Еще один шанс

– Вы так сопровождаете меня взглядом, что я теряюсь в догадках. Неужели я вызываю ваше недоверие, госпожа Ания? – осведомился инквизитор, присоединяясь к ангелице, присевшей у походного алтаря отдохнуть. – Отнюдь, – аазимарка качнула головой, всё еще пристально глядя на Летра. – Я лишь раздумывала, как обратиться к вам с просьбой. – Что ж, лучше всего прямо, – хмыкнул он. – Я слушаю. – Я видела здесь, в Мендеве, больше инквизиторов, чем за всю свою жизнь, – осторожно начала Ания. – И... я не стану лгать насчет того, что думаю. Однако, вы кажетесь достойным и порядочным человеком. – Обычно так говорят те, кто хочет меня подкупить, – Летр хмыкнул, слегка прищурившись. – Уверена, эти попытки бесплодны, – Ания покачала головой. – Я не собираюсь вам льстить, лишь говорю то, что вижу. – Тогда продолжайте, – кивнул инквизитор. – Я знаю, многие в вашем ордене жаждут крови, – нахмурилась ангел, прямо взглянув в его глаза. – Я могу лишь молиться, чтобы мои слова сумели их переубедить. И всё же... вам явно лучше знать, к каким аргументам прислушивается суд. – Почему вы сочли, что я вам помогу? – спросил тот безо всякого удивления. – Потому что вы видели историю Дейрана своими глазами. Вы, возможно, верите в необходимость суда, как инквизитор, но вряд ли его осуждаете, как человек. И мне не верится, что вам чужды милосердие и сострадание. – Но стоит ли проявлять их к графу Арендею, вы не задумывались? – спросил Летр, чуть приподняв брови. – Не многое ли уже сошло ему с рук? Избыток милосердия так же вреден, как и его недостаток. Ания отвела взгляд. Ей было горько это слышать. Она уже однажды навредила Дейрану, не желая ему ничего плохого, лишь не в силах отказать столь заблудшей душе... И однажды умерла, пожалев другую заблудшую душу. Она часто забывала, что лишь одна рука Саренрей дарует свет, но другая – карает тех, кто отверг его. Вот только... Дейран его не отверг. Он тянулся к тем, кто этот свет излучает – задевая, язвя, будто стремясь понять и разобрать... Никому иному не доставалось столько внимания, как Зосиэлю или Ланну... Или ей самой, когда Дейран еще мог терпеть ее присутствие. Разве что Вольжифу или Уголек, но к ним внимание было иным. – Вы размышляли об этом, – без труда догадался инквизитор. – Размышляла, – кивнула Ания, решительно вновь встретившись с ним взглядом. – Вы в чем-то правы. Мне больно от того, что я могу причинить вред, ступая по своему пути. Но, если мы оставим путь милосердия, то демоны уже победили. Разве стоит сражаться за тех, кто способен на не меньшую жестокость, чем создания Бездны? Нет. Они заслужили, когда их настигнет огонь. Но за каждого, кто способен сострадать другому, стоит шагнуть в саму тьму. Стоит дать шанс. Как бы он ни был далек от чьих-то представлений о том, что правильно. Возможно, шанс будет потрачен впустую, возможно, мы будем обмануты, возможно, наше решение приведет к худшим последствиям, за которые нам придется отвечать... Всё это верно. Но иначе... чем мы лучше демонов? Чем я буду лучше них, если сейчас отступлюсь? Я готова принять последствия. Но не готова жить с иным решением. А вы готовы жить со своим решением, если Дейрана приговорят к жизни бездумной куклы или к казни, господин Летр? – она испытующе прищурилась. – Я видел казни многих хороших людей, и живу с этим, миледи, – тяжело вздохнул Летр. – Однако, это меня не радует. Казнь графа Арендея, несмотря на его личность, не обрадует меня тоже. Что ж... я признаю, что удостовериться в полноте и целостности аргументов защиты не нарушит канонов ордена, – усмехнулся инквизитор.