перед каникулами», — твердила ей подруга все утро, пакуя вещи. Скорее всего, он тоже уедет. — Это для вас, — парень за стойкой протянул им напитки, указав Гермионе на розовый с желтыми внутри блестками. — Спасибо, Нолан, — пискнула Уизли. Да. Его звали Нолан. — За конец учебного года! — рыжая подняла стакан, стукнув им о стакан Гермионы. — За конец учебного года. Гриффиндорка сделала глоток, поморщившись от кисло-сладкого вкуса коктейля. В толпе показались близнецы Уизли, разбрасываясь самодельными хлопушками. Они громко скандировали забавный стишок о СОВ и ЖАБА, собирая вокруг себя людей. — Намечается что-то грандиозное, — пропела около ее уха Джиневра, подбородком указав на толпу, — Но если ты хочешь… мы можем… — Иди, — перебила ее девушка, указав рукой на толпу, — ты пропустишь самое интересное. — Не хочу оставлять тебя одну, — прохныкала подруга, ухватившись ноготками за ткань ее платья, и, прильнув к ее плечу, положила голову. — Иди, — дружелюбно потребовала Гермиона, — иначе я подумаю, что ты желаешь вернуться со мной в библиотеку. — Я скоро, — радостно вскрикнула Уизли, и ее лицо озарила улыбка. Она спрыгнула со своего стула, послав ей воздушный поцелуй, — не скучай. Джинни убежала в толпу, затерявшись среди людей. Гермиона наблюдала за близнецами, разбрасывающими по комнате сверкающие хлопушки. Они садились на наконечники волшебных зонтиков, разрываясь на части, создавая что-то наподобие рассыпающейся на части люстры. Их искрящиеся осколки падали на кожу, слегка покусывая. Ей всегда было интересно, что произойдет с магазинчиком Уизли, когда они выпустятся из школы. Насколько они продвинутся со своими вредилками. Она была уверена, что Гарри присоединится к Аврорату. Рон пойдет по стопам отца или сделает карьеру в качестве защитника одной из команд по Квиддичу. Одна Гермиона откровенно не понимала, что будет делать после Хогвартса. Отдел по защите магических тварей? Отдел магического правопорядка? Что-то из того, что она считала «борьбой за справедливость». — Что ты здесь делаешь, Грейнджер? Гермиона выпрямилась, словно только что одна из хлопушек Уизли врезалась в ее спину, разнося ток от каждого позвонка к кончикам пальцев. Она развернулась на голос, встретившись лицом к лицу с Драко Малфоем, который с недовольством ее осматривал. — Не поняла, — запнувшись, проговорила Гермиона, бегая глазами. — Ты ударилась головой о книжную полку? — насмешливо спросил Малфой, постучав рукой по столу, почти касаясь ее напитка длинными пальцами. — Какого хрена ты здесь забыла? — Это не твоя вечеринка, Малфой, — фыркнула Гермиона, отпихнув от себя надоедливый, летающий вокруг нее зонтик, — я могу приходить туда, куда захочу. — Мне плевать, куда ты ходишь, — он закатил глаза, словно она сказала ему величайшую глупость, — просто не ошивайся рядом со мной, — почти выплюнул Драко, нависнув над гриффиндоркой. — Ты… ты просто невыносим. Тебе обязательно вот так заявляться и портить все веселье? — Если ты считаешь это весельем, — он обвел рукой барную стойку, где сидела она одна. Разве что в компании суетившегося рядом Нолана. Почти одна, — хочу тебя расстроить. — Что тебе от меня нужно? Нолан, до этого расставлявший бутылки, застыл на месте, словно его поймали на воровстве. — Чертов коктейль, — прорычал Малфой, отняв ее руку от стакана, и, откинув в сторону, притянул напиток к себе, расплескав несколько капель по стеклянному столику. Гермиона опешила, прижав ладонь к липкой поверхности стола. Так…жарко. Ей стало жарко. В голове промелькнула мысль, что Драко мог бы стать идеальным картежником. Мошенником, ловко вытаскивающим из колоды первой картой Туз. Бросая ей в лицо «проигрыш». Тот вид проигрыша, который хотел Он. Который сейчас волнами затапливал щеки, заставляя их гореть. — Это мой заказ, — тихо возмутилась Гермиона. — Нолан сделает тебе другой, — хмыкнул Драко, обменявшись с Ноланом напряженными взглядами, после которых обычно завязываются перепалки, и с усмешкой спросил: — правда? Нолан, на лице которого читалось явное негодование, схватил несколько бутылок со стойки, принявшись прятать алкоголь в тумбы. Не успела Гермиона возразить, как Малфой развернулся на каблуках, направившись в сторону слизеринского стола, и непринужденно уселся на диван, хлопнув Забини по спине. Гриффиндорка сжала пальцами край своего черного платья, наблюдая за Драко, на секунду приподнявшим уголок губы, сделав вид, что пьет из своего стакана.

Наши дни

Гермиона поднялась на ноги, услышав щелчок открывающегося замка. В комнату вошел пожиратель в черном. Его маска отличалась от той, которую носили солдаты. Она была мутной, без каких-либо узоров и геометрических фигур. Один лишь крест на лбу и обнимающая его зеленая змея. За ним показалась миловидная женщина средних лет в белом халате, шатенка с короткой стрижкой. Она держала в руках жестяной поднос, прикрытый черной тканью. — Вызовите Драко Малфоя, — потребовала Гермиона, отступив на шаг назад. Они выглядели подозрительно, — сейчас же! — Это она? — спросила женщина, не обратив на ее слова никакого внимания. Пожиратель ответил кивком. — Зажми так, чтобы не дергалась, — шатенка сжала губы, вид у нее был серьезным. У Гермионы расширились глаза от ужаса, когда она увидела несколько бутылочек и шприц. Девушка выставила руки вперед, попятившись к стене, и отрицательно замотала головой. Пожиратель направился в ее сторону, что-то лепеча о том, чтобы она успокоилась. Больно не будет. Его мускулистые руки схватили ее за талию, прижав к себе, и, опустив ладони на подбородок, задрали его вверх. Она не знала, сколько можно было еще бороться. Каждый неверный шаг заканчивался тем, что кто-то заламывал за спину руки, опускал лицом в грязь, предпринимая попытки сжечь пустой участок кожи крупными черными штрихами. — Нет, — запротестовала девушка, дергая ногами, — отпустите меня! Женщина продемонстрировала длинную иголку, набрав в шприц жидкости из двух бутылочек, и направилась в ее сторону. Гермиона наступила босой ногой на ботинок пожирателя, выворачиваясь через отверстие в руке. С плеча стянули грязную футболку, мышцы напряглись. Она сделала последнее усилие, отпихнув от себя шатенку, и громко закричала, со всей силы стукнув затылком пожирателя по лицу. — Сука! — зарычал мужчина, сжимая ее еще сильнее. Ее ноги оторвались от пола. Стало трудно дышать. — Мариэтта, быстрее вколи ей это! — Не называй меня по имени, придурок! — шатенка подбежала к ней вплотную, вонзив острую иглу в кожу. Гермиона вскрикнула, до боли прикусив внутреннюю часть щеки. На язык упали несколько капель крови. По венам потекла холодная жидкость. Тело пробил озноб. Глаза закатились вверх. Мариэтта небрежно уронила на пол шприц, медленно потянувшись за иголкой, как при съемке рапидом. Сердце перестало быстро стучать. По щеке покатилась предательская слеза. Она подумала, что умирает. И это осознание растягивается, чтобы Гермиона запомнила, каково это — быстро терять жизнь в замедляющейся в ее глазах реальности. — Скоро за вами прибудут, — по слогам прошептал ей на ухо голос, откашливаясь чем-то мокрым на ее плечо. — Кто? — шевельнула губами Гермиона, пытаясь поймать фокус. — Кто прибудет? — повторила она свой вопрос, внезапно утонувший в звонком стуке золотого галлеона о каменный пол. Язык занемел. Перед глазами танцевали силуэты на мутных отрывистых кадрах старого кинетоскопа. Ее уложили на пыльный матрас. Тело полностью расслабилось. Оружие больше не было пригодно для дальнейшего применения. Оставалось полагаться на случай.

***

— Сколько она уже здесь? — с серьезным лицом спросил Драко, стянув с рук перчатки. Тонкая полоска света, ползущая со стороны приоткрытой двери, разрывала темноту. Малфой неотрывно наблюдал за Грейнджер, пока та тихо спала в углу комнаты, свернувшись в позу эмбриона и положив руки под голову. Тишина, нарушаемая мерным сопением девушки, с преступной беспечностью ласкала уши. Еще немного, и эта откровенность испепелит его, презрительно бросив под ноги его прошлое. — Неделю, — ответил Мэлл, обменявшими с ним взглядами, — не больше, — быстро добавил он, странно улыбнувшись. Паршивец не сказал ему раньше. — Что с ней? — Спит, — Роуд отдал ему список препаратов, заглядывая в пергамент со спины, — ничего серьезного. Успокоительное и снотворное. Слуги сказали, она почти что разгромила темницу, — призадумавшись, добавил парень, — и сломала нос охраннику. Драко никак это не прокомментировал. Грейнджер всегда была такой воинственной. Умела сражаться до тех пор, пока силы не выходили за пределы допустимой нормы. Этой линией разграничения всегда был Драко. Только с ним она не воевала так открыто, как с остальными. Она воевала так, словно обиделась. — Все готово? — В наилучшем виде, — Мэлл протянул ему несколько фотографий, по очереди демонстрируя каждую из них. Спина. Профиль. Подробности. Если бы ему не было все равно, он бы даже сказал, что это выглядело жестоко, — завтра весь материал пойдет в печать. Малфой кивнул, вернув их ему обратно. Мэл какое-то время внимательно наблюдал за тем неосторожным чем-то, что сейчас расширялось для того, чтобы вспыхнуть. И, угадав его настроение, спросил: — Вас оставить? Драко помедлил, обдумывая, как ему поступить дальше. Мысли не поспевали за бешеным темпом его пульса, приближаясь к скорости гоночного болида. Спустя три года в его руках оказалась желаемая находка. Горделивая и упрямая. Вихрь, взявший свое начало задолго до того, как все рухнуло. И теперь он навис над ним, разделившись надвое. — Да, — наконец ответил Драко, не отрывая своего взгляда от девушки, — оставь, — неестественно тихо добавил он, прикрыв глаза от нарастающего раздражения. — Буду ждать наверху. Как только Мэлл вышел, он присел напротив девушки, достав палочку. Ее грудная клетка медленно поднималась и опускалась. Драко коснулся древком упавшего на лицо локона, откинув его в сторону, открывая доступ к бледному лицу Грейнджер. Глубокое изнеможение отпечаталось на ее коже в виде выступающих под глазами бледно-синих венок. Ресницы подрагивали. От уголка губы тянулся небольшой порез, вниз к подбородку и выше по скуле, сейчас исчезающий с кожи вместе с розовыми ссадинами. Почему-то он был рассержен. Внутри разрастался неестественный мятеж против этих свежих полосок на коже. Вторая рука машинально потянулась к макушке ее головы. Ладонь замерла в нескольких сантиметрах от спутанных каштановых волос. Когда-то давно Драко не любил идти на уступки. Ненавидел проигрывать. Теперь же он стал частью этих непрерывных поражений, позволяя себе смириться с отрицательным выигрышем. И если правая рука твоя вводит тебя в грех, отруби ее и отбрось. Драко сжал пальцы в кулак. Поднялся. И вышел из камеры, не обернувшись.