Друзья навсегда

       - Ну и что ты намерена со мной делать?- спросил мой котенок, когда я разрешила ему выпить лишь стакан слабозаваренного чая.       - УЗИ сердца и органов ЖКТ, котенок. - ответила я. - Важно знать, насколько воспалены желудок и кишечник. А УЗИ сердца в твоем случае вообще рутинная процедура.       - Понял. - Грегори встал и послушно пошел в комнату.       Удобно устроившись на кровати, парень расстегнул рубашку, а я села рядом. Едва я собралась коснуться его груди стетоскопом, как теплые пальцы коснулись моей руки и через секунду я уже слушала митральный клапан.       - Мое солнышко. - умилилась я. - А теперь на секунду задержи дыхание. - и Грег послушно замер, а я услышала, как немного участилось его сердцебиение. - Выдыхай, все хорошо. - я чмокнула своего котенка в щеку, а затем помогла лечь на бочок.             Датчик осторожно встал на верхушку сердца, а на экране появились клапаны и предсердия. Всегда восхищало - насколько такая хрупкая структура, как человеческое сердце, работает очень слаженно.       - Сейчас будет больно, но так надо, котик. - предупредила я, поворачивая парня на спину.       - Опять нижние локусы будешь смотреть? - спросил мой лучик. Я кивнула. - Я готов,- и Грег посмотрел на меня, не отрывая взгляда, а я осторожно ввела датчик, обильно смазанный гелем, под ребро. Мой лучик негромко застонал от боли, но и нескольких секунд мне хватило, чтобы увидеть нужное.       - Умница. - я стерла гель с груди друга, и на секунду обняв его, отпустила и перешла к УЗИ ЖКТ.       Поджелудочная обрадовала меня тем, что мутно-белый цвет немного потемнел - воспаление начало спадать. А вот стенки желудка были воспалены, сосудистый рисунок отчетливо прорисовывался по всем локусам, а еще - были видны крошечные участки намечающегося гастрита. По кишечнику все было аналогично - сглаженность ворсинок и стенок, сниженная эхогенность и везде - точки воспалений.              Все понятно - лекарственный гастрит, воспаление желудка, поджелудочной и кишечника... Вот почему парня тошнит, он постоянно страдает от газов и слабости. Ну ничего, все это прекрасно корректируется Альмагелем-А и ферментами.       Дождавшись, пока Грегори уснет, я выбежала в аптеку - фармация фармацией, но она далеко, а аптека под боком. Накупив для парня лекарства, я увидела еще и новый гель - сосновая отдушка, наличие натуральных масел. Оплатив покупки, я пошла домой. Грегори стоял у дверей в одной пижаме. Поднимался ветер, а мой лучик стоял босиком и смотрел куда-то вдаль. Я схватила его за руку.       - Котенок, ты что тут делаешь?       - Меня снова бросили... - монотонно ответил он. - Я умер...       - Давай в дом. - я завела парня и бросила пакет у входа. - Такой ветер, что даже мне холодно, а уж ты... Руки ледяные! Живо в ванную!       Грегори пошел, повинуясь моим словам и рукам, крепко держащим его за плечи. В ванной я раздела парня и посадила его в ванну, пустив теплую воду. Ну да - опять кишечный спазм, опять смущение. Понимаю. Но зачем он вышел на улицу?..       - Как я сюда попал? - спросил Грег, когда я вернулась, неся гель. - Голова так болит... Я вообще ничего не понял...       - Ты был на улице! - воскликнула я. - Стоял в пижаме и босиком. Что случилось?       - Я проснулся от боли в кишечнике... - монотонно начал мой котенок. - Хотел попросить у тебя лекарство. Потом... Оно так случилось... Я не сдержался и...       - Бывает, милый. - я чмокнула парня в макушку. - У тебя начался антибиотик-ассоциированный понос. Еще месяца три придется помучаться. Что было дальше?       - Дальше... Я понял, что тебя нет дома. И... - Грегори замялся. - Я дальше не помню. Помню, что заплакал. После была темнота. Прости, у меня очень болит голова... Дальше разговор перешел на отвлеченные вещи. Я понимала, что парню плохо. Очень плохо. Вытащив его из теплой воды, я обтерла моего лучика полотенцем, дала ему свежее белье и напоила чаем. Грегори задремал, сидя в кресле, но ненадолго. Через час к нам приехала Лоранс.       - А я в клинику приехала, а там сказали, что Грегори уже уехал на домашнее лечение. - вымыв руки, женщина прошла в указанную ей комнату. - Я так и подумала, что он у тебя. После операции он не поехал бы в Париж, а к нам он не приехал.       - Мама... - проснувшийся Грег протянул к ней руки. - Я скучал...       - К чему такая секретность? - спросила женщина, пока Грегори сидел, прижимаясь к ней лбом. - Мальчик мой, да ты горишь...        - Уже звонили из "Улиц Парижа". - мрачно объяснила я. - Хотели приехать и взять интервью. А потом фотографировать в таком вот виде. Я увезла его к себе.       Вдоволь наобнимавшись, Лоранс помогла Грегу дойти до кухни. Из сумочки она вытащила клубничный джем и курабье. Грегори с наслаждением поел и откинулся на стуле.       - Ты даже не представляешь, как мне было плохо в клинике. - голос моего котенка дрогнул. - Постоянно машины, что-то шумит...       - Почему ты не поехал в Париж? - удивилась Лоранс. - Там ведь и персонал хороший, и красиво и вообще...       - Внешне все красиво. - перебила я. - А вот персонал так себе.       Грег продолжал слушать нас, но вдруг встал и пошел в комнату. На робкий вопрос Лоранс "Куда ты?" он коротко ответил "Мне надо прилечь". Пришлось объяснять встревоженной женщине, что Грегори очень слаб, поэтому часто ложится и дремлет. Да и растущая температура не прибавляет ему бодрости. А если прибавить постоянные спазмы кишечника, то можно представить, как ему невесело.       - Сынок, ты позволишь погладить тебя по животу? - спросила Лоранс, войдя в комнату и увидев Грегори, лежащего на кровати. - Если он болит, можно принять...        - Ничего не надо... Особенно принимать. - Грег натянул на себя одеяло. - Меня стошнит сразу.       Лоранс присела на край кровати и попыталась все же помассировать живот моего лучика. Грегори отполз по кровати к стенке и свернулся в маленькую креветочку. Пожав плечами, женщина вернулась в кресло. Мы еще немного поговорили, а потом она засобиралась домой. Закрыв дверь, я вернулась к Грегори.       - Ну и почему ты не дал ей сделать тебе массаж, котенок? - я пощекотала Грега. - Она ведь не хочет, чтобы тебе было плохо.       - Я не хочу... Живот очень сильно болит. - тихо сказал мой лучик. - И закроем эту тему?       Выдохнув, парень повернулся на другой бок и лег лицом к стене. Я подождала, пока он потеряет бдительность и просто положила руку на его кишечник. Под ладонью забулькали газы и я мягко начала массировать кишочки парня. Грег сперва напрягся, но сбросить мою руку уже не смог - я уверенно двигалась по часовой стрелке, выгоняя газы. Грег неуклюже укрыл нижнюю часть тела одеялом.       Через десять минут урчание в его кишочках прошло. Газы больше не прощупывались даже глубокой пальпацией. А вот щеки парня подозрительно покраснели. Он натянул одеяло на нос, но тут же выбрался.       - Мне снова надо в душ. - обреченно сказал мой лучик. - Ведь просил не трогать мои кишки!       Я невозмутимо проводила парня в душ, переодела и уложила спать. Послушав сонное дыхание, я тоже легла рядом, пристроив ладонь на кишечнике моего котенка. Вот теперь и ему не будет больно, и я посплю, наслаждаясь ровным дыханием и звуками слабой перистальтики Грега.       Так и не задремав, я достала тонометр и включила его. Цифры остановились на 120 и пошли вниз. Через минуту прибор загорелся желтым и выдал 80/40/60. Записав результаты в тетрадку, я сняла тонометр с лапки моего лучика, положила его в тумбочку, и укрывшись пледом, крепко заснула под тихое сопение моего сокровища.       Грег продолжал спать, а я, почти бесшумно вытащив все его заключения эхокардиографии, аккуратно перерисовала все себе в ежедневник. Затем я решила пойти в душ. Когда я вернулась, Грегори уже не спал. Лёжа в кровати, он рассматривал мои рисунки и улыбался. Я осторожно обняла парня сзади. Он повернулся ко мне.       - Ух, ты, какая красота. - его пальчики коснулись кремовых страниц. - Это всё мое?       - Да, малыш. - согласилась я. - Сейчас твое сердечко начинает входить в норму. Пройдет время, и эти рисунки сменятся новыми, еще более красивыми. - и я поцеловала Грега в нос.       Я ушла приготовить ужин, а когда вернулась - Грегори лежал на кровати, закусив губу. По белому лицу текли слезы и пот, а пальчики вцепились в одеяло. Я мягко разжала его ледяную лапку.       - Что случилось, котенок? - и поцеловала парня в соленую щеку.       - Ноги болят... Я встать не могу. - с ужасом прошептал он. - Я стопы не чувствую...       Откинув одеяло, я присвистнула. Пальцы моего лучика растопырились, а стопы казались вывернутыми. Коснувшись белых икр Грега, я быстро поняла причину - белая и холодная кожа и каменные мышцы.       - Сейчас, совсем ненадолго, тебе будет больно. Еще больнее, чем сейчас. - честно сказала я. - Можешь орать. Можешь рычать и ругаться матом. Я не рассержусь.        - Что со мной? - с еще большим ужасом спросил мой лучик. - Произошло что-то страшное?       - У тебя свело судорогой ноги ниже колен. - объяснила я. - Сейчас я буду делать тебе массаж, но от этого боль усилится.       Положив ноги парня себе на колени, я начала осторожно разогревать твердые мышцы. Грег чуть слышно скрипнул зубами. Когда кожа парня немного согрелась, я начала прищипывать мышцы и углублять нажатия.       - Хватит! - заверещал Грегори. - Я сейчас... Кровать залью!        - Действуй. - ответила я, не прекращая массаж. - Я потом возьму простыни на анализы.       Грег не отреагировал. Покраснев от напряжения, парень начал лупить кулаком по кровати, издавая нечеловеческий вопль. Когда мышцы на правой ноге стали мягкими, я сделала паузу. Мой лучик тяжело дышал, вытирая мокрое лицо рукавами.        - Это ад... - прохрипел он. - Так больно мне еще не было.        - Солнышко, потерпи. - попросила я, целуя Грега в ладошку. - Приступ судорог надо снимать.       Моё сокровище слабо улыбнулся, а я взяла его левую ногу и продолжила массаж. Грег снова дико взвыл, едва я начала разминать мышцы. Милое личико снова стало пунцовым и заблестело от пота. Я работала, стараясь не обращать внимания ни на вопли парня, ни на странный звук под одеялом. Стоило мышцам стать мягкими и упругими, я сняла ногу парня со своих колен.       - Я чуть не умер... - всхлипнул Грегори. - А еще...       - Родной мой, но без массажа у тебя могло остановиться сердечко. - я обняла Грега и вытерла ему слёзы. - Думаю, я поставлю тебе капельницу. Ты не обмочился?       - Я еще и... Испачкался... - признался парень. - Мне надо в душ... Подняв моего лучика с кровати, я отвела его в ванную и пустила теплую воду. Пока Грегори плескался под душем, я наладила ему капельницу с калием и магнием. Когда парень вернулся, я уложила его и ввела иголку в вену. Грег чуть поморщился, но быстро расслабился.       - Как думаешь... Надолго это со мной? - спросил он, свободной от капельницы лапкой потирая колени.        - Судороги? Не знаю, милый. Я вызвала лаборанта, он возьмет мазок твоей мочи. - ответила я. - Может быть, возьмет анализ пота. И посмотрим, сколько из тебя выходит натрия.       -Хорошо. Я пока посплю. - прошептал Грег, закрывая глаза.       Тикали часы. Я сидела на краю кровати, держа моё сокровище за руку, а по приемнику тихо стучали капли. Самое страшное позади, но самое трудное еще не пройдено. Я положила руку на кишечник парня, начиная массировать. В кишечнике заурчало, а на мордочке моего котика появилось облегчение. Бедный, как же он страдает всю эту неделю...       А затем я перешла к массажу грудной клетки, чтобы улучшить приток крови к легким и сердцу. И хотя Грегори морщился и бормотал "Не надо", для меня это был сигнал - надо! Раз парень, даже спящий, морщится от боли - нужно тем более улучшить кровоснабжение. Безусловно - аритмия в состоянии покоя у него не прослушивается, но что будет, если мой котик пройдет два этажа или выберется в магазин? В лучшем случае, короткий приступ аритмии с тахикардией, а вообще, я не удивлюсь, если приступ будет долгим и потребует лекарственной терапии. Впрочем, это мы тоже преодолеем - вот сейчас Грегори сдаст анализы, получит необходимое сочетание витаминов, я прокапаю этот курс и всё у нас наладится.       Чуть позже я попросила Грега пять раз подпрыгнуть, а после этого я прослушала его сердце.       - А теперь дыши глубже. - попросила я, вслушиваясь в ритм. Ну что здесь... Неровный ритм, срывающийся в галоп, тахикардия и чуть слышный третий тон.       Через десять минут ритм пришел в норму. Я записала в ежедневник все от и до. Посмотрев на календарь, я отметила, что завтра мой лучик сдает анализы, а через три месяца повторное эхо.